Мы разучились летать

О черствости военных чиновников

В 2010 г. в Национальный университет обороны на оперативно-стратегический уровень подготовки был принят командир авиационной бригады тактической авиации военный летчик 1-го класса полковник Павел Билько.

О таких говорят — летчик от Бога. Судите сами: поставил “на крыло” многих молодых летчиков, имеет опыт несения боевого дежурства, командовал авиационной частью в ходе ее перевооружения на самолеты Су-27, при нем был сделан хороший ремонт взлетно-посадочной полосы аэродрома (и это в наше время ограниченного финансирования!) и другие полезные дела. На его личную подготовку затрачены миллионы гривен. Но таких командиров бригад (на самолетах-истребителях Су-27) в военной авиации Украины... всего два!

По рассказам командиров и преподавателей Билько, он не просто учился сам, а делал гораздо больше — всячески знакомил своих однокурсников с авиацией и стремился передать им если не любовь к небу, то как минимум уважение к этому виду ВС. В свободное время организовывал для них поездки в Государственный музей авиации, посещение полетов в авиационной бригаде и многое другое, чего в принципе не обязан был делать.

Добавьте к этому молодой возраст, здоровье, профессионализм и желание служить. Т. е. человек потенциально мог достичь вершин в авиационной карьере и принести огромную пользу стране.

Увы, за несколько недель до окончания университета обороны Украины Павел Билько был вынужден уволиться в запас. Причина более чем банальная: кадровики по выпуску не смогли предложить ему достойное назначение. А предложили малоперспективную должность, которая не требовала оперативно-стратегического уровня подготовки и в обозримом будущем становилась “подполковничьей”. Сейчас Билько — вице-президент успешной гражданской авиакомпании. А военные чиновники то ли по халатности, то ли по злому умыслу, фактически совершили преступление, допустив потерю такого специалиста для ВС.

В результате подобного отношения военных бонз в Украине — авиакосмической державе с мировым именем — сложилась весьма непростая ситуация с военной авиацией.

При этом, имея многолетний опыт службы в авиачастях, позволю себе утверждать, что уровень обученности военных летчиков является одним из краеугольных камней, на которых держится способность Вооруженных сил выполнять свои задачи согласно предназначению.

Что имеем на входе

Однако проблемы нашей авиации в официальной информации военного ведомства максимально завуалированы. А в недавно обнародованной Минобороны “Белой книге-2011” картина описывается даже с долей оптимизма. В частности, о Воздушных силах сказано следующее: “У Повітряних Силах майже на 30% підвищено інтенсивність практичних пусків керованих авіаційних ракет. Порівняно з 2010 р. збільшено середній наліт на екіпаж, при цьому середній наліт на екіпаж зі складу ОСШР зріс на 7%. Авіаційними частинами здійснено понад 350 льотних змін із загальним нальотом близько 4 тис. годин”.

Увы, есть все основания сомневаться, что все так гладко. Разговоры о степени подготовки летного состава вызваны не желанием отдать дань моде или “поиграть” на проблемах украинской армии. Тенденции развития современного вооруженного противоборства четко и недвусмысленно отражают расширение места и роли воздушно-космической сферы, увеличение роли высокоточного оружия, носителем которого во многих случаях является авиация, повышение значения разведки — авиационной и космической и т. п. Красноречивым примером того, что в нынешних условиях может сделать авиация, стал военный конфликт в Ливии. А в широко обсуждаемых среди политиков, военных и в СМИ планах нанесения ударов по “несговорчивому и непокладистому” Ирану ведущая роль также отводится авиационным средствам поражения.

В государствах со здравомыслящим руководством это прекрасно понимают и всячески развивают высокотехнологичные виды и рода войск, среди которых авиация занимает достойное место. Чтобы убедиться в этом, достаточно проанализировать доступные в открытой печати программы развития ВС стран мира и планы закупок ими соответствующих вооружений.

А что у нас? Украину довольно быстро вынудили отказаться от ядерного потенциала, межконтинентальных стратегических ракет и оперативно-тактических ракетных комплексов, стратегических и дальних бомбардировщиков. В итоге мы потеряли статус державы, к которой обязаны прислушиваться и с которой вынуждены считаться на мировой арене. Сегодня весь потенциал дальнего высокоточного воздействия на противника фактически сосредоточен лишь в нескольких авиационных бригадах тактической авиации Воздушных сил да в ракетной бригаде тактических ракет “Точка” Сухопутных войск (хотя дальность пусков этих ракет и количество самих пусковых установок заставляют многих скептически относиться к сказанному).

Или давайте вспомним следующий аспект — авиационные части в мирное время привлекаются к несению боевого дежурства по противовоздушной обороне. Это означает выполнение ими боевых задач уже в мирное время.

