Приватизированные государством

Во-первых, развели бойцов МВД, СБУ, ВВ, УДО… по армиям премьера и президента. Во-вторых, укрепили их в мысли, что в этой стране есть риск служить конкретной политической силе, а не закону. В-третьих, обострили и без того тяжелую хроническую болезнь системы, неотъемлемой частью которой являются люди в погонах.

Блатные протекции, взяточничество, наушничество, подсиживание и приспособленчество на основе мизерного финансирования и частой бездумной смены управленческих команд — показательные черты этой системы. Постоянная же демонстрация политиками безразличия к ее нарывам, с одной стороны, и попытки использовать силовиков в угоду собственным амбициям, с другой, в итоге могут оставить государство не только без авторитетного и уважаемого суда, что уже произошло, но и без действенного инструмента, обеспечивающего безопасность и правопорядок на всей его территории.

Менты в законе

Пытаясь хоть как-то объяснить дикий взрыв агрессии “Беркута” на столичном стадионе, некоторые социальные психологи указывают не только на предшествующие провокации политиков в Генпрокуратуре, где о закон банально вытерли ноги, а его слуг в погонах намеренно столкнули лбами. Речь еще и о том негативе, который накопился за многие годы во всей правоохранительной системе.

Так, закон о милиции гарантирует работникам МВД особый статус в иерархии профессий. В 22-й статье этого документа говорится о достойном вознаграждении за службу государству, которое превращает человека в погонах в свою полную и безраздельную собственность, лишая не только возможности заработать на стороне, но и перманентного политического выбора. За описанные нами неудобства законодатель предусмотрел и бартер в виде бесплатной квартиры от государства, льгот на оплату услуг ЖКХ, телефона и проезда в транспорте. Вот, собственно, и весь набор привилегий среднестатистического милиционера, который либо бороздит просторы родного села на “уазике” участкового, либо в составе спецназа идет штурмовать прокуратуру. Правда, в идеале кроме социального мотива для службы в рядах МВД, а также желания реализовать свои мужские качества на мужской работе присутствует еще один немаловажный психологический аспект — карьерный рост. Вот с него, пожалуй, и стоит начать разговор о том, как сказка, изложенная в законе о милиции, далека от правды.

Не так давно один знакомый написал рапорт на должность командира роты одного из спецподразделений. Это был его седьмой рапорт за последние шесть лет. Товарищ компетентный, и все уходящие на повышение начальники по традиции рекомендовали его на свое место. Однако появился очередной “подснежник”, по поводу которого “перезвонили из министерства”. Документ снова был отправлен в корзину. В общем ротой командовать зеленому, но мазаному, а профессиона­лу без мохнатой лапы — сосать свою. Прошу прощения за натурализм. Но помножьте этот случай, на то, что начальники в департаментах МВД меняются со скоростью звука, как и политически ангажированные министры. А потом на то, что все они зарабатывают на своих протеже неплохие деньги. А также на то, что эти “неплохие деньги” в последние годы привели в структуру людей совершенно далеких от службы, которым уже успели упасть на грудь ордена и медали.

За последним примером далеко ходить не надо. Давеча бравый министр Луценко назначил порулить ГАИ Ривненской области бывшего выпускника института физкультуры, нашедшего призвание в бизнесе, г-на Герасимчука. Так вот, он не только получил звание подполковника и табельное оружие, но и забавную формулировку в приказ: “за многолетнюю и самоотверженную службу в МВД”. В общем, перед нами довольно яркая картина из будней кадровой службы украинской милиции. Из чего следует довольно мрачный намек на то, что традиционное непрозрачное назначение на должности в структуре МВД влечет за собой не только то самое взяточничество, наушничество и приспособленчество, но и вымывание профессиональных кадров (за последние пять лет милицию покинула 71 тыс. работников, что составляет треть всего численного состава). А также халатность тех, кто хоть и остался, но “забил” на такую службу. Это тенденция, которую специалисты по коучингу называют полной разбалансировкой кадровой системы. Это проблема, которую государственные чины предпочитают не замечать, а усугублять.

