С началом аннексии Крыма и военного конфликта на Донбассе органы местного самоуправления и правопорядка на оккупированных территориях оказались недееспособными. Тем не менее государство не решилось их упразднить, поэтому ежегодно украинцы из своего кармана в виде налогов продолжают платить миллионы гривен на содержание чиновников без территорий. Кому и за что мы платим, разбирался “Апостроф”.
Дела советов
После введения на Донбассе военно-гражданских администраций полномочия областных советов в этом регионе оказались практически нулевыми. Так, если в мирное время основной функцией областных советов было перераспределение бюджетных средств, утверждение главной сметы области и управление объектами коммунальной собственности, то с началом войны эти привилегии у депутатов областного уровня забрали. Теперь бюджет Донецкой и Луганской области утверждается соответствующими военно-гражданскими администрациями, они же распоряжаются и коммунальным имуществом облсоветов. Но несмотря на “кастрированные” полномочия, тот же Донецкий областной совет продолжает работать и исправно отчитываться о своей деятельности.
Например, из официального отчета за 2016 год можно понять, что основная функция этого органа трансформировалась в информационно-просветительскую: чиновники “уточняли местонахождение депутатов”, проводили “мониторинг посещаемости официального веб-сайта”, завалили ВР рационализаторскими предложениями к уже принятым законам и считали сколько раз в СМИ упоминался “Донецкий областной совет”.
“В 2016 году в СМИ Донецкий областной совет упоминался 248 раз”, — без ложной скромности рапортовали чиновники (+1 от “Апострофа” в 2017-м). Такая интенсивная работа в 2016 году выела из государственного бюджета чуть более 4 миллионов гривен. Столько же денег, согласно паспорту бюджетной программы, чиновники попросили себе и на 2017 год. В основном это расходы на заработную плату чиновничьего аппарата и оплату коммунальных услуг в новом помещении облсовета в Мариуполе. Благо тратиться на зарплату депутатам не нужно, ведь по закону народные избранники местного уровня не получают жалованье.
Кстати, о депутатах. В мирное время депутатами облсовета становились далеко не случайные люди: директора крупных предприятий, региональных телеканалов, топ-менеджеры бизнес-империи Рината Ахметова. Сейчас некоторые из них беззаботно трудятся на благо “молодой республики”, однако на официальном сайте Донецкого облсовета они до сих пор значатся действующими народными избранниками. Например, бывший замминистра Минрегионстроя Александр Алипов возглавил “службу по тарифам ДНР”. Или Николай Волков — бывший заместитель мэра Донецка Александра Лукьянченко, а ныне замглавы оккупационной администрации города.
Почему Донецкий облсовет сохраняет свой статус-кво “Апострофу” пояснил эксперт по реформе местного самоуправления ОО “Европейский диалог” Тарас Баранецкий. “Дело в том, что ликвидация таких органов является неконституционной. В Донецкой области появились военно-гражданские администрации, и из-за этого в 2015 году выборов в Донецкий облсовет не было”, — отметил эксперт.
Согласно закону “О военно-гражданских администрациях”, после того, как президент создает такую администрацию своим указом на определенной территории, полномочия областного совета на этой же территории прекращаются. Но прекращение полномочий не означает ликвидацию органа власти. “Пленарные заседания не проводятся и решений коллегиального органа нет, но депутаты продолжают работать на своих округах”, — пояснила “Апострофу” управделами исполнительного аппарата Донецкого облсовета Марина Гончарова.
Стоит отметить, что с 2015 года представители облсовета регулярно обращались в парламентский комитет по вопросам государственного строительства, региональной политики и местного самоуправления с просьбой законодательно урегулировать, как именно должен работать совет в условиях усеченных полномочий, но в комитете признаются, что конкретного ответа у них нет.
“Отправная точка в этом вопросе — статус этих территорий. До тех пор, пока мы не определимся со статусом этих территорий, у нас каждый раз будут недоразумения, — поясняет “Апострофу” глава профильного комитета Сергей Власенко. — Если мы говорим о том, что часть этих территорий неподконтрольны Украине, на них нельзя проводить выборы, то как мы можем говорить о функционировании некоего Донецкого облсовета? На какую территорию распространяется его юрисдикция? Как он избирается? Если бы мы четко определились, что это — оккупированная территория и мы находимся в стадии конфликта с РФ, тогда ответ нашелся бы очень легко. Но украинский парламент пока боится признавать эти территории оккупированными. Мы изначально создали искусственную конструкцию, назвав войну антитеррористической операцией. Был подменен базовый юридический термин. Что мешало ввести военное положение на территориях, близлежащих к зоне конфликта? У нас есть специальный закон о режиме военного положения, и тогда становится абсолютно понятно, как в режиме военного положения действуют органы местного самоуправления, какие полномочия у них остаются”.
