Евгений Червоненко: “Главное — не упасть до выстрела от страха”

Интервью газетам “Индустриальное Запорожье”, “Горожанин”, “Улица Заречная” дал в канун второй годовщины “оранжевой революции” запорожский губернатор Евгений ЧЕРВОНЕНКО.

Что бесит Червоненко?

— Что меня бесит — и на уровне страны, и в Запорожье? — переспросил губернатор Евгений Червоненко, отвечая на вопрос о ситуации в Запорожье, и продолжил:

— Придут одни — будут вычищать противника. Не поняли мой шаг, почему я забрал Кальцева. Сегодня еще более не поняли, почему забрал Черкаску. А я показываю всем пример. Если кто-то преступник — к ментам, в прокуратуру, честный — не позорьте! У нас приходят к власти и начинают расставлять своих. Я заверяю: “тырить” можно и с чужими. Еще лучше — подозрений меньше.

Я не допускаю, что одни честнее других. Я инициировал переговоры, Партия регионов забрала под себя. В городе одна группа превалировала, теперь — другая. Это нормальная борьба предпринимателей. Но найдите же консенсус между собой!

Я уверен в одном — то, что я говорю и делаю — оно понадобится. Хочется, чтоб это при жизни было.

Полку стажеров в команде губернатора Евгения Червоненко прибыло — в этой ипостаси глава облгосадминистрации представил руководителям структурных подразделений своих заместителей — Владимира Кальцева, который будет курировать финансово-экономический блок, и Валерия Черкаску, которому поручено поднимать агропромышленный комплекс области вместо написавшего заявление об уходе Валерия Буцанова.

Логику своих действий Евгений Червоненко объяснил в эксклюзивном интервью руководителям газет “Индустриальное Запорожье” — Владимиру Дупаку, “Горожанин” — Андрею Бартышу и “Улица Заречная” — Елене Сопиной.

О команде

— Я провожу смены в команде, я избавляюсь от советских стереотипов. Дела должны говорить громче слов, — подчеркнул Червоненко. — Я показываю пример консолидации — клянусь, никто меня не заставлял ни на один мизинец взять Кальцева — я сам предложил.

— Я никому не рассказываю, сколько времени понадобилось, чтобы убедить своих... Считаю, что и с Черкаской правильно поступил — он специалист. Самое трудное — это попытаться сформировать команду патриотов, которые будут работать без распаль-цовки.

По крайней мере, я знаю, что у меня нет любимчиков: кому-то доверяю больше, кому-то меньше...

Я ненавижу щелканье каблуками, а потом — невыполнение. Если несогласен — скажи.

Не все в этой стране поддается здравому смыслу — и в этом главная трагедия. Клепаков (первый заместитель председателя облсовета, член Партии регионов, — И.Е.) шлет указания, которые не имеют законной силы. Я понимаю — он выполняет волю тех, кто мне улыбается. Они хотят все делить, всем управлять, только ответственности не хотят. Говорю: забирайте все гамузом. Я делаю ручкой и все -перехожу в дорогие управленцы.

— Ходят слухи, что 30 ноября депутаты облсовета хотят объявить вам “импичмент”?

— Клянусь, я впервые от вас слышу. Я отвечу анекдотом. Сидят два чукчи на берегу океана. Один другому говорит: “Меня так сегодня волнует ситуация в Гондурасе”. Другой ему отвечает: “А ты его не чеши”.

О страхе

— Кстати, где находится лодка, на которой вы собираетесь уплыть в Гондурас, о чем заявили на всю страну в эфире программы “Свобода слова” на ICTV?

— Это тайна. Я хочу построить лодку. Но с Украины не уеду. Если только уже станет понятно, что убьют, — бездарно, ни за что и цинично. Хотя такие варианты, к сожалению, тоже рассматриваются. Ничего, выживу.

— В телеэфире вы сказали, что было страшно, но вы не уехали, и сейчас страшно, но вы не уедете. Неужели действительно так страшно?

— Моя проблема в том, что я часто опережал время. И многое из того, о чем говорил, сбывалось. Второе. Я очень знаковый и являюсь одним из символов “оранжевой революции”. Я был и страшным символом — я был любимцем Кучмы. Когда я встал с колен и своим примером поднял людей, меня долго предупреждали, меня ставили на растяжки, а потом просто уничтожали. Это история моего концерна (”Орлан” — ред.), история моей младшей дочки...

К сожалению, не могу понять, почему я не вписываюсь в свое время. Меня не любят враги как прецедент и свои — как пример. Я им всегда задаю вопрос: “А почему собственно?” А страх есть...

