В ожидании нового банкопада. Зачем НБУ приготовился спасать российские банки в Украине

Почетный статус

Перечень сформирован исходя из новой, недавно разработанной методологии классификации банков. Мол, есть очередная методичка — и вот объективные результаты оценки. И если раньше в перечень системных входили лишь три банка (Приватбанк, Ощадбанк и Укрэксимбанк), то теперь их стало 14. К трем упомянутым госбанкам добавили Укргазбанк (его более правильно называть банком с государственным участием в капитале), а также шесть банков из иностранных банковских групп и четыре с частным украинским капиталом. В числе “иностранцев” представлены частная российская финансовая группа (Альфа-банк и Укрсоцбанк) и европейские транснациональные холдинги (Райффайзен Банк Аваль, Укрсиббанк, Кредобанк и ОТП банк). И “украинцы” - ПУМБ, опосредованно принадлежащий Ринату Ахметову, Таскомбанк и Универсалбанк, входящие в финансовую империю Сергея Тигипко, и банк “Пивденный”, принадлежащий группе одесских бизнесменов.

Само по себе почетное звание “системный” еще не гарантирует, что данный банк получит своевременную помощь: достаточно вспомнить судьбу Дельта-банка, с которым тщательно поработала бывшая глава НБУ Валерия Гонтарева. С другой стороны, просто так подобные статусы не присваивают, тем более сейчас, в период затишья перед бурей, когда можно было бы сконцетрироваться исключительно на поддержке госбанков. Ведь если обратиться к истории финансовых кризисов в Украине, то мы увидим, что глобальный финансовый обвал 2008-го был амортизирован у нас в основном банками с иностранным капиталом, которые активно заходили на украинский рынок капитала в 2005-2007 гг. и бездумно применяли технологии валютного кредитования населения, за что и поплатились. Но тогда материнские структуры “дочек” в Украине смогли значительно смягчить общую токсичность кризиса, активно их поддерживая. Кризис 2014-2015 гг. был “амортизирован” за счет выведения с рынка ста банков с украинским капиталом, которые не смогли адаптироваться к глубокой девальвации гривни и общему сокращению экономики. А будущий экономический кризис примут на себя госбанки, ведь им теперь принадлежит почти 60% системных активов и 62% вкладов населения. Казалось бы, имея такую финансовую бомбу под креслом, в НБУ должны были сфокусироваться лишь на поддержке госбанков, ведь, объективно говоря, выживут они — выживет и система. Вместо этого Нацбанк внезапно решил резко увеличить количество системных банков, которые отныне наряду с обязательствами по формированию резервного “буфера системной важности” (дополнительно к существующим общим нормативным требованиям по достаточности капитала), получили и права на приоритетное оказание помощи со стороны НБУ в виде рефинансирования.

Базель не виноват

С точки зрения адаптации в Украине инновационных базельских стандартов банковского регулирования все верно. Нацбанк отказался от упорного следованию принципу “слишком большой, чтобы умереть”, который не работает уже с 2008 г., и краха Lehman Brothers. “Базель 3” — стандарты, активно имплементирующиеся национальными регуляторами по всему миру, предполагают смещение пруденциальной политики в сторону нескольких ключевых элементов: создания дополнительных буферов капитала на покрытие рисков, усиления показателей ликвидности, снижения кредитных рисков и повышения уровня достаточности капитала. То есть явный перенос акцентов с количественных на качественные показатели. В частности, в этом контексте стоит рассматривать и переход на показатели LCR (коэффициент покрытия ликвидности) и NSFR (коэффициент чистого стабильного финансирования), которые являются ключевыми индикаторами “Базеля 3”.

С другой стороны, усиление нормативных требований можно имплементировать по группам банков и без признания их системными. Ведь, налагая на банки обязательства, связанные с системностью, Нацбанк пусть и неформально, но “подписывается” за них в случае кризиса.

Примечательно, что кризис может наступить уже осенью, а требования по выполнению повышенных нормативов в отношении системных банков вступят в силу отнюдь не сразу. Так, выполнение усиленного норматива Н4 по уровню мгновенной ликвидности (не менее 30%) и норматива максимального кредитного риска на одного заемщика (Н7 — не более 20%), должно начаться с 1 января 2020-го, а формирование дополнительно к нормативу достаточности капитала так называемого “буфера системной важности” — и вовсе с 1 января 2021-го. Последний норматив является ключевым в контексте усиления параметров устойчивости. Максимальное значение буфера определено для Приватбанка и Ощадбанка, то есть государство должно отказаться от перечисления прибыли этих банков в доходы бюджета и перейти к капитализации дивидендов. Минимальный размер буфера определен для иностранных и частных украинских банков.

