По мнению большинства аналитиков, основная причина победы Миттала заключается в том, что западный бизнес опасается экспансии российских компаний, и это беспокойство резко усилилось после истории с ЮКОСом и “посадки” Михаила Ходорковского. Похоже, что инвесторы Arcelor сочли слишком опасным передавать блокирующий пакет акций российскому предпринимателю, имеющему тесную связь с правительством. Например, Ролан Макрез, основатель Независимой ассоциации миноритариев Arcelor (AIMA), откровенно заявил: “Мы отвергаем Мордашова потому, что знаем, как строятся в России отношения государства и бизнеса. Нам не нужно этого в Arcelor”. Это точку зрения разделяют многие западные обозреватели. В частности, по словам присутствовавшей на собрании Наталии Геворкян, (корреспондент издания “Коммерсант”), один из них произнес такие слова: “Если я решил работать в России, скажем, с компанией Х, то для меня существенным плюсом станут хорошие отношения этой компании с Кремлем. Такова ваша реальность. Но если частная компания с хорошими связями в Кремле выходит на Запад, то для западных партнеров это минус. Они считают, что это слишком рискованно — кто его знает, кто вдруг выскочит из-за спины владельца”.

Во-вторых, семейство Митталов пользовалось полной поддержкой частных инвесторов в США и Великобритании, которые аккумулировали крупные пакеты акций Arcelor в расчете на повышение их курса: от успеха этой сделки напрямик зависела их прибыль в биржевой игре. В данном случае, они стремились реализовать возможности, связанные с арбитражными операциями (одновременная покупка и продажа ценных бумах с получением прибыли на разнице цен). Обычно смысл такой операции заключается в следующем. Крупный арбитражный фонд скупает акции компании-мишени и продает “на срок” (с отложенной передачей ценных бумаг) акции потенциального покупателя этой компании, поскольку на момент сделки курс первых повышается, а последних — падает. Поскольку в свободном обращении находится очень мало акций Mittal Steel (около 10-12%), скупить их было трудновато, и, похоже, что Митталы просто одолжили свои акции хеджевым фондам для продажи “на срок”. Разумеется, они охотно оказали встречную услугу — проголосовали своими акциями Arcelor за это сделку, в полном соответствии с собственными интересами. Эта поддержка сыграла важную роль: хеджевые фонды контролируют 30-35% капитала люксембургской корпорации.

Далее, скорее всего, Мордашову просто не хватило времени. Новое предложение Митталов прозвучало всего за несколько дней до собрания акционеров. Mittal Steel повысила цену до 40,4 евро за акцию Arcelor и увеличила долю, которая должна быть выплачена наличными деньгами. При этом Митталы согласились отказаться от контроля над укрупненной компанией и приняли все условия, выставленные правлением Arcelor. Потенциальному покупателю, который пообещал сохранить за менеджментом Arcelor руководящие посты, удалось внести раскол в ряды его противников. Хотя 21 июня Мордашов заявил, что согласен уже не на 32%, а всего на 25% Arcelor (без выплаты 1,25 млрд. евро наличными), что повысило цену до 46,2 евро за акцию.

Этот раскол проявился и на собрании акционеров. Председатель правления Arcelor Йозеф Кинш имел доверенность на голосование от имени держателей 32% акций, и проголосовал ими против сделки с “Северсталью”. Однако именно на него — в отличие от Ги Долле, сумевшего “сохранить лицо”, и обрушился весь гнев инвесторов, как сторонников, так и противников этой сделки. Акционеры обоснованно обвиняли Кинша в попытках манипулирования: ведь на протяжении трех недель, как уже писал “УкрРудПром”, правление уверяло инвесторов, что самостоятельность и сделка с “Северсталью” значительно выгоднее для инвесторов, чем слияние с Mittal Steel. На собрании Киншу задавали вопрос о его же аргументах в пользу сделки с Мордашовым. Аргументы были действительно вескими, и на эти вопросы Кинш, фактически, отказывался отвечать. Единственное, что он мог сделать — это указать на радикальное увеличение предложенной Митталом цены и “европейский путь” дальнейшего развития группы. Поэтому собрание было весьма бурным — акционеры, хотя и не желали иметь дело с российским бизнесом, усмотрели двойные стандарты и обман в действиях правления.

