Чем руководствуется избиратель?

Отметим, что итоги голосования должны были огласить до 10 ноября, однако из-за многочисленных судебных исков процесс затянулся. ЦИК до сих пор не получил от теризбиркомов полные данные по явке избирателей и по итогам голосования. К тому же, почти на 800 избирательных участках украинцы голосовали повторно, в основном за кандидатов в депутаты сельских или районных советов.

Несмотря на отсутствие официальных итогов выборов, в политических и экспертных кругах активно обсуждают новые тенденции региональной кампании, имеющей в некотором смысле общегосударственное значение. Ведь прошедшие недавно местные выборы интересны помимо прочего и тем, что впервые в истории независимой Украины они проходили отдельно от парламентских.

Бытует мнение, что украинский избиратель чрезмерно консервативен, дескать, зная, что от той или иной силы прогресса в разных сферах жизни ждать не приходится, все равно голосует за нее. Пояснение простое: лучше плохое старое, чем новое — возможно, лучшее, но неизвестное. Вместе с тем предварительные итоги региональных выборов свидетельствуют о том, что в правилах есть исключения — некоторые новые политические игроки получили солидный кредит доверия избирателей.

О причинах успеха одних политических игроков, провала других, а также об ориентирах избирателей “Дню” рассказали эксперты.

Евгений ГОЛОВАХА, заместитель директора Института социологии НАН Украины:

— В целом я бы не сказал, что подходы избирателя на прошедших недавно региональных выборах существенно изменились. Консерватизм присутствует. Если не считать победы “Свободы” в нескольких областях, все осталось по-прежнему. В основном ведь власть будет принадлежать главным образом Партии регионов, “Батькивщине”. А результат “Свободы” — это результат радикализации жителей западных регионов, идеологическим установкам которых некоторые действия президентской власти не соответствуют. Это то, что Горбачев в свое время называл асимметрическим ответом. Выбрали самую радикальную из имеющихся силу. Однако парадокс ситуации в том, что выбрали силу, которая в наименьшей степени приемлема для Западной Украины с точки зрения ее идеала — вступления в Европу, а не Россию. В Европе ведь не очень хорошо относятся к радикальным националистическим партиям. Это действительно принципиальный момент, проявившийся в ходе недавних выборов.

А вот результат Партии регионов — это еще один удар по оппозиции, у которой был шанс объединиться и укрепиться, если бы прошли их кандидаты в мэры. Особенно показателен в этом смысле Харьков. Можно еще обратить внимание на провал Тигипко. Избиратель, как оказалось, не любит, когда тот, кто шел независимым путем, находится во власти. Это интересный момент. Тигипко не простили его позицию соглашательства с властью. Он должен был стать лидером оппозиционных сил для мыслящей части юго-востока Украины. А он эту миссию не выполнил — и получил соответствующие оценки избирателей.

Я считаю, что Тигипко и Яценюк — это более европейская, более приглаженная альтернатива классического противостояния двух идеологий: западной и восточной. Такое противостояние в идеале сейчас было бы более приемлемым, чем традиционное жесткое противостояние Партии регионов с одной стороны и “Нашей Украины” и ее бывших союзников — с другой. И я думаю, такой вариант был бы более приемлемым для Европы. Да и времени такой вариант больше соответствует, потому что это уже представители нового поколения политиков (Яценюк по возрасту, Тигипко по гибкости). Они больше похожи на политических функционеров, чем на спасителей и мессий, что важно для страны. Очень важным является движение от мессианских фигур, которые обещают спасти всех и вся, к менеджерам, имеющим определенный опыт государственного управления, а также управления макросоциальными процессами.

Константин МАТВИЕНКО, эксперт корпорации стратегического консалтинга “Гардарика”:

— Прежде всего хотел бы отметить несколько кардинальных отличий этих выборов от предыдущих. Во-первых, это рекордно низкая явка. Во-вторых, уникально огромное количество тех, кто проголосовал против всех. В-третьих, это опять-таки уникально высокий уровень невосприятия проходных кандидатов. Это значит, что рейтинг недоверия у большинства местных глав (за исключением винницкого, черкасского) был высшим, нежели рейтинг доверия к ним. То есть, избиратель четко сориентировался в том, что он не верит политикам.

