Операция “Приватизация”, или Донецкая тишина

Ефим Звягильский, выступая перед коллективом 18 марта, пообещал, что уже к концу апреля бывшая государственная шахта станет публичным акционерным обществом. Не верить ему нельзя — уж очень слаженным и хорошо подготовленным смотрится процесс. И неожиданным это событие не стало: еще в октябре 2010 года приватизации был дан официальный старт.

Шахта, добывающая почти 7% коксующихся углей Украины, официально станет частной собственностью. Как многие до нее и, по всей видимости, многие — после. Вот только (как обычно в таких случаях) смущает цена — 1,97 млрд. грн., и доля государства составляет 326,5 млн. грн.

…К сожалению, украинские традиции приватизации вынуждают почти всегда подозревать занижение стоимости приватизируемых предприятий — вспомним хотя бы, сколько копий было сломано вокруг “Криворожстали” и “Укртелекома”. Когда была озвучена цена шахты имени Засядько, то обнародованная цифра тоже вызывала сомнения у экспертов и сведущих в экономической тематике местных журналистов.

Этот колосс донецкого бизнеса по привычке продолжают называть “шахтой”, но по сути это многопрофильная структура, в сферы интересов которой входят добыча и обогащение угля, выработка электроэнергии, сельскохозяйственное производство, жилищное строительство, розничная торговля… Под скромной вывеской собрано так много всего, что точно перечислить активы предприятия не взялся бы даже многоопытный исследователь донецкой экономики. И за все это — чуть менее двух миллиардов гривен? Градообразующую корпорацию Донецка, бизнес-столицы Украины, — по цене “Донбасс-Арены”?

Однако открыто побеседовать о том, о чем судачили в кулуарах, донецкие эксперты оказались не готовы. Автор пытался получить альтернативную оценку у нескольких местных консалтинговых компаний, и каждый раз повторялось одно и то же: специалисты с энтузиазмом брались помочь… а потом звонили, извинялись и отказывались.

Единственным, кто согласился высказать свои мысли по этому поводу публично, стал директор Донецкого филиала Института стратегических исследований Юрий Макогон. “Мой опыт как ученого, не один десяток лет посвятившего исследованию донбасской промышленности, в том числе и угольной, позволяет предположить, что на самом деле шахта Засядько стоит гораздо дороже. Я исхожу из того, что это предприятие сегодня владеет огромными активами, не относящимися к основной ее деятельности, то есть к угледобыче. Это и энергетические мощности, и сельскохозяйственные земли, и недвижимость. Кроме того, шахта присоединила к своим полям пласты других угольных предприятий, которые пока не разрабатываются, но обеспечивают стабильную работу на будущее”, — говорит профессор Макогон.

Киевские эксперты более откровенны. Директор консалтинговой компании “Увекон” Владимир Шалаев, проводивший оценку стоимости шахты имени Засядько по заказу Фонда госимущества, настаивает, что зафиксированные в документах показатели объективно отражают состояние предприятия. “Нужно учитывать, что авария 2007 года очень сильно подкосила шахту. Там жизнь теперь делится на „до аварии“ и „после аварии“. В разрушенных и затопленных лавах осталось оборудование и запасы угля, и мы долго думали, как это все оценить. В конце концов, я предложил их списать „в ноль“, так как очевидно, что все оставшееся там даже извлечь и порезать на металлолом невозможно. Случай беспрецедентный, но мы на это пошли”, — отмечает он.

Напомним, в результате серии взрывов газовоздушной смеси в ноябре-декабре 2007-го погибли более ста человек — шахтеры и горноспасатели. Работы на горизонте 1078 метров, где произошла трагедия, полностью прекращены. В результате шахта имени Засядько потеряла более 60% объемов добычи угля: если до аварии годовая добыча достигала 4 млн. тонн, то по итогам 2010 года — 1,65 млн. тонн.

Правда, при этом повысилась отдача от “метановой” программы: газ из угольных пластов использовался в когенерационных установках, на которых с начала эксплуатации произведено 967 млн. кВт•ч электроэнергии. Добытым метаном также заправляют автотранспорт шахты.