Однако не так давно президент, некогда не совсем удачно реформировавший ГАИ, снова обратил свой уже подобревший взор в сторону милиции и изрек гениальную фразу: “Социально незащищенный работник милиции — это преступление!”. Изрек и забыл. По-видимому, вспомнив не менее крылатую фразу Ники­ты Сергеича Хрущева о том, что вряд ли стоит повышать зарплату работникам торговли, так как свое они заработают сами. Надо сказать, что перл советского генсека и сегодня довольно популярен в разных слоях украинского общества. Особенно по отношению к милиции. Среди основных причин, по-видимому, все та же волшебная палочка гаишника. Однако “Титан” и “Беркут” зарабатывают на жизнь уже не такими пацифистскими методами. Их дубинки особо популярны в момент проведения рейдерских захватов предприятий. В общем, укладывая на капот подгулявших граждан, останавливая фуры, выгоняя владельцев из собственных зданий, сопровождая многомиллионные экономические схемы и расследуя уголовные преступления, народ в погонах зарабатывает, как умеет.

И вряд ли стоит полагать, что дело здесь только в дисгармонии личности и ее моральном разложении. Дело в ориентации большинства на правила, которые диктует сама элита. Это раз. В копеечном финансировании ресурсной базы МВД, когда бензин, бумага и прочие “безделицы” за свой счет (государство финансирует милицию на 40 процентов от необходимого). Это два. А также в банальных гривнях, которые кладет в карман своим “рабам” то же государство. Речь не только о количестве купюр (минимальная зарплата милиционера только с апреля составила 1000 гривен), но и о качестве самого процесса их начисления. В европейских странах основную часть денежного содержания работника правоохранительной структуры составляет должностной оклад. Это где-то 70 процентов от общей суммы. Остальное — стимулирующие надбавки.

У нас же должностной оклад милиционера составляет 30 процентов от общего заработка. Все остальное — надбавки за звание, выслугу лет и особые заслуги — в руках у руководителя. Он и казнит, и милует... Налицо ситуация, когда начальник зачастую стимулирует на трудовые подвиги исключительно себя любимого. Ну, может еще пару-тройку верных друзей из… института физкультуры или личной охраны. Рядовые же лишаются надбавок вполне законным путем, получая дисциплинарные взыскания. Надо сказать, что эта практика приобрела широчайшее распространение еще и потому, что позволяет руководителю экономить средства государственного бюджета. Кстати, за эту заслугу перед отечеством тоже можно накинуть себе сотню-другую…

Заметим, что подобный финансовый пасьянс, который вот уже пятнадцать лет украинской независимости раскладывают в МВД, определяет зажиточность милиционера не только в момент прохождения службы, но и на заслуженном отдыхе. Надо отметить, что эпоха миллионеров от милиции хоть и канула в Лету вместе с соратником Кучмы министром Билоконем, однако хорошая зарплата со всеми надбавками и сегодня может обеспечить верхушке узаконенный пенсионный потолок в четыре с половиной тысячи гривен. Что же касается низов, то, к примеру, совсем недавно в профсоюзную организацию МВД обратился бывший работник тернопольского райотдела, прослуживший в милиции 23 года. Государство насчитало ему аж 400(!) гривен пенсии. Знает ли об этом президент? (Не слабонервного же Цушко нагружать подобными ужасами…)

Есть и еще один показательный пример. Начальник ГАИ Херсонской области подполковник Маломужа, прослужив полтора года, вне очереди получил квартиру. И успешно ее продал. За 160 тысяч долларов. В милицейской среде таких кочующих по городам и весям начальников со свитой (командой) называют заробитчанами в погонах. Они получают от политиков не только должности по протекции, но и квартиры по дружбе. И это в то время, когда почти 20 тысяч семей милиционеров стоят на очереди, а динамика ее продвижения минимальная. Так, в 2005 году квартиры получили только 1434 семьи милиционеров. Из них самый большой процент — за столицей, которая одна из немногих открыла несколько льготных программ обеспечения работников МВД жильем. Среди них и так называемая программа “50 на 50”, где половина стоимости оплачивается из бюджетных средств.

