Александр Фельдман: Не я предал Тимошенко, а меня предали

Кроме этого, Фельдман — один из самых плотных кошельков БЮТ. Он занимает 42-ое место в рейтинге журнала “Фокус”, оценившего состояние депутата в 266 миллионов долларов.

Три года назад Фельдман в интервью “Украинской правде” рассыпался в комплиментах Тимошенко. Тогда произошел массовый исход “тушек” в коалицию к Януковичу, после чего Ющенко распустил парламент. Тот поступок Фельдман называл “восстановлением справедливости” и лично ходил на блокирование электрощитовой парламента.

Сегодня уже сам Фельдман идет дорогой людей, которых он тогда осуждал.

Свое вступление в коалицию сегодняшний Фельдман объясняет предательством со стороны Тимошенко, которая решила его убрать с должности руководителя харьковской организации “Батькивщина”. Обком партии передали Арсену Авакову — бывшему губернатору, который перед вторым туром перешел на сторону Тимошенко.

Вся же эта история — пример политики “по-украински”, когда региональная структура создается бизнесом на базе своего предприятия и вместе с владельцем кочует из партии в партию.

О событиях, предшествовавших миграции на сторону Януковича, Фельдман рассказал в интервью “Украинской правде”.

- Как вы сами объясняете свой переход в коалицию — например, своим друзьям? Ведь многие этот шаг воспринимают как предательство.

— Чтобы произошло предательство, надо чтобы кто-то кого-то предал. Так вот — предал не я, а меня предали.

Меня вызвала к себе Тимошенко и по непонятным причинам предложила передать руководство Харьковской областной организацией партии “Батькивщина” господину Авакову, члену партии “Наша Украина”.

Она пошла на этот шаг после моей пятилетней работы, после морального и материального вклада, простите за банальность, после проведенных трех избирательных кампаний, за которые она же меня и хвалила.

Во втором туре президентских выборов мы сделали 22,8%, что является самым большим результатом Тимошенко по всему Юго-Востоку. Рядом с нами находятся Донецк и Луганск, которые набирали все время по 4-5%.

В “третьем туре” президентских выборов 2005 года, когда был максимальный накал страстей, и когда люди были на грани гражданского конфликта, Ющенко на Харьковщине набрал всего на полтора процента больше. Так что наши результаты говорят сами за себя.

Сначала предложение Тимошенко я воспринял как шутку. Передать власть в партии человеку, который пять лет не давал развиться “Батькивщине”, и три раза на всех выборах агитировал против нее?! Эти интриги были затеяны, думаю, без участия самой Юлии Владимировны, которая просто не разобралась.

Я дважды предупредил, что этого делать нельзя. Вся наша харьковская система, депутаты всех уровней, да и простые члены партии писали в штаб: “Не делайте этого!”. С нами никто не посчитался, сделали все “через колено”.

Мне, как подачку, предложили остаться руководителем городской организации “Батькивщины”. Но я всегда был против расколов и двоевластия. Тем более мне предложили идти на место, которое уже занято другим человеком...

Если было предательство, то с их стороны. Об этом говорит весь Харьков и вся фракция БЮТ в самой Верховной Раде. Поэтому если вы употребляете слово “предательство”, то применяйте его явно не ко мне.

- Вы говорите, что эти интриги могли происходить без ведома Тимошенко. Вы пытались объясниться с ней самой?

— Пытался, и неоднократно. В течение месяца мы с ней встречались много раз и говорили. Я слушал какие-то разные неправдоподобные аргументы.

- А для себя как вы объясняете, почему она решила вас заменить?

— Думаю, произошла путаница, и, как я уже говорил, она не разобралась в той игре, которую ведут против нее собственные же соратники, в том числе и Турчинов.

Есть разные бизнес-интересы, а есть просто работа в партии. Она при мне дважды была премьером. Я не попросил ни одного кадрового назначения, я никогда не занимался бизнесом от бюджета.

Мой бизнес никак не зависим ни от премьер-министра, ни от областной или городской организации “Батькивщины”. А есть бизнес-интересы, есть газовые скважины господина Авакова, их множество в Харьковской области. Есть еще различные бизнесы — заводы, фабрики и так далее...

