Президент “Мебельдревпрома”: В Украине должен появиться полноценный рынок древесины

Hubs уже не раз писал о конфликте вокруг принятого украинским парламентом пятилетнего моратория на экспорт необработанной древесины. ЕС требует отмены моратория, поскольку он противоречит правилам ВТО. Однако украинские деревообработчики сопротивляются этому, некоторые предлагают компромисс, состоящий в сокращении сроков моратория. В то же время, как оказалось, у контролирующего деревозаготовительную отрасль Гослесагентства нет четкого понимания того, какие меры необходимо принять сейчас, чтобы исправить ситуацию, одновременно не нарушив правила ВТО и не пустив по миру украинских деревообработчиков, которые в расчете на мораторий начали строить в стране новые производства.

Теперь же о том, как ситуация выглядит со стороны деревообработчиков, почему Верховная Рада пошла на конфликт с ЕС и ВТО, —  Hubs рассказал президент ассоциации “Мебельдеревпром” Сергей Сагаль.

О моратории на экспорт древесины

— Отмена моратория на экспорт необработанной древесины — одно из условий получения очередного транша Еврокомиссии. Речь идет о EUR1,2 млрд. Неужели европейские деревообработчики настолько влиятельны и зависимы от украинского лесосырья, что их недовольство может стать поводом для отмены транша?

— Да, есть несколько крупных и влиятельных европейских предприятий, которые зависят от украинской древесины. В частности, в Румынии находится завод австрийского концерна Holzindustrie Schweighofer. И в Румынии размещены еще два завода: также австрийской компании EGGER Designplus Flooring и турецкой компании Kastamonu. Изначально эти заводы строились с тем расчётом, чтобы работать на украинском сырье.

Они были построены в Румынии только потому, что в Украине на то время был неблагоприятный бизнес-климат. Кроме того, сейчас в Румынии и ряде европейских стран введен запрет на санитарные рубки, соответственно, у названных компаний образовался существенный дефицит сырья. Кроме этого, есть еще рад предприятий в ЕС среднего уровня, которые работают на украинском сырье. Предприятия в Польше, Турции, Словакии, Венгрии и т.д.

Если верить сотрудникам Минэкономразвития, все эти предприятия подали жалобы, и Еврокомиссия поставила условия отменить мораторий, поскольку запрет на вывоз необработанной древесины не был оговорен при подписании договора об ассоциации с ЕС.

— А когда депутаты принимали Закон № 1362 “О внесении изменений в Закон Украины “Об особенностях государственного регулирования деятельности субъектов предпринимательской деятельности, связанной с реализацией и экспортом лесоматериалов”, которым введен мораторий, они не предполагали, что в Еврокомиссии и СОТ будут против?

— Предполагали. Поэтому депутаты обращались к премьер-министру с целью провести нотификацию, то есть официально уведомить международные организации о намерении Украины ввести запрет на экспорт необработанной древесины. Но вместо того, чтобы предоставить весомые аргументы международным организациям, в Минэкономразвития пошли по простому пути — требовать отмены моратория.

— Если бы в Минэкономразвития потрудились обосновать введение моратория, то вопросов от Еврокомиссии могло бы и не быть?

— Да. Есть определенная процедура. Если вводятся барьеры, то их нужно обосновать, аргументированно доказать. Но закон ввели депутаты, а правительство было против. Депутаты проявили политическую волю, потому что ситуация зашла в тупик. В отрасли — экологический, социальный и экономический кризис. В Гослесагентстве не способны его урегулировать. Зачем депутатам было этим заниматься, если бы в Гослесагентстве конструктивно подходили к решению проблем в отрасли? Президент долго не подписывал закон, но под давлением общественности и депутатов подписал.

— Согласно какому документу Минэкономразвития должно было обосновать введение моратория, но не обосновало?

— Нормы закона подпадают под перечень разрешительных исключений Генерального соглашения по тарифам и торговле (от 1947). Положения параграфа 1 ст. 11 не должны распространятся на “Запреты или ограничения экспорта, которые временно применяются с целью предотвращения или послабления критического дефицита пищевых продуктов или других товаров, которые имеют существенное значение для экспортирующей стороны”.

