Роботы: три революции

На робототехнику невозможно смотреть вне контекста сразу нескольких бурно развивающихся сегодня рынков. Это интернет-рынок, рынок персональных компьютеров и рынок смартфонов. Первые два мне особенно близки. Я давно наблюдаю за ними как участник процесса и могу ответственно утверждать: параллелей больше, чем кажется на первый взгляд рядовому потребителю.

Все эти рынки в свое время сложились в результате удачного совпадения нескольких параллельных тенденций. Тогда сначала слабоуловимые, а потом довольно убедительные сигналы с разных сторон давали понять, что нас ждет бум. Те, кто уловил эти сигналы, смогли стать пионерами рынков и оказаться на коне. Сейчас тот же момент, но только с роботами. В 2011—2012 годах сигналы со стороны рынка робототехники стали настолько сильными, что я понял: ситуация фундаментально поменялась, пора действовать.

Три революции

Три большие тенденции, значительные сами по себе, претендуют на революционный кумулятивный эффект.

Первая тенденция — подешевели компоненты, которые необходимы для создания роботов. Причем подешевели в разы. Это не корректировка, а кардинальное изменение ситуации. Причина ясна: на наших глазах вырос огромный рынок смартфонов, многие компоненты которых востребованы и для производства персональных роботов. Это батареи, это камеры, это процессоры, это различные датчики.

Бум смартфонов не только вызвал кардинальное снижение стоимости важных компонентов, но и повлиял на их качественные характеристики и параметры. Теперь мы оперируем устройствами приемлемых размеров. Вы можете купить миниатюрную камеру — важный элемент почти любого робототехнического продукта — всего за пару десятков долларов. Проблема поиска одновременно дешевых и миниатюрных элементов уже не стоит, что было сложно себе представить еще 15—20—30 лет назад. Да, камеры были, технологически они не сильно изменились, и тогда они обеспечивали хорошее качество съемки, но сочетание стоимости, размеров и доступности изменилось фундаментально. Прогресс, случившийся на наших глазах с персональными компьютерами и интернетом, тоже стал результатом не революционных технологических прорывов, а кардинальной смены рыночных условий — технологии стали доступными.

Вторая тенденция — развитие 3D-принтеров. Робототехнические производства нуждаются в оперативном прототипировании. Если софт легко и быстро тестируется, то в hardware на то, чтобы создать прототип продукта и протестировать его на живых пользователях, уходили годы, порой десятилетия. По мере развития трехмерной печати эта проблема решается. Прототип, конечно, не будет промышленного качества, но понять и оценить, как робот себя ведет, как пользователи реагируют на него, показать его фокус-группам и маркетологам теперь намного легче. Это расширяет поле экспериментов и поддерживает необходимую гибкость производителей: на новом развивающемся рынке важно иметь возможность быстро корректировать проекты и концепции, реагируя на спрос и изменения финансовых условий.

Еще одна тенденция — революция в области инжиниринга. Сейчас разработчикам доступны различные программы для трехмерного проектирования устройств. Параллельно с этим стали активно развиваться технологии мелкосерийного производства в Китае. Все стремительно упрощается. Теперь можно создать 3D-модель, отправить ее в китайское производство и относительно дешево получить готовый продукт, который там же и растиражировать.

Иллюстрация: Софья Демидова

Стартапы, а потом корпорации

Упрощение и доступность робототехнического производства в первую очередь играет на руку небольшим производителям и стартапам. Достаточно долгое время робототехника была игрой больших компаний с большими деньгами. Сегодня можно создать робототехнический стартап с тремя-пятью сильными инженерами, которые начнут массово тестировать продукты и выводить их на рынок. Я верю, что именно стартапы, использующие доступные и дешевые инструменты производства, гибкие, быстрые и инновационные, сделают роботов массовыми.