Вообще о решении квартирного вопроса в милиции можно писать сагу, где главными героями будут министры-благодетели с фантастическими прожектами. Чего, к примеру, стоили государственному бюджету планы бывшего заместителя министра МВД г-жи Поречкиной (протекция президента), решившей обеспечить украинскую милицию не только новым телекоммуникационным программным обеспечением, но и дешевыми кредитами на жилье. В результате, программа стоимостью в 20 миллионов не подошла по техническим характеристикам, а земля, выделенная под строительство, по слухам, ушла в неизвестном направлении. Вместе с г-жой Поречкиной. Говорят, что таким же чудесным образом в 2003—04 киевская милиция лишилась четырех участков, а одесская, под чутким руководством замначальника областного управления г-на Гукасяна, потеряла целый многоэтажный жилой дом, построенный для работников милиции за государственные деньги.

Таким образом, за годы независимости МВД лишилось тысяч гектаров земли, тысяч квадратных метров служебных помещений и жилья, десятков баз отдыха и пионерских лагерей. И никто ничего не считал, не соизмерял. Ни Билоконь, ни Луценко, ни Цушко… Последний, правда, единственный, ввел в жилищные комиссии при министерстве и на местах членов профсоюза, да еще и с правом голоса. Несмотря на то, что до законного и действенного паритета в комиссиях еще далеко, новый лидер милицейского профсоюза г-н Онищук надеется когда-нибудь прекратить пагубную практику незаконного распределения жилья в министерстве.

В 2002 году Виктор Андреевич Ющенко снял практически все льготы с украинской милиции, включая и 50-процентную оплату жилищно-коммунальных услуг. С тех самых пор парламент не включает такую статью расходов в закон о бюджете. А много обещавшее правительство Януковича не лоббирует этот вопрос. Таким образом, можно констатировать, что и нынешняя власть отказалась “улучшить жизнь милиционера уже сегодня”. Нарушая при этом и закон о милиции, и Конституцию. Анатолий Онищук, имея на руках три (!) решения Конституционного суда на этот счет, настроен решительно. В случае глухоты первых лиц страны, прогрессирующей и далее, оппозиционер в погонах намерен обратиться в Европейский суд.

“Подобное положение вещей, когда в МВД полностью разбалансированы финансовая, ресурсная и кадровая функции, — говорит Онищук, — наталкивает на логичный вопрос: а кому вообще сегодня служит данная структура? На чьи деньги живет? Можно ли от нее в таком случае требовать выполнения каких-то задач? Тем более рассчитывать на правовую чистоту их исполнения? А может, развал просто выгоден и стимулируется сегодняшней политической элитой, не признающей никаких правовых авторитетов?”

По нашим данным, в Кабмине сегодня якобы обсуждается вопрос возможного повышения заработной платы работникам МВД. Что накануне выборной кампании вполне логично для любой власти. Но каким образом распущенная ВР внесет изменения в закон о бюджете? Вполне вероятно, что воспользоваться пусть даже предвыборными приманками политиков милиции в ближайшее время не светит.

Тени из госохраны

Поломанные ребра и выбитые зубы в результате геройского рейда министра МВД и его орлов в прокуратуру не стали для “удошников” поводом для того, чтобы бить горшки с коллегами по оружию. Впрочем, как не стала поводом избежать идентичных с МВД проблем внутри службы и их некая привилегированность — не зэков же в вагонах охраняют, а первых лиц государства в “мерседесах”. Всего несколько примеров.

