Путь к волеизъявлению

Недавно законодатели штата Пенсильвания в США внесли изменение в свой избирательный закон. Они приняли акт № 934, который регулирует то, как избиратель должен удостоверять личность, когда приходит голосовать. Отныне, чтобы проголосовать на местных, президентских выборах или выборах в конгресс, надо предъявлять удостоверение личности с фотографией.

...А до этого там хватало честного слова.

Интересны выборы в стране, где не знают об избирательных каруселях, печенье и мертвых избирательных душах. Там редко морочат себе голову вопросом надежности избирательного процесса. Голосует и так мало кто. И выборы всегда во вторник, рабочий день. А тут еще заставь людей приходить и удостоверять свою личность — так те вообще плюнут на это дело.

Именно за это новый пенсильванский закон больше всего критиковали. Демократы были в отчаянии — поправки направлены против их электората — бедных, у которых нет 30 долларов, чтобы сделать себе права на вождение автомобиля, самое распространенное там удостоверение личности. Или забывчивых, которые оставляют документы дома, — те также любят демократов... или независимых, они хорошо не помнят. Или категоричных — “Вот я, вот моя морда, какой документ вам еще нужен? Документ можно и подделать. Спросите у каждого несовершеннолетнего, который хочет попасть в бар”.

Перед принятием нового закона проводились исследования о злоупотреблениях во время выборов. Заметных нарушений не находили. Люди и так приходят с какими-то удостоверениями. Но закон все равно приняли. Республиканцы голосовали за, демократы — против.

Отныне только Пенсильвания — шестнадцатый штат, который хочет знать, что на выборы ходят те, у кого есть документы. Кстати, по новому закону без документов проголосовать все равно дадут — просто тогда в течение 6 дней надо представить необходимые бумаги для удостоверения своей личности.

За настроение избирателя как-нибудь пытались позаботиться.

И скоро о новом законе забыли. Неважным было это событие.

В Америке от выборов зависит намного меньше, чем, скажем, у нас. Там есть независимый суд, независимые законодатели и исполнители. Там сложно идти в обход того, что устоялось. Там вокруг одни балансы и противовесы. Там когда-то Томас Джеферсон и компания были шалопаями и знали о человеческих нравах.

В Украине от выборов зависит ВСЕ. Поэтому нести на участок нужно не меньше паспорта и веры, что ты не выпал из списков.

Здесь независимых ветвей власти уже нет. Попасть в парламент — значит попасть во власть, а не в одну из ее конкурирующих частей. Парламентаризм в Украине превратился в фикцию. Здесь законодательные неожиданности случаются только тогда, когда капризничают коммунисты, как вот с недавним голосованием за омбудсмена. Власть сцементирована, движение руки говорит, какая кнопка сегодня популярна. Верховная Рада стала клубом, где еще есть интересные дебаты, но уже нет разумных решений.

Что это для молодой украинской демократии — понятно, а что это для философского мировосприятия рядового украинца? С какими мыслями украинцы пойдут на избирательный участок через полгода? Что будут нести в кармане? Паспорт или дулю?

Как известно, парламентаризм — одно из средств репрезентативной демократии, ответ на общественное требование демократической легитимизации ключевых конституционных принципов, законодательная основа государственности.

Будут ли об этом думать украинцы? Нет. Они будут думать о том, что один из местных деятелей, наверное, с рождения питал слабость к продажности и шоуменству и поэтому неизбежно оказался в Верховной Раде. И теперь хочет переизбраться.

Еще они будут думать, что депутаты все — народ вполне прагматичный. Депутаты знают, что время — это деньги. И поэтому после избрания они не хотят транжирить деньги налогоплательщиков на время, потраченное на заботу о них!

Украинцы зрят в корень. И этот корень не помешает им прийти на выборы приличным числом — сделать такую явку, которой американцы могут только позавидовать. И это при том, что проверка документов у нас подробная и вдохновенная. Американцы только разглагольствуют о свободе и свободе выбора. Мы за нее боремся каждые несколько лет, пакуя нашу прозрачную волю в такие же прозрачные урны, веря, что и весь процесс однажды будет прозрачным. Наши предки первые в Европе выбирали себе правителя, и мы имеем историческое право на это даже тогда, когда не очень верим в нынешнюю честность всего этого процесса.

У нас другого процесса нет.

Мы не хотим — давно уже не умеем — сваливать наши беды на назначенного нам судьбой царя. Мы хотим сваливать их на соседа, который проголосовал не за того кандидата. Или не пошел на выборы, чтобы проголосовать за того кандидата. Или вообще новости не смотрит.

Нам нужен новый парламент, чтобы потом его не любить и знать, за что. Но нам важно, чтобы он хотя бы более-менее отражал наш выбор. То есть, когда один кандидат перебегает в другой лагерь, мы должны знать, что наши глаза видели, что покупали.

И поэтому мы не имеем ничего против того, чтобы предъявлять самый большой украинский документ по требованию работника избирательной комиссии, чтобы тот обстоятельно проверял нашу регистрацию, правописание нашего имени, семейное положение и наше психологическое настроение. И если он спросит также о нашем самочувствии или что мы думаем о погоде в этот день, мы также будем не против этого.

Наше политическое волеизъявление для нас намного более важно, чем свихнувшемуся на болтовне о демократии народу по ту сторону Атлантики. Оно для нас дороже. Мы знаем, что каждый раз — это шанс. И если за 20 лет этот шанс еще не выпал, это не значит, что он не выпадет в будущем. Напротив, вероятность, что повезет, со временем растет.

Можете спросить об этом у каждого заядлого игрока в казино.

Алексей ОПАНАСЮК