- То есть, Аваков предложил Тимошенко долю в бизнесе за должность руководителя областной “Батькивщины”?

— Я не знаю, кто что предложил. Я не занимаюсь расследованием, мне это отвратительно.

- Некоторые БЮТовцы говорят, что вас сняли из-за того, что в первом туре выборов президента Тимошенко набрала в Харьковской области всего 155 тысяч голосов — и это меньше, чем на выборах 2007 года, почти на 70 тысяч.

— Она набрала в Харькове столько, как набрала в Одессе и Запорожье. Так, как она сработала, так и набрала. А если бы не работа нашей парторганизации, то набрала бы еще меньше. И вы посчитайте, сколько членов в партии “Батькивщина” от Харьковской области, а сколько в Партии регионов.

В первом туре выборов президента была своя логика, были допущены определенные ошибки. Искать крайних — просто неблагодарное дело. Кстати, Тимошенко сказала после второго тура: “Виноватых искать не буду”.

- Вначале избирательной кампании начальники штабов декларировали перед Турчиновым процент, который они обязуются взять на этих выборах. Вы называли какую-то цифру?

— Я старался в этом не участвовать, я всегда был против пустого трепа. Но у нас стояла задача сделать 20%. Мы сделали 22,8%.

- Это результат второго тура. Но в окружении Тимошенко говорят: во втором туре выборов президента она набрала на 200 тысяч больше, чем в первом, за счет того, что включились структуры Авакова в избирательную кампанию.

— Давайте будем заниматься не болтовней, а фактами. Я вам расскажу один случай. Когда Тимошенко была в Харькове, у них произошла небольшая недоговоренность, они немножко не разложили ролевые функции между собой. Когда Тимошенко вышла из самолета, то сказала, что очень довольна моей работой, что “я — самый лучший”.

Потом в середине визита собрались тогдашний губернатор Аваков, депутаты Филенко, Данилов, подошли ко мне вместе с Юлией Тимошенко и сказали: “Александр, но ты же даешь 100% членов наблюдательных комиссий. Так же нельзя. Давай мы дадим от Авакова 50%”.

На что я рассмеялся и сказал: “Зачем это вам надо? Хорошо, пожалуйста, пускай будет так. Что, вы мне не доверяете?”. “Да нет, мы тебе доверяем, но лучше сделать вот так”, — ответили мне.

А теперь факт. Они дали всего 8% членов комиссий! То есть у них не было даже членов в избиркомы, не было ни ресурса, ни желания, ни финансов. Они просто породили в Тимошенко червь сомнений: “Вы знаете, у Фельдмана полный контроль. Он сейчас все сольет Партии регионов. Давайте мы дадим своих 50% членов комиссий”.

Но и этого у них не оказалось.

А теперь ответьте на вопрос: почему же, если у Авакова были свои ресурсы, он не смог сработать на себя, на “Нашу Украину” ни в 2006, ни в 2007, ни на Ющенко в 2010?

Что же они, имея абсолютно всю власть в области, показали такой результат? У меня же нет ни председателей райисполкомов, ни директоров колхозов, я не имел телевидения, а сделал гораздо больший результат, чем они.

Тимошенко называла меня членом своей семьи

- С другой стороны, перевод вас на другую должность в партии — это же не повод переходить в коалицию? Это похоже на поведение обиженного человека.

— Скажите, а я был избран в Верховную Раду сам или меня избрали люди?

- Вас избрали в составе списка БЮТ!

— Меня избрали люди, я шел от Харькова. Так вот, я имею право руководствоваться желанием своих избирателей. Моих избирателей не выслушали, ни одного человека не приняли, и все их письма проигнорировали.

И когда настал момент передачи власти, даже это было сделано через одно место. Был звонок из штаба господина Федорчука (зампред партии “Батькивщина” — УП), который говорил, что “Фельдмана менять нельзя, Фельдман самый лучший”.

Но потом, видимо, придавили самого Федорчука — пожилого человека, которого я очень уважаю — он опять позвонил, и власть в областной “Батькивщине” поменяли по телефону.

А в решении президиума “Батькивщины” за подписью Тимошенко записали, что я подал заявление по собственному желанию. А я не подавал!