Результатом этих выборов есть также то, что в Украине впервые за всю ее электоральную демократическую историю сформирована наименее легитимная власть. Абсолютное большинство граждан спокойно может сказать новосформированной власти: “Вы не наша власть, потому что мы за вас не голосовали”. Это власть абсолютного меньшинства. А легитимность власти в глазах граждан — это решающая вещь. Если власти не верят, то у нее нет ресурсов для общественного действия, а механизмы принуждения все-таки ограничены. Свидетельство тому, например, протест против Налогового кодекса, другие массовые акции. Таким образом, избиратель на этих выборах продемонстрировал не консервативность, а то, что он перестал доверять электоральному способу формирования власти. На этом фоне партия “Свобода”, выдвигая радикальные лозунги в отношении других — бездарных, тщедушных политиков набрала значительное количество голосов. Это тоже новое явление. Что касается Яценюка, то он смог прикинуться третьей силой. Я бы не преувеличивал его успех, поскольку это муниципальные выборы, но вместе с тем и не преуменьшал бы его. Фиаско Тигипко объяснимо. Он не сумел (хотя очень хотел) прикинуться третьей силой. Почему не сумел? Потому что является членом Кабинета Министров Азарова. А так как уровень непринятия правительства в обществе очень высокий, а дистанцироваться от КМУ для вице-премьера невозможно по факту, возникла такая ситуация.

Итак, выводы. Выборы продемонстрировали пренебрежение избирателей к электоральным формам формирования власти, фактически низкий уровень доверия к государственности как таковой. Избиратель не связывает выборы с качеством своей жизни, думая по принципу “все они там одинаковые”. Эти выборы вернули нас к концу 1980-х, когда в обществе царила парадигма: люди, народ — и они, номенклатура. И для политиков и государственных деятелей это уже третий тревожный звонок. Не могут делать реформы те, кому не доверяют, — а им не доверяют, это показали выборы. Депрессивные настроения присущи наиболее общественно-социально-экономично активным слоям населения. К тому же, огромен миграционный потенциал в Украине. С кем власти останутся? С пенсионерами? Недоверие к власти, к государственности, стремление оставить страну — это страшный звонок для власти, и она должна спасать страну и себя в частности. Однако пока что мы видим обратные процессы. Мы видим Налоговый кодекс, ликвидирующий остатки прав трудящихся.

Виктор НЕБОЖЕНКО, политолог, руководитель социологической службы “Украинский барометр”:

— Знаете, что показывает глубокая социология? Я не буду называть цифры, остановлюсь на тенденциях. Так вот, по разным параметрам я получаю ответы, которые можно квалифицировать как глубокая социальная апатия. То есть, дистанция между гражданином, который сформировался за последние 20 лет, и властью серьезно увеличивается. Мы скатились к 1991—1993 годам. И отсюда социальная апатия, население не чувствует, что может на что-то влиять. Наряду с этим фиксируются очень резкие, сильные показатели социальной агрессивности. Вот, к примеру, я задают вопрос: “Судью поймали на взятке. Как вы считаете, какие меры к нему нужно применять?”. Предлагаются разные ответы: отдать под суд, выпустить на поруки и т.п. Есть и резкие варианты. Например: ничего не делать, пусть себе ворует. И вот провокационный вариант: никогда не допускать к работе, расстрелять. Очень высоко количество ответов, касающихся именно жестких, негативных последствий. Респондент выбирает крайние позиции. Очень резко растет уровень агрессивных пожеланий по адресу бюрократии и работников власти. И тут не столько терпение людей иссякает, сколько власть провоцирует. Вспомните, в ходе президентской кампании шла борьба двух архетипов: энергичная и неуправляемая Тимошенко и стабильность, порядок от Януковича. Люди же на местных выборах не увидели ни порядка, ни стабильности — и это их сильно разозлило. Прошедшие выборы показали, что люди мало обращали внимание на факты возможных фальсификаций и т.п., а больше выходили из себя из-за отсутствия порядка. Украинец прекрасно понимает: если порядка нет на выборах сегодня, значит, завтра и цены будут не те, и власть себя будет вести иначе. Украинец ведь достаточно политически компетентен. Причем компетентен от Луганска до Львова. У него одинаковая политическая компетенция, несмотря на разные политические взгляды. И несмотря на барьеры, информационную лапшу и т.д.

