Віктор Вексельберг: російський бізнес не отримав преференцій

Как и Борис Березовский, председатель совета директоров группы компаний “Ренова” Виктор Вексельберг пришел в большой бизнес из научных кругов. Тем не менее, судьба олигархов сложилась по-разному.

“БАБ” вошел в конфронтацию с экс-президентом России Владимиром Путиным, потерял почти все и был вынужден эмигрировать в Великобританию.

Его партнер Бадри Патаркацишвили умер при загадочных обстоятельствах — поговаривают, не без помощи спецслужб.

К Вексельбергу в свое время также выдвигались претензии со стороны власти, но он совершил красивый жест. Олигарх вошел в историю, купив за 90 миллионов долларов коллекцию пасхальных яиц работы Карла Фаберже, и вернул их в Россию.

Потом была покупка работ процитированного Путиным мыслителя Ивана Ильина и многих других ювелирных изделий. Формально эти вещи остаются в собственности Вексельберга, но есть всеобщая уверенность, что это и есть плата властям за избавление от преследований.

Бороться было за что. Вексельберг входит в десятку богатейших людей России. Он вместе с “Альфой” и своим давним партнером Леонардом Блаватником является акционером “ТНК-ВР”.

Также он является совладельцем алюминиевого холдинга UC RUSAL вместе с Олегом Дерипаской. Личный холдинг Виктора Феликсовича “Ренова” владеет рядом предприятий в России и Украине, а в 2006-2007 годах получил контроль над высокотехнологичными швейцарскими компаниями Oerlikon и Sulzer.

Швейцарцы не были в восторге от того, что их купил “русский”, и до недавних пор преследовали Вексельберга в судах. Впрочем, после вмешательства российского правительства и странных проблем у компаний Zepter и Nestle в России — чистое совпадение — преследования прекратились.

С лета 2010 года олигарх занимается другим проектом российской власти — созданием российской “силиконовой долины” в подмосковном поселке Сколково.

В этот раз Вексельбергу приписывают демонстрацию лояльности к нынешнему президенту РФ Дмитрию Медведеву. Сам же бизнесмен наверняка будет настаивать, что создание научного “хаба” — это его реализация как гражданина.

Хотя вряд ли в России найдется человек, способный упрекнуть предпринимателя в излишнем расшаркивании перед властью. То же самое делают все его коллеги-олигархи. Владимир Потанин заявил, что передаст свое состояние стране.

Алишер Усманов купил коллекцию Мстислава Ростроповича. Олег Дерипаска ведет проекты в образовании, здоровье и науке. Михаил Прохоров планировался на роль куратора Сколково. То есть такова традиция.

В Украине Вексельберг работает давно и очень активно. В 2005 году он пытался отвоевать у опального бизнесмена Дмитрия Фирташа титановый бизнес.

Сегодня компании олигарха владеют пятью облгазами. Один из них оказался в эпицентре скандала после взрыва газа в жилом доме в Днепропетровске. Также Вексельберг курирует совместные проекты с Дерипаской — ЗАлК и “ТНК-ВР”.

Фигура бизнесмена в Украине демонизирована. Его видят за каждым громким событием, например, за приватизацией Одесского припортового завода и “Укртелекома”.

Интервью “Экономической правде” Вексельберг дал 15 ноября, когда он приезжал в Украину по приглашению журналиста Дмитрия Киселева. Сразу после этого разговора, по информации “ЭП”, в одном из киевских кафе он встречался с представителями крупного украинского бизнеса и некоторыми политиками.

С кем именно — так и осталось тайной. Можно лишь предположить, что это те же люди, с которыми виделся предыдущий гость Киселева, — руководитель Сбербанка России Герман Греф.

- Недавно украинская Генпрокуратура заявила, что хочет отобрать у вас и вернуть в госсобственность 68% акций Запорожского алюминиевого комбината. Вы готовы вернуть ЗАлК Украине?

— Насколько я помню, эта история не первый раз возникает. Поэтому я не вижу оснований для “отбора” ЗАлКа у меня, и уж тем более в контексте “Генпрокуратура отнимет”. (После интервью появилась новость, что Дерипаска ищет покупателей для нерентабельного ЗАлКа. — “ЭП”).

- Как вы намерены решить главную проблему ЗАлКа — добиться пониженного тарифа на электроэнергию?

— Мы неоднократно говорили на эту тему, и очень странно, что это пока не услышано в правительстве — особенно в предыдущем. В этом, надеемся, будет более конструктивная позиция.

Алюминиевая промышленность во всем мире существует в определенных преференциях по отношению к энергетическим тарифам. Если, конечно, государство хочет иметь алюминиевую промышленность.

Нужно понимать, что, обеспечивая определенный уровень тарифов, через рост объемов производства и через мультипликационные налоги смежных производств вы получите большую выгоду, чем через прямое повышение тарифа, которое может, в конечном счете, привести к остановке производства.

Я думаю, что любой собственник — мы или любой другой, в том числе украинский, — неизбежно будет решать эту проблему. Потому что существует разумный уровень баланса между ценой на электроэнергию и ценой на алюминий на рынке.

- В Украине намечается приватизация предприятий генерации и облэнерго. Вы намерены принять участие в конкурсах?

— Облгазы для КЭС (”Комплексные энергетические системы”, энергетический холдинг Вексельберга. — “ЭП”) не являются стратегическими активами. КЭС, скорее всего, не будет участвовать в их приватизации.

Генерация — вопрос более интересный, мы детально и серьезно рассмотрим те опции, которые будут существовать на рынке.

- Вам удастся подписать на 2011 год договор с “Нафтогазом” об аренде распределительных газовых сетей? Речь идет о пяти облгазах, которые вы контролируете.

