Промежуточное решение Международного суда ООН в Гааге не оправдало ни самые оптимистичные, ни наихудшие ожидания. Суд поддержал не все требования Украины, поскольку счел недостаточными доказательства, что Россия намеренно поддерживает террористические действия на Донбассе. Несмотря на это, юристы-международники говорят о важности даже такого, промежуточного, решения суда. Оно повлияет на конечный итог судебного процесса и даст Украине дополнительные аргументы в ее противостоянии с РФ на международной арене. И хотя в позиции украинской стороны есть несколько слабых мест, окончательное решение суда может отличаться от предварительного. Пока же от обеих сторон ожидают соблюдения временных мер.
19 апреля Международный суд ООН (International Court of Justice) в Гааге принял первое решение в деле “Украина против России”. Как и предупреждали специалисты по международному праву, оно оказалось половинчатым — суд удовлетворил не все требования украинской стороны, поддержав аргументацию в вопросах Крыма, но не согласившись с доводами, которые касались Донбасса. Это решение предварительное, но тем не менее важное, как с точки зрения перспективы окончательного решения, так и исходя из его влияния на украинско-российские отношения в более близком будущем.
“Расизм” и терроризм
В начале года Украина подала в главную судебную инстанцию Организации Объединенных Наций свое исковое заявление за нарушение Россией двух конвенций ООН: Конвенции о борьбе с финансированием терроризма и Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Первые слушания состоялись в марте, чуть более месяца назад. В течение четырех дней представители Украины и России поочередно выступали в суде, предоставляя свои аргументы. И российскую тактику с помощью специалистов подробно разобрали в украинских СМИ.
В случае с первой конвенцией Украина просит суд признать Россию ответственной за крушение Малайзийского боинга MH17, обстрелы мирных жителей Волновахи, Мариуполя, Краматорска, а также взрывы в Харькове. Во-втором случае — организатором репрессий против крымских татар. Несмотря на название, Конвенция ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации не ограничивается вопросом ущемлений на расовой почве. В Международном суде ООН есть два судебных процесса по украинским искам в составе одного дела. Один пока на стадии подготовки — это, собственно, основное дело о нарушении двух вышеупомянутых конвенций. Второй же рассматривался вчера и касается ограничительных мер по отношению к России.
Как на открытых слушаниях 19 апреля заявил глава суда Ронни Абрахам, суд признает, что имеет необходимую для рассмотрения дела юрисдикцию prima facie, то есть предварительную. Без соответствующего решения Международный суд ООН не смог бы утвердить временные меры по отношению к России. Именно они важны для Украины на данный момент. Поэтому теперь немного о решениях, обнародованных в среду.
Ограничительные меры
Суд признал, что prima facie Украина выполнила требования в случае с обеими конвенциями. В частности, в вопросе предварительных досудебных консультаций с россиянами о нарушении Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. По мнению Международного суда ООН, стороны предоставили все необходимые документы, в том числе записи консультаций представителей Киева и Москвы как подтверждение того, что, словами Ронни Абрахама, “спор невозможно было решить с помощью переговоров”.
Суд в Гааге признал, что Украина доказала возможность применить в отношении России временные ограничительные меры на время рассмотрения дела. Но счел недостаточными доказательства украинской стороны, что такие меры следует применить против РФ по Конвенции о борьбе с финансированием терроризма. Фактически, Международный суд ООН поддержал ключевые требования Украины лишь в случае со второй конвенцией, признав, что этнические украинцы и крымские татары в опасности на территории оккупированного полуострова и претерпевают ограничения своих прав.
Суд пришел к выводу, что существуют все основания для введения временных мер, согласно Конвенции ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Москве выдвинули следующие требования: прекратить ограничивать деятельность Меджлиса крымскотатарского народа, обеспечить возможность обучения в Крыму на украинском языке и, как и Украине, воздерживаться от действий, которые могут осложнить обстоятельства иска. Также оба государства, по мнению суда, должны придерживаться Минских договоренностей, что необходимо для решения конфликта на востоке Украины.
