Ревальвация гривни была приманкой для спекулянтов

Укрепление гривни, похоже, было одним из основных факторов, стимулирующих спрос на наши ОВГЗ, а высокая вероятность девальвации сейчас пугало для инвесторов, считает Юлия Самаева, редактора отдела экономики Зеркала недели.

Если сравнить как менялся обменный курс на момент продажи и погашения облигаций, становится очевидным насколько из-за этого росла их доходность. Например, доходность годовых облигаций, купленных при курсе 27,7 грн/долл., а погашенных при курсе 23,9 грн/долл., выросла с 15,7% годовых, до 36,4, то есть более чем вдвое.

Объективных экономических предпосылок для укрепления гривни не было: промышленное производство снижалось, прямые иностранные инвестиции — на минимуме, сотрудничество с МВФ заморожено, торговый баланс принципиально не менялся, а впереди были выборы, с традиционной политической неопределенностью. На что рассчитывали инвесторы? Ну не на индекс Биг-Мака же? Вероятно, на то, что в Украине использование инсайдерской информации с целью получения прибыли не ограничивается законом.

НБУ, конечно, утверждает, что курс у нас свободный и плавающий, но это не так. И любой, внимательно наблюдающий за действиями регулятора на валютном рынке, понимает, что Нацбанк влияет на курс и устанавливает его на том уровне, который нужен. И главный вопрос: кому нужен? Страна никаких выгод от ревальвации не получила. Зато их точно получили те, кто купил облигации при курсе 28 грн/долл., а погашал при 24 грн/долл. И может быть именно ради повышения доходности вполне конкретных лиц, НБУ так нехотя опускал учетную ставку в прошлом году? Могли это быть люди Петра Алексеевича, да и он сам, пытаясь выжать из страны последнее? Вполне. Могли ли эти облигации покупаться в интересах действующих членов правления самого НБУ или чиновников Минфина? Запросто. Все анонимно и секретно, как ответили нам в самом Минфине. Никто никогда не узнает, за чей именно банкет мы так дорого заплатили.

В итоге вместо инвестиций мы получили банальный приход спекулятивного капитала. И весь этот спекулятивный капитал был брошен не на развитие, не на капитальные инвестиции, не на кредитование бизнеса, а на покрытие бюджетных расходов.