Нужно было, основываясь на этом, обосновать введение моратория. Мы готовы предоставить Минэкономразвития аргументы, которые доказывают, что у отечественных деревообработчиков есть дефицит древесины. К слову, сейчас не экспортируются твердые породы древесины и на складах предприятий Гослесагентства древесина не накапливается. Значит, мы ее всю перерабатываем.

В целом я не понимаю логику ЕС и Минэкономразвития. Есть европейские компании, которые заинтересованы получать сырье. Но есть также европейские компании, которые благодаря Закону №1362 о моратории в 2015-2016 гг. инвестировали в строительство новых деревообрабатывающих предприятий в Украине.

Например, шведы построили завод в Костополе, норвежцы на Волыни (см. Hubs ). Если мораторий отменят, то последние останутся без сырья. Приняв закон и тем самым предложив сырье, их заманили в Украину. И еще один аргумент — более 80% украинской продукции деревообработки отправляется в Европу. То есть Европа ничего не теряет. Но нам ведь тоже нужны рабочие места. В стране кризис, много безработных. Плюс в Европе должны быть заинтересованы, чтобы мы возвращали кредиты МВФ и другим кредиторам.

— Мораторий на три года. Этого срока достаточно?

— Мало. Надо хотя бы 5 лет.

Об управлении отраслью

— Почему Гослесагентство не способно руководить отраслью?

— Прежде всего, это коррупция в лесном секторе. Причем коррупция построена на экспорте древесины. Если бы руководство отрасли было настроено на внутренний рынок, то никаких проблем не было бы. При этом в Гослесагентстве манипулируют цифрами. Мол, мы на аукцион выставили, например, 1 тыс. куб м  лесосырья, а деревообработчики выкупили только 500 куб м (50%). Но это “средняя температура по палате”.

А “за кадром” остается, какую именно древесину выставили, по какой цене, потребность деревообработчиков в этом сырье и т.д. Та же ситуация с рубками, посадкой древесины. Говорят, что у нас 36 млн куб м прироста, а рубим всего 17 млн куб м. Но где рубим и как? Можно рубить только там, где есть дороги, куда доберется техника. Но там, где есть дороги, там уже все лысое. Норма вырубки — 30%, а вырублено все 100%. Когда разбираешься, вникаешь в детали, то видишь катастрофу.

— А на местах, в Гослесхозах как обстоит ситуация с кадрами?

— Они все зависимы от Гослесагентства. Что в агентстве скажут, то и делают. При этом разделили интересы. В Гослесагентстве занимаются экспортом древесины. А на местах у каждого директора лесхоза десяток фирм, которые благодаря ему работают: одни занимаются вырубкой леса, другие — продают, третьи — возят и т.д.

Из Гослесагентства поступают разнарядки: “На экспорт оставь столько то”, и они выполняют. Приходит новая власть, а схемы остаются. Только фирмы меняются. Схемы, с помощью которых экспортируется древесина, простые. Есть товар, есть через кого продать, дело за малым.

Ни одна поставка древесины в Европу не осуществляется напрямую предприятиями Гослесагентства. Все идет через фирмы-прокладки, которые зарегистрированы на Мальдивах, Виргинских островах и т.д.

Запретите экспорт древесины, и коррупционная составляющая пропадет сразу. И самое главное. У нас есть сырье, мы должны делать продукцию с более высокой добавленной стоимостью. Работающие деревообрабатывающие предприятия — это рабочие места, поступления в местные бюджеты, развитие регионов и т.д.

— В Гослесагентстве предлагают альтернативу мораторию?

— В Гослесагентстве предлагают отменить мораторий и принять новое “Положение о торговле необработанной древесиной”. Но новое положение ситуацию не поменяет. Этот документ предусматривает проведение вначале аукционов для деревообработчиков внутреннего рынка, а потом для желающих с внешних рынков. Действующее положение содержит ту же норму, но оно не выполняется. И новое положение тоже не будет выполняться, а отечественные деревообработчики не будут обеспечены сырьем. Поскольку в Гослесагентстве хорошо научились манипулировать аукционами, объёмами древесины, ценами.

