Церкви оказались в эпицентре не только эпидемии, но и критики. Не безосновательно, увы. Но, возможно, излишне эмоционально. Эмоции вообще в тренде и бьют через край: люди сидят на карантине, есть время переживать и способность мыслить здраво опасно истончается.
Как это работает, можно видеть на примере петиции об изъятии Киево-Печерской лавры из пользования Украинской православной церкви Московского патриархата.
Таких петиций за последнее время на сайте президента Украины было зарегистрировано две. Но судьбы у них совершенно разные. Первая — “Передача всієї інфраструктури Києво-Печерської лаври у повне підпорядкування Помісної церкви України на чолі із митрополитом Єпіфанієм”, — зарегистрированная полгода назад, в ноябре 2019 г., не набрала и трех сотен голосов. Нынешняя, зарегистрированная в апреле текущего года, — “Припинити використання Києво-Печерської лаври Українською православною церквою Московського патріархату шляхом розірвання договору оренди та передати Києво-Печерську лавру у використання Православній церкві України (ПЦУ)” — буквально за пару дней набрала необходимые 25 тыс. голосов.
Петиции аналогичны по содержанию — отнять и передать. Первая лаконичная — в один абзац. Вторая весьма обширная: автор петиции (кто бы он ни был) проделал внушительную работу, проштудировав источники и собрав свидетельства “антиукраинского характера” и самой УПЦ МП, и руководства лаврского монастыря.
Вот и говорите после этого, что современные люди не читают “многобукв”. Читают. И подписи под большими текстами ставят гораздо охотнее, чем под краткими.
Впрочем, дело, конечно, не в подробностях, которые автор второй петиции аккуратно собрал и привел в тексте. Дело в коронавирусе. А точнее, в карантине, то есть смеси скуки и раздражения, которые он порождает, и в хайпе, который поднялся вокруг церкви, УПЦ МП и особенно Киево-Печерской лавры в связи с массовыми заражениями.
Примечательно, что о вирусе и неадекватной позиции руководства монастыря и УПЦ МП в целом в отношении карантина в петиции нет ни слова. Но именно коронавирус стал главной причиной раздражения публики, которая решительно ставила свои подписи под предложением отнять лавру у “московских попов”.
Скажу сразу: сюжет с петицией весьма неловкий для нашей власти. Согласно закону не рассмотреть петицию невозможно. Удовлетворить — также невозможно. А учитывая хайп вокруг лавры, связанный не столько с ее “московским наклонением”, сколько с карантинной досадой, это решение окажется поводом для очередного хайпа, который нашей рейтингозависимой власти придется вовсе не по вкусу.
В общем, если у УПЦ МП была цель в очередной раз попортить кровь украинской власти, у нее получилось.
Успех петиции стал следствием ковидиотизма руководства конфессии. Тут принято вставлять слово “мракобесие”, но я бы воздержалась. Во многих случаях обвинение церковных ковидиотов именно в мракобесии не совсем справедливо — причин невосприятия карантина много, некоторые из них весьма сложны и не все заслуживают однозначного порицания.
Но те, которые заслуживают, всегда как-то крупнее и ярче проступают. Те, например, случаи, когда за напускным мракобесием скрываются вполне рациональные мотивы — политические, финансовые или еще какие-нибудь. Когда зависимость паствы, сформированную годами, десятилетиями (если не столетиями), сознательно используют для достижения совершенно конкретных и вполне земных интересов. И то, что в результате все плохо кончилось — болезнь поразила князей церкви, а не только их овец, — следствие не столько недомыслия, сколько инерции. Следуя многолетней привычке, в случае с коронавирусом и карантином князья церкви поступили так, как они поступали всегда в случаях угрозы извне, — подставили паству, предложив ей “проявить верность”, призвав к “подвигу”, а если понадобится, то и к сопротивлению “гонителям”.
Их ошибка заключалась не в том, что они не отправили людей по домам, чтобы те не заразились. А в том, что они недооценили угрозу для самих себя — что инфекция, в отличие от полиции, армии, земных владык, не взирает на чины, связи и количество карат на панагиях. Уверенность в собственной недосягаемости — в христианстве это обычно называют “гордыней” — иногда играет с людьми скверные шутки.
В конечном итоге, какими бы ни были их мотивы (а они были разными), церковники просто ошиблись. Не только в УПЦ МП: и на Вербное, и на Пасху прихожане пришли и причащались в храмах всех — подчеркиваю, всех — украинских конфессий. С самыми дисциплинированными греко-католиками включительно.
