Весь 2018 г. экономика ЕС была, так сказать, “мятущейся”. Не успевала Европа разобраться с одной проблемой, как ей на смену приходила другая. Нашествие мигрантов, заградительные пошлины США, волнения “желтых жилетов” во Франции и противостояние с американскими IT-корпорациями... Все это стабильности не добавляло.
2019-й не будет ни более легким, ни более стабильным. Однако перед европейским бизнесом открываются новые возможности (прежде всего в финансовой сфере), а идеологи реформ наконец-то сподобились сформулировать новое видение нужных Европе перемен.
ЕЦБ в роли буревестника
Абсолютно все прогнозы по экономике Европы в 2019 г. упоминают Европейский центробанк (ЕЦБ), который 13 декабря объявил о завершении программы скупки активов, или программы количественного смягчения (Quantitative Easing, QE). Проще говоря, ЕЦБ выключил печатный станок, выпустив на финансовый рынок €2,6 трлн дополнительных средств. При этом ключевую ставку ЕЦБ оставил на нуле.
Напомним, что эта программа стартовала в 2015 г., и в ее рамках финансовый регулятор скупал бонды стран Еврозоны, стараясь стимулировать в них экономическую активность. Сперва активы покупались на €30 млрд ежемесячно, но в 2016-м программу QE продлили, а ежемесячный объем вливаний в экономику — урезали до €15 млрд в месяц. А в июне 2018 г. руководство ЕЦБ объявило о постепенном сворачивании программы.
Теперь, в самом начале 2019 г., европейцы имеют основную ставку рефинансирования (она определяет стоимость кредитования) на уровне 0%, депозитную ставку overnight на уровне минус 0,4% годовых, ставку экстренного кредитования для банков — 0,25%. Предположительно эти ставки останутся на нынешних уровнях как минимум до конца лета 2019 г.
В недавнем выступлении глава европейского центробанка Марио Драги заявил, что для экономики еврозоны растут риски, связанные с геополитикой, протекционизмом, волатильностью фондовых рынков. После этого выступления ЕЦБ понизил свой прогноз роста ВВП еврозоны по итогам 2018 г. с 2% до 1,9%, а на 2019-й — с 1,8% до 1,7%. При этом инфляция в еврозоне в 2019 г. ожидается на уровне 1,6%. Предыдущая оценка составляла 1,7%.
Эти цифры заставляют предположить, что “программа количественного смягчения” своей главной цели — стимулирования экономики — вряд ли достигла. Иначе не обещали бы замедление роста ВВП. Но если взглянуть под другим углом, то вряд ли значительный рост (более нынешних 1,5% в год) был возможен при нынешних условиях: например, уровень безработицы в южных странах ЕС зашкаливает за 18-20%. Так что можно предположить, что благодаря QE просто не произошло существенного ухудшения ситуации — что само по себе успех.
Однако нынешняя политическая нестабильность не позволит европейцам ужесточать монетарные условия. Это может — с высокой долей вероятности — провоцировать новые бунты наподобие протеста “желтых жилетов” во Франции. Так что хотя официально программа выкупа активов завершена, но на практике поддержка рынка облигаций еврозоны наверняка сохранится. Речь идет про так называемый “шлейф реинвестирования” процентного дохода от ранее купленных ЕЦБ бумаг.
Другое дело, что если прежде ЕЦБ имел на эти цели фиксированный ежемесячный бюджет, то в 2019 г. выкупы облигаций будут происходить по мере надобности. Но в небольшом количестве — чтобы не повторять прежних ошибок, когда наполнение финансовой системы чрезмерным объемом денежной массы вызывало структурные перекосы в еврозоне, порождая иждивенчество, отбирало доходы у банков и пенсионных фондов.
По мнению “еврооптимистов”, темпы экономического роста в Европе тормозятся больше из-за внешнего давления (протекционизм Трампа, торговые войны, турбулентность на фондовых площадках), чем из-за проблем в собственно европейских делах. Хотя и их не стоит сбрасывать со счетов в 2019 г., особенно чрезмерные затраты на мигрантов и безработицу.
Пока можно предсказать, что ставки ЕЦБ (рефинансирования, депозитная и др.) будут в наступившем году оставаться неизменными по крайней мере до начала осени.