— Я уже говорил, что для нас это не стратегический приоритет. Я к этому отношусь достаточно спокойно. Думаю, что будет найдено какое-то бизнес-решение. Еще раз говорю: это не в портфеле наших приоритетов.

- Вас еще интересует титановая отрасль Украины?

— Нет.

- По “Сумыхимпрому” вопрос тоже закрыт?

— Да.

- В середине 2010 года одна из ваших компаний пыталась выиграть конкурс на долгосрочную аренду аэропорта “Жуляны”. Вас еще интересует этот проект?

— Это была странная ситуация, в которой инициативная группа, по сути, воспользовалась брендом нашей компании вне наших интересов.

- То есть это были не вы?

— Нет, не мы. И впредь не будем этим заниматься.

- Кто вас поддерживает в Украине? Приведу несколько известных фактов. Первый: вы появились в штабе Виктора Януковича еще до объявления итогов выборов. Второй: вы были на ялтинском форуме, который организовывал Виктор Пинчук. Третий: вас когда-то связывали с Константином Григоришиным и “Приватом”, с которым у вас был проект по логистике.

— Давайте так: не надо приписывать мне такую вот группу поддержки. По поводу Пинчука могу сказать, что нас с ним связывают давние дружеские отношения.

Сегодня у нас с ним нет никаких бизнес-проектов. Он был в свое время партнером в нашем нефтяном проекте, но давно вышел. Пожалуй, все.

- Какие у вас отношения с президентом? Вы уже наладили диалог?

— Это звучит достаточно громко — “наладить диалог с президентом”. Это, наверное, не совсем корректно.

- Вы крупный бизнесмен.

— Я отношусь к нему с большим уважением, потому что сегодняшний президент Украины — это человек с большим индустриальным опытом, обладающий силой воли для принятия непростых решений.

А Украина сегодня очень нуждается в последовательной и конструктивной политике. Надеюсь, что Виктор Федорович справится с этой задачей, потому что он явно руководитель с большой буквы.

Наши встречи с ним всегда проходили в очень дружеской и конструктивной атмосфере. Я отношусь к нему с большой симпатией и большим уважением.

- Сейчас в Украине популярно мнение, что крупный российский бизнес под покровительством российского и украинского правительств входит в Украину, и получает преференции. В частности, в авиапромышленности, атомной энергетике и многих других направлениях. У вас есть проекты, которые вы намерены реализовать в Украине?

— Я еще раз подчеркну, что у нашей группы сегодня таких проектов нет. Я хотел бы сразу подчеркнуть другое. Высказанное вами мнение, что российский бизнес получает какие-то преференции, мне кажется преувеличенным. Из того объема информации, которым я располагаю, я этого не вижу.

Другое дело, что перечисленные вами отрасли — и ядерная, и авиационная — исторически предполагали кооперацию российского и украинского индустриального секторов, а сегодня — частного и государственного бизнеса.

И то, что после интенсивных переговоров двух президентов создана нормальная платформа для восстановления и развития утерянных связей, — это позитив.

Россия является, я бы сказал, значительно более естественным рынком для Украины, чем какие-то третьи альтернативы, и наоборот. Это ситуация взаимовыгодного сотрудничества, и именно в этих отраслях.

- Вы курируете проект “ТНК-ВР” по добыче шахтного газа в Украине?

— Пока да.

- Когда он будет запущен?

— Он уже запущен. В ближайшие два года мы проведем детальное геологическое изучение возможностей, связанных с добычей некондиционного газа. Раньше, чем через два года, у нас вряд ли появится возможность определить окончательную конфигурацию проектов.

В этот период будут инвестированы средства, в основном, в изучение геологической базы. Честно говоря, это может быть довольно крупный проект, ведь ВР обладает большим опытом в реализации таких проектов — как в США, так и в третьих странах.

Сегодня внутренний рынок газа в Америке сильно изменился. Цена значительно упала, потому что они начали эффективно разрабатывать некондиционный газ.

- Вы имеете в виду сланцевый?

— Есть сланцевый, есть труднодоступный. Вместе — это некондиционный газ, не тот природный газ, который извлекается традиционными методами.

Это наложило существенный отпечаток на всю мировую газовую отрасль. Снижены потоки сжиженного газа в Америку, они перераспределены. Америка сегодня — один из лидеров в этой отрасли.

Обладая этими технологиями, а они у нас есть через наших партнеров, Украина может получить существенный внутренний ресурс газа. Для такой крупной экономики, как украинская, это станет очень важным фактором.

- С чем связана реструктуризация бизнеса “ТНК-ВР” в Украине? Она нацелена на экспансию, или вы увидели, что модель неэффективна?

— Нефтяной украинский сектор еще переполнен разными “серыми” схемами, с которыми правительству нужно бороться.

Дополнительные инвестиции в этот сектор возможны лишь при кардинальном изменении среды и правил, по которым он работает. Надеюсь, правительство это понимает, и в ближайшее время произойдут какие-то существенные изменения.

- У вас есть крупный проект по изготовлению солнечных батарей. В Украине один из национальных проектов предполагает строительство солнечных электростанций. Вы интересовались этим проектом, предлагали свои услуги?

— Да, мы интересовались и интересуемся. Надеюсь, мы найдем возможности реализовать наше участие при строительстве солнечной генерации.

Украина — привлекательное место по двум причинам. Первая — в Украине приняты очень правильные законы с точки зрения образования тарифов для альтернативной энергетики. В пример европейским странам, это один из хороших примеров. И вторая — Украина солнечная страна.

Сергій ЛЯМЕЦЬ