Эффективное трудоустройство

Роль Государственной службы занятости на рынке труда сегодня является определяющей, считает глава ГСЗ Ярослав Кашуба. Вместе с тем, открывая круглый стол “Критерии эффективности политики занятости и деятельности Службы занятости Украины”, он отмечает, что сегодня в стране нет ни краткосрочного, ни среднесрочного прогноза рынка труда. “Есть только долгосрочный прогноз, предусмотренный действующим законодательством”, — говорит Кашуба. Он говорит о модернизации своей службы и о том, какие она внедряет “критерии качества успешности”.

По его словам, утверждены индикаторы ГСЗ, которые позволят правильно ставить задачи персоналу и оценивать его работу. Глава службы добросовестно перечисляет соответствующие критерии: количество поданных и укомплектованных вакансий, уровень их укомплектования, количество трудоустроенных на постоянную работу и по договорам, уровень трудоустройства после завершения профессионального обучения, удельный вес долгосрочных безработных, время, потраченное на поиск работы и т.д. Эти индикаторы вводятся для базовых центров занятости — районных, городских и горрайонных — чтобы они могли отчитываться перед центральным аппаратом. При этом Кашуба подчеркивает, что ГСЗ,  демонстрирующая новые подходы к работе и являющаяся открытой площадкой для обсуждения проблематики занятости, не должна сама для себя планировать на будущее свою успешность. “Это нужно делать совместно с общественностью, — говорит он, — Если мы будем отвечать вызовам, о которых говорит общественность, то нашу работу можно будет называть качественной”.

Ненужные Профессии

Представители общественных организаций услышали этот посыл и расценили его как приглашение к острой дискуссии. Специалист по трудоустройству Программы развития ООН Александра Целищева согласна с Кашубой: “Только совместно мы сможем находить адекватные и оптимальные ответы на эти вызовы”, — говорит она. По ее словам, сотрудничая с ГСЗ, ее проект “Быстрое реагирование на социальные и экономические проблемы внутренне перемещенных лиц в Украине” работает в нескольких направлениях. В том числе — по поддержке временных общественных работ, созданию и поддержке постоянных рабочих мест. Одним из компонентов этой работы, по словам Целищевой, является поддержка самой ГСЗ, помощь ей в улучшении качества и расширении услуг. Специалист по трудоустройству надеется, что в ходе этого сотрудничества, возможно, удастся найти какие-то новые решения для проблем, которых раньше просто не было.

“Очень часто бывает, — отмечает представитель центра социального партнерства и лоббирования НаУКМА, эксперт по вопросам эффективного управления Совета Европы Сергей Панцырь, — что в регионе, где просто нет работы, людей направляют на профессиональное обучение по какой-то пользующейся популярностью в Украине профессии. И в этом случае мы ни в коем случае не получим никакого результата, как бы хорошо ни проводили это обучение”. Эксперт считает, что в связи с этим необходимо разрабатывать соответствующие оценочные показатели. Ключевым среди них, по его мнению, является показатель, отражающий выгоду от создания рабочих мест для бенефициаров, то есть конечных потребителей услуг в сфере занятости.

Выгоды для бенефициаров

Разъясняя свою мысль, эксперт говорит, что цель в любой политике, в том числе — в политике занятости, привязывается к выгодам бенефициаров. Он приводит в пример случай, когда служба занятости честно отобрала поставщиков услуг по проведению тренингов для малого и среднего бизнеса, определила стоимость этих услуг в расчете на одного участника такого обучения. Но дальше начались серьезные проблемы, говорит Панцырь. Сколько участников тренинга получили работу, сколько из них начали получать доходы от занятий малым бизнесом? Тут нужно учитывать доход или заработную плату, которая должна быть на уровне средней по региону и длительность работы (приемлемая — только больше года).

“У нас может быть очень высокий показатель эффективности, — рассказывает Панцирь, — то есть мы потратили на создание рабочего места вместо предусмотренных Минэкономики 12 тысяч гривен, допустим, две тысячи. Но это рабочее место просуществовало не больше месяца... В этом случае эффективность нулевая”. При этом эксперт категорически против того, чтобы ГСЗ становилась оператором создания рабочих мест. “Это очень сложная и запутанная задача, и тут следовало бы руководствоваться негативным, к сожалению, опытом Фонда социальной защиты инвалидов”, — говорит Панцырь. Он также обращает внимание работников ГСЗ на существующую в Европе систему оценивания занятости в общине, которая показывает, как человек ощущает себя на местном рынке занятости. В связи с процессом децентрализации он рекомендует внедрять такую систему и в Украине.

