Мир радикально переменился за каких-нибудь 100 лет. В большинстве стран нет неграмотных. С каждым годом растет доля людей с высшим образованием. Среднее образование становится обязательным. Казалось бы, наступил предсказанный гуманистами Век просвещения. Однако мы непрерывно сталкиваемся с проявлениями если не ограниченности, то весьма вольного толкования законов природы, исторических фактов и научных исследований. Масса людей верит в идею плоской Земли, отрицает пользу прививок и отказывается признавать радиоуглеродный метод и дендрохронологию.
Многие из “отрицателей” — прекрасные работники, воспитывают замечательных детей и в целом совершенно нормальные люди. Что же происходит, почему образование плохо справляется с просветительской функцией? Работает ли идея, что образованием можно улучшить будущее людей?
Сколько лет мы учимся
В современном мире принято долго и серьезно учиться. Средний срок обучения в развитых странах составляет 12 лет, однако для достижения серьезной карьеры учиться придется не меньше 15. Совершенно понятно, что государству увеличивать сроки обучения практически невозможно, поскольку это сократит продолжительность работоспособного возраста. Статистика показывает, что средняя продолжительность обучения в стране очень сильно зависит от продолжительности жизни, причем зависимость эта линейная. Начиная с 45 лет, каждые три года жизни населения прибавляют примерно один год обучения. Жизнь удлиняется, и вслед за этим растут сроки обучения.
Оценка уровня обучения постоянно меняется. В начале XX века инженер в общественной иерархии стоял где-то на уровне нынешних кандидатов или даже докторов наук. Ну, а выпускник гимназии мог посостязаться в значимости с современным бакалавром. Мы видим, что за столетие произошла существенная девальвация уровня знаний. И связано это во многом именно с ростом продолжительности жизни. Почему же это произошло? Стала хуже подготовка специалистов? Едва ли. Современный выпускник школы знает не меньше, чем гимназист начала XX века, только его знания совершенно другие. Значит, обесценивается что-то иное. Попробуем в этом разобраться.
Два вида образования
С некоторым допущением все образование можно разделить на два уровня — среднее и высшее. Главное отличие “среднего” образования от “высшего” — массовость: его получает 80—90% населения. С течением времени продолжительность и среднего, и высшего образования меняется. Сейчас среднее образование — это полное школьное обучение, а высшее, соответственно, начинается с бакалавриата. Однако вполне может быть, что через 20—30 лет средним будет считаться бакалавриат, а в качестве условного высшего будет что-то вроде медицинской ординатуры.
Первый уровень образования дает человеку умения и навыки для жизни в обществе. Фактически человек учится тому, как жить в окружающем его мире. Когда-то для этого требовалось умение читать и писать, но с каждым годом набор требований растет. Причина очень простая — мир становится сложнее. Не случайно так много фильмов о том, как “дикарь” или “маугли” пытается адаптироваться среди обычных людей.
Конечно, таким навыкам учат и в семье. Я помню, как много лет назад директор Сыктывкарской школы-интерната Католиков рассказывал нам, работавшим у него студентам, как он старается обучить своих воспитанников навыкам обычной жизни, которых у них просто нет. Ребят учили готовить еду, покупать продукты в магазинах, разумно тратить деньги — в общем, жить обычной жизнью, которая нас окружает и навыки которой воспринимаются как что-то само собой разумеющееся.
Учат в школе…
Итак, чему же учит школа? Фактически знанию различных предметных языков и умению их применять. Есть русский язык, умение читать, писать на нем и говорить. Есть язык математики, умение понимать математическую запись, записывать математические формулы и рассказывать о них. Этот список можно продолжать для любого школьного предмета.
Но то в идеале. На практике намного проще оценить знание языка, чем умение его активно использовать. Прежде всего это очевидно для любого иностранного языка. Легко научиться читать на английском — и намного сложнее использовать его в обычной жизни. Это утверждение верно и для любой другой предметной области. Именно поэтому так много говорится и пишется о том, что знания, данные в школе, оседают в голове ученика мертвым грузом без возможности их применить. Точнее говоря, только небольшое количество выпускников школ овладевает навыком применять эти знания, причем зачастую не благодаря школе, а вопреки ей.
