“Интер” сделал шаг

Следующий шаг — за другими телеканалами, которые в дни памяти миллионов погибших считают нужным всякий раз организовывать дискуссию на тему “а был ли мальчик”.

Хочется поблагодарить телеканал “Интер” за программу “Свобода Савика Шустера” 24 ноября, посвященную Дню памяти жертв голодоморов и политических репрессий. Популярность канала, профессионализм Савика Шустера и его команды и авторитет Президента Виктора Ющенко создали предпосылки для того, чтобы значительная часть нашего народа не только послушала, но и услышала правду об огромной рукотворной трагедии Украины, и смогла сделать определенные выводы. Это был, — извините за богохульную формулировку, — настоящий дебют Голодомора в коммерческом эфире, и в течение ток-шоу я не раз ловил себя на необычной мысли, что хотел бы, чтобы в это мгновение как можно больше людей смотрели “Интер”.

В первую очередь, приятно поразило то, какие люди были приглашены в студию. Главное место, естественно, занял Виктор Андреевич, который впервые пришел в студию Савика Шустера (напомню, у Андрея Куликова на ICTV Президент гостил накануне выборов, но, учитывая неутешительные показатели, этот первый раз, скорее всего, был и последним). Строить эфир вокруг Ющенко — логичное решение, ведь именно он является главной персоной в медийно-общественно-политической кампании по возвращению Украине памяти о Голодоморе. Трудно сказать, каким является соотношение искреннего призыва души и пиара в этой роли главы государства, однако это своеобразное духовное лидерство не смеют обжаловать другие политики, и даже на Михайловской площади в Киеве, куда тысячи людей пришли зажечь свечи памяти, Ющенко чувствовался незримым главным действующим лицом. Кроме Президента, центральными персонажами в студии “Свободы” были очевидцы Голодомора. Не лидеры партий и блоков, не демагоги-спикеры и даже не ходячая “совесть нации”, которая, правда, также присутствовала — Кравчук, Литвин и компания.

Пожилые люди, приглашенные в студию, оказались интересными героями, которым было что сказать зрителям. Возможно, их не слушали бы так внимательно, со слезами на глазах, при других обстоятельствах, но сам прецедент приглашения на эфир “Свободы” простых людей (не-VIP) является знаковым. К сожалению, в первой попытке было немало досадных ошибок или недоработок, которые касались именно общения с героями — очевидцами Голодомора, которые выжили и пережили этот ужас. Савику Шустеру стоило отнестись к ним с большим пониманием и уважением, и, во всяком случае, не перебивать их и не обрывать на полуслове. Пожилым людям со слабым зрением и слухом, для которых пребывание в студии было серьезным стрессом, стоило заранее растолковать, какие вопросы им будут ставить. Возможно, повторить вопросы лишний раз, когда они не поняли. Людей из села Лютивки на Полтавщине, которые согласились поделиться своими воспоминаниями о Голодоморе в прямом включении Мустафы Найема, стоило лучше подготовить. А еще лучше, пожертвовав эффектностью прямого эфира, предварительно записать и смонтировать их свидетельства. К сожалению, для того, чтобы выслушать трех лютивцев, как и нескольких уважаемых гостей, которым было что сказать (Мустафу Джемилева, вдову Джеймса Мейса, других), не хватило времени. Не помню, чтобы когда-то в “Свободе” не хватило эфирного времени для Луценко, Богатыревой, Тимошенко или Затулина...

Знаковым было и приглашение в студию не привычных для Савика российских шоуменов, от Жириновского до Немцова, а уважаемого историка и известного общественного деятеля Юрия Афанасьева, который не только выразил солидарность в невосприятии украинцами пресловутой позиции Кремля по Голодомору, но и провел прямые параллели между режимами Сталина и Путина. И даже после этого программа не скатилась к разглагольствованию о “геополитике”, что так часто случаются в “Свободе”, а Вячеслав Кириленко впоследствии отметил: жертв Голодомора мы вспоминаем не назло россиянам или еще кому- то, а для себя самих.

