Британские союзники “маленьких украинцев” накрыли первый банк

В одном из предыдущих номеров ZN.UA шла речь о том, как простой украинец может заблокировать западные счета украинских чиновников. С использованием новых Рекомендаций ФАТФ, которые являются мировым стандартом противодействия отмыванию грязных денег. У некоторых эта информация вызвала здоровый скепсис, относительно того, захочет ли Европа воплощать эти Рекомендации в реальную жизнь.

Недавние санкции против британского королевского банка Coutts&Co способны убедить даже самых разочарованных в том, что наворованные состояния украинских коррумпированных политиков находятся в опасности. И “маленький”, но активный украинец вполне способен ускорить этот процесс.

23 марта 2012 года государственное финансовое агентство Великобритании наложило штраф в размере 8,75 млн. фунтов стерлингов на банк Coutts& Co за нарушения в ведении бизнеса с клиентами высокого риска. К таким клиентам относятся прежде всего политические деятели (ПЕП — от англ. Politically exposed persons), которые, согласно британскому праву, определяются как лица, которые в связи с занимаемыми высокими государственными должностями очень чувствительны к коррупции. Понятие ПЕПов по британскому праву, имплементировавшему стандарты ФАТФ, также включает близких родственников и сотрудников таких лиц.

Государственная проверка показала, что банк Coutts&Co далеко не всегда умел (или не всегда хотел) правильно идентифицировать ПЕПов среди своих клиентов. По результатам проверки выяснилось, что банк не обнаружил среди своих клиентов 233 политических деятелей, среди которых 45 были ПЕПами по занимаемой государственной должности, а остальные — из-за имеющихся близких и родственных связей или тесного сотрудничества с такими лицами.

Дело в том, что банк стратегически расширил свои услуги на рынки Восточной Европы и Азии, известные высоким риском отмывания денег. Более того, банковская система поощрений работников стимулировала банкиров привлекать все больше новых клиентов к пользованию услугами Coutts&Co. И банкиру, которого ожидала сумасшедшая премия и бонусы за каждого нового клиента, наверное, не очень хотелось глубоко заниматься ПЕП-контролем. Вместе с тем именно на обычных банкиров была положена обязанность собрать всю возможную информацию о клиенте, чтобы проверить его ПЕП-статус.

“Наша многоязычная команда имеет опыт в управлении финансами лиц из стран Северной и Восточной Европы, а ее члены регулярно посещают для встреч с клиентами Россию, Украину, Казахстан, Азербайджан…”, — многообещающе звучит объявление на официальном сайте Coutts&Co. Остаются вопросы, кто же из Восточной Европы, в частности из Украины, может стать потенциальным клиентом такого банка, как Coutts&Co, который не обслуживает лиц с состоянием меньше миллиона долларов? И если богатство английской королевы, которая тоже является клиенткой банка Coutts&Co, копилось в течение веков, то откуда обычно берутся миллионеры в Украине?

Несколько лет назад весь мир облетела скандальная новость о еще одном “надежном банке”, правда, не королевском, а президентском, менеджеры которого “регулярно посещали другие страны для встреч с клиентами”.

Банк Riggs, где в течение веков обслуживались президенты США, в 2004 году был оштрафован на 25 млн. долл. за системные нарушения американского законодательства по противодействию отмыванию денег. Проведенное в конгрессе США расследование установило, что менеджмент банка часто наведывался в Чили и Экваториальную Гвинею, предлагая услуги частного банкинга и консультаций по “управлению состояниями” всемирно известным диктаторам — президенту Чили Августо Пиночету и президенту Экваториальной Гвинеи Теодоро Обянг Нгуема Мбасого. Работники банка не просто нарушили требование идентифицировать среди клиентов политических деятелей, а прямо предлагали свои услуги самым одиозным и коррумпированным диктаторам мира. В частности, специалисты Riggs помогли создать своим “важным клиентам” систему офшорных корпораций и фиктивных фирм, через которые миллионами вытекали деньги налогоплательщиков Чили и бедной африканской страны Экваториальная Гвинея. Деловые отношения с ПЕПами сопровождались постоянными письмами благодарности от менеджмента банка обоим диктаторам за открытие счетов в Riggs и ободряющими поощрениями укрепить деловые отношения, чтобы помочь “ввести и гарантировать стабильное руководство их странами”.

