США анонсировали принятие в ближайшие месяцы нового закона о санкциях против России (а может и не одного). Он не только ужесточит уже имеющиеся ограничения, но ослабит влияние Дональда Трампа, проявлявшего в последнее время излишнюю симпатию к Владимиру Путину, на внешнюю политику — как минимум, на российском направлении.
Трудный ребенок
Мрачные прогнозы прошлой недели об обмене в Хельсинки “Украины на Сирию” потихоньку начинают забываться. Во-первых, потому, что как и предполагала “Деловая столица”, удовлетворить главную ближневосточную “хотелку” Трампа (или его зятя) — убрать из Сирии или по крайней мере подальше от израильско-сирийской границы иранские и проиранские военные формирования — Путин не сможет, что и продемонстрировала ситуация вокруг сбитого на днях сирийского “Сухого”, на котором вполне мог оказаться российский “ихтамнебыл”. Во-вторых, непрогнозируемость Трампа заставляет американский политикум обезопасить от нее внешнюю политику своей страны.
Фактически повторяется ситуация прошлого года, но в немного больших масштабах — соответственно проявлениям американским президентом на российском направлении “детских неожиданностей” (как известно, многие американские СМИ сравнивают своего президента с большим капризным ребенком и не советуют очень уж сильно переживать из-за того, что он говорит или пишет в Твиттер). Тогда Трамп отошел от плана встреч на саммите “Большой двадцатки” в Гамбурге и в ходе неофициальных мероприятий “улизнул от свиты”, чтобы пообщаться с Путиным в присутствии только российского переводчика.
В ответ американские парламентарии приняли закон “О противодействии противникам Америки посредством санкций”, которым не только лишили президента права отменять антироссийские санкции без согласия Конгресса, но и обязали исполнительную власть активизироваться на данном направлении. Результатом чего и стал знаменитый “Кремлевский доклад”, вызывавший насмешки ровно до тех пор, пока реальные санкции против всего нескольких его фигурантов во главе с Дерипаской и Вексельбергом не обрушили российский рубль в начале апреля. Еще одним результатом “взбучки”, полученной Дональдом Трампом после Гамбурга, стало то, что анонсированная встреча на ноябрьском саммите АТЭС во Вьетнаме была отменена, и вместо нее мы видели рукопожатие двух президентов перед фотографированием, семенение что-то быстро говорящего Путина рядом с Трампом, который шествовал с каменным лицом, и бессильную злобу Сергея Лаврова, выплеснувшуюся в адрес американских “чинуш”.
Но в этом году ситуация начала нагнетаться задолго до хельсинской встречи (именно встречи, а не полноценного саммита, как подчеркивал Госдепартамент США). Трамп не только проигнорировал все предупреждения американского политикума о нежелательности этой встречи и даже в пику “охотникам на ведьм” поставил в ее план разговор тет-а-тет, но и наговорил в Хельсинки такого, что в Америке уже начали серьезно задумываться, не является ли он “агентом влияния” Кремля (в Украине об этом могли задуматься после того, как из-за Трампа сорвалось заседание комиссии Украина-Грузия-НАТО на саммите Североатлантического альянса, попадание которой в повестку стоило тем же американцам серьезных усилий по переубеждению венгров, пообещавших блокировать все шаги Украины на евроатлантическое пути из-за “языкового” спора).
Критика, обрушившаяся на главу Белого дома, была настолько сильной и шла со стольких сторон (вплоть до “молящегося” на Трампа телеканала “Фокс-ньюз”), что президент США уже на следующий день был вынужден оправдываться, дескать, оговорился и на самом деле верит американским спецслужбам больше, чем Путину. Но на американский истеблишмент подобные утверждения об оговорках уже не действуют, и президенту начали усиленно готовить “шоры”, которые бы не позволяли ему сильно отклоняться от генеральной линии США по отношению к Кремлю. Тем более, что он начал “брыкаться” и объявил о приглашении Путина в Белый дом на осень, которое чуть позже было отменено его администрацией до времен завершения расследования дел о вмешательстве российских спецслужб в американские президентские выборы 2016 года.