Скажите, почему я должен оставаться в партии, где не слушают рядовых членов, не слушают меня, выражают мне дурацким образом недоверие? После того, как я там поработал пять лет — создал, по их же словам, самую лучшую организацию в Украине! Полностью компьютеризированную, механизированную, телефонизированную!

Почему я должен тратить свою жизнь, доказывая им, что я не слон? А перехожу я в коалицию или нет — это мой поступок. Я все равно оттуда ушел.

- Но не честнее ли было бы в такой ситуации сложить депутатский мандат и заняться бизнесом или общественной деятельностью?

— Почему я должен отдавать мандат, если я занимаюсь законотворческой деятельностью, хочу себя реализовать как политик? Я должен уйти из политики, потому что меня обидела Тимошенко? Это глупость!

- На вас осуществлялось давление? Или была какая-то материальная мотивация?

— Слава богу, до такого ужаса никто не опускался. Все понимали, что я не нуждаюсь ни в чем! Я бы никогда не ушел под давлением, никогда не бросил бы Юлию Владимировну, которая называла меня членом своей семьи, которая говорила о том, что “я — самый лучший”.

- Когда вы все-таки решили вступать в коалицию, вы лично пытались предупредить Тимошенко?

— Мне был звонок от самой Тимошенко 10 мая. Она спрашивала: “Что будет делать Гейман?”. (близкий к Фельдману депутат БЮТ) Я сказал, что надо спрашивать у него. Она не знала, что будет уходить Камчатный (депутат БЮТ из Харьковской области), я об этом ей сообщил. Тогда же я сказал Тимошенко, что тоже, наверное, буду уходить. Я этого не скрывал.

- Но она пыталась вас переубедить?

— Я не хочу сейчас плевать в колодец. Я благодарен жизни, что был пять лет с этими людьми, многому научился, встретил очень много интересных друзей, с которыми собираюсь дальше дружить. Что было, то было...

- Теперь вы будете создавать свой блок на местные выборы в Харьковской области?

— В коалиции или нет, я создам региональную политическую силу, которая будет заниматься Харьковщиной. Этот проект будет называться “Харьков — вперед!”.

- В прошлый раз вы давали интервью “Украинской правде” в 2007 году. Тогда вы поддерживали роспуск парламента и досрочные выборы, потому что депутаты переходили в коалицию поштучно. Но сейчас ведь вы совершили точно такой же поступок. Выходит, что справедливо было бы опять распустить парламент?

— Я думаю, что справедливо было бы опять распустить парламент, и вообще убрать эту норму, когда депутатов связывают за руки и ноги, и не дают им возможность осуществлять свободное волеизъявление, а водят партийным стадом.

Сегодняшнюю ситуацию нельзя сравнивать с 2007 годом. Везде есть своя подоплека. За мной стоят люди. Я не могу принять решение, которое нравится или не нравится конкретно одному мне.

В концерне “Авэк”, где я являюсь почетным президентом, работают несколько тысяч сотрудников, не считая 60 тысяч связанных с нами предпринимателей. Любое мое действие отражается на тех людях, которые пошли со мной, поддерживали меня. Они зарабатывали мне деньги, чтобы я их тратил на партийные проекты.

- Вы платили деньги за место в списке БЮТ?

— Я не платил, я вкладывал свои деньги в выборы. Я покупал технику, ездил агитировать людей, вкладывался в работу.

Наша ментальность требует усиления власти президента

- Ваш главный бизнес-актив в Харькове — рынок Барабашово — диктует логику, что вам с властью важно дружить, потому что есть множество вариантов давления — через санэпидемстанцию, через продление аренды земли под рынок...

— Вы говорите все правильно, только надо поменять местами некоторые вещи. Оставаясь главой оппозиции в области, я бы нашел способ защитить и людей, и бизнес. Я был бы цивилизованной конструктивной оппозицией, которая как маргинальная не бегала бы и не кричала, что “тигру не додают мяса”.

А вышло так, что сначала меня политически ослабили, причем сделала это не Партия регионов, а свои же.

- То есть на ваш бизнес не было давления для вашего перехода в коалицию?