Кроме того, по словам В.Шалаева, минимальную оценку получили производственные мощности, ныне не используемые по причине исчерпания пластов. “Все эти стволы, штреки, лавы эксплуатироваться не будут. Разве что при капитальном ремонте через них будут поднимать или, наоборот, спускать под землю какое-то оборудование. Так как же можно считать их активами? Естественно, они были оценены с учетом всех видов износа — морального, физического и экономического”, — отмечает эксперт.

Тем не менее в результате работы киевских оценщиков государственная доля в общей стоимости шахты имени Засядько возросла вдвое — со 159 до 326 млн. грн. Первая цифра была зафиксирована в 2006 году изменениями в Договор аренды 1992 года. “Думаете, мне на шахте аплодировали после этого? „Аплодировали“, конечно. В переносном смысле… А разговоры о том, что стоимость занижена, будут всегда, при любой приватизации”, — философски резюмировал Владимир Шалаев.

Не учтен в Акте оценки имущества объекта приватизации и еще один джокер Звягильского — девять газоносных участков в Харьковской, Луганской и Донецкой областях. Впрочем, формально их, возможно, оценивать как активы нельзя, поскольку в собственность шахты Засядько они не перешли, а отданы в разработку на время — на 20 лет. Но иметь в виду это обстоятельство следует.

Правда, руководители шахты уверяют, что пока это не джокер, а скорее кот в мешке. “Эти девять участков еще только предстоит изучить. Они мало разведаны, сегодня там есть ресурсы, а не запасы. И никто не может утверждать, не имея данных, где, что и сколько есть там в недрах… Теперь нам предстоит многоэтапная работа по исследованию территорий, обозначенных в распоряжении Кабмина”, — заявлял в официальном комментарии, распространенном пресс-службой предприятия, заместитель генерального директора Борис Бокий.

К освоению территорий, выделенных неожиданно добрым Кабмином донецким (без пяти минут) угольным магнатам, на шахте подошли серьезно: в предыдущие два года в собственную службу геологоразведочных работ и поверхностной дегазации вложено более 200 млн. грн. В 2011-м и 2012 году для бурения скважин на глубину 6 км планируется приобрести еще два мощных станка. Отметим, что Ефим Звягильский и его команда в склонности к рискованным проектам замечены не были и каждый свой шаг рассчитывали скрупулезно. Видимо, что-то они все же знают о той местности, где собрались “забуриться”…

Руководство шахты имени Засядько не спешит делиться своим знанием о будущем. “Пока процесс пребывает не в той стадии, чтобы о нем компетентно беседовать и аргументировать перспективы”, — отрезали суровые горняцкие начальники, когда наше издание обратилось к ним за комментарием. Ефим Звягильский же сейчас находится на лечении и для прессы недоступен.

Представления о судьбе одной из крупнейших шахт Украины мог бы дать план приватизации, но получить доступ к нему оказалось непросто. Тем не менее в распоряжении газеты оказался полный текст этого плана, опубликованного в шахтной многотиражке (см. на сайте ZN.UA). Из документа, по крайней мере, можно узнать, чем же на самом деле владеет сегодня шахта имени Засядько. В структуру предприятия, кроме угледобывающего производства, входят обогатительная фабрика “Киевская”, когенерационная электростанция, тепличное хозяйство и зерноперерабатывающий комплекс, хлебозавод, дорожно-строительное управление, гостиница, два пансионата — в Крыму и Святогорье…

Кроме того, общая площадь закрепленных земель составляет 5,73 тыс. га. Большинство этих территорий — сельскохозяйственные угодья, находящиеся в Донецкой области (5,36 тыс. га). Но есть и участки в Крыму, а также земли в городской черте Донецка, Макеевки, Ясиноватой и Святогорска.

