Ночной кошмар Кучмы

Но в словах украинского президента не слышно раскаянья. А без покаяния не бывает прощения даже на небесах.

Я не был знаком с Георгием Гонгадзе, я плохо знаю хитросплетения украинской политики и не страдаю имперскими комплексами о необходимости присоединения Украины к России. Но я знаю, что чувствует человек, когда неизвестные похищают его друзей или близких. И нет ни тела, ни могил.

16 сентября 1999 года в центре Минска похитили бывшего вице-премьера белорусского правительства Виктора Гончара, открыто воевавшего с президентом Лукашенко.

7 июля 2000 года неизвестные похитили моего товарища, оператора Общественного российского телевидения Дмитрия Завадского.

Все эти годы родственники безуспешно пытаются выяснить судьбу пропавших людей. Это невыносимая боль, которая с годами не утихает, а нарастает, потому что неизвестность изматывает. Когда близкий человек умирает или погибает, это страшный удар для родных, но время постепенно сглаживает боль утраты.

Когда человек пропадает, когда его похищают, ужас трагедии не отпускает, боль годами изматывает душу и тело. Никакие ночные кошмары Кучмы невозможно сравнить с болью матерей Завадского или Гонгадзе.

Один популярный украинский политик, который считается умным и хорошо информированным, убеждал меня в том, что в деле Гонгадзе не все так просто и следует повнимательнее присмотреться к тому, почему в Америку уехала Мирослава Гонгадзе. Мол, есть сведения, что где-то там может быть и Гия.

Очень известный украинский журналист, который тоже считается хорошо информированным, рассказывал мне, что в деле Гонгадзе очень много вопросов, и доказывал, что отец главного редактора “Украинской правды” Алены Притулы — генерал КГБ.

Просто поверьте мне, пожалуйста — все это абсолютная чушь.

Я слышал множество самых смелых и неожиданных версий от сторонников Кучмы и его бывших помощников, от врагов и сторонних наблюдателей. Все сложные, заумные и экстравагантные версии я считаю глупостью, неуклюжей попыткой оправдать Кучму и украинскую власть.

Точно такие же версии я слышу в Беларуси, когда речь заходит о похищении журналиста Дмитрия Завадского или политика Виктора Гончара. Когда кто-то в Киеве начинает излагать свою версию похищения Георгия Гонгадзе, я могу эту версию закончить, настолько много совпадений в рассуждениях людей. Стоит лишь поменять фамилии президентов и их жертв.

Нам тоже рассказывали якобы о тайных делах похищенных белорусов, и о том, что кого-то из них видели заграницей, и убеждали, что похищения подстроили какие-то иностранные спецслужбы, чтобы дискредитировать президента, сделать его послушным и податливым (намекая, конечно же, на российские спецслужбы), или что якобы руку к похищениям и последующим скандалам приложили какие-то внутренние враги.

Версий много. Но все они не имеют никакого отношения к истине.

История Георгия Гонгадзе для меня очевидна. И обвиняю я именно Леонида Кучму, как открыто я обвиняю президента Беларуси Лукашенко в похищении белорусов.

Мне кажется, Леонид Кучма толком даже не представлял себе, кто такой Гонгадзе. Для украинского президента какой-то там журналист казался насекомым, назойливым комаром.

Они все — новоявленные президенты и политики — так относятся к журналистам. Они презирают нас. Искренне считают, что журналистика — это вторая древнейшая профессия. Вторая после проституции. Они убеждены, что лакейство — наше предназначение. Тексты Гонгадзе вызывали у Кучмы не столько ненависть, сколько раздражение.

Кроме того, постсоветские политики приписывают журналистам то, что мы не делали и никогда не собирались делать. Наши неприятные для их самолюбия тексты они воспринимают как часть большого заговора, кем-то оплаченный заказ. Они искренне не могут поверить в то, что “какой-то журналистишка” может по собственной воле критиковать мега-президента, которого все облизывают с ног до головы.

И тем более Кучма не мог представить себе в самом страшном сне, что убийство Гонгадзе может стоить ему репутации, политической карьеры и свободы.

Кровожадный Лукашенко бьет прямо по своим политическим врагам. Сначала пропадали лидеры оппозиции, потом только — журналисты. Хитрый и осторожный Кучма решился только на то, чтобы придавить журналистов и дать таким образом сигнал своим противникам.

Беспринципный Лукашенко взял вину за похищения людей на себя, у него точно уже обратной дороги нет. Слабый Кучма пытается изобразить из себя жертву, представить все произошедшее как недоразумение.

Наверное, Леонид Кучма не давал прямого приказа убить Гонгадзе. Скорее всего, он просил просто заткнуть “зарвавшихся журналюг”, а исполнители перестарались.

Поэтому из журналиста Подольского сделали огромный синяк, а Георгия убили. Эксцесс исполнителя? Может быть и так, но это не снимает вины с украинского президента.

Он виноват уже в том, что создал в обществе атмосферу, при которой милицейский генерал считает издевательство над журналистами доблестью. Кучма несет ответственность за то, что за право говорить правду в Украине приходилось платить карьерой и даже жизнью.

Убийство милиционера или полицейского в большинстве стран считается особо тяжким преступлением. Когда-то за убийство милиционера в СССР и сейчас за убийство полицейского в США автоматически дают смертную казнь, потому что убивают человека “при исполнении”, за его профессиональную деятельность. В любом нормальном обществе это — отягощающее обстоятельство.

Убийство журналиста — из того же ряда. Георгий Гонгадзе задавал неприятные вопросы политикам и президенту Кучме не потому, что ему было это приносило удовольствие. Это был его профессиональный долг.

Он разоблачал дела и делишки власти не из спортивного интереса, а потому что это требование профессии: журналистика начинается там и тогда, где и когда кто-то что-то пытается скрыть.

Легко дружить с властью. Это сытно и безопасно. Намного сложнее требовать от власти ответа на вопросы, которые волнуют людей.

Журналисты — модераторы общественных отношений. Мы именно те гонцы, которые приносят в дом плохую весть. За это нас не любят, но на всякий случай внимательно слушают.

И нормальные люди это понимают, и нормальные, честные журналисты также понимают историю Георгия Гонгадзе. Поэтому его убийство вызвало такой общественный резонанс.

Лично мне не надо объяснять, почему убийство Гонгадзе сорвало все планы Кучмы, хотя я не жил и не живу в Украине.

Это произошло по тем же причинам, по которым убийство журналиста Дмитрия Завадского в Беларуси остановило волну похищений в стране. Похищали криминальных авторитетов — общество радовалось, похищали бизнесменов — люди злорадствовали, стали похищать политиков — насторожились, похитили журналиста — общество взорвалось.

Дмитрий Завадский ценой своей жизни защитил многих людей в Беларуси. Георгий Гонгадзе своей смертью удержал Украину от скатывания в пропасть авторитаризма и диктатуры.

Но пока дело Георгия Гонгадзе не завершено, а виновные — прямые и косвенные — не ответили за его смерть, успокаиваться не стоит. Потому что всегда найдутся новые хозяева жизни, новые лидеры нации, которые захотят поразвлечься за счет народа, поэкспериментировать за счет государства.

И слишком велик для них будет соблазн объяснить свои неудачи кознями мифических врагов и продажных журналистов.

И кто-то смелый вновь встанет на их пути, и чьи-то матери будут вздрагивать по ночам от страха за своих сыновей.

Павел ШЕРЕМЕТ