— Моему бизнесу 20 лет. И не было ни одной недели, когда не существовало бы проблем — ни когда БЮТ был при власти, ни когда в оппозиции. Бизнес непростой, это не цех по выработке инсулина, а огромная территория, огромное количество людей, постоянно есть повод для создания проблем.

Но мы являемся, несмотря на все, одним из самых крупных налогоплательщиков в регионе, мы — бюджетообразующее предприятие в городе. В Харькове сегодня порядка 80 рынков. Мы одни платим больше, чем остальные 79 вместе взятые.

- Вы общались с Андреем Клюевым перед переходом в коалицию?

— Я общаюсь и общался с ним и до перехода, и когда даже не собирался переходить. Мы же работаем в одном парламенте, я разговариваю абсолютно со всеми. Но если вы имеете в виду, переговаривался ли я с ним о своем переходе в коалицию — нет. Это абсолютно самостоятельное решение, при чем здесь Клюев?

- Когда вы вступали в коалицию, вам гарантировали какое-то место в списке Партии регионов на следующих выборах?

— Ни 2012 год, ни место в списке! Для себя я пока вообще ничего не обсуждал. Наверняка буду это делать, но пока не до этого.

Вступив в коалицию, я остаюсь тем, кем я был. Во всяком случае, для себя и для своего сына, для своих избирателей. Я буду заниматься правами человека, и не имеет никакого значения, где я буду находиться. Один из кричащих примеров — закон о запрете нацистской символики не поддержала фракция БЮТ, а поддержала коалиция.

- Как вам это аргументировали в БЮТ?

— Я спрашивал у Кожемякина, спрашивал у своих. Оказалось, что полфракции таки проголосовали за него. Может быть, я стал неугоден, потому что фракция начала делать крен в сторону националистической идеологии...

Я всегда выступал против русофобов, антисемитов, за многонациональное государство Украина. Я всегда был против Левка Лукьяненко и заявлений Тягнибока.

(на самом деле Лукьяненко входил в БЮТ задолго до прихода в партию Фельдмана)

- Вы сейчас в коалиции с Партией регионов. В Харькове у них уже есть как минимум два сильных игрока. Это Добкин — губернатор, и Шенцев — зампред партии. Как у вас отношения с ними обоими?

— У меня со всеми отношения нормальные. Я не претендую зарабатывать от партии или расставлять от имени партии каких-то людей на должности.

- Но с тем же Добкиным у вас был конфликт.

— Мы очень давно друг друга знаем, а за большой отрезок времени у людей часто бывают и конфликты, и дружеские отношения. Это же жизнь...

- Вы заметили, как в целом меняется ситуация в стране? Уголовное дело против Тимошенко, предложение проводить митинги оппозиции за чертой города, блокирование автобусов с едущими на митинг в Киеве, цензура на телевидении... Вы это все чувствуете?

— Я вам отвечу честно. Мне было не до этого, чтобы я что-то чувствовал. Я тот месяц, который пережил после предложения Тимошенко покинуть партийную организацию, белого света не видел. И все это время старался быть один. Я не смотрел телевизор, находился в некотором шоке.

- А если власть продолжит антидемократические наступления, вы можете уйти из этой коалиции или останетесь в ее составе?

— У меня есть право выбора, как и у любого человека. Я не был рабом, я был соратником. И я не буду рабом, а буду соратником.

Я родился и вырос в Харькове, я буду харьковчанином до конца. Если действия властей не будут подходить развитию Харькова, будут ущемлять какие-то моральные принципы — меня никто нигде не удержит.

- Сейчас говорят о следующей задумке президента — провести новую Конституцию, и для этого необходимо 300 голосов. Поэтому в коалицию и собирают депутатов поштучно. Вы бы поддержали изменения в Конституцию для усиления власти президента?

— Я думаю, что наша ментальность требует усиления власти президента. У нас не получается такая скороспелая демократия. Люди часто путают свободу и демократию с вакханалией и безобразиями.

Я считаю, что на этом этапе надо вернуться хотя бы частично к мажоритарке и частично к централизованному управлению. Надо спасать страну, спасать бюджет, а не заниматься болтовней.

Сергей ЛЕЩЕНКО