Между судом присяжных и Евросудом

…И адвокаты, и близкие соратники Луценко не питали иллюзий относительно решения суда по базовым требованиям защиты: изменению меры пресечения, а также отводу председательствующего судьи и дальнейшему рассмотрению дела судом присяжных. Но оставалось одно важное обстоятельство, ради которого стоило приложить максимум усилий по обеспечению гласности заседания. Впервые после объявления Луценко голодовки его должны были увидеть — глазами масс-медиа — простые украинцы.

Что ж, увидели — и зрелище это, надо сказать, было не для слабонервных. В окруженной усиленной охраной клетке зала №2 сидела бледная тень былого Луценко. Первое, что бросалось в глаза, — это тусклый взгляд, исколотые бесконечными капельницами руки и острое сходство с разогнутым и перевернутым с ног на голову вопросительным знаком.

 

 

Денек у экс-министра внутренних дел выдался — врагу не пожелаешь. Обвиняемого пациента столичной больницы скорой помощи Луценко разбудили в половине пятого утра, в 5 у него взяли кровь на анализ врачи, а около половины седьмого Юрия Витальевича усадили в машину и по особо хитрому маршруту повезли в Печерский суд. Там с 7 до 11 голодающий Луценко дожидался начала заседания.

Уже к 9 утра незримую компанию ему составили сторонники “Народной Самообороны”, собравшиеся в дворике перед зданием суда. К 11 часам их было 50-60 человек, не считая прессы, народных депутатов и зевак. Митингующие были разного возраста, однако тон задавали ядреные тетки в возрасте от 50 до 70. У одной из них был уникальный тембр голоса, подкрепленный голосовыми связками такой неимоверной силы, что стекла в здании Печерского суда пребывали в постоянной вибрации.

— Юрррра! Юррррра, ты герой! Юррррра, мы с тобой! Юрррочка, держись, а банду под суд! — неутомимо визжала тетка.

(“Кто это такая? Кричит так, что перепонки лопаются”, — чуть позже скажет, улыбаясь, подсудимый Луценко).

Народу в зал набилось столько, что дышать было решительно невозможно. Судья, стороны процесса и журналисты обливались потом; при этом под дверями снаружи зала выстроилась длинная очередь желающих попасть в этот ад. Колорита обстановке прибавляла скандирующая толпа. Вследствие духоты окна в зале открыли, и вопли группы поддержки с улицы лишали прессу возможности услышать то, о чем говорят судья и стороны процесса.

— Пшонку на тушонку! Рената (Кузьмина. Разумеется — “Обком”) на нары, Юру — на свободу, Богословскую — на нары, Юру — на свободу! Янукович — чемодан, вокзал, Америка! — кричали митингующие. Затем опомнились и вместо “Америки” стали кричать “Россия”.

В зале тем временем все шло своим чередом: Луценко потребовал отвода председательствующего; суд, посовещавшись, отклонил ходатайство об отводе себя же. Тогда экс-министр потребовал освобождения из-под стражи и суда присяжных. На вопрос судьи, как он представляет себе такую процедуру, подсудимый ответил:

— Это не мои проблемы, что Верховная Рада за 15 лет не смогла принять закон. Сейчас в парламенте есть законопроект по этому поводу. Я бы на вашем месте обратился к Верховной Раде с требованием принять этот закон.

Вежливое, но категоричное неприятие г-ном Вовком доводов Луценко бросалось в глаза. Его не смущали ни доводы адвокатов, ни обилие обращений с просьбой отпустить Юрия Витальевича на поруки, ни гарантии внесения финансового залога.

 

В общем, позиции сторон, по сути, были заранее определены: судья на все серьезные ходатайства Луценко говорит “нет”; экс-министр МВД, в свою очередь, на всех парах стремится к Европейскому суду по правам человека.

Впрочем, даже в этой постановке с заранее известным концом были свои любопытные повороты. Один из них преподнесла Ирина Луценко. Супруга Юрия Витальевича еще до начала заседания общалась с мужем через решетку, а когда он молчал, экономя силы, — просто думала о своем.

 

 

Выступая перед судом, супруга подсудимого рассказала о том, что ни о каком равенстве сторон в подготовке к процессу быть не может: каждое слово в разговорах Луценко с супругой и адвокатами прослушивается, и Генпрокуратура находится в курсе всех намерений защиты. Перечислив множество обострившихся у мужа болезней, Ирина Луценко сказала:

— Если хотите, я могу сесть вместо него в СИЗО, только дайте ему спокойно подготовиться к суду. Над ним днем и ночью стоит конвой, он у своих бывших подчиненных просит: “Хлопцы, дайте в туалет сходить”.

