Экология начинается с экологии сознания

16 апреля — День охраны окружающей среды. Для Украины эта тема слишком актуальна, чтобы привлекать к ней внимание общественности всего раз в год, ведь в сфере экологии, независимо от того, чего она касается — воды, воздуха, земли, лесного хозяйства или утилизации отходов, — сплошные опасности и риски. Они настолько велики, что могут стать более важными, чем военные или другие угрозы. Но любая экология начинается с экологии сознания.

Коррумпированная власть нарушает Конституцию Украины, Водный и Лесной кодексы, отсекая украинцев от Украины: длиннющие заборы, за которыми находятся озера, реки, леса, заповедники, отдаляют граждан от лучших природных ландшафтов. Ежедневно в СМИ говорится о новых фактах нарушений законов влиятельными людьми, однако массовыми протестами они не сопровождаются. Почему мы позволяем мэрам разных городов, власть имущим забирать самое лучшее и жить за наш счет? Более того — уничтожать и наносить вред, ведь вырубка лесов, намыв островов или строительство дорог в заповедных зонах нарушает весь природный гомеостаз, уничтожает всю систему в целом. Как формировать экологическое сознание и мировоззрение, в котором окружающая среда — это, прежде всего, материальный ресурс?

С такими непростыми вопросами газета “День” обратилась к Александру Стегнию, доктору социологических наук, ведущему научному сотруднику Института социологии НАН Украины, исполнительному директору Центра социальных и политических исследований “Социс”, автору многочисленных публикаций на социально-экологическую тематику, монографии “Институционализация экологических интересов в обществе социогенных рисков”.

— Постчернобыльская Украина находится на пороге экологического краха. Ежедневно мы слышим об очередном уничтожении сквера, варварской вырубке зеленых насаждений, масштабных строительных проектах на территории заповедников. Такие общие проблемы характерны для всей Украины. Почему, на ваш взгляд, нет массового сопротивления населения?

— Ваш вопрос касается экологической сферы, хотя его нужно формулировать шире. Речь идет о защите прав человека, потому что когда мы говорим об окружающей природной среде, то имеем в виду также экологическую безопасность, защиту экологических интересов человека и, собственно говоря, защиту права жить в безопасной окружающей среде. Что происходит с социальной активностью? Здесь целесообразно обратиться к такому понятию, как легитимность. Суть этого понятия заключается в подтверждении или одобрении обществом определенных социальных действий. Если говорим о легитимности власти, то это одобрение населением тех шагов, которые делает власть. Сразу же замечу, не следует путать легитимность с легальностью, поскольку последняя означает узаконивание. Почему иногда возникают коллизии: когда есть узаконивание незаконных действий, видим прописанные правовые нормы, которые вроде бы легализируют то, что является нарушением. Но такая легитимность не одобряется большинством населения.

— То есть можно сказать, что легитимная власть делает нелегитимные вещи, такие действия, которые общество не поддерживает? Почему так происходит?

— Возьмем последние пять лет. Фактически власть поделилась на два больших лагеря, которые представляли государственную власть и в то же время друг друга совершенно не воспринимали, очень часто шла борьба на самоуничтожение. И это влияло на массовое сознание. Возникает вопрос: какие общие ценности могут быть в стране, если это единая страна? Избирателям стало понятно, что сама политическая элита пренебрегает международным авторитетом страны, позволяет себе таким образом унижать украинское общество в целом. По сути, получается, что кто бы у власти ни был, власть — это плохо, и этот нигилизм в отношении к политической власти без изменения знаков “плюс”-”минус” — это уже первый серьезный шаг к потере легитимной основы украинской власти. А что случилось с населением? Здесь появился другой феномен. На лицо превосходство личной сферы жизни над публичной. Что я имею в виду? Фактически приватизация общественной жизни стала уже доказанным фактом. Интерес к политической жизни в основном ограничивается лишь разговорами о политике, вроде откровенности “кухонных” бесед на политические темы советских времен. За невмешательство в дела своей “политической кухни” политики благодарят своих сторонников определенными материальными вознаграждениями. Подтверждение этих слов довольно легко можно найти в наших сегодняшних реалиях, когда отдельные политические силы и политики банально покупают приверженность значительной части избирателей. В качестве совершенно конкретного примера можно привести победу Черновецкого.

