Дворцы на помойке

Интерьеры, мебель, книги, компьютеры, даже еда и разговоры часто так похожи, что окружающая городская среда уходит далеко на второй план. Но вот мы выходим на улицу, и она мгновенно напоминает о себе.

Если перед выходом яма, на улице полицейский может потребовать документы, а воздух такой, как будто здесь ездят только на старых грузовиках и много курят, то это Москва или Богота в Колумбии. Если на дорогах посвободнее, есть деревья и воздух, а полицейские не представляют опасности, то это какой-то другой город, например Бостон в США или Вена в Австрии.

Я не жалуюсь на жизнь — живем, где живем. Есть места и посложнее. Я просто прочитал, что на рынке жилья в Москве средняя цена предложения, как говорят риэлторы, преодолела $5000, пройдя предкризисный уровень марта 2008 г. (посыпалось все осенью 2009-го). А за съемные квартиры приходится платить примерно столько, сколько в том же Бостоне, одном из самых дорогих городов в США. Новая московская власть остановила множество проектов в центре, что хорошо для борьбы с торговлей административным ресурсом, но плохо для тех, кому нужно жилье. Рынок есть рынок — инвесторам хорошо, а тем, кто покупает или ищет квартиры на съем, — одно расстройство. С этим ничего не поделаешь, но что делать с тем, что московские цены и московская окружающая среда, то, что можно назвать качеством жизни, совсем не соответствуют друг другу? Мы получаем Боготу по цене Бостона.

Конечно, мы можем сделать вид, что живем в лучшем месте на Земле. Каждый из нас может создать его себе в собственном доме, квартире или на даче. Любое огороженное пространство, если о нем позаботиться, может стать воплощенной утопией.

Можно свести к минимуму контакты с внешним миром — технологии позволяют. Интерьеры квартир и домов, автомобили и одежду можно купить. Их производят во всем мире по одним и тем же образцам. Материальный мир за последнюю четверть века стал почти стандартным. Его придумывают дизайнеры в США и Европе, а физически производят рабочие в Китае, Вьетнаме и Индонезии.

И только общественную и городскую среду никто не “производит”. И ее не получится купить. И спрятаться от нее, если она плохая, не удастся. Многим из нас приходится 2-3 часа в день списывать на дорогу, мириться с некачественной едой, жить без воздуха и личного пространства, отнятого толпами, пробками и очередями. Я могу построить огромный дворец, но все равно окажусь в той же среде, в которой живут мои сограждане. То, что происходит снаружи, зависит не от меня одного, а только от всех вместе. Именно то, что происходит на улице, и отличает одну страну от другой. Поэтому вместе с ценами растет и число желающих уехать — понимая, что не могут изменить среду здесь, они надеются воспользоваться тем, чего много лет добивались для себя люди в других странах.

Максим ТРУДОЛЮБОВ