Неожиданности можно ждать от банков
Себастьян Семятковски, исполнительный директор шведского банка Klarna и очень авторитетный человек в банковских кругах Европы, заявил недавно, что в Старом Свете эра банков-монополистов подходит к концу. По мнению главы Klarna, в условиях конкуренции с финтех-компаниями банки Европы в ближайшие пять лет столкнутся с массовой потерей клиентов и разрушением привычной системы взаимоотношений.
Дело в том, что прежде, в отличие от финтех-компаний, европейские банки получали преимущество за счет доступа к огромным массивам данных о своих клиентах. Но теперь банки, работающие в Европейском Союзе, смогут открывать свои данные о клиентах сторонним фирмам только с согласия клиента. С другой стороны, финтех-компании обретают право получать доступ к платежным аккаунтам своих клиентов, чтобы совершать платежи от их имени.
Эту возможность предусматривает пересмотренная Директива о платежных услугах (PSD2). Законодатели ЕС рассчитывают, что начало действия PSD2 даст небанковским фирмам возможность конкурировать с банками в платежном бизнесе, создавая новые финансовые продукты. То есть предоставит потребителям больший выбор финансовых продуктов и услуг.
Речь вообще идет о концептуальном переходе, известном как “открытый банкинг”. При открытой банковской структуре небанковские фирмы — например крупные IT-корпорации, или небольшие, но проворные финтех-компании — смогут создавать новые финансовые продукты, используя данные банков.
Именно поэтому Себастьян Семятковски считает, что банковская система в нынешнем виде доживает в Европе свое последнее десятилетие, а может и меньше, учитывая быстрые темпы развития сектора fintech. По его мнению, введение PSD2 создаст огромную конкуренцию на рынке финансовых услуг и может разрушить существующую монополию банков уже за ближайшие пять лет. В Европе для этого уже есть все условия: клиенты готовы переключиться на новые услуги, а финтех-компании — предложить им свои платформы. Такие компании (в большинстве своем — еще стартапы) работают как банки, но предлагают услуги в цифровой форме в интернете и не имеют физических отделений.
По словам Семятковски, чтобы не отставать от инноваций, разрабатываемых конкурентами из сегмента финтех, у действующих банков есть три варианта:
⁃ трансформироваться в бизнес с цифровым управлением;
⁃ заняться слияниями и поглощениями (M&A), выкупая финтех-конкурентов и забирая себе их ноу-хау;
⁃ уйти с рынка.
В любом случае, выдержать конкуренцию со стороны финтех-компаний европейским банкам будет непросто. Так что для финансового рынка ЕС наступивший год будет очень интересным.
“Мечта о процветающей Европе” никуда не делась
Взрыв протестов “желтых жилетов” во Франции заставил европейских интеллектуалов начать искать новые ответы на самые наболевшие проблемы современности. 50 экономистов, историков и бывших политиков составили “Манифест за Демократизацию Европы”. Примечательно, что в число авторов вошел Тома Пикетти, французский экономист, известный исследователь причин и последствий неравенства доходов в развитых странах и в мире в целом.
Авторы Манифеста предлагают создать новую общеевропейскую организацию с бюджетом размером в четыре бюджета Евросоюза и составленную на 80% из национальных политиков, а на 20% — из нынешних членов правительства ЕС. Эта организация, по замыслу, должна получить название “Европейское Собрание”, и именно она займется решением проблем стран Старого Света.
Что именно предлагают делать? Рекомендации выглядят вполне “левыми”: ввести четыре новых прогрессивных налога:
— на сверхбогатых людей,
— на крупных владельцев недвижимости,
— на огромные корпорации,
— на выбросы парниковых газов.
Это, по замыслу авторов, поможет снизить имущественное неравенство между жителями Европы — во-первых. Во-вторых — даст средства для финансирования инвестиционных проектов, направленных на:
— перекройку экономической системы в сторону сбалансированного и экологичного развития,
— более адекватную систему приема мигрантов: их адаптацию и повышение квалификации,
— масштабное финансирование научных исследований и ускорение инноваций.
Также предлагается сразу половину бюджета отдать обратно странам, чтобы понизить налоговую нагрузку на людей с небольшим достатком. А чтобы впредь избегать ситуаций, когда богатые страны финансируют бедные, предлагается ввести ограничение на разницу между затратами и прибылью каждой отдельной страны из данного бюджета.
