Транзит и реверс: скованные одной цепью?

После 18 лет убыточности крупнейшей национальной компании это хорошая новость, хоть и условная. Ведь бюджет из этой суммы не получит налог на прибыль до погашения почти 60 млрд грн долгов “Нафтогаза”. И это плохая новость.

78% чистой прибыли НАКа (19,8 млрд грн) составляет прибыль от транзита газа. Это тревожная новость, учитывая утвержденный правительством 9 ноября 2016 г. план отделения газотранспорта от других видов деятельности компаний, составляющих группу “Нафтогаз” (добыча, торговля газом), согласно Третьему энергопакету ЕС. Особенно с учетом специальных полномочий/обязательств “Нафтогаза” как поставщика последней надежды, по крайней мере, до апреля 2017 г.

И самое существенное: что будут делать НАК, уже зарегистрированное, но пока еще не работающее ПАО “Магистральные газопроводы Украины” и действующий оператор газотранспортной системы Украины ПАО “Укртрансгаз”, если/когда угрозы “Газпрома” прекратить транзит газа по украинской ГТС с января 2019 г. — не пустые слова? Кто, что и как влияет на газотранспортные, по крайней мере, среднесрочные стратегию и поведение Украине? Что нужно делать и к чему стремиться Украине для сохранения газового транзита? Хотя бы потому, что он даже в последние годы приносил почти 2 млрд долл.

Речь идет не только о сохранении транспортировки газа, а что важнее — об обеспечении нашей страны газом. Рассмотрим и поищем ответы с точки зрения физики и политэкономии.

В 2016-м Украина импортировала природный газ от компаний из стран — членов Европейского Союза, а также Норвегии. Таким образом якобы была ликвидирована многолетняя зависимость нашей страны от единственного поставщика — российского ПАО “Газпром”, довольно часто использующего газ как средство политического давления. И теперь наш северный сосед угрожает — после истечения “знаменитого” контракта 2009-го — полностью прекратить транзит природного газа через территорию нашей страны.

Если эти угрозы будут реализованы, логичен еще один важный вопрос: что тогда будет с так называемым реверсом, то есть импортом природного газа в Украину из европейских стран? Ведь именно он позволил Украине почти год не покупать российский газ по условиям контракта от 2009 г.

Насколько транзит связан с реверсом

Проанализируем, как зависит реверсный газ от “российского”, идущего транзитом через нашу страну. И действительно ли нам поставляется газ норвежской, британской или другой “нероссийской” добычи?

Возьмем направление Словакии как наиболее весомое для Украины среди импортных направлений.

Прежде всего, объясним, почему мы взяли в кавычки слово “российский”. Дело в том, что сложно определить, какой именно газ транспортирует “Газпром” до восточной границы Украины. В нем могут быть большие примеси узбекского или туркменского газа. Кроме того, при транспортировке этого газа по территории Украины он смешивается с газом украинского происхождения. Поэтому в дальнейшем будем называть этот газ транзитным.

Попробуем мотивированно доказать, что реверсом из Словакии к нам поступает именно транзитный газ. Специалисты это хорошо знают. Мы возвращаемся к этой теме не потому, чтобы еще раз подчеркнуть известный факт, а для того чтобы разобраться, что нам нужно делать в 2019 г., если этого транзитного газа не будет.

Критерии качества природного газа

Используем для анализа критерий качества природного газа.

Качество природного газа заметно различается у разных поставщиков. Поэтому в нашем случае достаточно убедительным выглядит сравнение показателей высшей теплоты сгорания для Будинце (Budince) и Вельке Капушаны (Veľké Kapušany), пунктов входа транзитного газа в Словакию и выхода европейского экспорта в Украину, которые “Нефтегазстройинформатика” рассчитало по ежедневным данным, предоставляемым Словакией с момента введения в действие пункта выхода Будинце, через который природный газ поступает из Европы в Украину.

 

 

Значение высшей теплоты сгорания GSV приведено при стандартных условиях, действующих в Украине, а именно: температура измерения 20°С, температура сгорания 25°С, GSV (20,25).