Насколько это важно и сложно? В случае необходимости экипажи истребителей, например, будут вынуждены противодействовать воздушным судам, которые могут использоваться с террористической целью. Вспомните примеры подобного в истории и задумайтесь, насколько это трудная задача: обнаружить захваченное террористами судно, принудить его к посадке, а если нужно — отвести в сторону от цели террористической атаки или уничтожить. Это приобретает особую актуальность ввиду подготовки нашей страны к Евро-2012.

Наблюдения со стороны

Почему мы были вынуждены пуститься в столь обширные рассуждения на военно-политические и стратегические темы? Чтобы подчеркнуть место и роль военной авиации для нашего государства.

Как же обстоят дела с уровнем подготовки ее летного состава? В открытых источниках удалось найти следующие цифры (см. таблицу).

Сведения не самые свежие, но можно не сомневаться, что после 2008 г. кардинальных изменений в лучшую сторону не произошло. Достаточно проанализировать имеющуюся информацию.

Например, применение авиации в ходе разрекламированных прошлогодних военных учений “Адекватне реагування-2011” было более чем скромным: “На бойове навчання був залучений особовий склад усіх без винятку авіаційних бригад, а у практичних діях взяли участь понад 50 льотних екіпажів, зокрема 30 — винищувальної авіації, 6 — штурмової, 5 — бомбардувальної та 6 екіпажів транспортної авіації. Це і пуски авіаційних засобів ураження по повітряних, наземних і морських цілях, й десантування екіпажами військово-транспортної авіації. Пілоти тактичної авіації, які були задіяні в навчаннях, що проходили на полігонах “Болградський”, “Рівненський”, “Житомирський” і “Опук”, виконали комплекс льотно-тактичних вправ. За час “Адекватного реагування-2011” відбулось майже 250 літако-вильотів, а 65 військових льотчиків здійснили 70 практичних бойових застосувань”.

Об интенсивности обучения наиболее подготовленных военных летчиков можно судить по словам командира авиационного звена Севастопольской бригады тактической авиации капитана Егора Горбачова: “Під час “Адекватного реагування” я отримав допуск на несення бойового чергування вдень, адже виконав вправу, яка вінчає льотну підготовку вдень — політ на відстріл зброї. Адже тільки під час таких навчань можна отримати досвід, що реально наближений до бойового. Я п'ятий рік літаю на МіГ-29, здійснив понад шістдесят польотів на бойове застосування, третій раз виконую пуски керованих ракет “повітря—повітря”. Хочеться, щоб такі навчання проводились частіше, ніж раз на рік, щоб кожен виліт був не “святом”, а звичною справою, щоденною роботою” (www.atp.mil.gov.ua).

Как проходит сама подготовка, дает представление официальное сообщение Кабмина от 12.09.11: “У Криму в рамках дослідницького командно-штабного навчання “Адекватне реагування — 2011” розпочався льотно-методичний збір з екіпажами винищувачів тактичної авіації Повітряних Сил ЗС України. Для участі у льотно-методичному зборі до Криму перебазовані літаки тактичної авіації Повітряних Сил Збройних Сил України з Полтавської, Київської, Івано-Франківської та Житомирської областей. Здійснено переліт майже 15 одиниць авіаційної техніки. Головним завданням зборів є підготовка льотного складу до несення бойового чергування в системі протиповітряної оборони держави, удосконалення методики виконання бойових стрільб по повітряних цілях вдень і вночі... Практична фаза збору проходитиме на базі аеродрому Бельбек поблизу Севастополя з практичним виконанням польотів винищувальної авіації, до яких залучатимуться близько 20 літаків МіГ-29 та Су-27, та виконанням бойових стрільб керованими ракетами “повітря—повітря”. Планується участь 45 льотчиків та виконання понад 40 пусків керованих ракет”.

Попробуем прочитать между строк. Итак, подготовку прошли 45 летчиков из авиачастей в Василькове, Озерном, Миргороде, Ивано-Франковске и Бельбеке. Т. е. из всех авиабригад тактической авиации, которые вооружены истребителями. Делим число летчиков на число бригад и получаем, что в каждой авиационной части таких 9. Вспоминаем, что эти части по графику привлекаются к боевому дежурству по противовоздушной обороне, и с ужасом обнаруживаем, что в случае заступления летчиков на дежурство по очереди на сутки через двое суток отдыха (об их отпусках, учебе, недомогании даже не упоминаем) по уровню укомплектованности и обученности экипажей в готовности к выполнению боевых задач может находиться лишь по 2—3 самолета-истребителя в каждой из авиабригад. Много это или мало? Ответ очевиден.