Правда, нет ясности с жилой недвижимостью. Шахта имени Засядько сегодня остается одним из немногих предприятий, которое строит жилье для своих работников. По данным, озвученным Ефимом Звягильским в ходе конференции трудового коллектива 18 марта, всего за свой счет шахта возвела 120 тыс. кв. метров жилой площади в Донецке, и застройка микрорайона продолжается. При этом стоимость этого жилья составляет 4,69 млн. грн., указывается в акте оценки. 39 грн. за “квадрат”? В Донецке?

Наконец, главный вопрос, на который ответа пока никто не дает: КОМУ достанется все это? В обнародованном плане размещения акций указано, что номинал одной акции составит 1 грн., следовательно, эмитировано будет 1 млрд. 971 млн. 259 тыс. шт. Пропорции распределения: организация арендаторов — 83,43%; льготная продажа (сотрудникам и пенсионерам предприятия) — 0,53%; на фондовые биржи отдадут 5%; продадут по конкурсу — 11,04%. Таким образом, имеющаяся сегодня государственная доля является недолговечной условностью.

Но вот что такое эта “организация арендаторов”, получающая контрольный пакет? По словам самого Звягильского (см. “ЗН” №48 от 15 декабря 2007 года), арендаторы — это как действующие, так и уже вышедшие на пенсию работники шахты, которые подписывали договор с государством в
1992 году. Таковых ни много ни мало 24 тыс. человек. И главная военная тайна шахты Засядько — дадут ли всем поровну или некоторые окажутся равнее остальных?

У организации арендаторов есть управляющий орган — совет, работающий на общественных началах, и возглавляет этот совет Ефим Леонидович Звягильский. Который, как известно, очень не любит, когда его называют “хозяином” или “владельцем” шахты. Не любит… Но станет ли таковым формально и публично?

И если станет, то как? Напрашивается аналогия с Владимиром Бойко, который однажды прошел путь от “красного директора” до владельца ММК им. Ильича: акции сначала выдавались как бы всем, а потом как-то незаметно скапливались в одних руках. И бывший управляющий народной собственностью становился собственником, управляющим народом. Впрочем, разве только он? Правда, все “красные директора” в конечном итоге плохо кончили: Янковский и тот же Бойко, например…

Ефим Звягильский, пытаясь не повторить их ошибок, очень долго выбирал момент, когда следует соскочить с государственного крючка. Наконец дождался: политическая конъюнктура благоприятна, дикие нравы 90-х вроде бы ушли в прошлое, права собственности и инвестиции худо-бедно, но защищены законом. Будущее в ближайшей перспективе безоблачно.

Но будет ли светлым это будущее и для горняков шахты имени Засядько?

Скажем, упомянутый профессор Макогон в беседе с корреспондентом ZN.UA высказал предположение, что после приватизации руководство шахты имени Засядько начнет сбрасывать “балласт”. “Я думаю, что снижение себестоимости угля будет происходить в том числе за счет отказа от социальной инфраструктуры, которую, скорее всего, передадут муниципальным властям”, — считает ученый. В документах, имеющихся в распоряжении издания, намеки на это действительно присутствуют. Хотя наличествуют и обязательства сохранения социального пакета, вплоть до поддержки шахтеров-пенсионеров и шахтеров-инвалидов. Здесь, судя по прецедентам, кроется огромный риск. Если не верите, то спросите у рабочих Макеевского метзавода или “Криворожстали”, склонны ли собственники выполнять такие обязательства, когда “припекают” неблагоприятные условия рынка.
…Тем временем странные маневры продолжаются и вокруг других лакомых активов угольной отрасли. ДТЭК все теснее сжимает в любящих объятиях “Ровенькиантрацит” и “Свердловскантрацит”, и в СМИ появилась информация, что в недрах Минэнергоуглепрома зреет решение отдать эти два объединения корпорации Рината Ахметова в концессию на 20 лет. ГП “Макеевуголь” сотрясают скандалы, и информированные источники сообщают, что это предприятие тоже готовят к приватизации, только нет пока согласия на тему имен новых владельцев. Разгосударствление углепрома, о котором так долго говорили политики всех цветов, рангов и эпох, набирает ход?

Евгений ШИБАЛОВ