Вообще, вопрос церковной дисциплины — вот, что должно занимать сейчас руководство всех (снова подчеркиваю) конфессий, действующих в Украине. Это касается как отказа подчиняться указаниям священноначалия со стороны священнослужителей, так и вопроса о том, почему паства до такой степени равнодушна к призывам собственных пастырей.
Но УПЦ МП, конечно, выпадает из общей картины и тут. В отличие от всех прочих, которые хотя бы на уровне священноначалия признали необходимость карантинных мер и призвали своих верных не приходить в храмы, руководство УПЦ МП заявило, что приходить нужно, “примем всех” и “только в храме спасемся”. Вина руководства УПЦ МП вдвое больше оттого, что к этому моменту уже было известно о заражении монахов двух из трех лавр, находящихся в пользовании УПЦ МП, — Киево-Печерской и Почаевской. Было известно об инфицировании олигарха Вадима Новинского, который находился в постоянном теснейшем контакте с руководством Киевской митрополии и Киево-Печерской лавры. На Пасху так и не появился на публике митрополит Киевский Онуфрий, что породило слухи о том, что он инфицирован и находится в больнице. Но вместо того чтобы дать публике — в первую очередь собственным верным — четкую информацию о том, на каких приходах и в каких популярных местах паломничества выявлен COVID-19, чтобы верующие воздержались от посещения этих мест, официальные медиа УПЦ МП занимаются только тем, что опровергают “слухи”. Все хорошо, прекрасная маркиза: на Пасху никто не заразился, в Почаевской лавре “полиция всех проверила и ни у кого не обнаружила”, в общем, проделки Фикса — “фейки СМИ”.
Нет ничего удивительного и предосудительного в том, чтобы допустить ошибку. Особенно в ситуации с пандемией — еще недавно ни у кого из нас не было ни малейшего представления о том, как действовать в подобных ситуациях. Мы и теперь не уверены, что действуем правильно. Но по мере получения знаний умный и ответственный человек корректирует свою позицию. То есть, по крайней мере, признает ошибки.
На этом этапе у нас ломаются почти все — учителя, политики, коллеги-журналисты, врачи, чиновники. Разве что барышня на кассе извинится и пересчитает сдачу. Церковники — не исключение из общеукраинской тенденции. Даже наше пресловутое “право на ошибку”, которое за последнее время мы успели превознести, оказалось в нашем исполнении своей прямой противоположностью — способом увернуться от необходимости эту ошибку признать и исправить. “Право на ошибку” в наших устах оказалось таким же самодостаточным, как право на жизнь и личную неприкосновенность, по поводу которых никому не придет в голову ни извиняться, ни тем более пытаться исправить.
Вот, например, митрополит Павел Лебедь — он просто допустил ошибку. Как и многие другие, он всего лишь недооценил угрозы коронавируса. Но кто-нибудь слышал, чтобы он признал ошибку? Он извинился? Он пообещал, насколько возможно, исправить ущерб, нанесенный людям вследствие его необдуманных призывов к нарушению карантина? Я не спрашиваю, заплатил ли он штраф, хотя по закону должен бы был. Я интересуюсь в данном случае только этической стороной вопроса.
Ответ: конечно, нет. И не только митрополит Павел — никто из тех, кто призывал людей в церкви на праздники, не извинился за эту ошибку. То есть, по сути, не признал ее. Кто же не признает ошибок, тот не учится.
Священное “право на ошибку” оказывается еще одной формой цинизма: утверждаясь как “право”, оно волшебным образом снимает с нас ответственность. “Имею право на ошибку” оказывается эвфемизмом для “я не обязан признавать свои ошибки”. И вообще никому ничего не должен.
Петиция о лавре — это крик души людей, уставших даже не столько от карантина и COVID, сколько от ситуации, в которой нивелирована категория ответственности. Ни по законам Украины, ни по законам морали и этики — хоть христианской, хоть светской — руководство УПЦ МП не должно избежать ответственности за пренебрежение карантином и массовое заражение людей, которые этой церкви доверились. Даже если это была всего лишь “ошибка”. Можно сказать, что длинный и печальный список “достижений” руководства УПЦ МП и лаврского монастыря — это всего лишь перечень “ошибок”. за которые никто не ответил, не расплатился и которые никто никогда не признавал.
Проблема не в УПЦ МП, лавре и даже не в COVID. А в усталости от ситуации, в которой “ошибки признают только слабаки”, а “настоящие мужчины”, вместо того чтобы нести ответственность, отстаивают “право на ошибку”.
Хвала коронавирусу хотя бы за то, что перед ним мы все равны.
