Евгений Кушнарев: “Я готов рассказать о роли Рината Ахметова в партии”

В то время как многие украинцы сетуют на то, что Оранжевая революция не принесла желаемых изменений, в жизни Евгения КУШНАРЕВА их оказалось слишком много. Но ожидаемых ли? За прошедший год он сменил место проживания с Харькова на Киев, небольшой офис своей партии “Новая демократия” на шикарный особняк штаба Партии Регионов на Липской, а многолетнее пребывание во власти — на оппозиционность, где он и находится ныне со все еще неснятыми обвинениями (в том числе и в сепаратизме). Но вопрос, кто быстрее — Кушнарев получит депутатский мандат в будущем парламенте вместе с неприкосновенностью или правоохранители доведут его дела до логического завершения — так и остается открытым.

Тем не менее, сегодня у Евгений Петровича просторный кабинет с шикарным убранством и статус главы избирательной кампании Партии Регионов. При этом он уточняет, что кроме его поста, есть еще руководитель избирательного штаба — Василий Джарты. Первый — публично высказывает позицию партии, второй — решает организационные вопросы кампании и предпочитает находиться подальше от журналистских глаз.

Так что в приемной Кушнарева нет предвыборной суеты и кипы бумаг на рабочем столе, только большой плазменный экран, где постоянно транслируется “5 канал”. Этот факт Евгений Петрович объясняет тем, что ему удобней следить за событиями в стране по непрерывающейся новостной бегущей строке, чем ожидать выпусков новостей. Такая у него работа — быть в курсе всего происходящего и совершенствовать свое умение говорить так, чтобы не сказать ничего лишнего.

“Виктор Федорович посетит Европарламент в качестве лидера партии, победившей на выборах”

— Евгений Петрович, год назад вы говорили, что вместе с семьей переедете жить в Киев…

— Да, действительно, я уже живу в Киеве, с семьей. В обычной трехкомнатной квартире, в одном из новых домов в районе Цирка, в пяти минутах ходьбы от площади Победы.

— Тогда же в интервью “Главреду” вы еще сказали, что поддерживаете Виктора Януковича, а не Партию Регионов. То, что вы сейчас возглавляете избирательную кампанию этой политической силы, означает, что вы изменили свое отношение? Кого вы сегодня больше поддерживаете: партию или же ее лидера?

— Сегодня я — член Партии Регионов и, безусловно, заинтересован в ее успехе на выборах. Но я понимаю, что сегодняшний рейтинг партии определяется личностью ее лидера. Думаю, никто не станет отрицать, что Виктор Янукович сегодня воспринимается совсем по-другому даже теми, кто еще год назад относился к нему резко критично. А прошедший год был для всех годом испытаний, и взросления. Мы действительно сегодня все немножко другие.

— И как вы себя чувствуете в роли оппозиционера, пребывая до этого столько лет во власти?

— Я чувствую себя абсолютно нормально, потому что сфера публичной политики близка мне и понятна. Что касается оппозиционности, то в моей политической карьере уже был период, когда, находясь в КПСС, более того, работая в партийном аппарате, я фактически был в оппозиции, если не к партии, то к партийному руководству того периода. И в то время я также подвергался, если не репрессиям, то, во всяком случае, определенному давлению. Хотя, конечно, то, что я испытал в прошлом году, тот страшный прессинг, который организовали по отношению ко мне власти, правоохранительные органы, не идет ни в какое сравнение с тем временем.

— Сегодня все активно обсуждают тему, почему все-таки Виктор Янукович не едет выступать в Европарламент. В связи с чем партией было принято такое решение?

— Дело в том, что график у лидера настолько напряженный, что позволить себе отвлечься практически невозможно. Виктор Янукович договорился встретиться с Ховьером Соланой в Киеве. А в Брюссель поедут Раиса Богатырева и Тарас Черновил. А Виктор Федорович посетит Европарламент в качестве лидера партии, победившей на выборах.

— Не является ли это подтверждением того, что после выборов Партия регионов именно Раису Богатыреву будет выдвигать как кандидата в премьер-министры, вот она и едет с Тарасом Чорноволом к европарламентариям в качестве замены?

