Профсоюзы сказали: не в ту степь. А в какую?

Расчеты и просчеты

Владимир ПИСКОВЫЙ (Запорожье)

Помнится, на исходе марта прошлого года информагентства порадовали благой вестью. “Так называемая оппозиция распространяет спекуляции в отношении пенсионного возраста, не повышения социальных стандартов — все это фикция, — сказал, как отрезал, премьер-министр Николай Азаров, открывая заседание правительства. — Наоборот, разрабатываемый бюджет учитывает повышение социальных стандартов, и будет постепенное их увеличение в этом и следующем годах”.

Но март, сразу после победы на выборах и формирования нового Кабмина, — это „что-то одно“, а конец года с 34,4 млрд. грн. дефицита Пенсионного фонда — уже „что-то другое“. Без экстренных мер по спасению разбалансированной пенсионной системы не обойтись. Что, впрочем, очевидно и без правительственного проекта закона №7455 „О мерах по законодательному обеспечению реформирования
пенсионной системы“.

Заявленные в проекте цели, которые спешно пытаются разъяснить его инициаторы в ходе „всенародного обсуждения“, в принципе, вполне пристойные. Ведь проповедуется желание „обеспечить справедливую систему распределения пенсионных средств“, „создать возможность накапливать максимальный размер пенсии, исходя из собственных доходов“, „стабилизировать пенсионную систему и гарантировать выплаты пенсий на долгосрочную перспективу“, „ликвидировать чрезмерный разрыв в размерах пенсий из солидарной системы“. Тем не менее профсоюзы категорически против законопроекта. Неужели причина в банальном желании подчеркнуть собственную значимость?

По правде говоря, повод имеется. В подписанном 9 ноября прошлого года генеральном соглашении правительство взяло на себя обязательство согласовывать проекты своих законодательных новшеств с федерациями профсоюзов и работодателей. Но прошло чуть больше месяца — и Кабмин регистрирует в парламенте законопроект №7455, проигнорировав мнение социальных партнеров. Столь пренебрежительное отношение, разумеется, не вызвало у них восторга. Но если работодатели так и не выработали консолидированного мнения, то у профсоюзов вывод категоричный: правительственный законопроект не содержит кардинальных мер, позволяющих существенно пополнить пенсионный бюджет, а сводится только к снижению размеров пенсий и уменьшению количества пенсионеров. Почти все его нормы нарушают пенсионные права. В частности, женщин.

Действительно, в нынешних социально-экономических условиях повышение для женщин пенсионного возраста на пять лет — это, мягко говоря, не по-мужски. И никакие научные ссылки на то, что украинские женщины после достижения 55 лет живут дольше всех в Европе, с морально-этических позиций не выдерживают критики. Хотя бы потому, что наши реалии не сопоставимы с европейскими ни по стандартам качества жизни, ни по месту и роли женщины в обществе. Если кому-то это покажется голословными рассуждениями, извольте, обратимся к конкретным фактам.

В Запорожской области, например, женщины в структуре населения составляют 54,5, а среди получателей пенсий — 65%. Однако их средняя заработная плата почти на 30, а средняя пенсия — на 40% ниже, чем у мужчин. Разница пенсий по возрасту еще внушительнее: у мужчин она выше в 1,5 раза. И что, есть желающие обосновать справедливость подобных диспропорций?

Кстати, запорожский регион в плане пенсионного обеспечения показателен еще и тем, что несколько лет назад ПФ в области был неизменно профицитным, обеспечивая полугодовой запас выплаты пенсий. Теперь же у региона статус дотационного. Только в 2010-м на покрытие пенсионного дефицита ему было выделено более 1,1 млрд. грн., или 14,6% от годовой потребности.

Одну из причин сложившейся ситуации в Пенсионном фонде видят в том, что за последние 13 лет численность работающих в области сократилась на 29%, а пенсионеров — всего на 2%.
Сейчас их 550 тыс. человек. Но почему-то эти показатели, что называется, не пляшут по сравнению с госкомстатовскими данными. Согласно им, в 1998 году в области проживало 561,3 тыс. пенсионеров. Ежегодно их количество неуклонно уменьшалось и к началу 2010-го составило 532,6 тыс., то есть сократилось на 5,1%. Неужели прошлый год был настолько благополучным, что пенсионеров в области стало больше на 17,4 тыс.?