Теперь о, как вы говорите, солидном кредите доверия к новым политическим игрокам, таким как Яценюк. Начну с Тигипко. “Сильная Украина” — это телевизионная партия, которая поддерживается одним человеком. И если завтра Тигипко уедет на Канарские острова, партии не будет. И вот какой тут еще нюанс: понимаете, в период кризисов нельзя называть партию “Сильная...”. Это то же самое, как если бы тяжело больному человеку показывать глянцевый журнал с красивыми мускулистыми мужчинами, которые бегают по 6 км не задыхаясь, и говорить: “Вот, смотри, давай к этому идти”. “Фронт Змін” — да, тут большее попадание. Ну а в целом многое перепуталось. Название политической силы Яценюка больше подходит Тягнибоку как более радикальному политику. А вот партия “Свобода” больше подходит для либерала, бывшего банковского работника, интеллигента. То, что население видит альтернативу и поддерживает новые силы, — это проявление желания не остаться один на один на 20 лет с одной политической силой. Это хорошо, и в этом смысле мы ничем не хуже, скажем, норвежца, француза или немца. У меня есть старый тезис, который подтвердился и в 2004-м, и в 2010-м: население мудрее нашей элиты.

Юрий ЯКИМЕНКО, директор политико-правовых программ Центра им. Разумкова:

— Действительно интересный вопрос: консервативен или нет украинский избиратель? Да, присутствуют довольно-таки консервативные ориентации избирателей, но также есть и меньший консерватизм в смысле воплощения этих симпатий в конкретных политических силах. С одной стороны, мы действительно давно наблюдаем за значимостью регионального раздела, то есть симпатий, основанных на социокультурных отличиях. Это основной раздел, который всегда отражался в партийной системе, симпатиях к различным политическим силам. Однако, с другой стороны, на разных этапах носителями комплексов ментальных ориентаций были разные политические партии. Сначала граждане на Юго-Востоке голосовали за коммунистов, социалистов, “Селянскую партию” и т.п. На Западе — за Рух, УНП, КУН и т.д. Затем, с одной стороны, появилась Партия регионов, а коммунисты в определенной степени маргинализировались. С другой стороны, появились БЮТ и “Наша Украина”. Сейчас мы проходим еще один этап смены репрезентантов, но раздел остается и это является наиболее актуальным вопросом. Формируется запрос на новые политические силы, которые олицетворяют частично “Фронт перемен”, частично “Свобода”. И главное тут не радикализм “Свободы”, а то, что это идеологически понятная партия, позиция которой отвечает запросам жителей западных регионов, а она сама не дискредитирована участием в реальной политике на наивысшем уровне.

То, что на этих выборах была низкая явка, свидетельствует о разочаровании людей в политике в целом. Неоправданны ожидания 2005—2010 годов, а теперь уже пришла очередь разочаровываться сторонникам Партии регионов и политических сил, представленных в правящем парламентском большинстве. Мы видим падение рейтинга ПР и лично Президента. В общем, мы наблюдаем, как граждане дистанцируются от политики, а уровень недоверия к политическим партиям, представителям органов власти как был чрезвычайно высоким, так и остается. Если бы власть следовала европейским традициям, она должна была бы изучить, почему на избирательные участки пришло меньше граждан, а те, кто пришел, в значительной степени проголосовал против всех. Но на самом деле тут возникает соблазн для власти поощрять такие тенденции.

Главной неожиданностью этих выборов стало то, насколько быстро граждане центральных и частично западных регионов подстроились под эту власть, резко став симпатиками Партии регионов. Вывод? Либо ценностных позиций не было, а был чистый прагматизм, либо они находятся в далекой глубине личности.

