Три сенсации минувшей среды с весьма отличной от нуля степенью вероятности указывают на то, что и украинская власть, и украинское общество оказались объектами внешней манипуляции — причем работающей комплексно и так, что при любом раскладе бенефициар этой манипуляции выносится за скобки. Проще говоря, оказывается формально “ни при чем”, в то время как ситуация разогревается будто сама по себе. Однако столь же отлична от нуля вероятность того, что в команде Зеленского что-то пошло сильно вразнос и правая рука не знает, что делает левая. Либо же оная команда всерьез озаботилась управляемым информационным хаосом.
Впрочем, по порядку.
Сенсация первая: министр иностранных дел Вадим Пристайко признал, что 2 сентября, в ходе встречи дипломатических советников лидеров стран Нормандского формата он таки дал согласие на имплементацию формулы Штайнмайера. Причем рассказал он об этом не в ходе пресс-конференции, а в относительно камерной обстановке совместного заседания комитетов Верховной Рады по внешней политике и европейской интеграции.
Независимо от того, было это запланировано изначально или нет, такой маневр позволил несколько смягчить резонанс — не в последнюю очередь потому, что СМИ, собственно, получили слишком мало информации, а размытые формулировки и допускающие интерпретации фразы министра оставляют и ему, и его шефу весьма приличный простор для маневров в информпространстве. А маневрировать определенно придется. Как минимум потому, что публика хочет ответов на вопросы, обусловленные сутью пресловутой формулы. В пересказе Пристайко, напомню, она звучала так: “Закон об особом статусе (ОРДЛО) вступает в силу в предварительном формате на момент проведения выборов, а окончательно вступает в силу после решения БДИПЧ ОБСЕ (о признании выборов соответствующими стандартам. — А.К.)”.
Вопросы в этой связи неизменны вот уже пять лет: как будут проходить местные выборы по украинскому законодательству на оккупированных территориях? Кто будет их проводить? Где будут в это время российские “ихтамнеты” и прочие “зеленые человечки”? В общем, зрада зрадная.
Если бы не сенсация за номером два. За считанные минуты до публикации откровений Пристайко нашими СМИ российский “Интерфакс” сообщил, что украинская сторона в Трехсторонней контактной группе сегодня отказалась фиксировать пункт о формуле Штайнмайера на бумаге. Что опять же вызывает вопрос: так мы согласны или как? Оказывается, “или как”. Дарка Олифер, пресс-секретарь возглавляющего нашу делегацию в ТКГ Леонида Кучмы, сообщила у себя на ФБ-странице, что принципиальных возражений по сути у Киева нет. А вот по процедуре — сколько угодно. Причем они все те же, что и при Петре Порошенко: сначала — мир, потом — политика. Позднее о том, что ввиду отсутствия консенсуса ТКГ не смогла согласовать “дорожную карту” о реализации формулы Штайнмайера, заявил и представитель действующего председателя ОБСЕ в контактной группе Мартин Сайдик, отметив, однако, что переговоры продолжатся 1 октября.
Как в таком случае понимать заявление Вадима Пристайко — и прозвучавшие 12 сентября слова Владимира Зеленского, что формула Штайнмайера будет обсуждаться в Нормандском формате? При желании — как игру в имитацию: мол, что бы ни говорить, лишь бы не делать. В конце концов, в дипломатии такие игры идут постоянно.
Дело, однако, в том, что Кремль требует документальной фиксации формулы Штайнмайера и шантажирует Банковую срывом саммита, если этого не произойдет. Собственно, именно в этом ключе и следует понимать заявление путинского пресс-секретаря Дмитрия Пескова: дескать, ранее все согласились с формулой, и никаких условий при этом не выдвигалось, а теперь Украина вдруг изменила позицию. Иными словами: в срыве мирного процесса виноват Киев. К слову, судя по сообщениям российских СМИ, именно этот тезис был центральным в телефонном разговоре глав МИДов РФ и ФРГ, а убедительности ему придает слив проекта текста, не подписанного в Минске.
По сути, это изложение механизма работы формулы Штайнмайера — но в его заглавии содержится фраза об имплементации ее в украинское законодательство. Без оговорок и примечаний. Что, к слову, согласуется со сказанным Пристайко: “хочу подчеркнуть: ничего, о чем бы больше договорились советники, больше ничего нет, никаких слов”. То есть, он, по всей видимости, одобрял именно этот текст. Отсюда неизбежно возникают вопросы. Была ли это просто очередная демонстрация готовности к компромиссам? Имел ли место откровенный прокол со стороны министра — и несогласованность позиций его и украинской делегации в ТКГ? Или же провокация со стороны россиян, на что может указывать, в частности, заявление представителя Кабмина в Раде Ирины Верещук об отсутствии полномочий у ТКГ подписывать формулу Штайнмайера?
Похоже, все-таки последнее. В каком-то смысле Москва пытается загнать Зеленского в положение Януковича: тому за встречу с Обамой предложили слить остатки оружейного урана Америке, а этого за встречу с Путиным (которая почему-то очень нужна еще в сентябре) продавливают на сдачу изрядной доли суверенитета — России. То есть, встреча после произошедшего в Минске в ближайшей перспективе не состоится. Либо же, как вариант, к ее организации подключится Белый дом и лично Дональд Трамп — который также может шантажировать Зеленского отказом от свидания во время Генассамблеи ООН или же прессинговать в ходе его.
Впрочем, вопрос о том, какой выбор сделает Зеленский, остается открытым: спасать ли рейтинг и реноме миротворца, созданное еще в ходе избирательной гонки, или же скоропостижно вернуться именно на ту позицию Петра Порошенко в вопросе Минских договоренностей, за которую его нещадно критиковала сама команда Зе.
Проблема, однако, в том, что сколько-нибудь долго на этом шпагате сидеть не получится, а выход из него в любую сторону, что называется, чреват. Либо срывом переговорного процесса, дальнейшей заморозкой Нормандского формата, ослаблением поддержки европейских посредников и все меньшим их энтузиазмом в вопросе продления санкций против РФ. Либо все более осязаемым призраком если не гражданской войны, то акций гражданского неповиновения из-за (реальных или мнимых — в данном случае, беря во внимание возможности информационных манипуляций, неважно) планов капитуляции. Это, собственно, и продемонстрировала третья сенсация — инцидент с Алексеем Белько, парализовавший движение по столичному Мосту метро и приведший к транспортному Армагеддону в Киеве. И хотя в конце концов выяснилось, что “террорист-хулиган” вообще не выдвигал политических требований, информационная волна именно с таким посылом была слишком сильна, чтобы ее игнорировать — равно как и настроения немалого числа комментаторов в соцсетях.
Алексей КАФТАН
