Сергей Пашинский: ““Татнефть” прекратила поставки сырья на НПЗ в октябре 2007 года”

— Какой объем нефти перерабатывается сегодня на Кременчугском нефтеперабатывающем заводе?

— Он незначителен. Причина в том, что “Татнефть” прекратила поставки сырья на НПЗ в октябре 2007 года. В тот же день, когда на предприятие по решению Херсонского суда “зашел” новый руководитель Павел Овчаренко. Татары посчитали, что ущемляются их интересы, поскольку сложилась непонятная ситуация с товарным кредитом на сумму 450 миллионов долларов.

— Какую тогда нефть импортирует группа “Приват”, имеющая сейчас большое влияние на предприятие?

— Она идет из Киркука (Ирак). Скажем, в этом месяце они принимают в Одессе один танкер. По состоянию на 18 марта переработка импортной нефти на заводе со-ставила 62 тысячи тонн, переработка украинской — 48. Итого до конца марта НПЗ переработает максимум 200 тысяч тонн нефти. Хотя для безубыточности завода он должен перерабатывать не менее 500 тысяч тонн нефти в месяц.

— Выгодно ли поставлять нефть из Ирака таким способом?

— С точки зрения логистики, это просто несерьезно. Одна только перевалка через Одессу обходится в 13 долларов, столько же стоит транспортирование нефти на 1300 километров. Плюс к этому нефть нужно погрузить в железнодорожные цистерны, что также сказывается на конечной стоимости.

— Какое сегодня финансовое состояние “Укртатнафты”?

— Предприятие убыточно.

В 2005 году его чистая прибыль составляла 117 миллионов гривен, в 2006-м — 20 миллионов, а 2007 год “Укртатнафта” закончила с минусом. Уже стоит проблема банкротства завода, и очень серьезно. Кроме того, существуют внебалансовые обязанности предприятия. Поэтому мы до конца не знаем, кому и сколько должен завод. Я уже не говорю о техническом переоснащении предприятия. В него за последние годы никто и копейки не вложил — ни украинская сторона, ни татарская. “Доедают” то, что осталось с советских времен.

— Какие средства необходимы для модернизации завода? Какие могут быть источники ее финансирования?

— Когда в 1996 году создавалась “Укртатнафта”, татарская сторона брала на себя инвестиционные обязательства. К сожалению, на протяжении 12 лет они много раз менялись. Поэтому, во-первых, нужно навести порядок в этом вопросе. Во-вторых, существует много возможностей для привлечения долгосрочных кредитов.

— На какие дивиденды рассчитывает правительство, устанавливая свой контроль над “Укртатнафтой”?

— Если на НПЗ наладить производство, то он может реализовать продукцию на сумму 30 миллиардов гривен. От этой реализации, если даже завод будет работать в ноль, он будет платить в бюджет минимум 20% налогов. А это 6 миллиардов гривен! К тому же вырастет заработная плата для 4 тысяч людей, налоги с заработной платы. Это возможность для государства хоть как-то присутствовать на рыке нефтепродуктов и проводить через него государственную политику, чтобы так называемые миноритарные акционеры не могли диктовать свои условия. Вы же помните, что 14 марта (на этот день было назначено внеочередное собрание акционеров “Укртатнафты”) они просто закрыли все заправки предприятия!

— Что происходило в тот в день в Кременчуге?

— На завод прибыла делегация НАК “Нафтогаз Украины” и Минтопэнерго в составе семи-восьми человек. Был министр Юрий Продан, замглавы “Нафтогаза” Вадим Чупрун, начальник юруправления, глава ревизионной комиссии и юрист “Нафтогаза”, а также я, член коллегии Минтопэнерго Сергей Пашинский. На Юрия Продана была выписана доверенность на голосование акциями предприятия, на всех остальных — доверенности на участие в собрании.

К сожалению, нас примитивно не допустили на территорию предприятия. Сотрудники предприятия сказали, что выпишут пропуска, но вместо этого просто удалились с проходной. Никакой охраны с нами не было. Поэтому разговоры, что Пашинский приехал на завод в девять утра пьяный и с 30 бандюками, ничего, кроме удивления, не вызывают.

— Но Юрий Продан заявлял, что собрание все-таки было открыто.