По словам Наталии Геворкян, президент ассоциации по защите миноритариев Николь Невиль напомнила Киншу, что собравшиеся здесь впервые в таком количестве акционеры — держатели 60,3% капитала Arcelor, собственно, вынуждены “выводить компанию из сюрреалистической ситуации”, в которой она оказалась благодаря руководству. И действительно, правление подписало сделку с “Северсталью”, а теперь директора просят акционеров проголосовать против решения директоров…

При этом “гнев народа” не относился к Ги Долле. Президент остался при своем мнении относительно объединения, и, по словам Геворкян, “как-то даже вызывающе молчал все собрание. В определенный момент Йозеф Кинш не выдержал и бросил в его адрес: “Ги, ну помоги же мне!” Но Ги, сидя рядом с ним в президиуме, не помогал”. Кстати, из-за объединения с Mittal Steel , он решил покинуть компанию.

По сообщениям агентства France — Presse и других изданий, правления Arcelor и Mittal Steel действительно хотели, чтобы этот 64-летний менеджер остался генеральным директором укрупненной корпорации. Йозеф Кинш и Лакшми Миттал заявили: “Мы, как и 350 менеджеров Arcelor, хотим, чтобы именно Долле возглавил компанию и руководил процессом слияния”. Корреспондент France — Presse процитировал слова Кинша, сказанные в кулуарах собрания: “Ги, Вам следует остаться в компании, и Миттал тоже этого хочет”. Тем не менее, Ги Долле, называвший попытки Миттала поглотить Arcelor “диктатом денег”, и прославившийся фразой “Они производят дешевый одеколон, а мы — элитную парфюмерию”, предпочел уйти с гордо поднятой головой. Тем более, что он, вероятно, так и не изменил своего мнения относительно акций Mittal Steel , который называл “обезьяньими деньгами” (monkey money) — во Франции это выражение означает “дешевка”. Преемник Долле будет назначен после завершения сделки, в результате которой на мировом рынке появится новый крупнейший производитель стали — компания Arcelor- Mittal.

Со своей стороны, Алексей Мордашов, многолетний приятель и партнер Ги Долле, сделал должные выводы относительно своей стратегии, и теперь планирует провести первоначальное публичное предложение (IPO) акций “Северстали” на лондонской бирже. Предполагается, что компания разместит там 25% своих акций и получит за них около 3 млрд. евро. Характерно, что эта новость о возможном листинге на LSE облетела СМИ практически сразу после рокового для “Северстали” решения акционеров Arcelor. Параллельно, аналитики заговорили, что этот листинг укрепит позиции компании в переговорах о приобретении других крупных западных активов. Наиболее вероятной мишенью называют англо-голландскую компанию Corus.

Таким образом, к своему поражению в битве за Arcelor Мордашов, похоже, отнесся философски (в отличие от российских политиков, которые, правда и не получат 140 млрд. евро в качестве компенсации). Он поблагодарил директоров и акционеров Arcelor за все те положительные отзывы о “Северстали”, которые прозвучали за последние недели, и заявил: “Этот опыт значительно повысил известность Северстали и ее положение в инвестиционном сообществе. Северсталь остается активным игроком мирового стального рынка. Руководство компании продолжает верить в консолидацию и будет использовать все возможности для расширения своего опыта и в целях достижения лидирующих позиций в поставках высококачественной стали по всему миру”. Кстати, ситуация станет особенно занятной, если очередным западным топ-менеджером, которого Мордашов наймет для руководства “Северсталью”, окажется его единомышленник Ги Долле…