Татьяна КОНОНЧУК, эксперт Украинского независимого центра политических исследований:

— На мой взгляд, про общегосударственное значение состоявшихся недавно региональных выборов можно говорить в том смысле, что проведение местных выборов на партийной основе поможет партиям в большей степени укорениться в обществе. Почему? Потому что, как бы они критически не относились к самой идее организации органов местного самоуправления именно по партийному признаку, для партий такой принцип пойдет на пользу. Правда, лишь в том случае, если они смогут воспользоваться полезными для себя условиями. Смогут ли? Это уже другой вопрос. Избиратель также увидит, какой будет тактика “новых” партий (таких, скажем, как “Фронт перемен”, “Свобода”) в местных советах. Если станет очевидно, что в каких-то вопросах эти партии поддерживают “региональное” большинство, конечно же, доверие к ним будет уменьшаться. Однако если ПР с некоторым уровнем успеха сможет реализовать свои инициативы (чтобы не ухудшалось благосостояние людей, чтобы не притеснялись права граждан), даже в случае сотрудничества новых партий с “региональным” большинством они и в дальнейшем смогут получать поддержку общества. Я бы сказала, что определяющим для многих избирателей и впредь будет политика, которая формируется партиями в Верховной Раде.

В целом же я не говорила бы о каком-то особом консерватизме украинского избирателя. Электоральное усиление на последних выборах новых партий, а также возвращение из небытия многих партий, о которых мы и не слышали, свидетельствует не о консерватизме избирателя, а напротив — о готовности идти за лидерами определенной идеи, политическими и общественными деятелями. Поэтому, на мой взгляд, так же, как мы говорим о консерватизме, мы можем говорить и о готовности избирателя к переменам. И успех новых политических партий, на мой взгляд, был достигнут благодаря не консервативному порядку, а проактивному, жаждущему перемен. Безусловно, Партия регионов продемонстрировала прирост своего потенциала, однако ни для кого не является секретом, что этот прирост сформирован за счет административного влияния и одномандатников. О консервативности, думаю, говорить нет оснований, иначе, скорее всего, избиратель пошел бы за известными партиями, которые, к их сожалению, довольно много потеряли на этих выборах.

КСТАТИ

Подавляющее большинство украинцев (76%) и россиян (84%) считают себя патриотами. Об этом свидетельствуют обнародованные вчера данные опросов, проведенных социологической группой “Рейтинг” (в Украине) и Всероссийским центром исследований общественного мнения (в России).

В нашей стране назвали себя патриотами, в первую очередь, жители Центра, Севера и Запада. В России — москвичи и петербуржцы. Лишь каждый десятый признался в том, что не чувствует любви к своей стране. В РФ это в основном жители малых городов, в Украине — жители Донбасса.

При этом жители украинских городов менее патриотичны, чем жители украинских сел. Как в Украине, так и в России меньше чувствует себя патриотами молодежь, в то же время наиболее патриотичны люди старшего возраста.

Главным поводом для гордости за страну у украинцев является место, где они родились и выросли (33%), а также земля, на которой они живут (31%). Большинство опрошенных россиян главным поводом для гордости за свою страну назвали ее историческое прошлое (47%). Среди украинцев таких оказалось вдвое меньше (25%).

В представлении 45% украинцев и 48% россиян истинный патриотизм проявляется в уважении к традициям. Для 46% россиян и для 36% украинцев — в укреплении семьи и воспитании детей. Для 22% наших соотечественников и только 14% россиян патриотизм проявляется в голосовании на выборах за патриотические партии и политиков, для 18% жителей Украины и 9% россиян — в участии в патриотических организациях, для 14% украинцев и 10% россиян — в конструктивной критике недостатков в своей стране.

13% россиян и 9% украинцев считают, что истинный патриотизм проявляется в разговорах и беседах со знакомыми на патриотические темы. Кроме того, 29% украинцев и 26% россиян видят проявление истинного патриотизма в работе с полной отдачей по своей специальности, 22% украинцев и 19% россиян — в праздновании исторических событий.

Исследования были проведены социологической группой “Рейтинг” (Украина) в сентябре 2010 года (опрошено 2000 респондентов, погрешность не превышает 3%) и ВЦИОМ (Россия) в июне 2010 года (опрошено 1600 респондентов, погрешность не превышает 3,4%).

Наталия РОМАШОВА