Моделирование украинского кризиса

Скорее всего, это даже не первый детский шажок в сторону нормализации российско-американских отношений, а просто признак того, что стратегическое взаимодействие двух стран приблизилось к тому, что в теории игр называют конечным результатом.

Игра, развернувшаяся между Россией и Западом, описана в статье, опубликованной в апрельском номере журнала Peace Economics, Peace Science and Public Policy. Ее авторы, экономисты Ричард Эриксон (Richard Ericson) и Лестер Зигер (Lester Zeager), с готовностью признают, что не обладают особыми знаниями об этом регионе. Чтобы смоделировать взаимодействие с использованием теории ходов, они читают материалы об украинском кризисе, которые публикует Wall Street Journal и прочие ведущие средства массовой информации США. На таком фоне их выводы и заключения кажутся еще более удивительными. Похоже, что логика игры на самом деле не очень-то зависит от личности, истории и эмоционального багажа.

Ходы в игре это односторонние изменения в стратегии. Скажем, Россия осуществляет вторжение на востоке Украины, а Соединенные Штаты в ответ ужесточают санкции. Вместо того, чтобы сделать ход, игрок может пропустить его, воздержавшись от каких-либо изменений в своем курсе. Два пропуска подряд со стороны одного игрока означают завершение игры.

Согласно модели Эриксона и Зиглера, Россия может осуществлять три вида стратегий: “стратегия отказа” (прекращение вмешательства на Украине), “стратегия дестабилизации” (продолжение помощи сепаратистам, что она делает в настоящее время, или экономическое давление) и “стратегия вторжения” (открытый ввод войск). Запад тоже может использовать три вида стратегий: “все как обычно” (не обращать внимания на российские действия на Украине), “санкции” и “военная помощь” (Украине, естественно). Сторонники Путина могут оспорить характеристику отправной точки в игре, данную авторами. “Дестабилизация” (со стороны России) и “все как обычно” (со стороны Запада) означает, что Запад не вступал ни в какую стратегическую игру, когда Россия начала вмешиваться в дела Украины после свержения президента Виктора Януковича. Официальная российская линия состоит в том, что Запад помогал осуществлять противозаконный переворот на Украине, из-за чего Россия была вынуждена пойти на ответные меры. Но по условиям игры это спорный пункт, потому что мы знаем, как каждая из сторон действовала в течение года после изгнания Януковича.

Из этих ходов авторы делают логический вывод (правильный, как мне кажется) о том, что Россия не желает использовать “стратегию отказа”, и что она гневно реагирует на любые признаки западного вмешательства. Запад же в целом готов реагировать на эскалацию напряженности со стороны России, но всякий раз он по возможности будет выбирать более слабую реакцию. Однако Эриксон и Зигер проводят эксперимент, перегруппировывая предпочтения сторон. Кроме того, они замечают, что действия Украины, которая в целом является инертной пешкой в этой большой игре, могут влиять на порядок российских предпочтений. Например, военные успехи украинской армии в борьбе с поддерживаемыми Россией сепаратистами летом 2014 года заставили Москву усилить свое дестабилизирующее вмешательство.

Поэтому теоретики игр составили матрицы и ориентированные деревья с решениями по 13 разным сценариям, принимая во внимание все более или менее вероятные комбинации ходов. Идея состоит в том, чтобы назначить каждой стратегической линии выигрыш, основанный на порядке предпочтений, и рассчитать выгоды от серии ходов для каждого из игроков.

В большинстве сценариев устойчивое равновесие возникало при сочетании стратегий “санкции” и “дестабилизация”. Говоря словами Эриксона и Зигера, “Россия дестабилизирует Украину, создавая замороженный конфликт, который мешает консолидации демократического, ориентированного на Запад государства, а Запад создает стабильную конфигурацию непрекращающихся санкций, наказывая Россию за “плохое поведение”, причем зачастую с большим ущербом для себя. Второе наиболее вероятное сочетание стратегий это “все как обычно” / “дестабилизация”, в котором “Запад считает, что сохранение демократической, ориентированной на него Украины стоит затраченных усилий и понесенного ущерба, и опять же позволяет России добиваться своих геополитических целей посредством успешной дестабилизации”.

Если предположить, что обе стороны в этой игре рациональны, то им удастся избежать “западни взаимодействий”, в которой Россия начинает полномасштабное вторжение, а Запад наращивает военную помощь Украине. Посылка о рациональности, особенно что касается Путина, это в значительной степени прыжок в неизвестность, однако я, как и авторы статьи, готов с ней согласиться. В конце концов, рациональность можно описать экономическими и геополитическими категориями, а Путин явно мыслит именно такими категориями, что бы он ни говорил на государственном телевидении.

Во всех сценариях Эриксона и Зиглера конечный результат достигается всего за несколько ходов. В реальном исчислении мы можем уже сейчас находиться на конечном этапе игры — ведь Россия продолжает дестабилизировать Украину, а Запад не намеревается отказываться от санкций. Теперь для реализации наиболее вероятного сценария остается лишь формально создать зону замороженного конфликта, типа Приднестровья в Молдавии, после чего ни одна из сторон уже не захочет отказываться от достигнутого или идти на дальнейшую эскалацию.

Путин и Керри до сих пор беседуют, выставив за дверь всю прессу сразу после первого рукопожатия. Неважно, какие слова прозвучат в коммюнике после встречи. Исход украинского кризиса практически предрешен, если анализ возможных шагов двух сторон является относительно рациональным. Керри приехал в Россию, чтобы стороны могли согласиться не соглашаться по Украине, а затем перейти к другим вопросам, таким как Сирия и Иран, потому что там конструктивное сотрудничество по-прежнему возможно.

Самой Украине роль пешки в большой игре может показаться несколько унизительной, но ей не следует волноваться по этому поводу. Если страна успешно проведет преобразования и превратится в демократию западного образца с жизнеспособной и открытой экономикой, то она справится с российскими попытками дестабилизации, а со временем сделает их гораздо менее эффективными. Неучастие в этой большой стратегической игре даже выгодно Украине. Когда страна поймет, что не может оказать особого воздействия на ее исход, она сможет сосредоточиться на решении своих внутренних проблем.

Леонид БЕРШИДСКИЙ

(”Bloomberg”, США)