— Думаю, что это очень смелое предположение. Поверьте, сегодня эта тема в партийном руководстве не обсуждается. Сейчас все наши усилия направлены на успешное проведение избирательной кампании, на постоянный диалог с избирателями. У нас будет время после выборов обсудить и эту, и многие другие важные темы.

— Как это ни парадоксально, но в то время, когда другие политические силы изобретают всяческие изыски в борьбе за избирателя, специфика предвыборной кампании Партии регионов фактически состоит в том, чтобы ничего не делать. Даже складывается впечатление, что вы чрезмерно осторожничаете, чтобы не вспугнуть свой высокий рейтинг громкими заявлениями. Есть ли необходимость в каких-то особенных технологиях или же для вас главное не испортить то, что есть?

— На самом деле технологии есть. Они как раз и заключатся в том, чтобы избегать совершенно ненужной для такой мощной партии суеты, и тех приемов, которыми действительно пользуются малоизвестные партии для того, чтобы привлечь к себе внимание. Зачем нам это, если результаты социологии показывают, что 100% жителей Украины знают, кто такой Янукович.

— Но знают ли они, что Партия регионов и Виктор Янукович — это одно и то же?

— В результате нашей умело выстроенной кампании на сегодня подавляющее большинство, далеко за 90%, четко отождествляют Януковича и Партию регионов. Может быть, это и была для нас самая главная задача на первом этапе, а на втором — наша задача заключается в том, чтобы предложить обществу альтернативу, которая заключается в том, что мы знаем, что нужно сделать с экономикой Украины и в краткосрочной, и в долгосрочной перспективе. Мы знаем, как остановить кризис, как вернуть страну на траекторию устойчивого экономического роста, которая обеспечит рост благосостояния людей. И поверьте, это не для красного словца, мы действительно знаем, что нужно сделать для того, чтобы воссоединить украинское общество и украинскую элиту.

“У нас есть бесспорная кандидатура на пост премьер-министра — это Виктор Янукович”

— Вот вы говорите, что Партия регионов готова к компромиссам. Сейчас понятно, что в будущем парламенте ни одна из политических сил не сможет самостоятельно сформировать большинство, т.е. придется с кем-то договариваться. С кем Партия регионов готова формировать большинство?

Я хочу обратить ваше внимание на то, что в отличие от наших оппонентов, мы ни разу не заявляли о том, что мы с кем-то никогда, ни при каких условиях не будем разговаривать. После выборов мы готовы садиться за стол переговоров, и искать формулу создания правящей коалиции, а затем формировать правительство. Я твердо убежден в одном — если власть всерьез хочет после выборов воссоздать оранжевую коалицию, кстати, мы этому препятствовать не собираемся, то она живет либо иллюзиями, либо находится в состоянии серьезного испуга, который мешает рационально думать. Я не верю, что склеенная чашка может быть лучше новой. Кстати, пользоваться склеенной посудой — очень плохая примета.

— А если в ходе переговоров по созданию большинства в качестве компромисса будет выдвинуто условие, что Янукович не должен идти в премьер-министры, Партия Регионов готова им пожертвовать, или, например, согласиться на “оранжевого” премьера в лице Тимошенко, Еханурова или Кинаха?

— Я еще раз повторяю: мы готовы демонстрировать гибкую политику, не поступаясь ключевыми позициями нашей программы. У нас есть бесспорная кандидатура на пост премьер-министра — это Виктор Янукович. Но если формула переговоров потребует обсуждения иных вариантов, то мы заранее никому и ничему не говорим “нет”. Мы готовы выслушать и обсудить все аргументы, однако мы против навязывания нам каких-то формул и схем, поскольку, не сомневаюсь, будем самой мощной фракцией в парламенте. Все остальное — это искусство переговоров. Есть еще одна формула в политике, которую я считаю азбучной истиной: политика — это искусство возможного. Хотеть можно очень много, а реализовать можно только то, что реально позволяют условия.