В конце своей речи она не выдержала и заплакала. Лицо у Юрия Луценко болезненно передернулось.

С этого момента он перестал экономить силы и перешел в атаку. Его итоговую речь присутствующие, в числе которых была уже и Юлия Тимошенко, встретили аплодисментами. Впрочем, судье Вовку на все это было наплевать. Верный заранее избранной линии, он не только оставил Луценко под стражей, но и пресек все поползновения подсудимого добиться слушания дела судом присяжных.

Пока в зале кричали “Ганьба!” и “Мерзавец!”, корреспондент “Обкома” пробился к обитателю клетки в зале №2.

- Вы, надо полагать, ожидали такого решения?

— Да, безусловно, я ожидал такого решения. Печерский суд абсолютно подконтролен тому, кто принимал решения о возбуждении против меня надуманных уголовных дел, об аресте по незаконным причинам. В общем, как нормальный человек может подумать, что именно в Печерском суде взыграет совесть, и он удовлетворит мои законные требования? Хотя объяснить, на каком основании я должен быть под арестом, я думаю, не удастся никому. Я четко зачитывал норму КПК, по которому есть 3 причины, предусматривающие мой арест, — и ни одна из них не подходит к моей ситуации.

Это — четкий заказ, поэтому снова оправдывается горький юмор афоризма: “Самый справедливый суд в Украине — Европейский суд по правам человека”.

- Вам известно, когда Европейский суд может вплотную заняться вашим делом?

— Да, второго июня Европейский суд должен получить ответ украинского правительства на поставленные вопросы. Я не готов говорить о конкретной процедуре, надеюсь лишь, что мы получим решение в начале июля (эти сроки “Обкому” подтвердил один из присутствовавших на суде европейских дипломатов).

- Вы будете выходить из голодовки? — спросила Луценко стоявшая рядом журналистка.

— Да, буду. Цель моей голодовки достигнута. Большое спасибо прессе, она привлекла внимание, подчеркиваю, не к Луценко, а к состоянию дел к правоохранительной и судебной системе. И мы доказали — теперь уже не на отвлеченно-абстрактном анализе — что генпрокурор 25 дней не дает ответа на подготовленные к нему юридически правильные обращения об изменении меры пресечения. Суд, совершенно не объясняя причин, оставляет меня под арестом. И те, и другие даже не считают нужным объяснить, почему человек должен находиться в тюрьме за использование своих конституционных прав. Сегодня случилась лишь одна новость (или, как говорят, новелла): Печерский суд отказал мне еще и в суде присяжных, на который я имею право. И этот антиконституционный отказ также будет обжалован в Европейском суде по правам человека. Я с этим связываю серьезные надежды, потому что, с моей точки зрения, это может помочь в дальнейшем украинским гражданам. Потому что не стоит, наверное, выступать перед такими судьями…я зря сделал, что сегодня столько энергии выдал.

— Говорят, — продолжил разговор “Обком” — о том, что в окружении Януковича в отношении вашей судьбы есть две партии: ястребов и голубей. Согласны с тем, что партия ястребов пока всухую побеждает?

— Сложно сказать, что себе думает Янукович. Честно говоря, это меня меньше всего волнует. Я знаю, что буду делать я.

 

…В больницу cкорой помощи экс-министра Генпрокуратура возвращать не стала. Может быть, оно и к лучшему: теперь, с окончанием голодовки, в прошлом окажутся и бесконечные капельницы, и необходимость экономить энергию. К тому же в камере Лукьяновского СИЗО, где за Луценко, разумеется, также ведется непрерывное наблюдение, есть хотя бы иллюзия одиночества — тогда как в больничной палате в каждом углу сидело по охраннику.

И потом — в СИЗО меньше жлобства, с которым Юрию Луценко приходилось сталкиваться в больнице cкорой помощи. И врачебный персонал тут совершенно не при чем, они-то, как могли, старались помочь лидеру “Народной Самообороны”. Именно они устроили скандал, когда, придя однажды поутру в камеру для осмотра, стали свидетелем такой картины: в одном из соседних помещений охранники жарили яичницу с колбасой. Волнующий этот запах заполнял палату, в которой лежал голодающий пациент Юрий Луценко. Тогда врачи подняли шум, и больше этот триумф кулинарии не повторялся…

Можно легко представить, с каким удовольствием эту историю пережевывают в “элитных” кабаках, захлебываясь слюной и ощущением абсолютной безнаказанности, представители нынешней власти.

Семен ПОТЕМКИН