На европейском газовом рынке (например) используются другие стандартные условия — температура измерения 0°С, температура сгорания 25°С, GSV (0,25).

Пересчет стандартных условий осуществляется согласно ДСТУ ISO 13443:2015.

Совпадение данных — точное, в третьем знаке после запятой. Более того, динамика поведения обоих потоков абсолютно одинаковая.

 

 

Фактически, если учесть погрешность измерения и вычислений, на графике осталась бы вообще только одна линия, хотя он и отражает два противоположных потока — входящий в Украину из Словакии и исходящий транзит из Украины в Словакию.

Поскольку в Словакию через Украину в пункте Вельке Капушаны поступает транзитный газ, вполне очевидно, что и в противоположном направлении идет такой же транзитный газ.

Исходя из удельной теплотворности, транзитный газ с конкурентами трудно перепутать. Норвежский, британский и датский газ имеют заметно более высокую теплотворность, а природный газ нидерландской и немецкой добычи — заметно более низкую. В табл. 2 приведена характеристика качества импортного природного газа в Германии по данным европейского конфиденциального отчета, ставшего сейчас доступным в сетях (Contract N.:21844 INGAS Report on gas composition range in Europe DB0.1).

 

 

Добываемый в Германии природный газ аналогичен по качеству нидерландскому, а британский газ — норвежскому. Таким образом, никакого сомнения в происхождении природного газа, который входит в Украину и выходит из Украины на украинско-словацкой границе, на наш взгляд, нет. Более того, с достаточной уверенностью можно утверждать, что речь идет не просто о каком-либо газе, а о транзитном газе, который пришел через Украину. Настолько коррелируют теплотворности газопотоков в обоих направлениях.

Взгляд на газовые балансы

Газовый баланс Словакии, по данным Международного энергетического агентства (МЭА), приведен в табл. 3. МЭА предоставляет данные в европейском стандарте — при 15⁰С. Мы рассчитали их при 20⁰С.

 

 

Чтобы понять структуру формирования газового баланса, мы изучили входящие и исходящие газопотоки Словакии с учетом того, что практически страна потребляет природный газ импортного происхождения.

 

 

Может возникнуть сомнение о происхождении около 11 млрд кубометров природного газа, представляющих баланс потоков в пункте Lanžhot. По данным Net4Gas, через Lanžhot в Словакию в 2015 г. прошло 16,7 млрд кубометров газа, а в 2016 г. — только
2,7 млрд. С 11 октября по 13 декабря 2016 г. газопоток нулевой.

Не попадали ли эти потоки в Украину? Наше исследование, базирующееся на данных Net4Gas, показало, что высшая теплота сгорания газа, входящего и выходящего в этом пункте, заметно отличается от приведенных выше данных для Будинце. Это явно не тот газ, который поступает в Украину.

Сравнение динамики высшей теплоты сгорания, которую мы используем для идентификации происхождения природного газа для Budince и Lanžhot, иллюстрирует рис. 2.

 

 

Совершенно очевидно, что речь идет о другом газе, чем украинский транзит. Попытаемся исследовать его происхождение.

Из табл. 5 видно, что основной газ поступает в Чехию через трансграничные пункты Brandov (из OPAL), HSK-Olberhau и Lanžhot. Таким образом, основная часть газа, входящего в Чехию, — российского происхождения: из “Северного потока”, из газопровода Ямал—Европа (через немецкую газовую зону Gaspool) и украинский транзит (через Lanžhot).

 

 

Исключение составляют 8% газа, поступающего через Вайдхаус из немецкой газовой зоны NCG. Хотя, скорее всего, речь идет о виртуальном потоке, поскольку в пункте Вайдхаус немецкие газотранспортные операторы (ГТО) заявляют об отсутствии технической мощности транспортировки в направлении Чехии.

Однако высшая теплота сгорания транзитного газа, поступающего из “Северного потока” и газопровода Ямал—Европа, четко отличается от такого же показателя газа, который поступает по территории Украины.

 

 

То есть и такой анализ подтверждает, что Украина получает из Европы именно транзитный природный газ. А норвежским газом в Чехии/Словакии даже не пахнет.

