Продажа госпакетов в 2011 г. — возможно, лишь разогрев перед настоящей приватизацией

Является ли это обоснованным планом или просто способом предварительно “разогреть” рынок перед тем, как продать какие-то из не приносящих дивидендов акций? Выгодно ли продавать акции в первые посткризисные годы, и кто может стать их покупателями? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно вспомнить, как продавались крупные пакеты в годы нефтяного бума, и узнать мнение потенциальных инвесторов.

Правительство за последние семь лет довольно удачно выбирало время для продажи госпакетов, реализуя акции, когда рынок верил в рост и готов был поглощать ценные бумаги компаний, об эффективности бизнеса которых порой мало что было известно. Так, приватизация принадлежавших государству 7,59% “Лукойла” в 2004 г. дала более 58 млрд руб., 17,84% Магнитогорского МК — около 21 млрд, в 2005 — 2007 гг. удалось продать несколько крупных госпакетов на общую сумму свыше 15 млрд руб. (Дальневосточное пароходство, ПОЛИЭФ, Сочинский аэропорт и др.). Более эффективные с точки зрения привлечения средств как от иностранных стратегических инвесторов, так и от населения “народные IPO” (ВТБ, “Роснефть”) собрали ещё больше — до $25 млрд. Наконец, от продажи “стратегам” госпакетов в компаниях группы РАО ЕЭС получено примерно $35 млрд.

Cегодня продолжение приватизации требуется для пополнения бюджета и латания дыр в пенсионной системе, не способной не только заработать деньги для текущих выплат, но даже угнаться за инфляцией. При этом возможности для привлечения средств обусловлены рядом объективных факторов:

— российский фондовый рынок пока ещё считается недооцененным по сравнению, например, с рынками других стран БРИК;

— прогнозы средней цены нефти на 2011 г. повышены большинством аналитиков до $90-100 за баррель (сорт WTI), т.е. пока нет оснований опасаться провала как в экономике, так и в доходах госбюджета;

— в предкризисные годы постепенная консолидация акций крупнейших компаний в руках государства и нескольких частных групп собственников привела к сокращению объёма фондового рынка РФ и доли акций в свободном обращении (free float); следовательно, можно ожидать рыночного спроса на акции из приватизируемых госпакетов;

— многие крупнейшие американские и западноевропейские хедж-фонды “недоинвестированы” в Россию и, особенно, — в “Газпром” (его доля в портфелях фондов сегодня много ниже, чем в индексе MSCI).

Можно привести и другие аргументы в пользу повышения привлекательности фондового рынка РФ (ожидаемое присоединение к ВТО и др.) и рассчитывать, что международные инвесторы продолжат увеличивать долю акций в портфелях. Акции — действительно наиболее привлекательный класс активов на текущей стадии экономического цикла. Поэтому вполне реалистично привлечь до $30-40 млрд в год от приватизации госпакетов. Правда, такая сумма позволит только покрыть значительную часть бюджетного дефицита, но не даст прироста ФНБ или инвестфонда. Поэтому нужно оценить целесообразность продажи именно в течение ближайшего года, когда капитализация фондового рынка скорее всего ещё не достигнет максимума, а выручка от акций будет использована на текущие расходы.

Во-первых, даже, если направить выручку на инвестиции, не ясно, во что именно управляющие государственными пенсионными и инвестиционными ресурсами смогут эффективно её вложить, если не в тот же самый российский рынок ценных бумаг. Если потенциал роста стоимости продаваемых активов существенно выше, чем доходность фондов, которые получат вырученные от приватизации средства, то она лишена всякого смысла.

Во-вторых, можно отметить высокую потребность большинства крупных госкомпаний в увеличении собственного капитала. Это справедливо и для капиталоёмких бизнесов (компании ТЭК и транспорта), и для банков. Следовательно, чтобы развивать компании, в которых государство намерено сохранить контроль, не имея возможности увеличить их собственные средства, нужно не продавать их госпакеты, а размещать новые выпуски акций. Но это уже не приватизация и государство пойдёт на это, только если знает другие источники финансирования текущих расходов бюджета.

В-третьих, даже, если приватизация на самом деле нужна для покрытия дефицита бюджета, то на фазе выхода из рецессии, при сохранении низких процентных ставок, гораздо выгоднее привлекать долгосрочные кредиты, выпускать еврооблигации, а не снижать долю в капитале успешного предприятия.

Если рассматривать более отдаленные перспективы получения от приватизации средств в объёмах $100 млрд и более, то можно предположить, что основной объём активов правительство намерено продать на более поздней фазе роста рынка, когда результаты политики “количественного смягчения” в США дадут результаты, а долговой кризис в ЕС будет преодолён (скорее всего — начиная с 2013 г.). В России к тому времени пройдут президентские выборы, крупные западные хедж-фонды получат уверенность в сохранении прежней экономической политики и существенно пополнят свои портфели российскими “голубыми фишками”.

Таким образом, наиболее вероятен сценарий, при котором в 2011 г. масштабная приватизация с целью пополнения Фонда национального благосостояния будет только готовиться, а отдельные сделки будут направлены на мобилизацию ресурсов для “латания дыр” в бюджете и на постепенное повышение ликвидности фондового рынка.

Алексей ГОЛУБОВИЧ, председатель совета директоров “Арбат капитала”