Результат для банка и его менеджмента был показательно плачевным: виновные работники Riggs были привлечены к гражданской и уголовной ответственности, карьера банкиров рухнула, а сам банк Riggs исчез с мирового рынка финансовых услуг — по заниженной цене активы банка приобрел другой финансовый гигант Америки.

Публичная расправа правоохранительных органов США над банком Riggs стала действенным предостережением для других игроков сектора, желающих путешествовать в другие страны “для встреч с клиентами”. И здесь следует вспомнить, что действие американских законов по противодействию отмыванию денег часто выходит за границы юрисдикции их страны. Так, летом 2011 года Федеральная резервная система США издала приказ британскому банку Royal Bank of Scotland, который является материнской компанией относительно Coutts&Co, ужесточить внутреннюю программу мониторинга клиентов, которая дала бы возможность своевременно идентифицировать клиентов высокого риска и сообщать о них. Такая программа должна была касаться деловых отношений британского банка с американским финансовым сектором. Возможно, именно такие действия со стороны американского регулятора мотивировали правительство Великобритании тщательнее разобраться, как британские банки выполняют мировые стандарты ФАТФ по ведению бизнеса с клиентами высокого риска. Ведь нарушение требований американского законодательства могло послужить причиной потери доступа британской финансовой системы к доллару США, что по результатам приравнивается к экономической изоляции.

Неполная идентификация ПЕПов среди своих клиентов — далеко не единственное нарушение, за которое оштрафовали Coutts&Co. От банков в Британии требуют убедиться в легальной природе источника состояния клиентов-ПЕПов и проверить источник средств, используемых клиентом в деловых отношениях с банком. Но банкиры Coutts&Co не выясняли, откуда у клиента-ПЕПа возникло право собственности или контроля над его компаниями, а также не интересовались источником дохода таких компаний. В отдельных случаях банк недостаточно опросил клиента, почему последний использует довольно сложную структуру собственности или контроля над юридическим лицом. В частности, в трех случаях клиент необоснованно использовал акции на предъявителя, что дает возможность скрыть истинного выгодополучателя. В шести случаях банк указал, что источником средств на счету клиента является продажа права собственности или имущества. Однако банк не собрал достаточной информации о легитимном происхождении этого права собственности на имущество или долю в корпоративной структуре.

На практике все это означает, что в дальнейшем банки Британии, во избежание санкций со стороны финансового регулятора, будут внимательнее мониторить клиентов-ПЕПов, особенно из стран Восточной Европы, известных своим высоким уровнем политической коррупции. И не сумма санкций является наибольшим злом для банка, который обслуживает миллионные и миллиардные состояния сильных мира сего, а репутационные риски, связанные с разглашением в медиа информации о нарушении банком требований закона.

Необходимо отметить, что публичное штрафование банка Coutts&Co является прецедентом наложения в Британии санкций на финансовое учреждение за нарушение стандартов ФАТФ в требовании идентифицировать политических деятелей среди своих клиентов и убедиться в легитимности источника их доходов. Этому событию предшествовал расширенный обзор в 2011 году государственным финансовым агентством Британии финансового сектора относительно того, достаточное ли количество механизмов применяют британские банки, чтобы избежать коррумпированного капитала. Как результат, были обнаружены присущие сектору систематические нарушения:

— почти три четверти из 27 британских банков, проверенных регулятором, не выполняли требования идентифицировать легитимный источник доходов, принадлежащих высшим иностранным политическим деятелям;

— треть банков с радостью согласились бы обслуживать клиентов с очень высоким уровнем риска по отмыванию денег, если бы риск наказания оставался низким.

Еще летом 2011 года, после первого расширенного обзора, государственное финансовое агентство обещало официально проверить пять банков Британии. Санкции, наложенные на Сoutts &Co, стали первой ласточкой результата таких проверок и, скорее всего, не последней.

Роберт Палмер, представитель общественной организации Global Witness, которая проводит международную кампанию против сотрудничества банков с коррумпированными диктаторами, так прокомментировал прецедент с Coutts&Co: “Этот штраф является прекрасным индикатором, что наконец-то государственное финансовое агентство начинает наказывать наши банки за ту роль, которую они могут играть в поддержке коррупции. На данный момент иностранному коррумпированному политику чрезвычайно просто и легко сохранять свои состояния в Британии. Например, ливийское правительство вынуждено идти в суд, чтобы вернуть имение стоимостью 10 млн. фунтов, принадлежавшее сыну Каддафи”.