Хватило ума и толерантности (хотя не исключено, что это было условием участия Президента в программе) пригласить в студию только одного представителя “выродков, которые отрицают Голодомор” (это цитата из Рефата Чубарова, но ваш автор охотно подписывается под такой формулировкой). Однако и этот представитель, как оказалось, пришел с миром, чтобы артикулировать готовность своей политической силы, во всяком случае, дрейфовать в сторону понимания с остальным обществом. В выступлении коммуниста Сергея Гмыри, который вместе с откормленным однопартийцем Александром Голубом является завсегдатаем эфира тех каналов, где нужно поотрицать Голодомор или заклеймить фашистов из ОУН-УПА, раздавались совсем новые акценты. Он, конечно, пел их вечное о “голоде, от которого пострадали все народы”, но признал, что одной из главных причин этого голода была жестокая хлебозаготовка, во время которой “людей намеренно не убивали, но и не проникались тем, выживут ли они”. Если выделить эти слова из всем нам знакомой риторики симоненковцев, можно констатировать, что даже они начинают задумываться о нравственности своей позиции, что отметил и Виктор Ющенко. Все другие политики говорили конструктивные вещи и в целом поддерживали Президента.

Получилось, что все политические лагеря и общественные слои объединились против беззубого старого Гмыри, которого стало даже немного жаль. А что было бы, если бы пригласили одиозного секретаря Донецкого горсовета Николая Левченко, который в этот вечер осквернял память заморенных голодом украинцев в программе “Майдан” на 5 канале? Или дали прямое включение какого-нибудь евразийского имбецила из Москвы, как это сделал Андрей Куликов в “Свободе слова” месяц назад? Или если бы противопоставили восьмидесятилетним старушкам, которые пережили Голодомор, Глеба Павловского, который в это же время в своей программе на российском канале НТВ говорил приблизительно так: “На Украине много странных верований. Например, они верят, что Сталин убивал только украинцев, называют это Голодомором и надеются, что Путин за все заплатит?” Известно, что было бы: драйва больше, рейтинги еще выше. Поэтому еще раз — благодарю, что обошлись без этого.

Один из двух вопросов, которые были поставлены на голосование в студии, был: “Поддерживаете ли вы введение уголовной ответственности за отрицание Голодомора или приуменьшение его последствий?”. В начале программы против был 51%, в конце — 15%. Будь я в аудитории, также проголосовал бы за введение уголовной ответственности, просто для того, чтобы не быть в числе тех, кого — а это выглядело именно так — не поразили рассказы очевидцев Голодомора. Хотя на самом деле я не считаю, что сажать в тюрьму дурачков-крикунов, которые любят топтаться по чужим святыням, правильный выход из положения. А вот затыкать им рот, уверен, нужно. Правильно сказал кто-то из гостей программы, комментируя тезис Гмыри про “ограничение права высказывать собственное мнение”: мол, когда ваше собственное мнение оскорбляет память замученных миллионов, держите его при себе. Если общество созрело хотя бы до признания того, что Голодомор был последствием целенаправленной государственной политики уничтожения целого слоя населения, — терминологические споры о “гено-” или “этно-”циде можно оставить филологам. Общество имеет право не слышать мыслей тех, кому хватает наглости и цинизма это отрицать.

Канал “Интер” сделал шаг в этом направлении, отказавшись от имитации плюрализма и заняв справедливо заангажированную позицию: демократия и свобода слова не подразумевают права осквернять могилы. И это правильно. Следующий шаг — за другими телеканалами, которые в дни памяти миллионов погибших считают своим долгом каждый раз организовывать дискуссию на тему “а был ли мальчик?”.

Второй вопрос, на который ответила аудитория, был: “Нужна ли вам правда о Голодоморе?”. 91% она нужна, и это не может не радовать. Принимая во внимание то, что количество голосов за коммунистов и им подобных самое высокое, именно в тех краях, где советская власть заморила голодом больше всего людей, казалось, что правду знать — не хотят. Переведение Голодомора с моральной и политической плоскости в историческую — невозможно, пока эту правду не услышат все, в частности, и те 9%, которые стремятся от нее отгородиться.

