Небывалый взлет цены, обвал, а затем быстрое восстановление провоцируют споры о фундаментальной стоимости этой валюты (и валюты ли?). Есть ли у нее нижняя граница цены, как в случае с золотом, спрос на которое в любом случае сохранится со стороны промышленности и ювелиров, и что — кроме спекулятивного интереса — определяет верхнюю границу стоимости?
Наиболее горячие сторонники “децентрализованной” валюты убеждены, что экономисты, считающие инвестиции в Bitcoin бесполезной тратой денег, просто не понимают того, что критикуют, или же преследуют свои узкие интересы.
Пару лет назад весьма красноречивый обмен мнениями произошел между легендарным инвестором Уорреном Баффетом, который назвал Bitcoin миражом и посоветовал держаться от него подальше, и Марком Андриссеном, создателем первого в истории браузера и сооснователем известного в Силиконовой долине венчурного фонда, который заявил в ответ, что нет ни одной новой технологии, которую бы не “обгадили” старые белые мужчины.
С момента той перепалки, если ее так можно назвать с учетом того, что Баффет Андриссену ничего не ответил, курс Bitcoin успел вырасти с $450 до $640, обвалиться до $217, взлететь до $2500 и к сегодняшнему дню закрепиться в районе $2300. Значительно вырос и объем торговли этой валютой. Означает ли это, что такие люди, как Баффет, который стал одним из богатейших людей мира за счет умелого инвестирования, Нуриэль Рубини, экономист, предсказавший всемирный экономический кризис, или Нобелевский лауреат Пол Кругман — все попали пальцем в небо?
Сила старых белых мужчин
Богатство, влияние, статус и в определенной мере консервативность — то, что зачастую объединяет именитых инвесторов и экономистов, которые, исходя из собственных интересов или предубеждений, могут критиковать новые технологии, таящие в себе угрозу устоявшимся порядкам. В такой позиции есть своя правда, однако, сосредоточившись на этой стороне вопроса, мы можем совершенно упустить из вида другую черту, объединяющую критиков Bitcoin, которых явно не смущает собственное непонимание того, как работает криптовалюта.
Дело в том, что и экономисты-академики, и успешные инвесторы обладают невероятно важной для их работы способностью игнорировать малозначащие факты и выбирать из нескончаемых потоков информации только то, что на самом деле имеет значение. Точнее — имеет значение в рамках выбранной для анализа модели. Один и тот же инвестор может вкладывать деньги в производство одежды, кетчупа, электроники и компьютеров, газированных напитков, ювелирных изделий, самолетов, автомобилей и батареек, в строительство небоскребов, в транспортные компании и средства массовой информации, не понимая того, как производится каждый товар или предоставляется каждая услуга. Точно так же и экономист может не знать, как именно из труда, земли и капитала получается сделать “масло”, “пушки”, “пиццы” или “концерты”, примерами производства которых изобилуют учебники по экономике. Однако это не мешает ему, отбросив информационный шум, проанализировать реально существующие товар, компанию или рынок.
Примерно то же самое, отбросив все хитрости криптографии, попытаемся сделать и мы, рассмотрев модели, по которым критики и сторонники криптовалюты оценивают ее “истинную” стоимость.
Деньги или нет
Согласно самому распространенному определению, деньги — это предмет или проверяемая запись, которая выполняет четыре функции. А именно: деньги должны быть общепризнанной мерой ценности, помогая сравнивать ценность различных товаров, они должны быть средством обращения, выступая промежуточным звеном при торговле товарами, средством платежа (сумму долга выражают в деньгах) и средством накопления.
Можно ли назвать Bitcoin деньгами? В перспективе — может быть, сейчас — скорее нет (справедливости ради отметим, что и гривня выполняет не все функции, вряд ли кто-то решиться назвать ее средством накопления). Как видим, ни одну из функций, кроме разве что средства накопления, криптовалюта пока не выполняет. Почему?
Во-первых, ни одно предприятие в здравом уме не выставит цены в Bitcoin. Ведь, кроме огромной волатильности (в некоторые дни курс криптовалюты к доллару может поменяться на 10-20%), у компаний есть еще и необходимость оплачивать свои счета и налоги, причем, скорее всего, в другой валюте. Выставляя цены в Bitcoin, любое предприятие сталкивается с серьезным курсовым риском (впрочем, осенью 2014-го или зимой 2015 г. и гривня вела себя не менее непредсказуемо).
Во-вторых, маловероятно, что кто-то согласится дать или взять кредит в Bitcoin по причинам, указанным выше, — ведь это сродни игре в рулетку, и реальный процент, который придется заплатить по кредиту, не сможет предсказать никто. Это почти так же, как взять кредит в долларах, получая доходы в гривне, скажем, летом 2008 г. Впрочем, многие украинцы рискнули.
Если отбросить технические тонкости, биткоин, как и большая часть существующих денег, представляет из себя проверяемую запись на компьютере.
С той лишь разницей, что запись, в которой указано не только количество биткоинов в том или ином кошельке, но записаны все транзакции Bitcoin за всю историю сушествования валюты, хранится не в одном или нескольких местах, а сразу на всех компьютерах, обеспечивающих работу сети Bitcoin. На сегодняшний день размер базы данных превысил 120 Гб.