Еще в Гослесагентстве предлагают ввести единую систему электронного учета древесины. В Гослесагентстве уже более 5 лет обещают внедрить эту систему. Но кто будет ее вести? Гослесагентство будет рубить, вести учет и контролировать себя? Если такой реестр вводить, то его должен вести, например, Минюст, Минэкологии или Минэкономразвития. То есть совершенно другое ведомство. Поскольку чем больше прав у ведомства, тем больше коррупции.

— В Гослесагентстве считают, что все леса должны быть подчинены им. Что вы об этом думаете?  

— А 80% лесов — это мало? Надо, чтобы все леса подчинялись Гослесагентству? Надо, чтобы они еще и там выдавали сертификаты происхождения древесины и т.д. Это и сейчас — государственная монополия.

— На сегодня ведомство работает без руководителя. Что должен сделать новый руководитель, который в скором времени придет?

— Он не должен прийти. Кабмин должен реформировать систему управление отрасли, поставить не одного, а нескольких человек. Ведомство нужно разделить исходя из наложенных на него функций. Есть управленческие функции, контроля и хозяйственные функции. То, что все функции выполняет одно ведомство, — это пережиток, оставшийся со времен Советского Союза.

Сделайте агентство или департамент в Минагрополитики, которые будут определять политику отрасли и выполнять управленческие функции. Это один начальник. Второй начальник должен устанавливать, где рубить, как, контролировать вырубку и т.д. Такой департамент, наверное, должен быть в Минэкологии. И третий начальник должен отвечать за хозяйственные функции, то есть за посадку, непосредственно за вырубку и т.д.

Вообще много вопросов к Гослесагентству. Кто сегодня владелец срубленной древесины? Предприятия Гослесагентства — Гослесхозы. Они сырьем распоряжаются, продают. При этом сами предприятия Гослесхозов рубят мало. Они отдают лесосеку подрядчикам, которые и рубят древесину. Но право на сырье остается у Гослесхозов. Сделайте аукционы по продаже лесосек. Чтобы подрядчик и рубил, и продавали древесину. Тогда в стране появится рынок древесины. Сегодня такого рынка нет.

Кстати, мировой банк не один год работает и разрабатывает рекомендации по развитию отрасли, усовершенствованию системы управления. Но никто не хочет что-то менять. Нет политической воли навести порядок. Выгодно иметь одного человека над ресурсом.

О развитии деревообработки

— Отечественные предприятия способны перерабатывать все 2 млн куб м древесины, которая раньше экспортировалась?

— Да. В этом году вводятся новые мощности. Строятся новые заводы в Костополе, Коростене, Одессе, на Волыни. Их общая мощность — около 2 млн куб м потребления лесосырья. Меньше года понадобилось, чтобы построить заводы. Что теперь этим предприятиям делать?

Кроме того, готовясь к мораторию, многие ранее работающие предприятия модернизировали мощности. Некоторые украинские производители деревообрабатывающего оборудования увеличили объемы производства в 2 раза. В конце месяца во Львове будет проходить выставка деревообрабатывающего оборудования и инструментов. Организаторы уверяют, что площадь выставки в этом году по сравнению с 2015 г. увеличилась в 2,5 раза. Почему? Потому что сырье появилось.

— На многих рынках отмечают сокращение производства и продаж, а как на рынке деревообработки?

— В 2015 г. по сравнению с 2014 г. есть падение производства, но не критическое — около 10%.

— Украинские деревообработчики осваивают новые рынки?

— Наша продукция конкурентоспособна в Европе по цене и качеству. Присутствие в Европе нужно наращивать и другие рынки пока не нужны. Мы мало делаем продукции. Надо увеличивать производство и глубину переработки древесины.

— А если Еврокомиссия в отместку введет заградительные пошлины на украинскую продукцию деревообработки? Смогут ли предприятия оставаться конкурентоспособными?

— На некоторые виды продукции деревообработки мы уже платим пошлины, и не перестали быть конкурентоспособными. А что касается мебели, то эту продукцию вообще сложно идентифицировать, установить тождественность европейской мебели. Поэтому нашей мебели вообще ничего не грозит.

— Потеря связей в России отразилась на украинских деревообработчиках?

— Нет. В России были построены крупные деревообрабатывающие предприятия. Украинские деревообработчики не могут конкурировать с ними по цене продукции, поскольку там дешевое сырье и энергоносители.

Елена СЕРЕДА