Не секрет, что основная нагрузка при выполнении задач ложится на летчиков старшего поколения, которые успели пройти обучение и закалку в более благоприятные времена. Судите сами: “Екіпажі бомбардувальної та бомбардувально-розвідувальної авіації Старокостянтинівської бригади тактичної авіації перебазувалися на один із кримських аеродромів для участі у дослідницьких командно-штабних навчаннях “Адекватне реагування — 2011”. Екіпаж розвідника Су-24МР у складі командира третьої авіаційної ескадрильї підполковника Віктора Познякова і штурмана ескадрильї капітана Романа Чехуна подолав маршрут у півтори тисячі кілометрів уздовж сухопутного і морського кордону держави та виконав радіотехнічну розвідку радіолокаційних засобів протидії суміжних з Україною держав. Двома годинами пізніше у небо з інтервалом у тридцять секунд один за одним злетіла пара Су-24М. Екіпаж ведучого літака — командир бригади полковник Сергій Близнюк і старший штурман бригади підполковник Ігор Герус. Веденим керували заступник командира частини з льотної підготовки підполковник Сергій Чиж і штурман-програміст бригади майор Віталій Шуляк” (www.mil.gov.ua).

Если на учениях посчастливилось летать в основном должностным лицам управления полка и командования эскадрилий, то что остается делать рядовым летчикам, особенно молодым? И как можно после этого воспринимать слова теперь уже экс-министра обороны Михаила Ежеля, который утверждал обратное: “Сьогодні пілоти — старші лейтенанти, капітани — постійно літають! Це — майбутнє Повітряних Сил Збройних Сил України”? Лгал, получается, экс-министр? Видимо, не зря “отставил” его президент.

Для улучшения подготовки военные идут на всякие ухищрения. Например, в военно-транспортной авиации, чтобы увеличить налет, в полет выпускают так называемые “полуторные экипажи”, т. е. на борту находятся дублеры некоторых членов экипажа.

Также акценты смещаются с наиболее целесообразных и эффективных форм подготовки в составе штатных звеньев, эскадрилий и авиабригад в сторону проведения централизованных сборов. Что подтвердил Ежель: “На проведення навчання було заплановано близько 100 мільйонів гривень. Наприклад, за один час польоту літак МіГ-29 витрачає чотири тонни пального, п'ять тонн потрібно Су-27, а одна тонна авіаційного гасу коштує 14 тисяч гривень. Щоб максимально заощадити кошти, заходи навчання ми проводимо методом зборів, а не окремо в кожній авіаційній бригаді”.

К чему приводят такие подходы при выполнении реальных задач, общеизвестно. Вспомним, например, эвакуацию граждан Украины из Ливии самолетом Ил-76 из авиабригады транспортной авиации в Мелитополе. Тогда в СМИ был вполне справедливо задан вопрос: почему в Ливию летал лишь один военно-транспортный самолет, да и то всего два раза? А остальные рейсы выполнялись самолетами гражданских авиакомпаний! Почему в воздух подняли не звено или эскадрилью Ил-76? Ответ был примерно следующим: нехватка хорошо подготовленного летного состава и проблемы с технической исправностью самолетов. Но о какой подготовке летчиков на Ил-76 может идти речь, если в Харьковском военном университете Воздушных сил курсанты летных специальностей для военно-транспортной авиации учатся летать только на Ан-26? И приходят потом служить молодыми офицерами в авиабригаду в Мелитополе, не имея за плечами ни одного вылета на Ил-76. Министр обороны спросил у директора Департамента военного образования и науки, почему так происходит, более года назад. Что-то изменилось за это время?

А ведь с летчиками-транспортниками вопрос можно было решить и по-другому. Вспомним историю многолетней давности с передачей значительного парка самолетов Ил-76 из боевого состава в Госпредприятие Минобороны “Украинская авиационная транспортная компания” (УАТК). Но ведь коммерческие перевозки по контрактам этой компании могли выполнять и боевые летчики. Попутно повышая свое летное мастерство. Увы, этого не произошло.

Давать рецепты по решению проблем с подготовкой военных летчиков — вещь неблагодарная. Ведь “каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны”. Но, как видим, далеко не во всех случаях нужны финансовые ресурсы.

Иногда достаточно, чтобы высокопоставленные чиновники из Минобороны, руководствуясь элементарным здравым смыслом, не допустили потери для армии такого подготовленного и влюбленного в небо командира авиабригады, как Павел Билько, или в других подобных ситуациях принимали правильные решения.

Остается надеяться, что в случае с новым министром Саламатиным сработает старая мудрая пословица: “Новая метла по-новому метет”. Судя по всему, давно уже пора тщательно “подмести” в министерстве.

Игорь ВАСИЛЬЕВ