Тут уместны аналогии с рынком персональных компьютеров. Мы привыкли, что на нем заправляют гиганты, нам кажется, что только корпорации с их бесконечными ресурсами способны создавать массовый продукт на сложных аппаратных рынках. Но вспомним эпоху мейнфреймов, принадлежащих корпорациям, — могучих, с большим потенциалом, но ограниченных по своему использованию стенами научных и корпоративных лабораторий. Как только компьютерные устройства стали доступны гикам, которые стали с ними экспериментировать, все ожило. Результатом этих экспериментов стало появление двух главных приложений, которые изменили рынок компьютеров, — это электронные таблицы и игрушки.

DELL на заре компьютерного рынка была стартапом на фоне IBM, но для развития массовых компьютеров обе эти компании сыграли равноценную роль. Похожая ситуация на рынке смартфонов: больше десяти лет назад небольшая тайваньская HTC первой начала эксперименты с коммуникаторами и тем самым заложила основу для будущего смартфонного бума.

Если посмотреть на историю компьютеров, станет понятно, что стартапы начинают играть решающую роль в поиске и определении новых бизнес-ниш, куда потом будут выходить большие игроки. Google, Apple, Microsoft и другие гиганты пойдут уже по проторенной дорожке и, возможно, будут конкурировать со специализированными робототехническими компаниями, выросшими вместе с рынком. Мы уже это видим: iRobot, недавний стартап, представил свой первый робот-пылесос Roomba еще в 2002 году, а сейчас мы наблюдаем, как Samsung и Philips делают в области, где iRobot успел стать безусловным лидером, только первые шаги.

Что мешало этим компаниям с их финансовыми и маркетинговыми возможностями задуматься о роботах-пылесосах еще 10 лет назад? Тогда это была сложная экспериментальная сфера с непонятными коммерческими ориентирами и невнятным спросом. Сейчас благодаря iRobot они имеют дело с рынком early adopters — куда более понятным, спокойным, с отчетливыми векторами развития.

Кто впереди?

Early adopters уже есть, робототехнических стартапов сотни, и их число растет экспоненциально. Но инвестиции в производство роботов — все еще результат сложных менеджерских решений. Сложных не потому, что тебе предстоит инвестировать в неизведанное — большинство современных роботов основаны на существующих, уже привычных технологиях. Сложность в классической дилемме, с которой сталкиваются управленцы и инвесторы, анализируя любой относительно новый рынок. Они боятся эффекта замещения.

Вспомним, что интернет похоронил очень много бизнесов, а появление персональных компьютеров закрыло огромное количество корпораций. Вспомним, как медиакомпании мучительно всматривались в интернет в конце 90-х и начале нулевых, не понимая, как зарабатывать в сети, но осознавая, что их инвестиции в сеть рано или поздно похоронят основной бизнес, связанный с печатной прессой.

И с роботами ничего нового: многие из них в будущем заместят существующие товары, устройства и приборы — или даже, в силу стремления роботов к универсальности, комбинацию таких товаров и устройств. Роботы будут последовательно занимать разные ниши, и в этой революции будут свои победители и свои проигравшие, что многих пугает.

Если не брать военные разработки (здесь отдельный мир: например, в прошлом году в США число пилотов, которых тренировали к полетам на беспилотниках, превысило число пилотов, тренирующихся на обычных управляемых самолетах), то на этом рынке не так много очевидных историй успеха. Есть iRobot и их роботы-пылесосы, есть роботы телеприсутствия (в стартап Double Robotics — яркий представитель этого сегмента — мой фонд инвестировал в прошлом году) и роботы, связанные с безопасностью. Это три главных, мейнстримных направления робототехники.

Иллюстрация: Софья Демидова

Поиск бизнес-моделей

Анализ перспективных ниш показывает, что робототехника давно вырвалась вперед с точки зрения технологических разработок, но все еще отстает в плане бизнеса. Этот рынок во многом напоминает интернет десятилетней давности: сайтов много, а бизнес-моделей нет. Есть технологии, есть удобные инструменты производства, есть идеи и концепции, есть потребитель. Но нет четкого понимания, как на роботах зарабатывать.