Уши кризиса между строк

Естественно, НБУ отрицает существование некоего приоритета в выделении помощи системным банкам, а с другой стороны, если не им, то кому? Ведь приравнивая их ко всем остальным в части выделения рефинансирования, регулятор повторяет ошибку, допущенную с Дельта-банком, который долгое время имел статус системного. Но когда возникла кризисная ситуация, НБУ допустил его неплатежеспособность. Кроме вкладов населения, в этом банке сгорели и миллиарды гривень госкомпаний и других банков, а также ресурсы местных органов власти.

С точки зрения оценки реальных возможностей, логичнее назвать системными четыре госбанка и в случае кризиса оказать им достаточную помощь, чем отнести к данной классификации 14 финансовых учреждений, и при обострении ситуации на банковском рынке и критическом оттоке вкладов не помочь большинству из них. Ведь как не объясняй вкладчикам, что “системный” не подразумевает “автоматически получающий помощь НБУ”, данный статус все равно будет влиять на вкладчиков, как огонек на мотыльков. Население свято верит, что если не НБУ, то уж Минфин точно спасет системные частные банки, национализировав их так же, как он это сделал с Приватбанком.

Кроме того, нежелание НБУ оказывать системным банкам приоритетную помощь противоречит самому определению, ведь под ними подразумеваются финансовые учреждения, банкротство которых приведет к появлению системных рисков, а их недопущение — прямая обязанность регулятора.

У НБУ есть методика определения системности. Она разработана в соответствие с требованиями European Banking Authority (европейский наблюдательный орган). При оценке банк проходит через два сита: первое — это девять базовых индикаторов, которые оценивают его балансовые показатели; второе — размер вкладов, подлежащих выплате Фондом гарантирования вкладов физлиц (ФГВФЛ). Последний индикатор еще раз доказывает скрытые обязательства НБУ по оказанию приоритетной помощи системным банкам, ведь в противном случае деньги придется тратить фонду, только уже без особых надежд их вернуть.

Источник: НБУ

Если проанализировать балансовые показатели системных банков, то можно увидеть, что они обладают 76% активов всей системы, 76% кредитного портфеля и 84% резервов. Это свидетельствует о том, что уровень проблемных активов у них значительно выше, чем в среднем по системе. Кроме того, у системных банков 95% портфеля ОВГЗ, что делает их незаменимыми в проведении НБУ скрытой эмиссии в виде квазифискального доминирования (выкуп или монетизация Нацбанком государственных долговых инструментов у рыночных субъектов).

Источник: НБУ

Теперь рассмотрим пассивы. В системных банках сосредоточено 99% рефинансирования НБУ, 88% средств населения и 83% общих средств клиентов, то есть население воспринимает данные банки как надежную гавань для своих капиталов.

Источник: НБУ

При анализе групповых структурных показателей получаем следующие данные: 70% средств населения в системных банках находятся в госбанках, хотя средств клиентов несколько меньше — 66%.

Источник: НБУ

Что касается собственного капитала, то в системных банках сосредоточено 69,6% общего показателя и 80% непокрытых убытков. Удельный вес собственного капитала уступает уровню владения кредитными активами (76%), что, учитывая размер резервов и непокрытых убытков, свидетельствует о концентрации в данной группе более высокого уровня кредитных рисков. Еще больший дисбаланс видим между удельным весом капитала (69,6%) и долей в аккумулированных средствах населения (88%), что ставит эти банки в более проигрышную ситуацию в случае шокового оттока ликвидности.

Источник: НБУ

По сути перед нами прообраз банковской системы, которая может остаться после очередного банкопада, который возможен в случае активации новой волны мирового финансового кризиса. Выживет системное ядро и кэптивные банки за счет внутренних резервов своих акционеров. Это именно та модель, состоящая из 30-40 финансовых учреждений, о которой с 2008 г. постоянно говорят МВФ и прочие международные финансовые организации.

Почему этот “список Смолия” появился именно сейчас? Время максимально удобное. В условиях избыточной ликвидности банковской системы никто не станет акцентировать на этом внимание. В то же время российским и западным транснациональным финансовым группам, а также олигархическим “внутренним” банкам нужны гарантии сохранения своих активов на нашем рынке капитала вне зависимости от того политического пазла, который сложится к сентябрю. Формально они будут, конечно, недовольны данной “номинацией”, публично высказывая сожаление касательно повышенных нормативных требований. А неформально — платиновая карта безлимита рефинансирования НБУ и возможной бюджетной помощи Минфина у них уже, можно сказать, в кармане. Все сделано как нельзя вовремя.

Алексей КУЩ