Кремлевский Пирр
Стоит отметить, что действия американского политикума по ограничению “пророссийскости” президента — это не только реакция на его скандальное европейское турне. Видимо, в ходе подготовки поездки Трамп вел себя настолько деструктивно, что “предохранители” от его эскапад и законодательная, и исполнительная ветви американской власти начали заблаговременно создавать практически по всем пунктам его заокеанского вояжа. Например, накануне саммита НАТО обе палаты Конгресса подавляющим большинством приняли резолюции о нерушимой верности США своим обязательствам по отношению к Альянсу, благодаря чему европейские члены организации могли не опасаться анонсированных некоторыми СМИ угроз Трампа вывести из нее свою страну (о том, что такие угрозы были, до сих периодически вспоминают масс-медиа, хотя многие, например президент Франции Эммануэль Макрон, это отрицают). А перед встречей Трампа с Путиным американские спецслужбы огласили поименные обвинения во вмешательстве в президентские выборы в адрес 12 сотрудников российского ГРУ. То, что Трамп в Хельсинки эти обвинения проигнорировал и во всем соглашался с Путиным, практически всеми, кроме самого обитателя Овального кабинета, было воспринято как победа Кремля. Но эта победа, скорее всего, окажется “пирровой”.
Прежде всего потому, что республиканская администрация то ли для того, чтобы минимизировать эффект от трамповых высказываний накануне промежуточных выборов в Конгресс, то ли лишь используя этот фактор для внедрения разбушевавшегося президента в нормальную колею американской внешней политики, предпринимает сама и склоняет своего шефа к действиям, противоположным его высказываниям. И дело тут не только в нашумевшей Крымской декларации Госдепа, которую уже поддержали несколько стран, или в отмене приглашения Путина в Белый дом (последним хозяином Овального кабинета, который пригласил российского президента в свою официальную резиденцию был Френсис Андервуд, но это закончилось печально и для него, и для сыгравшего его Кевина Спейси, и для всего “Карточного домика”, а реальный последний такой визит был еще при Медведеве, Обаме и “перезагрузке-перегрузке” в 2010 году). Есть примеры и более жесткого “ломания” Трампа его ближайшим окружением, результатом которого становятся действия прямо противоположные намерениям, высказанным американским президентом в выступлениях или “твитах”.
В скором времени должно состояться заседание Совета национальной безопасности, на котором, по сведениям Politico, “будет проведена подробная дискуссия о попытках России воздействовать на промежуточные выборы”. Как-то это совсем не соответствует недавним “оговоркам” Трампа, в которых он усомнился в своих спецслужбах и поддержал путинскую позицию. Но тут он хотя бы сказал, что оговорился, а на самом деле все “совсем наоборот”.
А вот как насчет такого высказывания Трампа: “Думаю, что Евросоюз является нашим врагом в торговом плане. Возможно, вы не думали так о ЕС, но это наш враг”. Тут уже никакой оговоркой не отвертишься: сказано дважды. Но оказалось, что и не особо нужно, когда надо. Вашингтонская и брюссельская бюрократии договорились об этом забыть. В результате мы имеем успешный визит Главы Еврокомиссии в Белый дом и чуть ли не совместное “зарывание топора” торговой войны в Розовом саду.
Более того, достигнутые Жан-Клодом Юнкером и Дональдом Трампом соглашения вполне могут оказаться облегченным вариантом договора о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (зона свободной торговли между странами ЕС и США), к подписанию которого Вашингтон и Брюссель успешно продвигались в обамовские времена, но остановили этот процесс после смены американской администрации. Напомним, что из другого подобного договора — Транстихоокеанского партнерства, которое представляло из себя “антикитайскую” ЗСТ США с Австралией, Брунеем, Чили, Японией, Канадой, Малайзией, Мексикой, Новой Зеландией, Перу, Сингапуром и даже Вьетнамом, — Трамп вывел свою страну в первый же день президентства.
Санкции в ассортименте
Так что имеем серьезные примеры того, что администрация, когда “прикрутит”, умеет заставить своего лидера делать то, что нужно США, оставляя ему прерогативу использовать свой опыт шоумена, чтобы объяснять впоследствии избирателям, почему он сначала говорил одно, а потом сделал другое (опыт работы на публике большой — пусть справляется). И очевидно, что одно из главных направлений, на которых американское правительство сосредоточит подобные усилия — противодействие России, призванное доказать, что Трамп и его окружение отнюдь не являются кремлевскими марионетками. И обещание Госсекретаря Майка Помпео поддержать разработку инициированного сенаторами Робертом Менендесом (демократ) и Линдси Грэмом (республиканец) проекта закона об усилении санкций в отношении РФ, сделанное им 25 июля во время отчета перед конгрессменами о хельсинской встрече — тому доказательство.
Но американская демократия (и бюрократия) не была бы сама собой, оставив такие вопросы лишь на усмотрение исполнительной ветви власти, тем более при таком непредсказуемом главе последней. Поэтому сразу же по возвращении Трампа из Европы со стороны конгрессменов начался настоящий вал законопроектов, призванных умерить желания Трампа угодить Путину. Как уже сообщала “ДС”, сенатор-республиканец Марко Рубио и его коллега-демократ Крис Ван Холлен разработали законопроект DETER, предусматривающий ужесточение санкций, если американское разведсообщество установит, что РФ вмешивалась в избирательные процессы в Соединенных Штатах. Согласно документу, директор Нацразведки США в дальнейшем должен будет в течение месяца после выборов отчитаться перед конгрессменами о том, было ли иностранное вмешательство в них. И если оно обнаружится, под ударом окажутся банковский и энергетический сектора России, а также операции с ее внешним долгом.