Знаете, меня еще в автогонках всегда спрашивали: “Вы не боитесь?” Только сумасшедшие не боятся.

Данила Яневский сказал гениальную фразу, которую я озвучил на ICTV. Она жестока — “В дурдоме нормальные люди выглядят подозрительно”.

8 декабря будет год, как я здесь. Из итогов — мне нужно ложиться в больницу. Не психиатрическую, слава Богу (смеется).

— Годовщину надеетесь отметить здесь?

— Однозначно. Даже выступлю перед народом.

В этом городе много заказного. Я говорю сразу: я пока не сумел объединить и консолидировать. Все на меня смотрят, как на белого орлана, не понимая, что время старых кланов и расстановок закончилось, что пришло время договариваться, время увеличения капитализации. Многое за год не удалось, но кое-что удалось. Могу открыть секрет: в Генпрокуратуре мне многие чужие следователи подходили и жали руку...

— Раньше вы были ястребом, а сегодня стали голубем (в передаче “Свобода слова” Евгений Червоненко заявил, что он “голубь мира, а не войны”).

— Вы хотите увидеть меня ястребом? Вы его увидите, если опять переодетая милиция будет резать женщин возле ЦИК. У меня костюм Бриони весь в крови. Где это следствие?

...Эти мыши пускают слухи, что меня хотят убрать! Они что, думают богатого Червонца убрать? Червонца?

Никто не вспоминает о том, что Запорожье стоит перед страшным коллапсом. Я сегодня отбивал решения исполнительной службы по “Запорожэлектротрансу”. Там проблема с 1996 года. Кредиты были заведены с одной стороны...

Почему я за конкурентную среду? Я хочу, чтоб они услышали друг друга, чтоб они договорились не о персоналиях, а о правилах, о принципах.

— Вы верите в это?

— Если бы я верил, в моих глазах не было бы какой-то безысходности. Во что я должен верить? Если меня сейчас пытаются ломать, как ломали при Медведчуке?!

Почему у меня такое настроение? Два года назад я пошел попросить у Бога сил достойно умереть, не упасть на колени.

Я понимал, что убьют и на коленях — слишком яркий. Но чтоб достойно уйти... Видите, Бог помог. Задаю себе вопрос: “Где я не сдал экзамен?” Вроде бы везде сдал. Нигде не скулил, не просился. Думаете, мне приятно, что наибольшая неподдержка — от моих однопартийцев, в частности, от запорожских? Я что — кого-то тронул? Я виноват? Я вел политику, которую должен был вести в этой области.

Мои предвыборные листовки, которые я, кстати, оплатил, были выброшены. Как это смотреть на себя — “Первый среди нас!” — на помойке?

— Вы считаете, в области есть нормальная партийная организация НСНУ?

— В том-то и дело. Ко мне многие приходят жалуются, но меня не слышат, потому что Артеменко и иже с ним — несамостоятельные люди.

— Если Петр Порошенко станет председателем партии, вы уйдете из “Нашей Украины”?

— Я не хочу сейчас об этом говорить. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Об итогах

— Давайте вернемся к вашему губернаторству. Что все-таки удалось сделать за год, что — нет? И почему?

— Во-первых, не хороните меня. Мне удалось в условиях смены власти сохранить дееспособность в алгоритме работы самой этой власти.

Удалось отбить статус области (правительство Юлии Тимошенко “выбросило” область с 1 января 2006 года во внекатегорийную, что существенно сказалось бы на зарплате бюджетников). По основным показателям область с 24-го перешла на 3-е место. Село не кричало: “Гинемо!”, потому что топлива было сколько нужно. Горд тем, что мы достойно прошли Новобогдановку. Кардиографы, ФАПы, мультимедийные классы — все это подняло планку человеческого достоинства.

Что не удалось? Все поддержали идею экомониторинга, но, наверное, включились другие рычаги... Три раза, правительство принимало постановление по “нулевому классу” (о снижении тарифов на электроэнергию для энергоемких предприятий), а потом негласно спускало их, извините, в туалет — потому что борьба кланов. Мне многие говорят: “Женя, ну это такие правила, отвернись”.

— А хотя бы раз отворачивались?

— Не могу вспомнить. Все мои команды, которые я формирую не по удобному запорожскому принципу: я — начальник, ты — дурак, а по убеждению, знают, что мы никого не оставим на поле боя. Сдавая команды, ты теряешь веру соратников в тебя.

Об ошибках

— Вы умеете признавать свои ошибки?

— Да.

— Ваши ошибки за год губернаторства?

— Может быть, я был слишком толерантным и мягким в некоторых вопросах в чужом огороде, пока не понял, что Запорожье — мой огород.