Все предыдущие попытки рассказать “народонаселению”, что произошло в Украине в 1932—1933 годах, при помощи телевидения, а именно телемарафоны, документальные и художественные фильмы, телезарисовки, прямые трансляции и тому подобное, были не очень эффективными. Савику и его команде удалось донести информацию и, что не менее важно, эмоции до многих. Помогло и удачное стечение обстоятельств. Например, то, что трое из четырех героев программы — очевидцев Голодомора — говорили на русском языке, да еще и так трогательно “извиняясь” за это перед зрителями и ведущим. Таким образом, разрушая представление части зрителей, которые принадлежат к русскому языково-культурному сообществу, о том, что ужасы Голодомора происходили с какими-то другими людьми. И то, что каким-то чудом участники дискуссии не углубились в обычный спор о том, истребляли ли украинцев как национальность, нацию, или как этнос, либо в качестве еще кого-то.

Приятно удивил Тарас Чорновил, чье выступление показалось искренним и правдивым. Кроме трогательного признания ошибки Партии регионов, которая не признала Голодомор геноцидом, Чорновил сделал очень важный акцент: то, что люди, чьими руками советская власть творила это зло, были преимущественно украинцами — соседями и односельчанами умерших, — ничего не меняет. Можно видеть в поведении “регионала” реверансы в сторону Президента накануне развязки коалициады, однако, к счастью, о каких-либо коалициях, как и о других опостылевших проблемах политического сегодняшнего дня, в студии “Свободы” речь не шла. А искать политические подтексты в словах участников программы специально — не хотелось.

Это был тот редкий случай, когда канал был полезным для общества, государства и истории без каких бы то ни было рейтинговых потерь для себя. На несколько часов “Интер” добровольно стал рупором подлинных ценностей, которые, — возможно, к сожалению, ведь они базируются на смерти и страданиях, — больше всего похожи на такие, которые способны консолидировать украинское общество. Жаль, что добрых намерений не хватило на то, чтобы пожертвовать прибылью от рекламы, и даже на время шоу отказаться от длинных рекламных блоков, в которых отплясывал Борис Моисеев. Не знаю, сколько именно стоили 30 секунд той рекламы, которая перебила растроганный рассказ Виктора Ющенко о голоде в его родном селе, но, хоть какой большой ни была эта сумма, польза для имиджа канала могла быть большей, если бы программу не прерывали. Кстати, Савик Шустер ни разу не произнес слова “реклама” — он называл длительные перерывы в программе “небольшими паузами”... Думаю, многим людям, как и вашему автору, было не по себе от этих пауз.

В целом, я считаю справедливой европейскую практику, в соответствии с которой телеканалы без каких бы то ни было указов и постановлений определяют ту грань приличия, которую не стоит переходить в дни скорби, религиозные праздники и тому подобное. Наш Президент, как известно, думает иначе. В конце программы Ющенко со свойственной ему непосредственностью бросил камень в огород “Интера” и других коммерческих вещателей: мол, я надеюсь, что мы доживем до того, когда в День памяти на телеканалах не будет рекламы, комедий и развлекательных программ.

Что же, вряд ли это было заранее спланировано, но в результате выполнения телеканалами строгих рекомендаций Нацсовета (одного не понимаю: зачем было исключать из эфира мультфильмы? чтобы малыши прониклись трауром?), “Свобода Савика Шустера” оказалась самой интересной программой субботнего вечера. Хорошо, что Голодомору не пришлось конкурировать с “Танцами со звездами”.

Команда “Свободы” предложила зрителям отсылать ей материалы и свидетельства о Голодоморе. Хочется надеяться, что за год — а может, и раньше, ведь люди умирали не только 24 ноября, и о трагедии 1932—1933 годов и других трагедиях украинской истории можно и нужно говорить в любой другой день, — мы увидим еще более качественную и более содержательную программу.

Отар ДОВЖЕНКО