Увы, демографические тенденции указывают на прямо противоположное. За истекшие 13 лет количество постоянно проживающих в области жителей уменьшилось почти на 11%. Только с января по декабрь прошлого года умерло более 26 тыс. запорожцев.

На 100 плательщиков пенсионных взносов в регионе приходится 93 пенсионера, хотя в целом по стране это показатель составляет 100:88.

Безусловно, подобные разночтения в цифрах кардинально не меняют общей неутешительной картины пенсионного дефицита. Но в том-то и дело, что за относительно небольшими неточностями порой скрываются существенные погрешности экономического обоснования предлагаемых пенсионных новшеств.

Их инициаторы неизменно подчеркивают недопустимость покрытия дефицита ПФ за счет повышения фискальной нагрузки на фонд оплаты труда. Вряд ли найдутся желающие с этим поспорить, поскольку у нас эта нагрузка действительно одна из самых высоких в Европе — 35,2%. И, как утверждают запорожские промышленники, с принятием законопроекта №7455 пенсионное бремя даже возрастет.

Причина, очевидно, в том, что, по данным областного управления ПФ, порядка 400 тыс. человек, или 40% трудоспособного населения региона, предпочитают работать в теневом секторе экономики, разумеется, не участвуя в солидарной системе общеобязательного государственного пенсионного страхования. Однако дальше констатации факта дело так и не идет: сумма задолженности Пенсионному фонду в области продолжает увеличиваться — с почти 53 млн. грн. под конец 2006-го до 140 млн. в феврале прошлого года (более свежие цифры, увы, держатся в строгом секрете). С такими темпами сложно надеяться, что пенсионный дефицит удастся ликвидировать вообще.

Согласно официальным данным, на которых акцентируют внимание профсоюзы, в целом по стране из 20,5 млн. населения трудоспособного возраста в общественном производстве занято не более 13 млн. человек.

С учетом около двух миллионов студентов и учащихся получается, что свыше 5 млн. граждан остается не у дел. Если предоставить рабочие места со средним уровнем зарплаты хотя бы двум миллионам из них, ежегодные поступления пенсионных взносов возрастут более чем на 19 млрд. грн. А увеличение доли оплаты труда в себестоимости продукции хотя бы на половину — с 6,2 до 9,3% (кстати, в Европе этот показатель составляет 30 и более процентов) — обеспечит ПФ прибавку в сумме 42 млрд. грн.

Получается, только за счет этих двух мер имеющийся дефицит доходов солидарной пенсионной системы перекрывается более чем в два раза. Тогда как экономия от повышения пенсионного возраста для женщин, по расчетам правительства, в нынешнем году составит всего порядка 0,5 млрд. грн.

— Профсоюзы вовсе не против пенсионной реформы, — говорит заместитель председателя Запорожского облсовпрофа Виталий Каплий. — Однако не в том виде, что предлагает правительственный законопроект. Поскольку он не мотивирует легализацию заработной платы, участие в пенсионном страховании, повышение цены рабочей силы в себестоимости выпускаемой продукции, создание дополнительных рабочих мест. Реформа необходима, но ее суть не должна сводиться только к непопулярным мерам, ухудшающим условия пенсионного обеспечения. Это тупиковый путь.

Увы, пока нет оснований полагать, что правительство учтет эти доводы. По мнению вице-премьера Сергея Тигипко, „к середине марта, максимум — до конца марта, закон будет проголосован“. В случае принятия всех предложенных мер экономия средств Пенсионного фонда в нынешнем году составит порядка 1,7 млрд. грн. Сумма в масштабах государства, прямо скажем, далеко не запредельная. Но, как считает вице-премьер, реформа рассчитана на среднесрочную перспективу, и ее позитивные результаты будут получены через пять-десять лет.

В подлинной цене реформаторства нисколько не сомневаются те, за чей счет правительство намерено добиваться эффекта.

— Средняя зарплата в ноябре у нас составила 1400 грн., — говорит председатель профкома 9-й запорожской горбольницы Раиса Федина. — Правда, у врачей она немного выше — около 2 тыс. грн. Но из 1330 работников 85% составляют женщины, около 80% — медсестры и младший медперсонал. Зарплата у них низкая, соответственно, и пенсия будет небольшая. Была надежда, что хотя бы с достижением 55 лет их финансовое положение немного улучшится. Выходит, зря надеялись.

