Не тешьте себя иллюзиями: Россия не откажется от агрессивных планов

Прекращение войны возможно, но нам нужен такой мир, после которого Украина не потеряет свободу, рассказал в интервью “Апострофу” политолог Михаил БАСАРАБ.

- Верите ли вы, что 2019 станет годом прекращения войны в Украине?

— Во-первых, война не в Украине, а война России против Украины — мы должны быть очень четкими в формулировках. Потому что, когда мы говорим “война в Украине”, то сразу чувствуется такой неприятный контекст, зашитый в этой фразе, и это дает основания очень часто манипулировать, говоря о том, что в Украине — гражданский конфликт. Да, война, безусловно, продолжается на территории Украины, да, на нас напали, Украина не нападала на Россию, оккупировали часть нашей территории, но война продолжается между Россией и Украиной. Во-вторых, будет ли прекращена война? Здесь очень важный философский вопрос: что считать приоритетными максимами для себя — мир или свободу? Очень часто с помощью официальной позиции Украины, из-за позиции именно президента, которая отражена в Минских договоренностях, публичных заявлениях президента, его инициативах, весь мир говорит о том, что Украине нужен мир. На самом деле, есть одна ключевая проблема: мир можно получить либо после победы, либо после поражения.

Мы должны говорить по-другому: Украине нужен мир со свободой. Потому что, например, в 20-х годах ХХ века Украина тоже получила мир, но чем закончился этот мир и во что он вылился?! Репрессии, Голодомор, депортации, русификация, уничтожение украинского села — для России было очень важно уничтожить именно украинское село. Поэтому, если мы сейчас говорим о том, что нам нужен мир или свобода, то, безусловно, нам нужен такой мир, после которого мы не потеряем свободу, закрепим ее. Если нам сегодня предлагают мир через выполнение Минских договоренностей, то я считаю, что это будет не мир, а еще большая война, которая, возможно, перекинется с территории Украины на территорию Европы. И это должны понимать все наши западные коллеги. Вынудив Украину к миру без свободы, они получат еще большую войну, но вполне возможно, что с гораздо более негативными последствиями для себя. Поэтому сейчас очень важно не потерять свободу, каждый день закреплять свою свободу.

Если не произойдет ничего особенного в мире, если ситуация будет оставаться примерно такой, как сегодня, то мы не должны тешить себя иллюзиями. Сегодня в мире не происходит ничего такого, что дает основания нам сказать, что Россия откажется от своих агрессивных планов — не только касаемо Украины, но и всего западного мира. Так, много чего хорошего происходит: усиление санкционного давления, более внятная позиция США, союзники Украины на территории Евросоюза. И вокруг России не происходит ничего такого, чтобы заставило их очень быстро капитулировать, а пока она не вынуждена капитулировать, мы можем получить мир только на российских условиях. Я не призываю к еще большей войне, я призываю к более реалистичному отношению к происходящему на данный момент.

Кроме того, мы должны понимать, что мир — это не только спокойствие на Донбассе или в Крыму. Настоящий мир со свободой — это лишение России возможности влиять на украинские медиа, украинскую экономику, политику. Нужно признать, что сегодня у России еще достаточно возможностей, чтобы на это все влиять. И это, кстати, одна из ключевых задач для следующего президента Украины, ведь действующий президент и парламент в значительной степени не выполнили эту задачу, не до конца отработали эти вопросы. Вот посмотрите, Верховная Рада в 2018 году приняла постановление о наложении санкций в отношении NewsOne и канала “112 Украина”, а президент спускает этот вопрос на тормозах, и на этом же канале появляется его реклама. Человек не понимает, что эти телеканалы уничтожают не только его оппонентов, а уничтожают и его самого.

- А вы не думаете, что это был определенный ход, чтобы с ним начали разговаривать, и потом уже прижать эти каналы?

— Я этого не исключаю, особенно учитывая то, что произошло в отношениях Порошенко с этими каналами, прежде всего после постановления Верховной Рады. К сожалению, такими действиями президент дает нам повод сомневаться в чистоте его намерений. Но если Порошенко думает, что эти каналы будут использоваться для популяризации его позиции и уничтожения его оппонентов, то он глубоко ошибается: эти телеканалы работают как против него, так и против Украины как государства в целом.

- Сейчас самая горячая точка — это Азовское море, некоторые эксперты даже говорят, что мы его уже потеряли, и у нас осталось только Черное. Как считаете, пока все внимание страны будет сконцентрировано на выборах, возможна эскалация в Азовском море?

— Это очень важный вопрос и одно из самых важных событий 2018 года — эскалация на Азове. Надо говорить правду, что эта эскалация произошла не случайно, не вдруг, а эти процессы более явно начались весной 2018 года, когда Россия начала препятствовать судоходству на Азовском море. Уже тогда было понятно, что это подготовка к блокаде этого моря. Таким образом, Россия хочет заблокировать украинские порты, нанести ущерб экономике и поднять массовый протест в приморских городах, регионах, портах. Понятно, что граждане, которые живут в Бердянске или Мариуполе, теряют работу, и это один из ключевых расчетов России. Но надо понимать, что на этом морская стратегия России не исчерпывается. Скорее всего, и это было бы логично, заблокировать Украине доступ к морю вообще. Это не удалось сделать в 2014 году, когда, вероятно, были планы захватить все области востока и юга Украины, и таким образом обрезать Украине морской путь для экспорта. Когда это не удалось сделать, они решили просто заблокировать морские пути для украинских портов. Это один из ключевых вызовов для Украины, и не только для нас, но и для наших западных союзников. К счастью, они понимают это, и будем надеяться, что ситуацию удастся улучшить, но такая угроза существует, безусловно.

- Тогда кто несет ответственность за то, что так вяло отреагировали на угрозу, о которой говорили еще с мая?

— Я считаю, что то, что произошло на Азове, да и в море вообще, возле Украины — это следствие своеобразной парадигмы, в которой действует президент, начиная с 2014 года, когда его стратегия направлена на быстрый мир, без обязательной свободы, это то, о чем я сказал выше. В результате мы получили огромное количество неправильных шагов. Потому что, когда неправильно выставлены приоритеты, то, соответственно, неправильными и ошибочными будут и следующие решения. Можем ли мы сказать о том, что могли дать отпор России на море? Очевидно, что нет, наши силы не сопоставимы. Означает ли это, что Украина должна развивать свой флот? Да, должна развивать, но необходимо учитывать специфику, и исходя из дальновидных, положительных результатов. Сейчас уже командующий Военно-морских сил Украины говорит о “москитном” флоте. Это то, о чем говорили эксперты ранее: что Украина должна действовать асимметрично в этой ситуации. Мы не должны соперничать с Россией в силе на море, а должны действовать так, чтобы защитить свои интересы, и средства должны соответствовать нашим возможностям.

С другой стороны, очень важно понимать, что вот эта стратегия, основой которой были Минские договоренности, не могла привести к чему-то другому. Все это давало возможность для формирования ложного представления, что с Россией можно будет договориться на быстрый мир, пойдя на какие-то политические уступки, и с ней можно воевать, толерантно относясь к ее медиа на своей территории, с ней можно как-то сосуществовать, толерантно относясь к ее бизнесу на своей территории, или даже давать ей контролировать критические сектора украинской экономики. Все это в целом и является следствием того, что мы сейчас имеем в действиях России в отношении Украины, в том числе и на море.

Екатерина ШУМИЛО