— Сейчас Юлия Тимошенко заявляет о каких-то тайных договоренностях по созданию коалиции “Нашей Украины” с Партией Регионов, вы можете это подтвердить или опровергнуть это?

— Это не более чем предвыборная риторика. Мне кажется, что она продиктована непримиримой борьбой за оранжевый электорат, которую Юлия Владимировна ведет с партией Ющенко.

— Но ведь она говорит, что борется только с Виктором Януковичем, считая вас основным конкурентом…

— Мы не боремся с Блоком Юлии Тимошенко, у нас нет общего электората. Это ее проблемы на оранжевом поле.

“Я бы не преувеличивал влияние Рината Ахметова на внутрипартийную ситуацию. Я совершенно ответственно заявляю, что партией руководит Виктор Янукович”

— В отношении избирательного списка Партии регионов говорят, что в нем собрались все люди, ранее не имевшие никакого отношения к ней, так сказать обиженные, оскорбленные и преследуемые в том числе с обвинениями в сепаратизме. Согласитесь, сложно найти объединяющий фактор для того же Пискуна и Кивалова…

— Я все-таки хочу обратить ваше внимание на то, что подавляющее число тех, кто находится в нашем списке, это члены Партии регионов.

— Уже да…

— Хотя не могу не согласиться с вами, что власть своими репрессивными действиями косвенно влияла на формирование этого списка. Люди, которые не просто были изгнаны из власти, а которые подвергались политическому преследованию, были обречены на то, чтобы объединяться и искать формулу политической защиты. И то, что эти люди сегодня оказались в самой мощной оппозиционной партии, думаю, это вполне объяснимо.

Если бы политика оранжевой власти после победы Ющенко была бы менее агрессивной, и людей оценивали не по тому, работали они с Кучмой или нет, а по тому, насколько они эффективно способны выполнять государственные функции, то, может быть, и сегодняшнего рейтинга Партии регионов не было бы. Но если власть своими бездумными, разрушительными действиями оттолкнула от себя половину украинского общества и значительную часть политической элиты, то пусть она сама пожинает плоды такой своей недальновидной деятельности.

— А из каких соображений в список вошел Ринат Ахметов? Ему нужен больший контроль над партией или банально — депутатский мандат?

— Думаю, это вопрос не ко мне, а к Ринату Леонидовичу. Я готов рассказать о роли Рината Ахметова в партии, поскольку вижу, что эта тема так или иначе часто муссируется средствами массовой информации. Я со всей ответственностью заявляю, что Ренат Леонидович не принимает участия в работе руководящих органов партии, там, где единственно обсуждается и вырабатывается официальная позиция партии.

Что касается неофициальных встреч, разговоров, то это сфера жизни всегда существовала, и будет существовать. Естественно, исключать интерес Рината Ахметова к положению дел в партии я не буду. Но еще раз подчеркиваю: официальная позиция партии вырабатывается на заседаниях политисполкома, политсовета и съездов.

— Вы лично часто встречаетесь с Ринатом Леонидовичем?

— Я встречался с Ахметовым на съезде при формировании нашего списка, на форуме после съезда.

— Я имею в виду встречи тет-а-тет?

— Нет. Я лично встречался с ним только один раз, но это была в общем-то незапланированная, неожиданная встреча, когда проходил выездной политсовет в Донецке мы просто совершенно случайно на улице столкнулись с ним…

— …машинами?

— (смеется) К счастью, нет, встретились возле гостиницы. Мы были с Николаем Яновичем Азаровым и, конечно же, у нас, хотя и экспромтом, но состоялся разговор и обмен мнениями. Специальных контактов я не поддерживаю. Наверное, это тоже о чем-то говорит.

— А кто Ахметова информирует о состоянии дел в партии? Кто с ним чаще всего встречается?

— Я не готов ответить на этот вопрос, а заниматься какими-то предположениями мне бы не хотелось. Я понимаю, что у Рината Леонидовича, безусловно, давние и тесные контакты практически со всеми народными депутатами, представляющими Донецкую область, впрочем, как и со многими известными в Украине людьми.

