Эпидемия на авианосце. Как коронавирус помог Китаю, ослабив ВМС США

Это могло бы стать специфичной первоапрельской шуткой, если бы не было правдой. Капитан Бретт Крозьер, командир атомного ударного авианосца “Теодор Рузвельт”, выступил с экстренным обращением к командованию Тихоокеанского флота США за помощью в связи со вспышкой коронавируса на вверенном ему корабле. Причем текст обращения молниеносно оказался в открытом доступе, так что публика — и, естественно, не только американская — свободно может с ним ознакомиться.

Судя по письму, на борту складывается катастрофическая ситуация ввиду быстрого распространения инфекции. В первых числах марта “Теодор Рузвельт”, приписанный к базе Сан-Диего (Калифорния), нанес визит во вьетнамский порт Дананг. Оттуда отправился на базу в Гуаме (Марианские острова, западная часть Тихого океана). В этом походе у троих моряков тесты выявили наличие коронавируса. По прибытии, 24 марта, “Рузвельта” отправили к дальнему пирсу, а экипажу запретили сходить на берег. К тому моменту заболевших было уже 25, а днем позже — 36. К понедельнику некий офицер с корабля сообщил San Francisco Chronicle, что позитивными на наличие Covid-19 оказались тесты полутора-двух сотен моряков. Впрочем, теперь точное количество заболевших и их состояние представляют собой военную тайну, поскольку эта информация может дать противнику — прежде всего, Китаю и КНДР — представление о реальной боеспособности корабля.

Хотя, пожалуй, судить о ней можно и по письму капитана. Он, конечно, сразу оговаривается, что в случае необходимости “Рузвельт” выйдет в море, будет биться и побеждать любого врага, который осмелится бросить вызов США или их союзникам. “Однако мы не на войне, — пишет

Крозьер — а потому не можем позволить, чтобы хоть один моряк без необходимости погиб вследствие пандемии”. Капитан сетует на невозможность соблюдения антиэпидемических протоколов, введенных командованием в феврале: на боевом корабле попросту нет места для изоляции инфицированных, а особенности конструкции и условия службы — теснота, скопления людей в замкнутых пространствах, частые перемещения персонала неминуемо приводят к быстрому распространению инфекции. Примечательно, что в своем докладе Крозьер приводит выдержку из экспертного заключения об опыте карантинных мероприятий на круизном лайнере “Diamond Princess”, где указывались все те же проблемы. Так вот, на боевом корабле дела с этим гораздо хуже: отдельные каюты с ограниченным доступом здесь — непозволительная роскошь.

Поэтому, полагает капитан, корабль подлежит дезинфекции, а весь экипаж — изоляции минимум на 14 дней. Нынешнюю же стратегию — принятие решений по результатам тестирования — Крозьер называет неуместной. “Тестирование прямо не влияет на распространение вируса COVID-19, — пишет он. — Оно лишь подтверждает наличие этого вируса. Каждый моряк, независимо от чина, на борту “Теодора Рузвельта” должен рассматриваться как имевший “близкий контакт””. Отрицательные результаты тестирования ни о чем не говорят: они не указывают, что моряк здоров, и те, у кого пробы были негативными, уже через день-три после теста демонстрировали симптомы заболевания.

В общем, по мнению капитана, вариантов два. Либо максимально возможное повышение боеготовности (”мы идем воевать с имеющимися силами и бьемся больными. “Теодор Рузвельт” никогда не очистится от COVID. Будут жертвы от вируса”). Либо — очистить корабль в полном соответствии с рекомендациями медслужбы (”это требует немедленных и решительных действий. Это требует времени и денег).

И “поскольку война не неизбежна”, командир авианосца рекомендует “вариант мирного времени”.