— Пан Александр, как вы думаете, когда украинцы станут богаче, они будут более активными социально или нет?

— Не уверен. Между богатством и социальной активностью нельзя ставить знак равенства, хотя можно сказать, что средний класс — это база социальной поддержки экологических ценностей. О бедности можно так сказать: она углубляет, усложняет борьбу за экологические интересы, но, с другой стороны, не бедность является причиной социальной пассивности, а богатство — социальной активности. Например, если взять экологически сознательную интеллигенцию, то далеко не все среди нее люди богатые. Значительное влияние имеет социальный контекст, в котором молодой человек проходит путь социализации, гражданского становления.

— Если бы вы получили возможность определять главные направления финансирования социальной сферы, то куда бы вы направили средства?

— Что касается экологических интересов, то они имеют свою специфику, собственно говоря, весь советский период, да и сегодня отношение к природным ресурсам таково, будто они почти бесплатные. Правда, сейчас уже счетчики на воду поставили. Природные ресурсы всегда доступны и потому не обладают особой денежной ценностью. Эта ценность формируется тогда, когда возникает большой дефицит. И, кстати, мы уже имеем пример с качественной питьевой водой, которая превращается в товар. Как ни печально говорить, но осознание того, что вода является товаром, делает ее инструментальной ценностью. Это и счетчики в домах, и оплата коммунальных услуг, и покупка бутылочной воды. Кстати, в Киеве уже насчитывается около десятка компаний, развозящих воду. Еще недавно все бы смеялись над теми, кто покупал воду. Сегодня нормальная реакция, понимание, но стоит учитывать и последствия употребления воды для здоровья человека. Здесь мы сталкиваемся также с социальным неравенством, точнее, я бы сказал, экологическим неравенством, поскольку далеко не все могут позволить себе покупать воду.

— Насколько наши власти прислушиваются к вам?

— Я хотел бы усложнить и расширить вопрос: о нынешних отношениях между научной элитой и управленческими решениями, между истеблишментом и наукой. Здесь ситуация какая? При всех проблемах и недостатках деятельности Национальной академии наук там есть вещи креативные, которые могут использоваться в социальной политике государства, особенно сейчас мы ощутили потребность в энергосберегающих технологиях. Институт, например, ежегодно печатает сборник научных публикаций и эмпирических данных под названием “Украинское общество. Динамика социальных изменений”. Этот сборник выходит уже много лет, мы его передаем в Администрацию Президента, в профильные комитеты Верховной Рады, таким образом, органы власти могут этот материал использовать в своей практической работе. Обратная связь имеет место, когда принимаются какие-то административные решения. Например, когда обсуждается какая-то программа Кабинета Министров, они обращаются в Академию наук и в наш институт. Наши коллеги Евгений Иванович Головаха и Наталия Викторовна Панина создали методику измерения индекса социального чувства. Этот индекс измеряет, насколько комфортно люди живут в этом обществе. Короткий вариант индекса строится на 20-ти показателях, и там можно увидеть, насколько он является критичным, некритичным, и это подсказка для социальной политики, для проведения определенных форм. Мы это даем. Но, на мой взгляд, наши разработки пока еще не используются должным образом. Почему? Вспомните начало нашей беседы. Нет объединяющих социальных ценностей для всей Украины. А вот здесь, кстати, есть такие ценности. Это может быть и здоровье населения Украины, и качественное образование, и экологическая безопасность, и юридическая помощь в защите своих прав. Это цели, которые могут объединить наше общество. С поиском национальной идеи в историческом прошлом я был бы осторожен, поскольку наше историческое наследие понимают и используют по-разному.