— Согласитесь, немного странно выглядит тот факт, что вы — глава избирательной кампании и не общаетесь с таким важным человеком для партии…

— Что значит важный человек для партии?

— Но ведь не рядовым же?

— Во-первых, Ринат Леонидович связал свою судьбу с Партией регионов совсем недавно. И я еще раз говорю, я бы не преувеличивал, во всяком случае, сегодня, его влияние на внутрипартийную ситуацию. Я совершенно искренне, совершенно ответственно заявляю, что партией руководит Виктор Янукович совместно с руководящими органами Партии регионов.

— Тем не менее, мы видим в списке Партии регионов много “людей Ахметова”, в СМИ даже появилось предположения, что таким образом он хочет сменить менеджмент на своих предприятиях, проводя своих людей в парламент…

— Не знаю. Вы задаете мне вопросы, которые находятся за пределами и моей компетенции, и моих профессиональных интересов. Я не задумывался над этим.

— А вы участвовали в формировании списка?

— Нет, я не участвовал в формировании списка, поскольку, как вы помните, партия “Новая демократия”, которую я тогда возглавлял, влилась в Партию регионов за неделю до съезда. Согласитесь, что к тому моменту списки уже на 95% были отработаны.

— Кстати, партия как бы не совсем влилась, недавно Минюст зарегистрировал уже общественную организацию Рух “Новая демократия”. Это означает, что вы в Партии регионов ненадолго, и все-таки не отказались от своего партийного проекта?

— Нет, ни в коем случае. Во-первых, я обращаю ваше внимание на то, что решение о создании общественного движения “Новая демократия” принималось на том же самом съезде, где принималось решение о прекращении деятельности партии. Кстати, участником этого съезда был Виктор Федорович Янукович, и никакой тайны из этого мы не делали.

Знаете, мы все-таки прошли за этот короткий срок очень непростой путь становления и объединения людей неравнодушных, которые, если хотите, способны на поступок. Ибо вступать в оппозиционную партию в прошлом году требовало от людей определенного мужества. И, конечно, просто так расстаться, и раствориться в такой мощной и большой партии как Партия регионов, было непросто. Поэтому, мне кажется, что наше желание оставить форму для неполитического сотрудничества совершенно нормальное и не несет никакого скрытого смысла.

Я никогда не строю подобного рода запасные аэродромы, и мне несвойственна политика с двойным дном. Я принял для себя решение, я в Партии регионов, я отдаю все свои знания, опыт, иные качества нашей победе на выборах, то же самое делают и все мои товарищи по “Новой демократии”, которые вместе со мной пришли в Партию регионов.

— Уже понятно, что вы по списку Партии регионов пройдете в парламент. Присмотрели уже себе какую-то должность, останетесь в Раде или пойдете в правительство?

— Вы знаете, сегодня, может быть, как никогда ясно и остро ощущаю значение парламента в укреплении демократии в Украине, и возможности двигаться в направлении европейской модели и европейских стандартов жизни. Мне наиболее близка сегодня публичная политика, поскольку я прошел достаточно долгий путь во власти, и хорошо понимаю все плюсы и минусы того, что на сегодня создано в Украине. Конституционная реформа открывает для нас огромные возможности. Но это очень непростой путь, на котором еще немало препятствий объективного и субъективного характера. Но мне хотелось бы, опираясь на свой опыт, приложить усилия для того, чтобы мы этот путь прошли быстрее и с меньшими потерями.

— Публичным политиком, как оказалось, у нас можно быть везде при желании. И все-таки, исполнительная власть или парламент?

— Нет. Я считаю, что исполнительная власть исключает участие в публичной политике, это несовместимые вещи. И как раз попытки совместить это в правительстве Тимошенко, да и сегодня в правительстве Еханурова, привели к тому, что ни в экономике, ни в политике у них успехов нет, и не было.

— То есть, все-таки парламент?

— Да, наверное, сегодня это мне ближе всего.

— А как вам должность спикера?