Критерий потенциала транспортировки газа

По данным Еврокомиссии, “в 2015 г. Словакия, Венгрия и Польша поставили 10,4 млрд кубометров природного газа в Украину; поставки из Словакии составили 9,7 млрд кубометров” (см. Quarterly Report on European Gas Markets, Volume 9). Если сделать поправку на разные стандарты предоставления объемов, применяемые в Украине и Европе, то словацкие поставки хорошо коррелируют с данными ВР World Energy Review 2016 об “остальной Европе”.

9,7 млрд кубометров газа для Украины ни в одной из соседних со Словакией стран нет.

Кроме России, теоретически Словакия могла бы получить такое количество только в Германии или через Германию от Норвегии. Ни Нидерланды, ни Великобритания не имеют таких свободных от контрактных обязательств объемов газа. Но и Норвегия в этом контексте проблематичная, поскольку ощущает сейчас значительные трудности с экспортным потенциалом (чем пользуется Россия). Об Алжире нет смысла говорить, потому что оттуда газ импортируют Испания и Италия, да и расстояние солидное, то есть транспортные затраты высокие.

Однако ни через Чехию, ни через Австрию Словакия не могла доставить такое количество природного газа вследствие ограничений пропускной способности по маршруту из Германии. На границе Чехии с Германией последняя вообще не предлагает гарантированную мощность в направлении Чехии/Словакии/Украины.

Через Чехию

Основной пункт входа в газотранспортную систему Чехии из Германии — Вайдхаус (Waidhaus). В основном пункте входа в Чехию из Германии гарантированная (твердая) мощность со стороны Германии вообще отсутствует. Хотя Чехия готова принять свыше 15 млрд кубометров газа в год (ENTSOG Transmission Capacity Map 2016).

Однако и чешский оператор отмечает, что предоставляет мощность со своей стороны только до момента установления исключения OPAL и Gazelle из требований Третьего энергопакета. Впрочем, профильный немецкий газотранспортный оператор Open Grid Europe заявляет о неограниченных возможностях виртуального реверса. То есть Германия может по свопу отдать свой газпромовский газ, поступающий через Украину в Словакию, за соответствующую компенсацию.

Гипотетически такой компенсацией может быть природный газ, поступающий в Австрию или Чехию по контрактам на транспортировку, которые стабильно занимают квоту на мощности транспортировки (в результате почти ничего из мощностей транспортировки в направлении Украины недоступно).

О других пунктах входа из Германии в Чехию.

1. HSK-Olbernhau. Долгосрочная мощность предлагалась для заказа в последние годы на уровне около 2 млрд кубометров в год. Начало реверса в Украину (середина 2013 г.) практически не сказалось на динамике мощностей. Это означает, что транспортировался газ по другим контрактам, чем реверс для Украины. Фактический поток (очевидно, долгосрочным заказчикам) составляет почти 100% технической мощности. Свободная долгосрочная мощность в направлении Украины — нулевая.

2. Olbernhau/Brandov. Сюда поступает российский газ из газопроводов Ямал—Европа и “Северный поток”/OPAL. Свободной долгосрочной мощности в последние годы нет.

3. HSK-Olbernhau. В отдельные периоды чешский газотранспортный оператор показывает свободную мощность в эквиваленте 1,5 млрд кубометров в год.

Через Австрию

Суммарная годовая техническая мощность трансграничных пунктов на вход из Германии в Австрию составляет до 11 млрд кубометров в год. Однако доступная для заказа годовая мощность в пунктах входа из Германии в Австрию составляет около 600—800 млн кубометров гарантированной мощности и 2—3 млрд нормальных кубометров прерывистой.

Суммарная годовая техническая мощность трансграничных пунктов на выходе из Австрии в Словакию составляет 8,6 млрд стандартных кубометров в год. Доступная гарантированная мощность из Австрии в Словакию в пункте (Баумгартен/Петржалка) — 3,5 млрд кубометров в год.