Всего же только в Запорожской области продолжают трудиться около 130 тыс. пенсионеров. Многие, если не подавляющее большинство из них и рады бы выйти на заслуженный отдых, так ведь на обычную пенсию не проживешь. Поэтому и работают. Пока…

„Это — не реформа, и тем более не системная“

Наталия ЯЦЕНКО (Киев)

Все можно думать, но не все нужно говорить… Несмотря на этот недвусмысленный посыл, прозвучавший из уст главы Федерации профсоюзов Украины, народного депутата Василия Хары, обсуждение проекта пенсионной реформы 31 января в Киеве было бурным и небезразличным. Профсоюзный актив, состоящий в основном из тех, кому хорошо за 40, очень эмоционально реагировал на сказанное вице-премьером, министром социальной политики Сергеем Тигипко и другими членами президиума.

Мы не будем пересказывать аргументы в пользу пенсионной реформы — читатели „ZN.UA“ их слышали уже не раз. Отметим лишь те моменты, которые вызвали овации или ропот в зале. И по ним попытаемся понять — а какой, собственно, люди видят „правильную“ пенсионную реформу? И что для ее проведения делают официальные профсоюзы?

„Если бы нашим женщинам предложили зарплату, как во Франции, а потом и пенсию, они бы с радостью шли на пенсию в 60 лет“ (бурные аплодисменты).

Как вы понимаете, речь идет о поэтапном повышении до 60 лет пенсионного возраста для женщин. И как только его ни называют — и „поспешным“, и „явно преждевременным“, и не сопровождающимся „мерами по обеспечению занятости лиц предпенсионного возраста и молодежи“! А делегатка из Алчевска Луганской области дополнила свою взволнованную речь еще и картинками условий работы: женщина с кайлом и в телогрейке — это, увы, реалии украинской глубинки.

Но стрелка весов все больше склоняется к неизбежному. „На пять лет повышать аморально, — говорил один из профсоюзных деятелей. — Давайте пойдем на компромисс — два с половиной года“.

„Компромисс“ вызвал в зале смех. По-видимому, все-таки не так страшен тот, кто водится в болоте, по сравнению с прочими „перлами“ пенсионного реформирования.

„Чего люди ждут от пенсионной реформы? Прежде всего — справедливости. Чтобы новая пенсионная система учитывала каждый заработанный рубль, купон или гривню и каждый отработанный месяц. Чтобы вместо 28 законов, по которым начисляется пенсия, остался один, одинаковый для всех“ (аплодисменты).

Гулом недовольства зал ответил на реплику вице-премьера о том, что в любой стране создаются особые условия, в том числе и пенсионного обеспечения, для госслужащих, судей, прокуроров и прочих „государевых“ людей. Как ничтожная уступка социальной справедливости воспринимаются обещания ограничить льготную пенсию 80% зарплаты (вместо нынешних 90%), а также установление верхнего предела пенсий на уровне 12 прожиточных минимумов для нетрудоспособных.

Да, простые люди не верят власти. Особенно когда одной рукой та меняет 90% на 80%, а другой — пытается „обнулить“ все заработки до 2000 года или использовать среднюю заработную плату за три года вместо одного при начислении пенсий для „трудовых“ пенсионеров.

Пенсионный водораздел между „белыми“ и „черными“, заложенный в законопроекте №7455, ситуацию только усугубляет. И очень ошибаются те, кто понадеялся, что организованное сверху обсуждение предстоящей реформы сильно понизит уровень всеобщего недовольства.

„Это никакая не реформа, и тем более не системная. Предлагается сопроводить пенсионную реформу двумя программами с конкретными показателями — программой реформирования заработной платы и Государственной программой занятости“ (бурные аплодисменты).

Практически каждый второй на встрече говорил о том, что при низких зарплатах не будет высоких пенсий, критиковал теневую занятость и безразличие власти к этой проблеме. Легализация трудовых отношений плюс детенизация и значительное повышение зарплат, по расчетам профсоюзов, может обеспечить свыше 70 млрд. грн. поступлений в Пенсионный фонд ежегодно. Но это — при условии легализации не менее 1/3 всех теневых зарплат (порядка 40 млрд. грн.), официального трудоустройства 2 млн. человек с зарплатой на уровне средней по стране и увеличении на половину, до 9,3%, удельного веса оплаты труда в себестоимости продукции. Насколько это реально, судите сами.