Перед создателем любого робототехнического стартапа, стремящегося к успеху, сегодня стоит четыре задачи. И ни одна из них не связана напрямую с поиском новых технологических решений — все уже есть. Важнее другое. Вы должны найти правильный рынок (в первую очередь важно понять, за решение какой проблемы готовы платить пользователи), сделать правильного робота по правильной цене и научиться его эффективно продавать.

Выполнение этих четырех пунктов гарантирует быстрый рост. Но если хотя бы один из пунктов не выполняется, вы станете очередным изобретателем красивого, никому не нужного прибора из будущего, которое никогда не наступит. Крутых, интересных, впечатляющих роботов уже много, но мало кто понимает, зачем они действительно нужны. И это, кстати, тоже было характерно для периода становления интернет-рынка и рынка ПК. На заре бума за бизнес отвечают технари, для которых сам факт наличия технологических решений важнее бизнес-моделей, их “упаковки” и конечных пользователей.

Вряд ли в случае с роботами мы увидим новые модели монетизации. Роботы будут продаваться. Роботы будут сдаваться в аренду (в тех случаях, когда надо решать конкретную задачу лишь в определенный период времени, — так же, как сегодня арендуется, например, строительная техника). Возможна сервисная модель, когда само оборудование — робот — будет предоставляться бесплатно, а платить будут за его конкретные функции, за их полный пакет или выборочно.

Наконец, большие перспективы у ниши cloud robotics — приложения для роботов, расширяющие их возможности и функции, станут одним из важных источников дохода. Как и в случае со смартфонами, вокруг роботов будут формироваться самодостаточные экосистемы и огромный рынок независимых разработчиков эппов. Именно поэтому Grishin Robotics инвестировал в стартап Robot App Store, разрабатывающий онлайновый магазин программ для персональных роботов.

Робот как функция

Сейчас происходит корректировка уже существующих ниш и поиск новых. Скажем, уже понятно, что роботы-пылесосы — огромный рынок. Например, по последним данным, в Испании 20% пылесосов — это роботы, и не думаю, что ситуация в других странах Европы сильно отличается. На этом рынке будет продолжаться как ценовая — уже сейчас средний робот-пылесос стоит $500—600, а должен еще дешевле, — так и технологическая конкуренция. Они будут учиться лучше объезжать препятствия, работать с вертикальными поверхностями, прыгать и сообщать владельцу на его телефон, что уборка закончена. Сейчас даже самым современным роботам-пылесосам сложно залезать в маленькие щелки. Почему бы им, например, не распадаться на множество маленьких роботов-пылесосов, которые будут выполнять эту задачу?

Роботы-пылесосы показательны уже потому, что на их примере становится ясно: роботы — это не совсем то, о чем многие привыкли думать. Как только люди представляют себе человекоподобных роботов с руками и ногами, героев фантастических фильмов и книжек, они теряют нить реальности. Вы можете оснастить моторчиками и GPS-устройствами стулья, чтобы они автоматически выстраивались в конференц-зале в нужном порядке, — и это будет робот. Устройства, которые позволяют удаленно открывать или закрывать двери, — тоже роботы. Робот — это не обязательно что-то отдельное. Это может быть часть уже существующих предметов. Робот — это не обязательно устройство, робот — это функция.

Интересно, что люди называют роботами те вещи, польза которых им не ясна. Как только эта вещь начинает делать что-то полезное, ярлык “робот” с нее немедленно стирается, и перед нами оказываются пылесосы, самолеты, кофемолки, стиральные машины, банкоматы...

Кто-то из нас думает о банкомате как о роботе? Нет — до того момента, пока этот робот не получит новые функции. А представьте, что банкоматы научатся перемещаться по торговым центрам, ориентируясь на большие скопления людей и потенциальный спрос на выдачу наличных денег. Это будет не революция. Это просто робот, к которому мы уже привыкли, наконец эволюционировал и напомнил о себе.

Дмиртий ГРИШИН