— Вы знаете, я абсолютно не примеряю себя ни к какой должности. Ну, так, чтобы уж совсем не умалять свои амбиции, я не побоюсь вам сказать, что в принципе готов к любой должности, которую мне предложить партия. Но это не значит, что я собираюсь толкаться локтями в борьбе за какие-либо портфели.

“Ни Петр Ющенко, ни тем более, его сын, никаким реальным авторитетом на Харьковщине не пользуется”

— А как же Харьков? Вы же обещали туда вернуться…

— На самом деле Харьков живет во мне настолько сильно, что я на любом посту и в любой точке Украины все равно всегда о нем помню. Но служить Харькову и харьковчанам можно и находясь за его пределами. И сегодня я считаю для себя самым важным помочь харьковчанам восстановить справедливость, поскольку им навязали “оранжевую” власть, которую они не поддержали на президентских выборах. Я хочу, чтобы харьковчане сами определили путем демократических выборов свои предпочтения среди политических партий. И у меня нет сомнений, что эти предпочтения будут в пользу Партии регионов.

Я хотел бы, чтобы в органы представительной, исполнительной власти на Харьковщине пришли новые люди. Я готов помогать им советом, поддерживать их инициативы, но я не сомневаюсь, что будущее Харькова, как впрочем и любого другого города Украины, в значительной мере будет определяться правильностью внешней и внутренней политики государства в целом. А влиять на внешнюю и внутреннюю политику государства из Харькова очень сложно. Это нужно делать в Киеве.

— Как относительно выборов мэра Харькова? Например, Владимир Шумилкин недавно выступил с инициативой о введении в Харькове русского языка как второго государственного. Это поможет ему сохранить пост мэра?

— Думаю, что позиция политического флюгера никому еще дивидендов не приносила. Почему Шумилкин не думал о защите русского языка, когда он из-под бело-голубых знамен в одну ночь перебежал под оранжевые? Ведь 70% харьковчан проголосовали за Виктора Януковича, в том числе и потому, что он шел на выборы с идеей придания иного статуса русскому языку. Я не понимаю, как можно так диаметрально менять свои взгляды и позиции в угоду конъюнктуре, а фактически, с одной целью: сохранить кресло, которое, не боюсь этого сказать, ему в свое время подарили.

— Кто, вы?

— Все те, кто поддерживал его на выборах в 2002 году. Шумилкин не имел бы и близко той степени общественной поддержки в Харькове, которая бы позволила ему без поддержки, в том числе и моей, стать мэром. Он предал не меня, это, в конце концов, вопрос наших личных взаимоотношений, он предал 70% харьковчан, которые проголосовали за Виктора Януковича. А сегодня пытается спекулировать на их настроениях, и натягивает на себя личину защитника их интересов. Я считаю, что это позиция беспринципная, конъюнктурная, и не сомневаюсь, что харьковчане в общем-то цену ему хорошо знают.

— По вашим прогнозам, кто может стать мэром? Есть сейчас уже кандидаты, которые могут составить ему конкуренцию?

— Безусловно. Основным конкурентом Шумилкина является Михаил Добкин. Опираясь на поддержку Партии регионов, которая будет мощно представлена и в Верховной Раде, и в Харьковском областном совете, он сможет проводить эффективную политику в интересах Харькова и харьковчан. Если представить себе, что Шумилкин станет мэром, то, не имея такой поддержки, а он ее не будет иметь ни в городском совете, ни в областном совете, ни в Верховной Раде, он будет обречен на противостояние с депутатским корпусом. Думаю, что в таком случае, говорить о каких-то перспективах Харькова просто не придется.

— Но ведь за ним мы видим достаточно сильные позиции брата Виктора Ющенко Петра Андреевича и его племянника Ярослава, который ходит в замах у губернатора…

— Эта позиция поддержки в узком кругу деловой и управленческой элиты, которая всегда подвержена конъюнктуре. На самом деле ни Петр Ющенко, ни тем более его сын, никаким реальным авторитетом, да и известностью, кроме скандальной, на Харьковщине не пользуется. Ни серьезного системного бизнеса, ни серьезных гуманитарных, в том числе, благотворительных, акций на счету этой семьи на Харьковщине нет.