— Пан Александр, насколько сейчас материальное доминирует, превалирует над экологическими ценностями современной молодежи? Что формирует нашу молодежь, о чем она думает?

— В многолетнем мониторинговом исследовании “Украинское общество: мнения, оценки и условия жизни населения Украины”, которое ведется уже 16 лет, дан социальный портрет населения Украины. Молодежь до 30 лет в этом мониторинге составляет в среднем более 20% от общего количества опрошенных, и тенденции, наблюдаемые среди молодежи, свидетельствуют о том, что она очень чувствительно реагирует на те образцы поведения, которые сегодня доминируют в обществе. И здесь старшее поколение несет особую ответственность. Когда на уровне школьников начальных классов уже начинается конкуренция за обладание определенными материальными благами: банально это начинается с владения определенными брендами мобильных телефонов, потом хвастаются достижениями своих родителей, а не собственными успехами в учебе. Сегодня для молодежи важно — и я это своим детям говорю — возродить или сделать в обществе доминирующей ценность труда. Наши дети сползают в сферу консюмеризма. И это может привести к потере общности людей, небезразличных к защите своих гражданских прав и свобод, ответственных за развитие своей страны. Потому и тезис, что молодежь более восприимчива к экологическим ценностям, работает частично. Почему? Это зависит от социальной микросреды: это может быть общественная организация, какой-то кружок, профессиональное общество, круг знакомых и друзей, под влиянием которых формируется экологическое мировоззрение и соответствующие образцы поведения. Но в целом современное украинское общество негативно настроено по отношению к экологизации своей повседневной жизни.

— Как вы относитесь к тому, что привлекают очень много молодежи к разным политическим акциям?

— В наших реалиях участие в манифестах — это не признак социального или политического сознания, а, прежде всего, способ дополнительных доходов. Это мы допустили, что после так называемой манифестации молодежь выпивает кружку пива или выкуривает сигарету. Я уверен, что все же нужно начинать с ценности работы, полезной для общества, а потом, возможно, появится активность. Потому что работающий человек уже приносит определенную пользу обществу. Если человек достиг высокого профессионального уровня, то он потенциально готов в случае нарушений, связанных с социальным управлением и функционированием своего предприятия, поддержать также позицию гражданскую. Почему среди экологов много профессиональных ученых, не алярмистов, ведь по сути их позиция профессиональна, их знания свидетельствуют о том, что сейчас будет плохо. И они выходят на вторую, уже социальную позицию активности. Кстати, настоящий эколог не может быть профессионалом без определенной гражданской позиции. Потому что он понимает: его профессиональная сфера показывает, что есть проблемы и нужно что-то делать. Так во многих других сферах, возьмите, например, безопасность продуктов питания, — квалифицированная юридическая защита людей, медицинское квалифицированное обслуживание. Сегодня нередко вопрос уже не в оплате работы медика, а в проблеме найти врача, способного оказать квалифицированную медицинскую помощь.

— Какой вы видите выход из этой ситуации?

— Целесообразно признать экологическую безопасность и здоровье экологическими интересами, социальными ценностями для всего украинского общества, не принимая во внимание политические предпочтения. В этом смысле я хочу подчеркнуть: экологическая безопасность стоит вне политики в смысле определенных идеологических симпатий. И это понимание должно идти от представителей высших ступеней государственной власти, и тогда экологическая составляющая нашей жизни станет ценностью, которая объединяет украинцев, независимо от места их проживания. Донецк, Мариуполь, Калуш — этот перечень можно продолжать. Это разные географические точки Украины с разными идеологическими ориентациями, однако у них есть общая социальная ценность — экологическая безопасность населения, без которой невозможно обеспечить надлежащие условия повседневной жизни. Власть, Президент, правительство должны понять: на кону национальные интересы страны, и мы подсказываем в результатах наших исследований, где находить общенациональные приоритеты.

Анна ГОПКО