Результирующий объем доступной технической мощности (гарантированной мощности) для транспортировки альтернативного ресурса из Германии через Австрию в направлении Украины оценивается до 1 млрд нормальных кубометров в год через Словакию, а прерывистой из Австрии через Словакию — 2 млрд нормальных кубометров.

Итак, практически невозможно физически доставить почти 10 млрд кубометров природного газа из Германии в Словакию/Украину при текущем состоянии действующих мощностей транспортировки в трансграничных пунктах по ходу маршрутов в направлении Украины.

Приведенный выше анализ свидетельствует, что говорить о полной интеграции украинской газотранспортной системы (ГТС) в европейскую сеть пока рано. Если мы хотим действительно стать равноправным партнером на европейском рынке природного газа, нам нужно активно развивать совместные инфраструктурные проекты, обеспечивая транспортировку природного газа с использованием украинской газотранспортной системы как из Северо-Западной Европы в страны ЦВЕ и дальше на Балканы, так и в обратном направлении. Также очень важно получить — через газотранспортную европейскую сеть — доступ к LNG-терминалам.

***

Возможно, после 2020 г., как уверяют в “Укргаздобыче” и правительстве, мы выйдем на самообеспечение природным газом, добываемым в Украине, — за счет увеличения добычи ПАО “Укргаздобыча” и частных добывающих компаний. Но иметь предохранительные и альтернативные возможности крайне необходимо. С учетом этого отметим:

1. Наш анализ связи транзитного газа с импортированным в Украину из Европы касается исключительно физических потоков.

2. Юридически европейские трейдеры имеют полное право поставлять Украине транзитный газ, не нарушая никаких законов ЕС и контрактов с “Газпромом”. Также не следует забывать об операциях замещения (своп).

3. В 2015 г. Россия пыталась остановить реверс через Словакию в Украину, снижая объемы поставок газа в Европу через Вельке Капушаны. Это ей не удалось, несмотря на затраченные на операцию “стоп реверс” усилия и миллиарды долларов. Не удалось, на наш взгляд, по двум причинам: зима выдалась довольно теплой, поэтому компании — получатели газа ПАО “Газпром” через Вельке Капушаны смогли компенсировать его нехватку с помощью других источников и маршрутов поставок.

Подытоживая вышесказанное, можно сделать следующий вывод. При остановке транзита газа через газотранспортную систему Украины у нас могут возникнуть серьезные проблемы и с реверсом. Поэтому так важна интеграция нашей ГТС в европейскую сеть — создание условий для увеличения пропускных мощностей физических поставок природного газа в Украину и по другим направлениям.

Прежде всего это строительство нового интерконнектора Польша—Украина. Причем этот интерконнектор должен быть готов не позднее января 2019 г.

В предыдущих статьях мы рассказывали о возможностях физических поставок природного газа в объемах 8—10 млрд кубометров в год из Германии в Украину через Польшу. Также есть возможности поставок через польскую ГТС сжиженного газа с LNG-терминала в Свиноуйсьце.

Наконец, кроме Украины, есть и другие примеры получения транзитного газа по реверсу. Например, Польша оборудовала физический и виртуальный реверс на магистральном газопроводе Ямал—Европа и доказывает, что, во-первых, снизила прямую зависимость от “Газпрома” и, во-вторых, получает транзитный из России газ по реверсу из Германии по значительно более низким ценам, чем напрямую из РФ.

Украине прежде всего надо присоединиться, непосредственно принимая в этом участие, к новому интерконнектору с Польшей. Это станет реальным шагом к присоединению Украины к создаваемой в ЕС сети соединяемых пограничных интерконнекторов, которые обеспечат оперативное управление газотранспортными потоками в странах Евросоюза. Вопреки всем внутренним конфликтам. Иначе Украина так и останется за бортом реальной энергетической евроинтеграции.

Алла ЕРЕМЕНКО, редактор отдела экономической безопасности ZN.UA

Леонид УНИГОВСКИЙ, генеральный директор ООО “Нефтегазстройинформатика”, д.т.н.

Евгений АНДРИАНОВ, начальник информационно-аналитического отдела ООО “Нефтегазстройинформатика”