А само по себе родство… Да, оно сегодня возвеличивает этих людей, но если представить себе, что завтра они не будут братом и племянником Президента, тогда они увидят реальную цену самим себе мгновенно. Думаю, что желающих здороваться с ними не так уж много найдется.

— Харьков всегда был специфическим городом, в связи с тем, что там много групп влияния. Сейчас мы наблюдаем, как харьковские бизнесмены, ставшие политиками, разошлись по разным политическим силам. Одни ушли в социалистам, другие — в блок Литвина, Александр Фельдман — к Юлии Тимошенко… Это обострит борьбу за Харьков?

— Вы подметили одну из особенностей Харьковской элиты, ее еще никому не удавалось построить в одну шеренгу. И я даже намерений таких не вынашивал, потому что понимал, что в этом и сила, и слабость харьковской элиты. В ней очень много сильных и ярких личностей, поэтому их очень трудно объединить в какие-то организационные формы как в бизнесе, так и в политике. Таковы, наверное, традиции Харьковщины. И они сегодня реализуются как раз в том, что наиболее сильные и яркие представители харьковской элиты нашли себе место в разных списках разных партий. Не думаю, что это определяется только их идеологическими принципами, мне, например, вообще трудно говорить о какой-то идеологической позиции Фельдмана. Позиция там очень проста: рыба ищет там, где глубже... Такова особенность сегодняшних выборов: в них присутствует конъюнктура, и выбор многих определяется не идеологией, а возможностью гарантированно попасть в парламент, либо в советы другого уровня.

— От Партии регионов стоит ожидать каких-либо сюрпризов ближе к выборам в проведении своей предвыборной кампании, например? Или все уже установилось?

— Я исключаю превращение нашей кампании в некое шоу, нам не нужны подобного рода эффекты. Мы ведем простой, понятный диалог с обществом, в котором самую активную роль играет лидер Партии регионов Виктор Янукович. Пять из семи дней в неделю он находится в поездках, и он провел уже сотни встреч с людьми. Мы не видим смысла, чтобы работать на каких-то внешних эффектах, и будем продолжать этот диалог, его интенсивность по мере приближения ко дню голосования будет нарастать, и в марте мы планируем вовлечь в прямую агитационную работу как минимум половину предвыборного списка нашей партии во главе с лидером.

— И в какой форме будет проходить это “вовлечение”? Вы тоже будете ездить по регионам, встречаться с людьми?

— (смеется) Вот я вам говорю искренне, положа руку на сердце, что я бы с огромным удовольствием вырвался бы из этого кабинета и пошел бы сейчас к людям. Мне есть, что им сказать, и я умею это делать. Но та роль, которая на меня сейчас возложена, конечно, предполагает мое преимущественное нахождение в Киеве, хотя при этом я нахожу один-два дня в неделю, чтобы побывать на Харьковщине. Я все-таки возглавляю список нашей партии по выборам в Харьковский областной совет.

— Если вы говорите, что решили идти в Верховную Раду, зачем тогда баллотируетесь в Харьковский областной совет?

— Вы знаете, этот вопрос стоял для меня достаточно остро. И, наверное, если бы состоялся второй этап конституционной реформы, и руководители областей избирались бы на местах, мой выбор склонился бы в пользу Харькова. Но поскольку пока в областях правят назначаемые Президентом губернаторы, я считаю своей главнейшей и важнейшей задачей привести в областной совет мощную команду Партии регионов.

— На своем авторитете, сохранившемся на Харьковщине?

— В том числе. Я понимаю прекрасно, что результаты выборов — это и проверка моего реального авторитета на Харьковщине. Если нынешний губернатор идет во главе списка “Нашей Украины”, а я возглавляю список Партии регионов, то я не боюсь этого соревнования. И главным арбитром в этом споре выступят харьковчане.

“Мы не идем в парламент для того, чтобы заменить в Украине оранжевый цвет на бело-голубой, мы хотим найти формулу радуги”

— Поделитесь, как можно объединить восток и запад Украины, чтобы исчезла проблема раскола страны? Что должно стать основой этого объединения?

