“Российская цивилизационная модель? Это — самодержавие”

“Россия сосредоточивается — вызовы, на которые мы должны ответить”, — гласит заголовок. В материале Путин без лишней скромности излагает свои заслуги перед страной и свое видение ее будущего. Стоит отметить, что декабрьские протесты на проспекте Сахарова и Болотной площади, собравшие критическую массу россиян, наложили свой отпечаток на это видение, о чем может свидетельствовать не только статья Путина, но и подготовленный и представленный законопроект о возвращении к практике выборных губернаторов. Впрочем, сама статья премьера глубоко парадоксальна. С одной стороны, российский премьер апеллирует к 30% населения с новым демократическим мышлением. И в то же время, по сути, продолжает сетовать о распаде СССР (“В 1990-х страна пережила настоящий шок распада и деградации, огромных социальных издержек и потерь. Тотальное ослабление государственности на таком фоне было просто неизбежно”, — пишет он). И на такую парадоксальность необходимо обратить внимание прежде всего Украине. Ведь пока Россия осваивает новые газовые потоки и решает свои внутренние проблемы (как решает — тема отдельного разговора, но все же...), активно вмешиваясь при этом в мировые процессы и задумываясь о мировых вызовах, украинское руководство от подобных категорий очень далеко. Наша власть до сих пор “плавает” в принципиальных вопросах государственного строительства. И когда Россия провозглашает Год истории, в Украине боятся отмечать 1160-летие государственности. Потому что 20-летними быть проще...

“День” попросил российского политолога, ведущего научного сотрудника Московского центра Карнеги Лилию Шевцову прокомментировать статью Путина.

— Я принадлежу к числу людей, которые пытаются осмыслить то, что они читают. Первое впечатление от так называемой программной статьи Путина: я почувствовала себя оскорбленной. Я почувствовала полное пренебрежение к читающей публике и ощутила издевательство над здравым смыслом и интеллектуальным уровнем российской аудитории. Путин пытается доказать читателям, что он — спаситель России, и говорит о том, что он добился благополучия для российских граждан, создал средний класс, избавил страну от терроризма, наконец, создает общество свободных людей. Все эти аргументы звучат действительно либо как шутка, либо как ложь, либо как издевательство. Благополучие зиждется в цене на нефть. А что касается среднего класса, то он вышел на улицы Москвы и Санкт-Петербурга и продемонстрировал свое отношение к Путину. Что касается системы образования, то российские университеты уже давно выскочили за пределы сотни самых лучших университетов мира. А что касается свободных людей, то, наверное, у него есть своеобразное понимание свободы. Если речь идет о терроризме, то при Ельцине в России фактически его не было. При Путине количество террористических актов, во-первых, засекречено, а, во-вторых, судя по информации, которая имеется, это число давно перевалило за несколько сотен в год. Возникает впечатление: либо же Путин не очень адекватен и воспринимает свои достижения в полном отрыве от реальности. Либо же считает нас неадекватными, неспособными оценить жизнь, в которой мы живем. Либо же Путину абсолютно все равно, какое впечатление его статья вызовет у меня, моих коллег и у другой читающей аудитории, потому что он твердо знает: результаты его выборов уже определены. А если так, то ему не нужно ничего доказывать. Эта статья — элемент предвыборной демагогии, без которой якобы нельзя обойтись.

— Извлек ли премьер-министр России уроки из декабрьских протестов?

— Он извлек два урока. Первое: на так называемые выборы с определенным результатом, который ясен заранее, нужно идти, делая определенные демонстративные шаги, соблюдая определенный этикет. В понимание этикета входит представление обществу некоей программы, в которой есть пункты и тезисы. В предыдущие разы он обходился без определенного шага. Был своеобразный план Путина в 2007 году. В предыдущие годы его программа была просто продолжением деятельности в Кремле. Он ощутил необходимость хотя бы формального обращения к нации. Но это не означает, что эта программа последняя, и принадлежит лично ему. До этого он опубликовал другую программу на собственном сайте. Когда она стала посмешищем, он от нее отказался. Еще неизвестно, признает ли он эту статью своей. Это реакция Путина на изменившуюся реальность. И второе: в своей статье он был вынужден доказывать, что как застой, так и революционный путь для России — опасны и не нужны, а нужен эволюционный путь развития. Это и есть его реакции на декабрьскую протестную волну — проспект Сахарова и Болотную площадь. Путин осознает, что общество вышло из летаргического сна и начинает бурлить. Поэтому он в достаточно примитивной форме попытался доказать, что нужен путь эволюционного развития. Однако в путинском понимании этот путь сводится к следующему: “Не трогайте нас, мы хотим сидеть и дальше на ветке! И будем сидеть — это наше право”. По Путину, эволюционный путь заключается просто в сохранении того, что было до сих пор. Однако тогда непонятно — а где развитие? Если он признает, что есть угроза застоя, то кто же ответственен за это, если Путин был 12 лет во власти? Таким образом, эта статья говорит о наличии беспокойства, о понимании, что ситуация изменилась, и в то же время — неспособности Путина и его команды выйти за пределы старых представлений и осознать, что они уже в другой стране, с другим обществом.