Наша школа, как правило, не учит коммуникационным навыкам. Точнее, учит, но не за счет программы обучения, а за счет общения с учителями, другими учениками, участия в школьных мероприятиях. Успех или неуспех школьника во взрослой жизни мало связан с его оценками, и школьные отличники нередко теряют свое преимущество. Отсутствие коммуникационных навыков у вчерашнего школьника начинает сказываться сразу после поступления в вуз, где активная жизненная позиция и информационная открытость зачастую полезнее вызубренных школьных правил. Кстати, все без исключения сильные школы это прекрасно понимают, активно обучая умению общаться.
Проблема в том, что навыки, полученные на дополнительных занятиях, вроде театральных студий или танцевальных кружков, — не совсем то, что необходимо для коммуникации на языке химии, биологии или математики. Не так просто самостоятельно иллюстрировать окружающий мир графиками или уравнениями — намного сложнее, чем просто решить типовую задачу. Можно вызубрить множество исторических фактов, и очень сложно научиться связывать в систему реальные исторические документы.
Чтобы обеспечить получение таких навыков, понадобится перестроить всю систему обучения, изменить приоритеты и системы оценки. И лучшие мировые школьные программы именно этим и занимаются. Не случайно с таким интересом обсуждается опыт Финляндии, где стираются грани между предметами, а сама учеба приближается к реальной жизни. Мы же пока изо всех сил консервируем систему 50-, а то и 100-летней давности, занимаясь вбиванием в учеников знаний, которые они никогда не будут применять, потому что их этому не научили.
Плоскоземельцы и другие
Неумение применять знания, то есть навыки пассивного использования огромного информационного массива — когда главным является умение запомнить какую-то сказанную мысль и донести ее до экзамена, — приводит к тому, что навык перерабатывать информацию у большинства людей постепенно сжимается до способности воспринимать узкий круг примитивных телевизионных передач, простейших газет и книг. И очень часто это не их вина, а следствие вырастившей их образовательной системы. Зубрежка и начетничество, узкий кругозор и неумение использовать в общении инструментарий, содержащийся в обычной школьной программе, приводят к тому, что достаточно немного забыть те азы, что давались в школе, чтобы легко воспринимать теории лженауки, пропагандистские приемы средств массовой информации и популистскую аргументацию политиков.
Человек, вынесший из школы много пассивных знаний, довольно быстро начинает их терять. Процесс этот идет очень незаметно, но, к сожалению, необратимо. Через 5—10 лет после окончания школы в активе обычного среднестатистического человека остается умение читать простые тексты, дополненные освоенной им узкой профессиональной областью. Большинству не помогает и обучение в вузе, поскольку пересечений со школьной программой по навыкам и не так много, а сама вузовская программа также полна “натаски” на конкретные темы и знания. К тому же, как уже сказано выше, единицы приходят в вуз с умением коммуницировать в предметных областях, освоенных в школе. Поэтому в вузе зачастую успешно учатся либо талантливые коммуникаторы-общественники, либо тихие и усидчивые зубрилы, которым ни один педагог не поставит ниже тройки. Счастливо соединяющих в себе эти навыки так мало, что они очень быстро продвигаются вперед.
Что теперь со всем этим делать
Школьная система обучения весьма консервативна, изменения в ней будут проходить очень медленно. Кроме того, опыт показывает, что любые изменения в методике и программе обучения будут наталкиваться на противодействие как учителей, так и родителей. Тем не менее, если нынешняя система обучения сохранится еще хотя бы лет десять, отставание станет катастрофическим.
Самая главная задача — превратить учеников из обычных слушателей в активных участников процесса обучения. Они должны непрерывно учиться применять свои знания, обмениваться ими с другими учениками, формируя устойчивые коммуникативные навыки, применение которых в дальнейшем станет для них привычным и легким. Предметные области должны активно пересекаться, приучая учеников к тому, что деление на предметы существует только в учебниках, но не в реальной жизни. Активная открытость информационному миру, возможно, исчезновение учебников в классическом смысле, использование современных информационных систем и площадок — все это позволит увеличить конкурентоспособность выпускников XXI века и сделает их интересными людьми и прекрасными работниками.