Относительно решения суда о “Минске” мнения юристов в Украине разделились. С одной стороны, Россию признали ответственной за выполнение Минских договоренностей, хотя Москва себя таковой не считает, а формально Украина должна договариваться с представителями “республик”. По мнению экс-уполномоченного по делам Европейского суда по правам человека Бориса Бабина, для Кремля “это неприятно, но не смертельно”. Зато Украину решение суда тоже обязывает выполнять Минские договоренности, крайне невыгодные для Украины, считает юрист.
Дивиденды и неудачи
Специалисты по международному праву, с которыми пообщался “Апостроф”, едины во мнении, что суд попросту не мог принять требования Украины полностью. “Международный суд ООН всегда старается принять компромиссное решение. Очень странно было ожидать, что возьмет и почему-то станет на сторону одной из участниц спора”, — сказал Борис Бабин.
“Суд в подобных случаях, тем более на такой предварительной стадии, никогда не действует так, как этого требует одна из сторон. В вопросах временных мер до решения вопроса о наличии у себя юрисдикции и до рассмотрения дела по существу суд обычно сам определяет, нужны ли вообще временные меры и какими они должны быть”, — объяснил президент Европейского комитета по предупреждению пыток и негуманного или унизительного отношения Николай Гнатовский.
Позицию Украины в части Конвенции по противодействию финансированию терроризма Бабин назвал сложной: “Наш МИД в целом (Украину в суде представляет заместитель министра иностранных дел Елена Зеркаль, — “Апостроф”) был заложником той позиции, которую долгое время занимала власть и продолжает, к сожалению, занимать — в противоречии нормам международного права. У нас долгое время на официальном уровне не могли определиться со статусом оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. Из этого вытекают все погрешности и недостатки позиции Украины в суде”.
Например, это касается попытки обвинить Россию в терроризме, хотя “в действительности мы имеем государство, которое непосредственно ведет боевые действия”, и оккупационные войска. По мнению Бабина, “в некоторых эпизодах все еще можно выйти на обвинение РФ в финансировании терроризма”, но вообще “концепция АТО не выдерживает критики с точки зрения международного права”.
“Я не хочу сказать, что мы проиграем это дело: мы можем еще выйти на какой-то результат по финансированию терроризма, но он в любом случае будет компромиссный и достаточно мягкий”, — прояснил свою позицию Бабин. Главная же ошибка Украины в этом деле состоит в том, что представители Киева ограничили рассмотрение нарушение одной конвенции ООН Крымом, а второй — Донбассом. Украина доказывала проявления “расовой” дискриминации в Крыму, но не делает то же в отношении Донбасса, где также наблюдается ущемление прав людей по языковому, культурному и другим признакам.
“Об этом, кстати, с читающимся под строками удивлением, говорил суд. В своем приказе от 19 апреля он прямо подчеркивал, что не может рассматривать дело шире, чем хочет рассматривать его Украина. А если Украина почему-то решила рассматривать его сужено, это наша проблема, проблема нашего МИДа”, — добавил Бабин.
Но, как отметил Николай Гнатовский, самое важное как раз то, что Международный суд ООН признал наличие у себя prima facie юрисдикции по обеим конвенциям. И хотя пока он определил временные обеспечительные меры лишь в случае с Конвенцией о ликвидации всех форм расовой дискриминации, это не значит, что в дальнейшем позиция судей не изменится.
Борис Бабин подтвердил в комментарии “Апострофу”, что позиция суда еще вполне может измениться: “Вчерашнее решение ни победой, ни поражением в процессуальном отношении я бы не называл — по перспективе дальнейшего развития это нейтральное решение”.
Вердикт суда, конечно, мы увидим очень нескоро — лишь в мае узнаем дату начала рассмотрения дела. А пока юристы-международники ожидают выполнения мер не только от Украины, но и от РФ. “Их несоблюдение могло бы существенно ослабить позиции нарушителя сегодняшнего приказа не только в суде при дальнейшем рассмотрении дела, но и вообще в международном сообществе”, — полагает Гнатовский.
Соглашается и Бабин. За тезис о преподавании на украинском языке проголосовал даже российский судья. Россия, по его мнению, в теории может найти юридический выход и в случае с требованием о снятии запрета Меджлиса.
Владислав КУДРИК