— По мнению Путина, “рост России в предстоящем десятилетии — это расширение пространства свободы для каждого из нас. Благополучие из рук кого-то, благополучие без ответственности за свои решения в XXI веке просто невозможно”. Но будет ли расти это пространство в России, если он в третий раз победит на выборах?

— Из того, что Путин делал в предыдущие 12 лет, у меня нет никакого сомнения в том, что даже если бы он вдруг и захотел немножечко “приоткрыть форточку”, чтобы проветрить российский затхлый чулан, он смог бы это сделать. Глядя на эволюции подобных режимов в других странах на современном этапе, создается впечатление, что Путин уже стал, вне зависимости от того, что он думает и о чем он мечтает, заложником как собственной базы (государственной демократии), омертвевшей, коррупционной, совершенно прогнившей, так и собственного режима и его логики. Логика путинского режима следующая: нужно продолжать окапываться. Нельзя дать возможности продыха никому. Нельзя допустить даже малейшие признаки конкуренции, оппонирования на телевидении, потому что это может подорвать монополию. Поэтому, исходя из того, что он уже сейчас делает — допускает некоторые послабления в выборном законодательстве, регистрации партий, — думаю, что путинская команда будет и дальше играть на двух пианино. На одном пианино — “веселую попсовую музыку” по кооптации различных представителей интеллигенции и других слоев, какие-то проекты, не меняющие сути, — они будут разрешать создавать партии при наличии 500 подписей. Это другой способ дискредитировать демократию. Может возникнуть миллион партий, которые, тем не менее, не смогут выйти на общественное телевидение, у которых не будет средств и пройти через сито российской избирательной комиссии, которая ограничивает конкуренцию. Имитация будет продолжаться. Логика путинского режима — чем больше будут развиваться протесты, тем больше он будет обещать. Но он никогда не сможет открыть эту форточку. У него есть четкое понимание: сделаешь один шаг навстречу свободе — власть выскользнет из рук. А делать политическое харакири ни Путин, ни его команда не готовы. Они собираются играть на втором пианино жесткую маршевую музыку. 33% российских бюджетных средств в 2012—2014 гг. будут тратиться на нужды обороны России, “великой державы”, и на нужды российского репрессивного аппарата — Министерства внутренних дел, “космонавтов” ОМОН и спецслужб. В то же время расходы на образование, культуру, национальную экономику, медицинское обслуживание будут понижаться. По сути, Путин через бюджет дает ясный посыл: “Я буду защищаться, я буду защищать свою ветку, на которой собираюсь сидеть до конца”.

— В то же время Путин в своей статье пишет: “Нужен широкий диалог — о будущем, о приоритетах, о долгосрочном выборе, национальном развитии и национальных перспективах. Эта статья — приглашение к такому диалогу”. А на ваш взгляд, возможен ли диалог в нынешних условиях между российскими властями и оппозицией?