Каждый третий говорил либо о неэффективном использовании средств социальными фондами, либо о коррупции. Люди, живущие в стрессовой ситуации постоянно растущих цен и тарифов, мизерной зарплаты, физически не могут взглянуть за горизонт, скажем, десяти лет, о котором пекутся правительственные чиновники. Они искренне недоумевают, зачем ради 1,7—2,2 млрд. грн. экономии бюджетных ресурсов в текущем году проводить такие непростые и „вредные для людей“ реформы.

„Сегодня мы должны говорить о завалах в экономике, не позволяющих наполнить Пенсионный фонд“ — таким был лейтмотив обсуждения. Согласитесь, странно, что такие мысли посещают председателя профкома, но не посещают правительственных чиновников.

На вызвавшее бурную овацию предложение — установить налоги на доходы миллионеров и миллиардеров в размере 40—50% — вице-премьер отреагировал весьма своеобразно. Мол, уже повысили — в Налоговом кодексе, с 15 до 17%. И посчитал тему исчерпанной.

Конечно, повышение налогов для богатых до 40—50% можно назвать популизмом. Хотя в действительности подобные предложения отражают острую потребность Украины в социальной ответственности и постановке проблемы перераспределения богатства. Не решаемые сегодня, эти вопросы заводят общество в состояние глухой защиты от действий власти. Такое общество враждебно к любым реформам сегодня, и было бы бессмысленно ждать от него поддержки завтра.

Увы, профсоюзное движение в его сегодняшнем виде также не способно взять на себя роль локомотива перемен. По крайней мере, официальные профсоюзы в лице ФПУ. Конечно, их взгляд пошире, возможности — побольше, а зашоренность — поменьше, нежели у представителей профсоюзных и общественных организаций военнослужащих и правоохранителей, обсуждавших пенсионную реформу неделей ранее и, кроме себя, родимых, и своих узкопрофессиональных интересов, не желающих ничего видеть и слышать. Но что касается методов влияния на ситуацию, то от них веет одинаково. Глубоким совком.

Жестко раскритиковав законопроект по пенсионной реформе за бессистемность, всеукраинское собрание представителей профсоюзных организаций приняло… резолюцию. В ней оно высказалось за отзыв пенсионного законопроекта из ВР и неотложную разработку новых подходов к реформированию. В рамках процедур трехстороннего социального диалога. На основе закона об общеобязательном государственном пенсионном страховании и Концепции дальнейшего проведения пенсионной реформы, принятой в 2009 году. (Читай — добиваться финансовой стабилизации Пенсионного фонда путем значительного увеличения и легализации заработных плат и восстановления социальной справедливости в назначении пенсий в зависимости от трудового вклада пенсионера.)

Что стоит за этими словами? По сути, консервация статус-кво, нынешней пенсионной системы, которая практически никого в стране давно не устраивает. Несмотря на то, что ни один из добрых полутора десятков выступающих на собрании 31 января самой необходимости пенсионной реформы не отмел.

Профсоюзные предложения к законопроекту сводятся к тому, чтобы отложить не только повышение пенсионного возраста для женщин до 60 лет. Предлагается также отложить повышение для мужчин-госслужащих и приравненных к ним категорий до 62 лет (с 1 января 2013 года) — “для проведения подготовительной работы”.

Вообще не повышать размеры нормативного стажа для назначения минимальной пенсии. Отказаться от новых норм относительно перерасчета пенсий и индексации пенсий работающим пенсионерам.

В вопросах накопительной системы — остаться на позициях закона об общеобязательном пенсионном страховании и продолжить обсуждение сроков ее внедрения.

Ни одного внятного предложения по изменению законодательства относительно легализации занятости и детенизации зарплат. Все — на уровне лозунгов.

Лишь одну позицию профсоюзов можно назвать мало-мальски конструктивной. Ее суть состоит в том, чтобы единоразовую помощь (в размере 10 пенсий) учителям, медикам, работникам культуры выплачивать не из средств ПФ, а из средств госбюджета.

Чтобы твое мнение уважали, чтобы с тобой советовались, этого мало. Тем более для крупнейшего профсоюзного объединения страны, претендующего на роль главного защитника интересов работающих.

Наталия ЯЦЕНКО, Владимир ПИСКОВЫЙ