— Продану и Чупруну удалось пройти на территорию НПЗ. Исходя из того, что у Юрия Васильевича была доверенность на голосование 62% акций, он принял решение начать собрание, несмотря на сопротивление со стороны так называемых миноритарных акционеров. Затем собрание было перенесено в Киев, где завершилось 18 марта в офисе НАК “Нафтогаз Украины”.

— Кто выступал регистратором акционеров? Ведь, как известно, компанию “Укрнефтегаз”, которая ранее вела реестр акционеров “Укртатнафты”, лишили лицензии.

— Я не могу ответить на этот вопрос, поскольку я не присутствовал на собрании.

— Будет ли подниматься вопрос о смене регистратора “Укртатнафты”?

— Безусловно. Не может, условно говоря, компания “Рога и копыта” вести реестр таких предприятий, как НАК “Нафтогаз Украины”, “Днипроэнерго”, “Укртатнафта”. Мы склоняемся к тому, чтобы создать единый орган и компании, где у государства 25% + 1 акция перевести… Я, честно говоря, отдал бы реестры Национальному банку — и все.

— Какие решения были приняты на собрании 18 марта?

— Согласно повестке дня. Был переизбран наблюдательный совет общества.

— Кто его возглавил?

— У меня нет такой информации. Я не присутствовал на собрании.

— Правда ли, что Тимошенко выдвигает вашу кандидатуру на должность главы правления?

— Я член команды. Если будут приняты соответствующие решения и даны поручения, я, конечно, покорюсь.

— На прошлой неделе правительство подписало меморандум о партнерстве с нефтетрейдерами. Поможет ли он остановить рост цен на бензин?

— Не думаю, что какие-то декларативные документы могут быть эффективны. Другое дело — соблюдение правил игры и четкая работа всех ветвей власти: Генпрокуратуры, Антимонопольного комитета, Кабинета Министров и его подразделений. Если государство будет выступать единым фронтом, удастся избежать многих проблем.

— Может ли быть причиной повышения цен сговор между нефтетрейдерами?

— Как говорил Карл Маркс, нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист, чтобы увеличить свою прибыль. У нас есть неподтвержденная информация из компаний, что такой сговор произошел. Не все к нему присоединились, поэтому и ситуация на заправках разная. Одни просто закрылись, другие еще долго держали цену на прежнем уровне.

— В прошлую каденцию премьер-министр Юлия Тимошенко ввела практику ограничения цены на нефтепродукты. Будет ли установлена верхняя “планка” на бензин в этом году?

— Могут быть рекомендательные цены, и это нормально. Тем не менее, нужно понимать: карательными мерами государство ничего не добьется. Нужно учитывать и объективные факторы, которые влияют на подорожание топлива. Поэтому нужно предпринимать не сиюминутные действия, а смотреть на перспективу.

Скажем, почему бы нам не организовать реверсные схемы поставок нефти? Или, если речь идет о природном газе, почему бы не построить завод по приему сжиженного топлива в Одессе? Чтобы его мощность достигала хотя бы 5 миллиардов кубометров. Проекты разрабатывались еще в 1996 году, но так и лежат в архивах.

— Нацкомиссия по регулированию электроэнергетики планирует ввести лицензии на продажу газа собственной добычи. Какой эффект ожидается от этого новшества?

— Лицензирование поможет избежать конфликтов вокруг формирования цены на топливо, как происходит в случае с “Укрнафтой”. С одной стороны, мы не можем загонять добывающие предприятия в убыток. Но с другой — не можем позволить кому-либо наживаться за счет того, что мировые цены поползли вверх.

Цены на газ, конечно, должны включать затраты на развитие предприятия. Но если есть инвестиционная программа, пожалуйста, утвердите ее на Кабинете Министров. Чтобы не возникало прецедентов, когда на одну из государственных компаний ввозится оборудование в 26 раз дороже, чем его стоимость на заводе-изготовителе в России. А потом представители компании кричат, что все в убытках и долгах.

— Какие изменения внесло правительство в “газовое” соглашение с Россией?

— В замечаниях правительства нет ничего страшного, как об этом сообщали некоторые заангажированные СМИ. В документе написано, что Россия имеет право на поставку не менее 7,5 миллиарда кубометров газа. Кабмин предложил: давайте оставим просто цифру 7,5 безо всяких оговорок, как и было согласовано с Россией. А больше никаких существенных изменений не было. Только редакционные правки, которые уточняют текст соглашения. Ведь, как говорится, в мелочах кроется черт.

Максим АСАУЛЯК