Внедрение Путина к фанатам

Уличные беспорядки и столкновения футбольных фанатов и выходцев с Кавказа, изначально спровоцированные убийством в драке фаната “Спартака” Егора Свиридова, получили неожиданное продолжение. Премьер-министр Владимир Путин встретился с фанатами, в том числе и из республик Северного Кавказа, призвал их к миру и спокойствию, а потом поехал на кладбище, причем в одном автобусе с фанатами, и возложил букет красных роз на могилу Егора Свиридова.

Эта новость наводит на ряд рассуждений.

Первое — из области политической арифметики. Сколько должно выйти человек на улицу, скольких из них должны омоновцы задержать, чтобы Путин встретился с их представителями? Тысячи фанатов, сотни задержанных, причем сразу во многих городах — и только после этого наступает реакция. Конечно, сразу возникает другой вопрос: светит ли такая встреча либералам?

Здесь появляется второе рассуждение — из области политической логики. В какой степени у власти проявляется способность к абстрактному мышлению? Почему лозунг защиты 31-й статьи Конституции вызывает явное непонимание и отторжение, а примитивные кричалки типа “Россия для русских”, “Москва для москвичей” встречают понимание, хотя и неприятие. Неужели идеи Конституции, основанные на разделении властей, закреплении прав и свобод человека, восходящие к политической философии Нового времени, являются такими сложными для восприятия? В то время как содержание политической повестки радикальных фанатов предельно ясно для восприятия. Либо напрашивается другой вывод — о декларации политических приоритетов: фанат-националист, вооруженный кастетом или травматическим пистолетом, оказывается явно милее взору нацлидера, чем журналист, вооруженный текстом Конституции.

Третье рассуждение — из области политической истории. Встречей с фанатами Путин явно показал, что они для него свои. Похоже, это включает стремление контролировать неуправляемую толпу. Видимо, он считает, что они договороспособны и управляемы. В этом четко прослеживается логика выходца из спецслужб: войти в доверие, далее внедрить своих людей и влиять на их поведение. В общем-то это старая добрая политика провокаторства, которая берет начало чуть ли не с Зубатова, Дмитрия Богрова (убийцы Столыпина), потом операции “Трест” ОГПУ и т.д., вплоть до версий, что первая политическая партия в позднем СССР — ЛДПСС была организована при участии КГБ. Теперь настало время сильного хода в отношении футбольных фанатов; скорее всего, после этой встречи взаимодействие власти и футбола будет еще более плотным. Однако стоит помнить, что история политики провокаторства состоит в основном из историй провалов управления провокаторами.

Последнее замечание. В любом случае — это победа коллективного действия, как бы ни относиться к схлестнувшимся на улицах сторонам. Тысячи вышедших и сотни задержанных — только после этого начинается какое-то подобие диалога. Политика становится еще в большей степени уличной, после встречи с нацлидером уличные активисты еще больше войдут во вкус. Не стоит обольщаться, что одна встреча и букет красных роз смогут радикально переломить ситуацию. Хочется надеяться, что Берлина 1920-х годов нам все же удастся избежать.

Андрей ЩЕРБАК