— Я считаю, необходимо существенно изменить приоритеты во внешней и внутренней политике, которые являются сегодня причиной серьезного углубления того раскола, который наметился во время президентской кампании. Политика Ющенко и его наиболее радикального окружения — это подыгривание настроениям одной части украинской элиты и украинского общества. Нельзя навязывать Украине вступление в НАТО, если более 80% с этим не соглашаются. Это тема, которая раскалывает наше общество.

Нельзя так односторонне вести культурно-языковую политику, декларируя равенство языков, и в то же время, поддержку украинского языка свели к борьбе с русским языком. Во всяком случае, к резкому ограничению сфер его употребления. Это очень остро, я бы сказал, болезненно, ощущает огромная часть населения Украины, прежде всего, сконцентрированная на востоке и юге. Я не могу понять, почему Ющенко не хочет считаться с этим очевидным фактом? Упорствуя в защите интересов одной части Украины, он противопоставляет себя другой ее части.

— Вы же понимаете, что своими аргументами вы только что подтвердили, что отстаиваете интересы также одной половины Украины, говоря о том, что юг и восток за государственный статус русского языка. Получается, как вы говорите, Ющенко защищает интересы одной части населения, а вы — другой. Вообще есть какие-то объединяющие обе части Украины аргументы, которые бы сплотили нацию?

— Думаю, что мы можем найти аргументы, вокруг которых мы способны объединить большую часть нации. Оставим наиболее радикальные фланги, которые есть в любом обществе, чтобы большая часть понимала, что идти в этом направлении нельзя. Вот, если говорить о полярности взглядов наиболее радикальных позиций, то они для одной части заключатся в полном разрыве отношений с Россией, ускоренной украинизации всего нашего общества, к прозападной, я бы сказал, более того, проамериканской политике.

Альтернатива вторая, радикальная группа считает, что Украина должна фактически вернуться к положению субъекта союзного государства, в котором, естественно, по масштабам и мощи будет доминировать Россия. Вот я считаю, что и одна, и вторая точки зрения неприемлемы для Украины, являясь фактором не объединения, а разъединения и дестабилизации. Нужно искать компромиссы. На мой взгляд, они сегодня заключаются в отказе от темы НАТО, и в возврате к теме Единого экономического пространства.

— То есть, к России?

— Ну, почему к России?! Если речь идет о Едином экономическом пространстве, то не только с Россией, но и с Казахстаном, и с Белоруссией, возможно, и с другими государствами. С теми экономиками, сложение которых может дать плюс жителям каждого из государств — субъектов этого Единого экономического пространства. Но, почему общий рынок в послевоенной Европе не воспринимался как утрата суверенитета государства? Более того, Европа за пятьдесят послевоенных лет вплотную приблизилась, фактически, к формуле Соединенных Штатов.

Кстати, совсем недавно премьер-министры Бельгии официально выступил с такой инициативой. Они вплотную приблизились к принятию Единой конституции для Европы. Мы хотим в Европу и тут же кричим караул, если только предлагаем какие-то формулы экономической интеграции с Россией и другими государствами на территории бывшего Советского Союза. Вот это как раз спекуляция. И от этого нужно решительно отказаться.

Я не сомневаюсь, что главной, а может быть, даже и единственной по настоящему интегрирующей идеей для Украины должна быть идея достойной жизни для украинцев и гордости за свое государство. Но этот путь предполагает отказ от радикальных точек зрения, от попыток форсированно удовлетворить интересы одной половины Украины в ущерб интересам второй половины. Но высшее искусство политики — это как раз поиск компромиссов. Я думаю, что Партия регионов после выборов продемонстрирует именно такую политику. Мы не идем в парламент для того, чтобы заменить в Украине оранжевый цвет на бело-голубой, мы хотим найти формулу радуги.

— Какие ваши прогнозы по вопросу разрешения ситуации с Черноморским флотом?