Эта дилемма чертовски сложна. С одной стороны, срочно снять ударный авианосец с боевого дежурства на приоритетном направлении американской военно-морской стратегии — мягко говоря, проблематично. Прежде всего — в политическом смысле, поскольку такой шаг вне сомнения будет расценен как свидетельство слабости. Северокорейская и — что важнее — китайская пропагандистская машина не пройдет мимо такого инцидента. Разумеется, Россия, уже неоднократно засветившаяся в распространении фейков о коронавирусе, также не останется в стороне. И в скором времени, вероятно, последует волна “новостей” об инцидентах на “Рузвельте” — вроде аварии на реакторе ввиду того, что заболевший экипаж потерял бдительность. Пекин и Пхеньян получат показательный кейс для очередного экскурса в уязвимости и слабости демократии. Определенно, это не то, что сейчас нужно Белому дому и лично Дональду Трампу на фоне как эпидемии, так и избирательной кампании.

С точки зрения стратегической вариант с карантином тоже очень так себе: мало что может так красноречиво продемонстрировать уязвимость самого грозного оружия американского флота. Кстати, не приходится сомневаться, что ситуацию на “Рузвельте” пристально мониторят иностранные спецслужбы — в том числе и на предмет возможности проведения диверсий, ведущих к подобному результату. Тем более что помимо необходимости перекрыться “железом” (с этим все в порядке: сейчас США располагают 11 ударными авианосцами) есть еще три куда более серьезных проблемы. Первая: обеспечить карантин и медицинский уход столь большому экипажу (по штату 3200 моряков и 2480 человек персонала в авиагруппе) на Гуаме на данный момент невозможно, да и на большой земле сложно. Вторая: даже если дезинфекция корабля продлится предполагаемых две недели, выбывших, пускай и временно, членов экипажа, нужно будет кем-то заменить — либо смириться со снижением (опять же, временным) боеспособности. Третья: “Рузвельт”, по всей видимости, стал лишь первым, но далеко не единственным боевым кораблем, столкнувшимся с эпидемией коронавируса. Не только в американском флоте — но это “не только” руководство ВМС США сейчас вряд ли заботит. То есть, учитывая инфекционную обстановку, оголиться могут, как минимум, сразу три критически важных направления американской военной доктрины — Тихий и Индийский океаны, а также Средиземноморье. Верить в джентльменские соглашения в эпоху гибридной войны — роскошь, непозволительная более, чем когда-либо. Значит, придется разрабатывать такие меры, которые позволят сохранить функционал ВМС на приемлемом уровне. Прежде всего это касается таких типов вооружений, как авианосцы, крейсера и эсминцы УРО и — в особенности — подводный флот.

Это на авианосце, как утверждает капитан Крозьер, можно для поддержания работы жизненно важных систем, включая реактор, обойтись десятой частью экипажа — и то на базе. А каким должен быть протокол действий, если эпидемия вспыхнет на заступившей на боевое дежурство атомной субмарине с ядерными зарядами на борту? В общем, сейчас у штабистов головной боли выше крыши. В том числе по линии связей с общественностью. Здесь стоит отдать должное американским военным: они умеют разговаривать с публикой и не отрицают проблемы.

В то же время, карьера Крозьера, по всей видимости, может вскоре завершиться. В вооруженных силах какой бы то ни было страны не любят дерзких выскочек. Он же своим демаршем определенно нарушил субординацию: “Рузвельт” — флагман Девятой ударной группы, включенной в Третий флот, входящий в оперативное подчинение Тихоокеанского флота. То есть, Крозьер перепрыгнул через голову непосредственного начальства. Которое, как водится, предпочло бы “разрулить по-тихому”. Примечательно, что Крозьер, будучи командиром “Рузвельта” неполных два года, решил иначе.

Обладатель прекрасного послужного списка (пилот палубного вертолета, Seahawk, затем — истребителя F/A-18 Hornet, участник второй иракской кампании, командир эскадрильи на авианосце “Нимиц” и объединенной авиагруппы морской пехоты в Японии, начальник группы авиационного планирования в оперативном штабе НАТО в Неаполе, старпом на авианосце “Рональд Рейган”, командир флагмана Седьмого флота, амфибийного десантного корабля “Blue Ridge” — и это за неполных 25 лет) имел все шансы с мостика “Рузвельта” уйти в адмиралы. Но благополучие подчиненных для него оказалось важнее. Конечно, еще не факт, что “уйдут”, когда эта история завершится — но трудности ему, похоже, обеспечены.

Алексей КАФТАН