Довольно критично оценивает работу служб занятости в Украине глава Всеукраинской ассоциации консультантов по менеджменту Алексей Зволинский. По его мнению, сегодняшние центры занятости должны “передвигаться из центров трудоустройства безработных и сокращения средств на социальные выплаты, в место, где такой центр может стать активным фактором формирования политики занятости”. “Из организации, которая просто тратит деньги и имеет в общем-то главным показателем сокращение этих затрат, он должен бы превращаться в организацию, создающую доходную часть бюджета”, — уверен Зволинский. Он предлагает ГСЗ ориентироваться на краткосрочное прогнозирование. “Если мы имеем адекватный краткосрочный прогноз, — говорит он, — то, исходя из него, и предполагая, каков уровень зарплаты на заполняемых рабочих местах, можно прогнозировать доходную часть бюджета страны”.

Вакансии, дорогие и дешевые

“Когда я смотрю сайт службы занятости, то вижу очень много вакансий, — отмечает эксперт Международной организации труда Грегор Шульц, — но у большинства этих вакансий зарплата ниже среднего уровня”. “Как это может быть? — негодует гражданин Германии. — У нас свободные вакансии идут на свободный рынок, и у вас тоже важно не допускать таких явлений”.

Руководитель департамента социального развития корпорации ДТЭК Виктория Гриб разделяет такое мнение. Но при этом рассказывает, что ее компания практически никак не сотрудничает с центрами занятости, потому что не видит для себя никакой пользы от такого партнерства. Впрочем, она надеется, что в дальнейшем ситуация изменится, и настаивает на том, что задачи, цели и направления работы центров занятости кардинально пересмотреть, поскольку в существующих условиях работать так, как сегодня — это просто трата времени и сил.

Она объясняет, что ее компания, чтобы быть эффективной, хотела бы сократить 50% персонала, но не может этого сделать, потому что понимает: людям некуда идти. В связи с этим разработан проект создания рабочих мест на территории присутствия. В соответствии с ним, уволенный работник, желающий создать собственный бизнес, получает для этого сумму, соответствующую его зарплате (“а зарплаты у нас хорошие”) за шесть месяцев. Но предприятия не создаются — люди просто забирают деньги, хотя и регистрируются как частные предприниматели, и тут же закрывают свой бизнес.

Панцирь ставит вопрос об отсутствии доверия в украинском обществе к службе занятости. “Работодатели выставляют на рынок плохие вакансии только потому, что не доверяют ей”, — говорит он и обращает внимание на парадокс: предприниматели своими налогами содержат эту службу, но она им не нужна. Что делать? По его мнению, СЗУ должна быть оператором на рынке труда и организовывать взаимодействие между работодателями и работниками, помогать тем, кто в этом нуждается. Но СЗУ, по мнению эксперта, не панацея от всех социальных бед. Однако и отказываться от нее, как он считает, не нужно. Особенно ценны информационная, прогнозная и рыночная функции. Пока они не работают, на ветер часто выбрасываются средства, выделяемые для системы образования.

Что делать с горняками и атошниками?

Проблема, по мнению Гриб, в том, что центр занятости — это преимущественно статист, который не занимается ни прогнозами, ни анализом. Можно, конечно, посещать программы по переквалификации, но если на рынке нет спроса на соответствующие профессии, то учиться и переучиваться можно сколько угодно, а работы так и не будет. “Нам хотелось бы работать со структурами ГСЗ, которые могут подстраиваться, быть гибкими, способными влиять на меняющуюся ситуацию, — в ответ на предложение модератора помечтать, говорит Гриб. — Сегодня в стране кризис, война на Донбассе, оккупация Крыма, и пока еще нет видения, куда мы идем. Например, мы сегодня готовы закупать уголь за границей. В результате шахты будут закрываться, люди — сокращаться, но мы не понимаем, куда их девать. И хотя у нас уже есть стратегия закрытия шахт — раньше следовало бы подумать, как быть с горняками, которые выйдут на улицу. Честно говоря, я боюсь, что они возьмут в руки автоматы...”. 

Такой поворот дискуссии дал повод и “Дню” задать свой вопрос. Все войны когда-то заканчиваются. Думают ли в ГСЗ над тем, как обеспечить работой солдат, вернувшихся с фронта?

“Все говорят, что мы плохо работаем, — почему-то обиделась начальник одного из отделов ГСЗ, — но к той вакансии, которую нам дадут, мы еще будем адаптировать того человека, чтобы он туда трудоустроился. Но это не главный критерий нашей работы. Устройство АТОшников — это система очень связанная, и в первую очередь за нее отвечают местные власти, которые имеют влияние на работодателей. А наша служба даже не может проверить условия труда (бывших солдат). Но все инструменты, которые у нас есть, мы используем”.

Комментируя “Дню” ответ этой чиновницы, Зволинский отметил: “В своем нынешнем состоянии ГСЗ ничего не сможет сделать. Без перемещения самой себя в позицию влияния на политику занятости и регулирования рынка труда служба останется недееспособной организацией. А если ей это удастся, то многое может измениться. Напомню, Шульц сегодня говорил, что для решения этой проблемы нужен координационный совет, какая-то межведомственная группа с определенными полномочиями, составленная из стик-холдеров (заинтересованных групп), имеющих влияние на рынок труда”.

Виталий КНЯЖАНСКИЙ