Норма против технологии

Однако такой подход потребует гораздо более кропотливой и квалифицированной работы государственных органов, а потому вряд ли рассматривается.

Тема цензуры и блокирования доступа к сайтам, долгое время находившаяся в тени историй об исках за посты в “Живом журнале” и преследованиях сетевых активистов, в последнее время стала одной из самых обсуждаемых в интернет-сообществе.

Между тем 1 ноября 2012 года — день вступления в силу так называемого закона о “черных списках” — вовсе не является каким-то водоразделом, а

практика внесудебных блокировок постепенно начала складываться еще несколько лет назад, вскоре после принятия федеральных законов “О противодействии экстремистской деятельности”, “О связи” и “Об информации, информационных технологиях и защите информации”.

Их крайне расплывчатые формулировки в части порядка приостановления оказания услуг связи и неясное определение экстремизма, занимающее страницу текста мелким шрифтом, позволили прокуратуре, часто даже минуя суд, обращать требования блокировать доступ к интернет-ресурсам напрямую к провайдерам.

При этом под запретом оказывались как праворадикальные сайты, так и доски объявлений, блог-платформы, информационные порталы. Министр связи Никифоров, заявивший о потенциальной возможности блокирования YouTube в связи с публикацией фильма “Невинность мусульман”, не был оригинален. К примеру, в 2010 году суд Комсомольска-на-Амуре с подачи местного прокурора уже принимал решение о полном закрытии доступа к этому видеосервису. В августе этого года суд Перми обязал провайдера блокировать доступ к сайту бесплатных объявлений, мотивировав это тем, что по запросу “купить марихуану в г. Перми” “Яндекс” выдал ссылку на этот ресурс.

Как правило, провайдеры, прочно сидящие на крючке лицензирования услуг связи, не особо сопротивлялись, и случаи, когда они отказывались выполнять явно незаконные требования прокуратуры или Минсвязи, единичны — Хабаровск, Ижевск, Санкт-Петербург, Новосибирск, Красноярск, Хакасия.

По данным ассоциации “Агора”, в 2011 году в России было заблокировано больше 200 сайтов, однако внимания общественности эти блокировки не привлекли. После вступления в силу закона о “черных списках” интернет забурлил, и к настоящему времени “Яндекс” находит больше 5100 записей в блогах на эту тему, не считая перепостов и ретвитов.

Очевидно, что интернет-сообщество не признало закон и большинство разговоров сводится к определению стратегии уклонения от его исполнения. Точно таким же образом зимой прошлого года опытные активисты рассказывали начинающим о том, как вести себя на массовых акциях, что делать при доставлении в ОВД и как минимизировать риск быть задержанным.

Как бы ни развивались события дальше, один результат налицо: российские пользователи стали гораздо лучше разбираться в средствах шифрования, анонимайзерах и VPN-клиентах.

Интернет — по своей сути анархическая среда, в которой очень сильны традиции игнорирования и обхода государственных запретов. Простейший способ уклонения — побег в другую юрисдикцию. Именно это и произошло после многочисленных нерасследованных хакерских атак, взломов почты, изменения правил регистрации доменных имен в зонах .ru и “.рф”, которые позволили прекращать делегирование доменов по немотивированным запросам “компетентных органов” и активизации разговоров о небезопасности российских сервисов в целом. К примеру, некоторые исследователи отмечают миграцию пользователей российских социальных сетей в Facebook, а по оценкам европейского оператора data-центров DEAC, рост числа заказов на аренду серверного оборудования из России в 2012 году на 75% превысил показатели предыдущего года.

Однако жить и работать приходится в России, и коммерческие интернет-проекты в случае попадания в реестр, скорее всего, выберут тактику снижения потерь и скорейшего восстановления доступа к ресурсу. Это возможно только при условии удаления спорного контента, поскольку механизм судебного обжалования, принимая во внимание сроки рассмотрения дел, абсолютно неэффективен. Фонд им. Андрея Рылькова, домен которого был снят с делегирования по требованию ФСКН в феврале, до сих пор судится за восстановление своих прав на свободное распространение информации.

Заметим, что юридическую помощь, предложения которой “Агора” направила примерно десятку заблокированных сайтов, ни один из них так и не принял. Однако следование заведомо несправедливым правилам игры и внутреннее согласие с ними — совершенно разные вещи. Пример администрации “Луркоморья”, которая заявила о том, что хотела бы вернуть удаленные статьи, говорит и о том, что она не считает блокировку справедливой.