— Судя по тому, что происходит сегодня, есть сторонники диалога с властью как со стороны оппозиции, так и среди некоторых представителей власти. К примеру, Алексей Кудрин (экс-министр финансов России. — Авт.). На нынешнем этапе, еще при слабой организованности протестного движения, любой диалог сближения с властью будет использован ею во имя самосохранения. То, что предлагают Кудрин и другие либералы, заключается в следующем — давайте дадим избраться Путину, он — единственный лидер, который может управлять Россией, других нет. А взамен на это попросим изменения некоторых “правил игры” — выборы губернаторов либо создание общественного телевидения. В этих условиях этот диалог не приведет к ликвидации самодержавия. Такой диалог должен лишь легитимировать образ президента в глазах российской и мировой общественности. Это, по сути, новая клоунада, на которую, возможно, согласен и Путин, чтобы удержаться у власти за счет чересчур бесцеремонных фальсификаций. Возможна и другая идея диалога, который был во время “бархатных” революций в Восточной Европе и способствовал мирному выходу этих стран из авторитаризма к демократии. Такой диалог возможен при одном условии — если оппозиция, протестное движение будут консолидированы сильными идеями. Если на российскую Красную площадь выйдет столько людей, сколько вышло когда-то на Майдан, со своей четкой платформой и без надежд на лидера, а с надеждой на четкие правила игры, если мы сделаем свои выводы из вашего Майдана, тогда идея диалога, возможно, будет полезной и рациональной. И эта идея диалога будет заключаться в том, чтобы создать условия для мирного ухода этой команды власти, проведения новых выборов и принятия новой конституции. Идея переговоров и диалога возможна при определенных условиях и когда она будет работать на общество, а не на власть.

— При этом Путин также утверждает, что знает, куда двигаться дальше: “Нашу задачу на предстоящие годы вижу в том, чтобы убрать с дороги национального развития все то, что мешает нам идти вперед”. Как вы расцениваете такое заявление?

— В ходе своего первого и второго президенства Путин проводил такую практику: семь сестрам по серьгам. Он пытался апеллировать весьма удачно на первых порах, особенно при его первом президентстве — с 2000-го по 2004 год. Он апеллировал и к умеренным либералам, и к националистам, и к империалистам, и к левым просоциалистическим силам, и к посткоммунистической России, и к советской России. На каком-то этапе ему это удавалось. Он и создал путинский консенсус, который был создан на сравнении Путина с Ельциным, цене на нефть и на надеждах, что Путин принесет благополучие. Поэтому такая тактика апеллирования к различным слоям населения не нова — она традиционна. А при наличии ограниченных ресурсов и пропагандистских приемов — это один из самых популярных инструментов путинского обращения к нации. Число людей, которые верили бы и надеялись на идеи подобного рода и популистскую риторику, постоянно сокращается. По крайней мере, в ноябре прошлого года уже 47% россиян думали, что Россия движется в неправильном направлении. Думаю, что риторика Путина может подействовать на очень плотное, затвердевшее “ядро путинской базы”, которая не превышает 35% населения. Она более забитая, темная и послушная, несчастная масса населения, абсолютно зависимая от государства и не имеющая никаких других перспектив вне пределов государства. Эта масса привыкла повиноваться и искать спасителя, которым является для нее только Путин. Однако мне кажется, что и это ядро очень скоро начнет раскалываться, потому что Путин обещает многое, а через два года окажется, что у государства нет ресурсов, чтобы поддержать пенсионный фонд, увеличить выплаты зарплат, что нефть не бежит вверх, а вниз. Тогда ему придется сокращать все государственные расходы на подкуп населения и 35% — ядро путинского электората начнет крошиться. Тогда перед ним и режимом возникнет угроза не просто повторения интеллигентской протестной волны, которая была в декабре прошлого года, а настоящего политического цунами, в котором пребывает та Россия, которая живет за счет подачек от государства и зависит от бюджета.

— Нашли ли вы в этой статье какие-то посылы относительно Украины? Проблемы взаимоотношения России с постсоветскими странами?

— В основном он формирует облик России, которая “другая”, свободная от тех потрясений, сегодня захватывающих Запад и окружающий мир. Запад вошел в турбулентную зону, “а мы следуем своей, российской цивилизационной модели, которая продиктована великой историей, географией и нашим культурным геномом”. То есть непонятно, в чем Россия отличается от остального мира, ведь она тоже в состоянии турбулентности. Ее показатель — декабрь. Потом, в чем заключается российская цивилизационная модель? Это — самодержавие. До этого Путин все время говорил, что мы — демократия, мы — как Запад. Теперь он начал говорить о том, какие мы другие. В чем другие — он не объясняет. Пока что Путин играет на антизападничестве. Здесь не говорится о соседях России, но во всем подходе роли России как особой цивилизации. Просматривается и отношение России к своему партнеру — Украине, с которым у России наиболее болезненные отношения. Если Россия в понимании Путина продолжает быть особой моделью, цивилизацией, следовательно, как он говорит, Россия сохраняет все свои геномы прошлого — государственность, желание иметь сферы влияния, стучать каблуком по столу при виде своих соседей, стремление навязывать свою волю. Трудности у России будут, и их не избежать. Наверху, наверное, это понимают.

Игорь САМОКИШ