Счастье становится экономической категорией

16 января, в день, который ученые из университета Кардиффа (Великобритания) провозгласили самым печальным в году, другая британская научная организация — Институт экономических исследований (IEA) — опубликовала отчет под названием “Погоня за счастьем. Благополучие и роль правительства”. Выводы его тоже в общем лишены радостных нот. Исследователи утверждают, что правительственная стратегия измерения счастья общества и целенаправленная деятельность по улучшению этого показателя общественного развития в ущерб другим непродуктивна и попросту ведет к разбазариванию средств. “Правительства не должны пытаться измерять счастье общества или максимизировать этот фактор в виде конкретной политической цели. Совершенно не очевидно, что в обществах, где имеется больше равных возможностей, растет и уровень счастья. Абсолютно ясно, что степень удовлетворенности населения страны своей жизнью зависит от размера его доходов и экономического роста государства”, — таковы основные тезисы отчета, подготовленного специалистами IEA. Комментируя эту публикацию, генеральный директор института Марк Литтлвуд отметил: “Правительства уже давно показали, как безнадежны и неэффективны они в своем стремлении двигать основы нашей экономики. Для них, например, почти нерешаемой оказывается задача противостоять накоплению колоссальных долгов. Поэтому позволять им орудовать какими-то более интимными, сложными и не до конца понятными вещами, как например счастье, значит сознательно провоцировать катастрофу”.

Валовое национальное счастье

IEA так нападает на властные структуры потому, что два года назад правительство Великобритании выделило 2 млн. фунтов стерлингов на измерение так называемого индекса счастья, дополняющего, по мнению премьер-министра Дэвида Кэмерона, такие традиционные статистические показатели развития общества, как, например, внутренний валовой продукт. “Нам давно пора признать, что отдельно взятый ВВП не является полным методом измерения уровня прогресса страны”, — заявлял Кэмерон. Индекс счастья в Великобритании измеряется путем социологического опроса, во время которого респондентам предлагается дать ответ на вопросы философского характера: в какой степени вы довольны своей жизнью, насколько счастливыми вы были вчера, сколь сильно ощущение, что ваша жизнь не лишена смысла, и т.д. Результаты измерения должны быть опубликованы летом нынешнего года.

Похожие инициативы, нацеленные на поиск альтернативы ВВП, действуют также во Франции и Германии. В прошлом году Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию рекомендационного характера, согласно которой счастье должно стать показателем развития страны. Инициатором этой резолюции выступило государство Бутан, где еще с 1970-х вместо ВВП измеряется показатель так называемого валового национального счастья — качества жизни в балансе ее материальной и духовной сторон. В бутанской Конституции сказано: “Государство прилагает все усилия для создания условий, обеспечивающих реализацию стремления к валовому национальному счастью”. Над подобным возведением счастья в ранг высшей государственной ценности мир долгое время посмеивался. Ведь удовлетворенность людей своей жизнью принято связывать с ростом экономического благосостояния — того самого ВВП.

Однако еще в самом начале 1970-х американский ученый Ричард Истерлин пришел к выводу, что благополучие общества, его хорошее социальное самочувствие не возрастает с ростом экономических показателей. Эта теория, получившая название “парадокс Истерлина”, подвергалась критике — например, за то, что она якобы не универсальна и не может работать одинаково в странах с разным уровнем экономического развития. Два года назад ученый опубликовал в журнале Proceedings of the National Academy of Science of the United States статью о новом исследовании, подтверждающем его теорию. Истерлин и его коллеги проанализировали результаты опросов, проводившихся с 1994 по 2006 годы в странах с разным уровнем экономического развития и разными моделями экономики. Участники опросов по специальной шкале оценивали уровень своего финансового благополучия и степень удовлетворенности жизнью. “Мы не обнаружили никакой зависимости между ростом валового внутреннего продукта и степенью удовлетворенности жизнью населения. Причем экономический рост происходил в изучаемых нами странах со скоростью 1—3% в год”, — отмечают авторы исследования.

Экономика счастья

“Парадокс Истерлина” не просто регистрирует некий психологический или социальный феномен. Это одна из теорий, которой оперируют специалисты, пытающиеся разобраться, что не так с современной экономикой. По их мнению, сводя понятие качества жизни к набору объективных показателей (покупательной способности, среднедушевого дохода и т.д.), экономисты упускают “человеческие” его составляющие — среди прочего удовлетворенность жизнью. Это существенный недочет, особенно в условиях, когда одним из основных факторов экономического развития провозглашен человеческий капитал. “Такие показатели, как объем ВВП, абсолютизируются. При этом напрочь выпадает из виду, что интенсивный экономический рост приводит к эмоциональному истощению. А еще он откусывает квоту счастья у будущего поколения из-за того, что задирает планку ожиданий, — пишет в “Независимой газете” профессор московской Высшей школы экономики Александр Долгин. — Лидеры государств, загипнотизированные показателями, могут крутить и крутить педали, пока не рухнут в изнеможении. (Что, собственно, и привело к кризису. Часть людей вышли из игры, не согласившись интенсивнее работать, чтобы больше потреблять). Необходима система, способная улавливать тонкое самоощущение людей. Улавливать в динамике, не усредняя, в привязке ко времени и различным человеческим стратам”.

Это, безусловно, не означает, что понятие экономического роста отныне теряет актуальность и что политика государств должна быть направлена на то, чтобы железной рукой подгонять общество к счастью. “Речь не идет о том, чтобы вынуждать людей быть счастливыми, а о том, чтобы создать правильные рамочные условия для того, чтобы каждый мог чувствовать себя счастливым по-своему”, — говорит в интервью газете “Цайт” профессор Лондонской школы экономики Ричард Лайярд. По его словам, политика в области общественного счастья состоит не только в обеспечении экономической стабильности, но и в сплочении общества, что поможет ему, в частности, преодолевать кризисы. “Прежде всего надо вести речь об иной жизненной философии, исходящей из того, что каждый человек является ценным для общества. Наши общества становятся все более эгоистичными, в них царит неравенство, ведь существует моральный вакуум. Надо вести осознанную и активную борьбу за солидарное общество”, — утверждает Лайярд.

Пока такой пафос понятен не всем. И если политики начинают говорить о счастье, создавать его индексы и т.д., то в их словах люди склонны искать подвох. “Без сомнения, Кэмерон использует этот индекс, чтобы утверждать, будто, несмотря на рост безработицы, выселений из домов из-за невыплаты ипотеки, удлинение очередей в Национальной службе здравоохранения и недоступность образования, люди в стране за время правления тори стали счастливее”, — заявляет лидер профсоюза Unite Лен Маккласки.

Григорий НИКОНОВ