Господин Палмер упомянул о недавнем решении высшего суда Лондона о возврате в казну Ливии элитной недвижимости в пригороде Лондона стоимостью 10 млн. фунтов, приобретенной сыном Каддафи за бюджетные средства Ливии. Это решение, принятое 9 марта 2012 года, является первым прецедентом успешного возвращения состояния, полученного в результате коррупционных действий политика одной из стран “арабской весны”.

Нужно обратить внимание на важную роль правового прецедента в праве Британии и США, принадлежащих к малопонятной нам англо-американской системе прецедентного права. Если судебный или правоохранительный орган в Британии принимает определенное публичное решение, то оно устанавливает дальнейшие тенденции в регулируемых этим решением отношениях. Если государственное финансовое агентство Британии наложило штрафные санкции на банк за несоблюдение требований идентифицировать ПЕПов и их состояния, то мы имеем дело не с уникальным единичным случаем, а с системным подходом правительства Британии к иностранному коррумпированному капиталу в финансовой системе страны. Если британский суд решил конфисковать формально легитимно приобретенную недвижимость сына иностранного диктатора из-за того, что имущество куплено за отмытые деньги из государственного бюджета другой страны, то следует ожидать целую серию подобных судебных дел.

Но вернемся к роли маленького украинца во всей этой кухне с противодействием отмыванию доходов от украинской политической коррупции.

Итак, в мире существует правовой инструмент, запрещающий банкам иметь дело с коррумпированными политиками и их нелегально полученными состояниями. Этот инструмент изложен в стандартах ФАТФ и адаптирован в национальных законодательствах ведущих стран мира. Кроме того, этот инструмент не просто изложен на бумаге, его практические возможности подтверждены недавними действиями регуляторных учреждений, по крайней мере, США и Британии. Банки стран ЕС и США под страхом санкций и непосильных репутационных рисков обязаны идентифицировать политических деятелей среди своих клиентов.

До 2011—2012 годов эта процедура носила весьма формальный характер и сводилась к заполнению клиентом анкеты-опросника, данные которой никто не проверял. Теперь от банков жестко требуют большего. Финансовые учреждения ЕС и США, чтобы выполнить требования закона, часто покупают коммерческие базы данных ПЕПов, где аккумулируется информация о политических деятелях всех стран мира.

Однако даже в официальном отчете государственного финансового агентства Британии отмечается, что подобные коммерческие базы данных обычно неполные и малоэффективные для абсолютной идентификации ПЕПов среди клиентов банка. Это вполне обоснованно и очевидно, ведь ни одна база данных не в состоянии аккумулировать публично доступную информацию о высших должностных лицах, их близких родственниках и сотрудниках всех стран мира. Как минимум потому, что даже публично доступные материалы СМИ о фактах конфликта интересов и злоупотреблениях властью в странах третьего мира обычно не доступны на английском языке. А составители коммерческих баз данных не в состоянии нанять когорту переводчиков со всех языков мира.

Создав независимую полную базу данных украинских ПЕПов, подтвержденную материалами многочисленных журналистских расследований, переведенных на английский язык, простой украинец может опосредованно запустить мощный механизм борьбы с коррупцией в Украине.

Надеемся, последние события в Британии относительно судьбы королевского банка убедили даже самых заядлых скептиков в том, что даже “маленький украинец” при большом желании может стать источником запуска системных изменений на уровне стран ЕС и США, которые, в свою очередь, могут перекрыть кислород главным коррупционерам Украины. Потеряв возможность прятать награбленное в спокойном надежном месте — на цивилизованном Западе, украинские политики получат мотивацию или же закапывать нелегально добытое в землю, как в старые добрые времена, или же начать работать над системными изменениями в государстве, чтобы инвестировать свои состояния внутри своей родной цивилизованной страны уже западного образца, который так по душе нашим вельможам.

Попутно отметим, что, по данным ZN.UA, в Украине уже организовалась неформальная группа добровольцев из юристов и переводчиков, которые разработали методику уведомления европейских банков об украинских ПЕПах. Следовательно, вскоре финансовые учреждения Европы и Америки начнут получать структурированную информацию и из нашей страны. С переведенными журналистскими расследованиями, фамилиями и названиями фирм. Так что в скором времени и украинские политики получат шанс осознать свое место в глобальном мире.

Дарья КАЛЕНЮК