Когда в 2005 году Петр Плюта совершил головокружительный карьерный прыжок с поста начальника личной охраны оппозиционного президента в кресло начальника УГО, работники управления, насчитывающего около трех тысяч сотрудников, на деле ощутили, что значит безотказность системы. Она работала вопреки бездействию нового руководителя. Рядовые сотрудники и сейчас удивляются, как это при таком подходе к кадрам (а бывший начальник не вел душещипательных бесед с подчиненными, не обещал квартир и больших зарплат, как это сегодня делает Гелетей) и резком падении дисциплины в подразделении произошел только один публичный сбой. Появление на сцене Украинского дома сумасшедшего человека, который легко составил компанию Януковичу у трибуны Форума национального единства коалиции, в УДО помнят до сих пор. Не будем утверждать, но, может быть, именно тот шокировавший всех случай напомнил, что подходить к вопросу формирования команд охраняемых лиц необходимо исключительно с позиций профессионализма.

Однако уроки из той ситуации, похоже, извлек только сам Янукович и начальник его личной охраны. Там больше нет случайных людей. А вот в других командах обязательные рекомендации будущих коллег по службе, глубокие проверки, психологические тесты и отменная физическая подготовка, по-видимому, подкрепляются наличием серьезного “дяди” за спиной. Может быть поэтому украинскую общественность не перестают удивлять, мягко говоря, странные сюжеты из организации охраны президента. Почему чины из управления госохраны до сих пор позволяют гаранту садиться за руль в многотысячном потоке столичного транспорта? Как после такого серьезного отравления на традиционно посещаемых Виктором Андреичем украинских базарах разрешает ему пробовать все, чем угощают президента радостные аборигены? Как вообще могло случиться, что в 2005 году при массовом подъеме на Говерлу молнией был насмерть сражен человек из личной охраны Ющенко?

При этом место хотя бы во втором ряду личной охраны, а не, к примеру, непопулярного выездного отдела управления, который организовывает визиты первых лиц государства по Украине и за рубеж, обеспечивает работнику УГО ого какие перспективы. Постоянный контакт с высокопоставленным лицом при благоприятном стечении обстоятельств в состоянии решить все твои проблемы. Ты не только становишься практически членом семьи, которому доверяют свои тайны главные люди страны, но и получаешь: а) существенную надбавку к заработной плате за счет “хозяина” (прапорщик выездного отдела зарабатывает 1200 грн., а личной охраны первого лица — столько же, но в долларовом эквиваленте); б) реальную перспективу получения жилья — благодетели от власти по обыкновению балуют “своих”; в) возможность устроить будущее: если не уйдешь пожизненно охранять, к примеру, экс-президента, что ему гарантирует закон, то обязательно получишь приглашение в какую-нибудь серьезную коммерческую структуру с тем же окладом.

Так что на сегодняшний день само попадание в управление госохраны является льготным билетом, способным скорректировать жизнь на позитив. Конечно, не факт, что именно тебе достанется этот счастливый билет, — черной работы и там хватает, однако повышенные дополнительные шансы компенсируют многое. В том числе отсутствие квартир (их в УГО уже который год распределяют минимальное количество при очереди в 1000 человек), льгот на оплату услуг ЖКХ, бесплатного медицинского обслуживания и многого другого, что работникам этой службы, так же как и милиции, закон гарантирует, а государство не дает. Как не дает оно людям в погонах и гарантий правовой защищенности от народных депутатов, к примеру, на что сотрудники УГО могут всерьез претендовать после известных событий в прокуратуре. Не страхуют сегодня в Украине и от приказов командиров, обусловленных политической целесообразностью, а не буквой закона.

“Альфа” — инкогнито

Еще одним незримым участником конфликта в прокуратуре стало боевое спецподразделение “Альфа”, бойцы которого также связаны присягой и находятся на службе у государства. О присутствии утром 25 мая “Альфы” под стенами прокуратуры заявил в интервью “ЗН” г-н Гелетей. О готовности “Альфы” вмешаться в конфликт не раз информировали общественность и народные депутаты от коалиции. О благосклонности подразделения президенту рассказывали СМИ, зачислив “Альфу” в боевой арсенал Ющенко.

