Бегом от России

Высокомерное отношение Российской Федерации к своим ближайшим соседям и бывшим “братьям по СССР”, попытка удержать их политикой кнута и пряника приводит к обратному результату. Один из самых ярких примеров такого спровоцированного российской политикой отчуждения — Грузия.

“…И вся эта ваша Европа, все это одна фантазия...” Эти финальные строки романа Федора Достоевского “Идиот” как нельзя лучше отражают настрой российской политической элиты по отношению к тому внешнеполитическому направлению, которая несколько лет назад избрала Грузия. Маленькая страна, более двухсот лет находившаяся в политической орбите большого северного соседа.

Очередной исторический выбор грузинского народа, некогда оформившего свои отношения с Россией Георгиевским трактатом, вновь был совершен не без влияния и не без участия страны, которую невозможно, по словам поэта, понять умом.

Исторически так сложилось, что российская политическая элита всегда воспринимала Грузию как периферию. Причины такого отношения кроются в небольшой территории Грузии, а также ее двухсотлетнем пребывании (с коротким перерывом в начале ХХ века) сначала в составе Российской империи, а затем Советского Союза. Даже после обретения независимости вследствие распада СССР первые годы Грузия находилась под довольно сильным влиянием северного соседа. Это, разумеется, способствовало сохранению у российских политиков “периферийного” восприятия новоявленной закавказской республики.

Ситуация начала меняться в конце 90-х, еще при президенте Шеварднадзе. Грузия методично, стараясь не раздражать большого соседа, начала искать дорогу на Запад. Западное влечение Грузии усилилось и уже перестало маскироваться после “революции роз” 2003-го года. Страна открыто развернулась в сторону Европы и Америки, что, конечно, было воспринято московской политической элитой как открытое неповиновение и попытка ускользнуть от северного влияния.

В ответ Россия прибегла к жестким мерам, сменив “пряник” на “кнут”. Эмбарго на боржоми и грузинское вино (впоследствии и на все экспортируемые из Грузии продукты); манипуляции с поставками газа; показательное массовое выселение из России грузинских граждан, не имеющих надлежащего статуса; открытые намеки на негативные последствия в случае продолжения движения в сторону НАТО и, наконец, открытые военные действия на территории Грузии стали методами сдерживания продвижения Тбилиси на Запад и предотвращения роста американского влияния на Кавказе.

Российская политика кнута не смогла остановить западного тяготения грузин, а, напротив, привела к обратному результату — их все возрастающему охлаждению к России.

В последние годы культурное влияние России в Грузии ощутимо уменьшилось, особенно среди молодежи. Молодые грузины уже не понимают юмора “Бриллиантовой руки”, их совершенно не трогает мелодраматизм фильма “Москва слезам не верит”. По мере того как будут уходить старшие поколения, еще помнящие общее советское прошлое, и взрослеть те, кто родился уже в независимой Грузии, отчуждение будет возрастать. Конечно, потеря культурной связи между двумя странами печальна. Но для Грузии это обязательный элемент в формуле выхода из-под российского влияния, этот разрыв — шанс для модернизации и прогресса молодого грузинского государства. Да, возможно, это противоречит интересам России (вернее, неким воображаемым интересам, придуманным московскими политиками), но это то, что Россия сама спровоцировала политикой кнута.

Эта политика не только привела к культурному, ментальному отчуждению Грузии, но способствовала и уменьшению экономической зависимости Грузии от России. А это, в свою очередь, ослабило возможность эффективного политического влияния на Грузию. Запрет на грузинский импорт в Россию и манипуляции с подачей газа вынудили Грузию искать новые рынки сбыта экспортной продукции и диверсифицировать источники поставок энергетических продуктов.

На сегодняшний день Грузия смогла избавиться от фактически полной энергетической зависимости от России и нашла новые рынки сбыта своей продукции.

В итоге российская политическая элита, считавшая Грузию сателлитом, ревниво и жестко препятствовавшая любым попыткам ее самостоятельной политики, своими карательными действиями только ускорила выход этой страны из сферы московского влияния и способствовала ее дальнейшему движению на Запад.

Это сегодня. А как будут строиться отношения двух стран завтра? На каком-то этапе им придется налаживать взаимные связи, но их характер никогда уже не будет таким, каким он был на протяжении последних двухсот лет. Грузия, исходя и из собственного выбора, и из-за ошибочных действий Кремля, обрела и политическую, и экономическую независимость от России. И, когда созреет ситуация для возобновления отношений (последнее возможно только после восстановления Абхазии и Южной Осетии в составе Грузии, что неизбежно, учитывая провал международного признания независимости этих грузинских автономий), они будут строиться сугубо на прагматической основе. Хочется надеяться, что со временем они смогут стать и партнерскими. Но Москве придется смириться с тем, что в Грузии “солнце уже восходит с Запада, а не Севера”.

Это реальность, установлению которой способствовала сама Россия. И “фантазия” про Европу не такая уж и фантазия. Но это уже не имеет никакого отношения ни к Достоевскому, ни к “Идиоту”…

Васил ДЖАИАНИ, менеджмент-аналитик, мэрия Вашингтона, США