Между тем одним из признаков правового государства является легитимность действий и решений государственных органов, то есть добровольное осознанное согласие с ними граждан и принятие их как справедливых. Легитимность действий и решений властей, направленных на регулирование контента в сети, зависит от того, насколько они будут дружелюбными по отношению к пользователям.

Роскомнадзор и рунет находятся в совершенно разных весовых категориях, однако, если Роскомнадзор продолжит свою агрессивную и устрашающую политику по отношению к интернет-сообществу, которое привыкло жить по правилам саморегуляции, ничем хорошим для власти это не кончится. А существующие реальные проблемы сети, скорее всего, никуда не денутся.

После вступления в силу норм закона о “черных списках”, сообщения о все новых и новых сайтах, попавших в реестр, напоминали сводки Совинформбюро о продвижении гитлеровских войск. Роскомнадзор рапортовал: проверена тысяча сообщений, три тысячи, пять тысяч, восемь тысяч... Твит-лента отзывалась: “Луркоморье” закрыли, “Либрусек” блокировали, “Рутрекер” согласился удалить контент...

При этом никто не мог понять, что именно может вызвать претензии, поскольку процедура и критерии оценки информации фактически, как и сам реестр, засекречены.

Занятно, что после двух недель применения нового закона и двух сотен включенных в перечень страниц Роскомнадзор заявил, что начнет на базе МГУ готовить экспертов информационной продукции. По-видимому, сейчас экспертов для оценки тысяч сообщений не хватает, а учитывая, что в самом ведомстве детской порнографией занимаются четыре сотрудника Лиги безопасного интернета, возникают серьезные вопросы по поводу качества экспертной работы и обоснованности уже сделанных блокировок.

Что Роскомнадзору действительно следовало бы сделать — это установить четкие, понятные и справедливые стандарты, которым бы по внутреннему убеждению согласилось следовать интернет-сообщество. Для этого не нужно в экстренном порядке проверять тысячи сайтов, а достаточно лишь качественно и прозрачно проработать десяток кейсов. Владельцы ресурсов готовы сами удалять действительно противоправный контент и, как показывает опыт РАЭК, предоставлять координаты для оперативной связи. Однако такой подход потребует гораздо более кропотливой и квалифицированной работы государственных органов, а потому вряд ли рассматривается.

У властей есть все ресурсы для проведения дружественной и ответственной политики в сфере интернета. Вместо этого принято решение “просеять” весь рунет за несколько недель, наплевав не только на свободу слова, но и на качество работы.

Точно так же, как некоторое время назад Нургалиев приказывал за месяц искоренить коррупцию в органах внутренних дел. И с точно таким же результатом.

Отказы администраторов заблокированных ресурсов обжаловать включение их в реестр, дающие некоторые индивидуальные тактические преимущества, будут иметь далеко идущие негативные стратегические и юридические последствия, так как отсутствие заявителя не дает возможности создать прецедент. Необходимо более ответственное поведение владельцев сайтов, которые должны понимать, что судебный процесс, в котором будет обжаловано очевидно незаконное решение об ограничении свободы информации, важен не только им лично, но и всему интернет-сообществу. Судебные процессы рано или поздно начнутся, возможно, немногочисленные, но именно они определят, в каком направлении будет развиваться рунет.

А до тех пор будут продолжаться “кошки-мышки”, когда хромая и слабо видящая кошка гоняется за сотней мышек в запертой комнате.

Роскомнадзор продолжит блокировать сайты, среди которых периодически будут попадаться Wikipedia, YouTube или Twitter. Пользователи будут эмигрировать в зарубежные юрисдикции и активнее начнут использовать анонимайзеры и средства обхода контент-фильтров.

Это, в свою очередь, вызовет к жизни очередную безумную законодательную инициативу вроде административной ответственности за использование Tor и PGP. Своего рода ответ власти в стиле “я тебе попереключаю”. Однако эта борьба нормы и технологии неизбежно закончится в пользу последней, так как норма, тем более в авторитарном государстве, по своей сути консервативна и не способна угнаться за живой мыслью.

С точки зрения развития цивилизации это даже хорошо. Однако российские власти будут по-прежнему считать сеть зоной криминала, наркоторговли и детской порнографии, активно продвигая такой взгляд среди граждан. К счастью, стремительное распространение интернета позволит каждому проверить этот тезис самостоятельно.

Дамир ГАЙНУТДИНОВ