Тем не менее, генерал Чалый — командир “Альфы”, сделал на этот счет несколько заявлений для “ЗН”: “Чтобы прекратить всякие инсинуации вокруг возможного участия “Альфы” во внутренних политических конфликтах, заявляю, что, во-первых, “Альфы” под стенами прокуратуры не было. Изначально в здании присутствовали два бойца подразделения, которые были привлечены начальником УГО для охраны нового прокурора Шемчука. Что допускается законом и внутренними инструкциями охраны высших должностных лиц государства. Во-вторых, “Альфа” никогда не вмешалась бы в подобный конфликт, так как, представляя антитеррористическое подразделение, не имела на то достаточных оснований. В-третьих, даже, если гипотетически предположить, что кто-то единолично мог отдать приказ этому боевому подразделению, он не мог быть выполнен уже в силу того, что согласно закону о борьбе с терроризмом, действиями подразделения в чрезвычайной ситуации, руководит коллегиальный орган, в состав которого входят представители всех силовых министерств и ведомств. И, наконец, в-четвертых, любой, офицер как боевого подразделения “Альфа”, так и СБУ, согласно ст.35-й закона об СБУ вправе не подчиниться противозаконному приказу”.

Что же касается социальной и правовой защищенности элитного подразделения, бойцы которого охраняют украинское посольство в Ираке и выполняют серьезнейшие задачи по ликвидации внутренних угроз, связанных с терроризмом и преступностью, то ситуация здесь аналогична, а местами даже хуже вышеописанных в МВД и УГО. Большинство “альфовцев” живут в общежитиях (за последние пять лет только трое из 150 нуждающихся получили собственное жилье) при зарплате, которая в два раза ниже средней по Киеву. Бойцы “Альфы” хоть и приравнены к военнослужащим, однако их подразделение имеет мизерный бюджет, который не позволяет повысить зарплату почти в два раза, как это в мае сего года произошло в Министерстве обороны. Зачастую офицеры вынуждены обеспечивать себя необходимой экипировкой за свой счет. Поэтому некоторые из них прерывают карьеру офицера и уходят в системы безопасности различных коммерческих структур. Для того чтобы кормить свою семью.

С каждым приходом нового шефа СБУ “альфовцы”, впрочем, как и все работники Службы безопасности, ожидают улучшения своего материального и социального положения. Среди сотрудников до сих пор вспоминают добрым словом Смешко, который первым за последние семь лет повысил зарплату сотрудникам СБУ. Не забывает народ и г-на Турчинова, который тоже повысил зарплату. Правда, себе и замам. После чего разрыв в денежном содержании руководства СБУ и его рядовых членов увеличился в десятки раз. Дрижчаный, весь свой недолгий срок пытался реформировать службу, добиваясь для нее специального статуса. Наливайченко же из последних средств и без реформы пытается увеличить зарплату младшему офицерскому составу. Но, очевидно, не достаточно. Люди уходят партиями. На развитие и минимально необходимое ресурсное обеспечение не остается ничего.

Надо сказать, что в сложившейся политической обстановке единственное в своем роде спецподразделение, которое может выполнить любую сверхзадачу, оказалось зажато в рамки политической конъюнктуры. Формальное подчинение президенту и реальная финансовая зависимость от Верховной Рады и Кабмина, который финансирует подразделение, похоже, выжимают из него последние соки. Средства, предназначенные “Альфе”, расписаны в бюджете по остаточному принципу. Деньги фактически распыляются на содержание десятков других силовых “спецструктур”, которые наплодили министерства и ведомства за последние годы. Таким образом, “Альфа”, призванная спасать заложников, сама стала заложником. От политического и государственного терроризма в Украине спасать сегодня некому.

Инна ВЕДЕРНИКОВА