— Думаю, что сегодня не лучшее время для того, чтобы выяснять взаимные претензии, потому что предвыборная риторика довлеет над здравым смыслом. Самым разумным является неукоснительное выполнение “большого договора”, который зафиксировал позиции сторон в этом очень непростом вопросе. Ставить сегодня под сомнение право Черноморского флота на базирование в Севастополе — это недальновидная, конфронтационная политика, и мы уже получили много негатива от подобных подходов сегодняшней власти. Это не исключает того, что надо узаконить и привести в соответствие с этим договором те вопросы, которые в силу разных причин остались неурегулированными.

Что касается сегодня заявлений о пересмотре арендной платы и других базовых принципиальных моментов большого договора, то, я думаю, что подобного рода риторика сегодня сознательно используется властью и провластными партиями для формирования образа внешнего врага, с целью сплочения поредевших остатков “оранжевого” электората.

— Вряд ли в Крыму подобные действия добавляют баллов власти, скорее, наоборот…

— Власть ищет голоса не в Крыму. Власть всеми силами пытается консолидировать голоса на Западной Украине, фактически имея ориентиром тот уровень поддержки, который получил Ющенко.

— То есть вы считаете, что власть может пожертвовать даже Крымом, например, в этих целях?

— Нет, об этом даже и речи быть не может. По-моему, только ненормальные политики сегодня могут рассуждать на тему: Крым — украинский, или Крым — российский. В этом вопросе поставлена точка, и я считаю, абсолютно недопустимым никакие разговоры на эту тему.

Если будут внесены изменения во внешнюю политику нашего государства, если мы начнем работать над темой Единого экономического пространства, то у меня нет ни малейших сомнений, что то напряжение, которое реально в последнее время обозначилось в отношениях Украины с Россией, исчезнет.

— Тем не менее, в своем послании парламенту Виктор Ющенко очертил несколько иные приоритеты, в том числе и во внешней политике. Если ваша партия победит на парламентских выборах, как вы намерены строить свои взаимоотношения с Президентом, если ваш курс идет вразрез с его политикой? Что нас ожидает?

— Умных политиков от глупых отличает то, что они умеют договариваться. То, что они национальные интересы, интересы народа ставят выше своих узкопартийных или личных целей. Я надеюсь, что и Президент, и правящая коалиция в парламенте будут демонстрировать именно такую политику. Мы, во всяком случае, настроены именно на это. Что касается заявления Президента, то, по-моему, это результат определенной инерции мышления и действий. Президент, выступая с посланием, забыл о том, что он уже не имеет тех полномочий, который позволяли ему ранее почти единолично определять внешнеполитические векторы Украины. В Конституции записано: основу внешней и внутренней политики формирует и утверждает парламент, а реализует Кабинет Министров. Хотя у Президента остается право представлять государство во внешних отношениях. Думаю, что с этой ролью Ющенко прекрасно справится.

— Кстати, вы сейчас общаетесь с бывшим президентом Леонидом Кучмой?

— Очень редко. Последний раз я виделся с ним, наверное, месяца три назад. А всего за прошлый год таких встреч было, по-моему, три.

— Вы обсуждаете с ним политическую ситуацию в стране? Как он относится к происходящему?

— Конечно, обсуждаем. Я уже сказал, что наши встречи не столь часты, а ситуация меняется так динамично. Могу сказать свое впечатление: он не может быть безразличным, и он не злорадствует, он действительно переживает за то, что происходит в Украине. Ведь, по большому счету, и те, кто сегодня при власти, и те, кто сегодня в оппозиции, это в подавляющем большинстве его воспитанники, члены его команды. Думаю, что в нем живет и чувство собственной вины. Во всяком случае, я надеюсь, что живет.

— Вины за что?

— За то, что все получилось именно так. Ведь были и другие варианты окончания десятилетия Кучмы. И мягкая трансформация. Я считаю главным его нереализованным вариантом — это проведение полномасштабной конституционной реформы минимум за полтора-два года до президентских выборов. Тогда они бы утратили то свое значение, которое и привело к такой ожесточенной борьбе, к такому глубокому расколу элиты и общества. Это мог сделать только действующий глава государства. Но эта схема не была реализована. И поэтому мы имеем то, что имеем.

Галина КАПЛЮК