Крымские органы
Но если статус Донбасса действительно не до конца определен парламентариями, то с аннексированным Крымом все давно ясно. ВР официально признала территорию полуострова и город Севастополь оккупированными территориями Украины, тем не менее в стране продолжают действовать органы правопорядка Крыма, например, Национальная полиция. Естественно, в самом Крыму Нацполиции никогда не было. Ее главное управление находится в Одессе, соответственно, реагировать на преступления и регистрировать их копы могут только дистанционно. Для этого полицейские проводят “мониторинг социальной сети интернет с целью выявления совершенных правонарушений на территории АР Крым”. Какие это преступления? Например, в феврале этого года сотрудники Нацполиции Крыма добились судебного постановления по аресту четырех буровых установок “Черноморнефтегаза”. Правда, оккупационные власти РФ продолжают успешно их использовать. Если становится совсем скучно, крымские копы ликвидируют преступные группы в Черниговской (!) области или предупреждают заказные убийства в Одесской области.
О преступления на полуострове крымские копы также узнают из газет! “Идет постоянный анализ и мониторинг СМИ, и в случае, если есть признаки правонарушения, связанные с оккупированной территорией, мы распечатываем это издание, и если там сказано о преступлении, то вносим его в ЕРДР. Кроме того, заявления и обращения граждан могут поступить на наш сайт или по почте. Бывает, что заявители с материковой части Украины пишут нам о преступлениях, которые происходят в Крыму”, — рассказал “Апострофу” начальник следственного отдела Нацполиции Крыма Сергей Пантелеев.
Кстати, спасаются от скуки полицейские Крыма совместно с работниками прокуратуры полуострова — правоохранительного органа, который базируется в Киеве. На совместных совещаниях правоохранители разбирают “состояние досудебного расследования и сопровождения в криминальных производствах по фактам нарушения прав и свобод граждан” в Крыму. Эффективность такой работы можно оценить, проанализировав статистику. Так, в прошлом году прокуратура Крыма расследовала 315 уголовных производств, из них досудебное следствие было завершено только по 23 делам, а до суда добралось только 13 обвинительных актов, при этом ни по одному из них Фемида так и не вынесла решений.
По мнению экс-руководителя Национального центрального бюро Интерпола в Украине Кирилла Куликова, подобная работа правоохранительных органов Крыма не приносит видимых результатов для восстановления территориальной целостности Украины. Это отчетливо проявилось в недавнем промежуточном решении Международного суда ООН. Напомним, что коллегия судей в Гааге посчитала доказательства Украины о финансировании Россией терроризма недостаточными. “На этом суде Украина вообще не поднимала вопрос аннексии Крыма. Обсуждались какие-то второстепенные вещи: ограничение прав крымских татар, права на изучение украинского языка. Но есть ключевой вопрос в рамках всей международной системы правопорядка — аннексия Крыма. Зачем мы обсуждает второстепенные вопросы?” — говорит Куликов.
А ведь именно сбором доказательной базы по преступлениям РФ и должны заниматься правоохранители Крыма. “Со стороны спецслужб России в Крыму происходит ряд уголовно наказуемых деяний. Эти органы должны документировать каждый такой факт, а когда Крым вернется в Украину — предъявлять, в том числе сотрудникам ФСБ РФ, обвинения, — поясняет “Апострофу” правозащитник Эдуард Багиров. — По факту территория Крыма оккупирована, а юридически полуостров является территорией Украины. Соответственно, если нарушается закон на территории Крыма, сотрудники полиции и прокуратуры должны задокументировать такие факты и неважно, как это происходит: по месту или дистанционно”.
По мнению Куликова, сейчас же особого смысла в работе Нацполиции и прокуратуры полуострова не наблюдается. “Крыма нет — зато есть Национальная полиция Крыма, Крыма нет — зато есть прокуратура Крыма. Это все напоминает фантомные боли, когда ногу отрезали, а она все равно болит. Это очередные ведомства с непонятными функциями. Поэтому работа таких ведомств — исключительно фантомные боли, направленные на то, чтобы не решать вопросы, а только заговаривать их”, — резюмировал эксперт.
Артур ГОР
