“Партизаны” из приморской тайги: по долинам и по взгорьям-2010

Появление в Приморском крае “партизанского отряда” Романа Муромцева — событие, достойное нашего пристального внимания. Наверное, со времен “штурмовых ночей Спасска, волочаевских дней” на Дальнем Востоке не появлялись документы, которые начинались со слов “ПРИКАЗ № 1 Командующего Русской армией на Дальнем Востоке…” и продолжались предложением “Враг стянул против нас огромные силы оккупационных вооруженных сил, мы отступаем, пытаясь дать врагу отпор…”. Оказалось, что, несмотря на географическую отдаленность между Приморьем и Северным Кавказом, политически они начинают сближаться.

Если я не ошибаюсь, то это первая попытка вооруженной политической борьбы за пределами Кавказа. Не стоит даже ставить вопрос о том, кто они — революционеры или бандиты, ответ очевиден. Вопрос в другом: насколько выходка “приморских партизан” закономерна, а насколько маргинальна? Праворадикальные экстремисты встречаются во многих развитых странах, вспомнить хотя бы группу “Хутари” в США. Возможно, появление этих “партизан” — симптом, что в политической системе все совсем плохо. Коммуникации между правящим классом и населением — интересы, пожелания, жалобы, протесты — нарушены. Парламент, который “не место для дискуссий”, не канализирует в нужной мере общественных настроений. К тому же, как выясняется, сами народные избранники не считают нужным там появляться; получается, что без дискуссий и самим депутатам там делать нечего. Про телевидение вообще говорить не стоит, про партии и суды — подавно. В рамках этой логики парламентская политика постепенно замещается непарламентской: раньше — уличной, а теперь еще и “партизанской”.

Хорошего тут мало. Видеть на дорогах и улицах городов тысячи солдат и милиционеров в боевой выкладке на бронетехнике — зрелище малоприятное и веры в светлое будущее не добавляющее.

Состав “партизанского отряда” симпатий не вызывает в принципе. Полууголовные элементы, дезертир, бывший скинхед, во главе с “русским офицером ВДВ России”. Их идейная политическая программа говорит сама за себя: “Больше нету сил терпеть беспредел мировой закулисы, которая творит террор на нашей земле…”, “Мы поднялись против еврейского фашизма…”. Диагноз прост: ультранационалисты после тщательной подготовки начали вооруженную борьбу с государством.

Другое дело, что их жертвы — милиционеры — у значительной части населения вызывают симпатий не намного больше. Мы знаем, что есть очень много фактов того, как сотрудники правоохранительных органов, мягко говоря, не смогли с честью носить свои мундиры. Сама постановка вопроса — кто лучше: приморские милиционеры или банда “партизана” Муромцева, уже ввергает в уныние. Ответ: оба хуже! — хочется выбирать между партиями в бюллетене, а не между ними. Если политическая конкуренция в публичном пространстве низводится до “соревнования” между “Единой Россией” и “Справедливой Россией”, то Муромцев должен был рано или поздно появиться.

Конечно, их скоро поймают. Наверное, их поимка будет названа успешной спецоперацией против бандитов. Многое будет зависеть от того, как, когда и с какими потерями будет осуществлена эта поимка. Чем больше жертв, тем больше вокруг них будет сиять ореол героев, тем более притягателен будет их образ для людей со схожими взглядами, и тем больше последователей у них появится.

Два главных вывода, которые стоило бы сделать власти по самому факту событий в Приморье.

Во-первых, задуматься над вопросом: экстремисты — это кто? Главные политические силы направлены на борьбу с “несогласными”, разгон их акций и последовательное преследование их лидеров. По сравнению с Муромцевым и его последователями “Солидарность” — это благотворительная организация. Вместо траты огромных политических усилий на борьбу с призрачными угрозами, основные силы стоит бросить на борьбу с радикальными националистами, которые уже встают на путь открытой вооруженной борьбы, причем — именно с представителями власти. Если в российском политическом словаре и должно быть понятие политического экстремизма, то под него явно попадают не разрозненные группы демократов и либералов, а именно националисты.

“Манифест” Муромцева — это, к тому же, поучительный урок для пропагандистов, придумавших термин “вашингтонский обком”. Для него агенты мировой закулисы — это не либеральная оппозиция, демократы, правозащитники, это — сама действующая власть, со всем обслуживающим аппаратом.

Во-вторых, становится все более очевидным, что реформа правоохранительных органов уже не просто назрела, она уже перезрела. Лозунг, под которым Муромцев и его группа начала нападения на милиционеров, — это требование очистить милицию от коррупционеров. В этом смысле вызывает недоумение удивление сотрудников МВД относительно крайне низкой поддержки милиции населением. Можно подумать, они не читают газет и не просматривают в сети новостные ленты. Одновременно с пресечением вспышки насилия необходимо устранять и ее причины. При всем отсутствии больших симпатий к российской милиции, хоть какая-то милиция лучше полного ее отсутствия. Однако отказ реагировать на кричащие признаки нарастания проблем грозит не менее катастрофическими последствиями.

Андрей ЩЕРБАК