Энергетического сектора — а конкретнее “Северного потока-2” — могут коснуться и санкции, предложенные законопроектом сенатора-республиканца от штата Вайоминг Джона Барросо “О прекращении российской энергетической агрессии”. Как показали недавние нападки Дональда Трампа на Ангелу Меркель на саммите НАТО по поводу этого трубопровода, принятие подобного закона вызовет одобрение не только на Банковой, но и в Белом доме.
Недавно разрешился спор между американскими законодательной и исполнительной властью относительно того, на кого из покупателей российских вооружений стоит накладывать санкции, прописанные еще в прошлогоднем законе “О противодействии противникам США посредством санкций” (CAATSA). Стороны согласились с предложением министра обороны США Джеймса Мэттиса о том, что на страны, которые сокращают зависимость от военно-технического сотрудничества с РФ (а значит, расширяют такое сотрудничество со странами Запада), такие санкции накладывать не нужно. Имеем, таким образом, еще один привет российскому бюджету.
Комплексный подход
“Парламентский организатор” от Демократической партии Стени Хойер 19 июля представил свой законопроект “Защита Америки от российского вмешательства”, являющийся комплексным переосмыслением 18 направленных на сдерживание РФ санкционных инициатив американских законодателей. В этом документе нашли отражение и коррумпированность российской власти, и ее желание подавлять права человека, и вмешательства в выборы (не только в США), и распространение пропаганды с дезинформацией, и противодействие “Северному потоку-2”, и, что для нас самое главное, запрет на признание законности российской аннексии Крыма весте с усилением наказания за агрессию на Донбассе (согласно одному из пунктов, президент США должен будет в течение пяти лет каждые полгода определять свое отношение к тому, выполняет ли Россия Минские соглашения).
Имеются еще несколько похожих законопроектов, но наиболее проходным считается упомянутый выше (в связи с поддержкой Майка Помпео) законопроект Менендеса-Грэма. Он должен в себя включить:
— усиление санкций против российских олигархов, организаций с участием государственного капитала, энергетического и финансового сектора РФ и ее суверенного долга;
— секторальные санкции против российских IT-шников;
— создание Национального центра реагирования на российские угрозы;
— усиление борьбы с “дезинформацией и гибридными угрозами” со стороны России;
— разрешение на помощь демократическим институтам в Европе “для защиты от российского вмешательства”;
— определение условий для ужесточения санкций.
Еще одним немаловажным моментом нового закона станет необходимость одобрения Сенатом возможного выхода США из НАТО и другие ограничения внешнеполитических полномочий президента, призванные не дать ему ослабить нажим на Кремль. И не исключено, что в ходе доработки этого комплексного законопроекта в него “перекочуют” и пункты из документа , подготовленного Стени Хойером, в том числе и затрагивающие украинский вопрос.
Так что россияне могут сколько угодно ерничать по поводу Крымской декларации или рассказывать, что очередную встречу президентов “На самом деле никто не хотел проводить” (отчего же они так радовались по поводу нее?). Двухпартийное согласие американских конгрессменов по поводу необходимости сдерживать РФ только усилилось от созерцания самодовольного лика Путина в Хельсинки и “размякшей макаронины”, в которую, по словам Арнольда Шварцанегера, превратился перед ним Трамп. И ведет оно, во-первых, к законодательному закреплению за Россией статуса противника США, который будет постоянно находится под пристальным вниманием всех ветвей власти и на десятилетия — под санкциями. А во-вторых, продолжает начатую законом CAATSA тенденцию ограничения возможностей влияния Трампа на американскую внешнюю политику как минимум на российском направлении.
Так что подмеченная американским политологом Юрием Фельштинским неспособность нынешнего американского президента произнести хотя бы слово критики в адрес российского, вполне компенсируется длительной государственной стратегией сдерживания России. А она, как видно из одобренного Палатой представителей проекта бюджета на 2019 год, предусматривающего выделение Украине 250 млн долларов на усиление безопасности, включает в себя и поддержку нашей страны.
Киеву, конечно, не стоит расслабляться и следует помнить, что после промежуточных выборов в Конгресс у Трампа станет меньше причин подтверждать делами, свою готовность стать “ночным кошмаром” для Путина. Хотя это понимают и американские политики, поэтому всячески стараются сделать так, чтобы новый закон (или законы) вступили в силу до ноября — времени выборов.