— А когда вы это поняли?

— Летом. Клянусь, я все чаще и чаще приезжаю сюда с радостью. Хотя киевский бомонд говорит: “Ну ты еще долго? Вали уже. А то так и до мышей...” Я благодарен судьбе — я открыл много интересных людей. Я прошел гениальную школу — любой руководитель, уверен, должен сдать экзамен губернаторства.

Главное мое разочарование — я не сумел создать партию запорожцев. Я не нашел нужных слов, а может, это было раньше времени. Наверное, по правилам Запорожья нужно было встать на плечи одного из кланов и ломать рога. Я не люблю этого. Я пытаюсь убедить.

За что я не буду себя ругать — я был искренен во всем, и, думаю, запорожцы мне отвечают тем же.

— Что бы вы хотели пожелать нашим читателям?

— Здоровья, потому что в Запорожье это проблема, а лечиться сегодня дорого. А если говорить глобально — хочу пожелать человеческого достоинства независимо от цветов флага, оптимизма. Я хочу, чтоб они все-таки видели свет в конце тоннеля. И своим оптимизмом заражали детей. И чтобы молодежь не уезжала из Запорожья. И элита. Я действительно влюбился в этот край и хочу, чтобы он был чемпионом. Он этого достоин.

О главном

Главное для меня сегодня — не упасть до выстрела от страха. Знаете, почему? Стыдно будет вставать, если не выстрелят.

Скажите, почему Червоненко вместо устройства собственной задницы занимается тем, что говорит и там, в Киеве, наверху, и здесь — услышьте друг друга, не качайте лодку — всем будет хреново. В ответ уголовное дело. Что, я не понимаю, что дело не в Червоненко? И с Виктором Федоровичем у меня прекрасные отношения. Дело в том, что на войне хорошо зарабатывать, в т. ч. и политические дивиденды. Ни фига себе, Червонца сломали!

Меня знаете что спрашивали в Генпрокуратуре? Вы, когда ломали гроб с надписью “Ющенко”, толкнули такого-то и такого-то журналиста, помните? Говорю: “Не помню”. Да-да, после прапорщика (речь идет о конфликте в Кабмине 26 сентября, когда, пробиваясь в приемную Януковича, Евгений Червоненко пошел напролом через прапорщика Госохраны), расспрашивали за 2003-й и 2004 годы. Кто-то же дает такие команды?!

У нас исповедуют идеологию силы, а не убеждений. Вы опять увидите ястреба против беспредела — если опять кто-то тронет слабого.

Ох, я умею драться, только не хочу. В своей жизни я уже вот так (показывает на шею) навоевался, а плодами пользуются другие.

От редакции. В Генпрокуратуре, по словам Червоненко, была теплая компания — Кучма, Щербань (экс-губернатор Сумщины, в начале ноября вернувшийся в Украину из США) и он.

Сказано!

“Я уже прошел, когда на твой день рождения венки цветов — как на похоронах, а телефоны умолкают на следующий день после того, как тебя сняли”.

“В Запорожье высшим пилотажем считаются дискуссии и жизнь с дулей в кармане. Кому ты дули показываешь? “Запорожсталь” и “Мотор Сич” я не куплю, ларька мне не надо”.

“Я попытаюсь до конца — сколько мне здесь суждено быть — сделать так, чтобы мне не плевали вслед”.

Вопросы на засыпку

— Часто ли губернатору Червоненко хочется напиться?

— В нынешних условиях, честно, — часто. Но, во-первых, тяжело на следующий день, а, во-вторых, с моим опытом жизни в этом террариуме — это не дает расслабления. Мне дают счастье горные лыжи, вертолет, ну и гонки на машине. Погоняю, потренируюсь — есть трасса под Днепропетровском, себе докажу, остановлюсь, покурю: “Ну что, все опять сначала?” Меня жизнь воспитала так, что я никому не должен показывать слабость.

— Что вас может вывести из себя?

— Подлость, предательство. Отнюдь не потеря денег. Ненавижу крыс и трусов. Скажи в глаза: “Не согласен”. Мы оставляем тогда диалог. Я могу признать ошибку. Но когда ты бьешь подленько со спины или пишешь “считаю своим долгом доложить” — ты умер. Ты умер при жизни. Ты будешь каяться, но это ничего не дает, к тебе нет доверия.

— У вас много появилось недругов?

— Наверное, моя позиция вызывает раздражение. Если я начну считать врагов — это путь в дурдом. У меня нет врагов. Это мои враги считают, что они — враги.

Подготовила Ирина ЕГОРОВА