При этом, чтобы обменять биткоины на доллары, владельцу кошелька необходимо обратиться на биржу, многие из которых работают в режиме обменника, продавая дороже и покупая дешевле. Причем курс Bitcoin может отличаться от биржи к бирже с разницей, временами достигающей 10 и более процентов, что связано с отсутствием единого рынка.
Откуда они берутся
В отличие от обычных денег, предложение которых контролируется центральным банком, эмиссия Bitcoin происходит по заранее заданной формуле таким образом, что ее скорость все время снижается, а общее количество биткоинов в обращении не может превысить 21 млн.
Новые биткоины получают так называемые майнеры, компьютеры которых обеспечивают совершение транзакций между кошельками. Для этого им нужно купить специально созданное для майнинга устройство (майнить можно и напрямую на ПК, но это неэффективно), подключить его к компьютеру, настроить и подключить к интернету. После этого устройство начнет решать сложные криптографические задачи, идеально подгоняя новые блоки (запись всех последних транзакций) в базе данных Bitcoin к предыдущим. Чем мощнее устройство, которое используется для майнинга, тем выше шансы решить эту задачу первым, создать новый блок и получить за него вознаграждение, которое записывается в блоке как транзакция из ниоткуда в кошелек майнера и фактически является формой эмиссии. Кроме того, майнер, создавший блок, получает комиссию, которую по собственному желанию добавляет владелец кошелька, переводящий биткоины. Чем выше комиссия, тем выше приоритет в списке ожидания и тем быстрее деньги будут переведены.
Из созданных таким образом блоков выстраивается большая база данных, которая хранится на компьютерах всех, кто поддерживает работу сети, а сюда входят как майнеры, компьютеры которых решают криптографическую задачу, так и владельцы “полных узлов”, через компьютеры которых проходит информация о новых транзакциях и на которых хранится полная база данных Bitcoin.
К слову, чтобы управлять своим кошельком самостоятельно, не полагаясь на помощь посредников, у себя на компьютере необходимо установить “полный узел”.
Система продумана таким образом, что, несмотря на увеличивающееся количество и мощность аппаратуры для майнинга, сложность решения криптографической задачи подстраивается таким образом, чтобы один блок появлялся примерно раз в десять минут. При этом поначалу за один блок давалась награда в 50 биткоинов, через четыре года эта сумма снизилась до 25, сегодня за один блок майнер получает 12,5 биткоинов.
Немаловажно и то, что от мощности вычислительного устройства зависит лишь вероятность создать блок, а это означает, что майнинг в одиночку чем-то напоминает лотерею. Можно просидеть два года, сжечь огромное количество электричества — и не получить ничего. Именно поэтому майнеры объединяются в “пулы” или — если сравнивать с золотом — в артели, в которых один компьютер, создавший блок, делится вознаграждением с остальными пропорционально мощностям. При этом организаторы пула за свою работу берут комиссию.
Кто заплатит
Одна из популярных моделей оценки стоимости Bitcoin, которую продвигает в том числе Андриссен, заключается в том, что общая ее капитализация соответствует “объему транзакций, которые будут происходить с использованием Bitcoin в будущем, и скорости обращения валюты”.
Фактически благодаря тому что один Bitcoin можно делить на бесконечно малые доли, а количество “монет” строго ограничено, чем больше денег (в долларовом эквиваленте, естественно) захотят перевести с использованием Bitcoin, и чем ниже будет скорость обращения криптовалюты, тем выше будет курс. Это объясняется тем, что для тех, кто захочет использовать Bitcoin, чтобы переслать $100, совершенно безразлично, сколько именно “монет” он отправит де-факто — одну или 0,0001. В то же время при нехватке Bitcoin для транзакций курс криптовалюты будет увеличиваться, увеличивая количество желающих купить Bitcoin в спекулятивных целях, что, в свою очередь, вызовет еще большую нехватку Bitcoin и еще большее увеличение курса.
Получается, для того чтобы курс Bitcoin в долларах продолжал расти, нужно постоянное увеличение сумм транзакций в долларах.
Кто контролирует
Из-за децентрализации и открытого кода, с которым может работать любой желающий и предлагать свои изменения, на криптовалюту имеют влияние майнеры, владельцы “полных узлов” и в какой-то мере биржи-обменники, мнение которых также важно, ведь они позволяют менять биткоины на другую валюту. Фактически все изменения, которые вносятся в программное обеспечение, требуют консенсуса участников сети. В случае если обновятся только часть участников, а остальные пожелают оставить старую версию программы, криптовалюта может разделиться на два разных блокчейна с общим прошлым, но разными транзакциями после раскола. Именно это произошло, к примеру, с другой популярной криптовалютой — Эфириумом, который сейчас существует двух видов — Эфириум и Эфириум Классик. Естественно, это ведет к падению стоимости криптовалюты, зато при расколе у пользователя появляется сразу два идентичных кошелька в обеих сетях.
За чей счет этот банкет
Несмотря на то что теория ценности Bitcoin от Андриссена звучит логично, два вопроса остаются открытыми: кто в конечном счете платит деньги и за что?
Очевидно, что единственными, кто в будущем будет оплачивать работу всей системы, необходимой для проведения транзакций, останутся люди, которые уже сейчас используют Bitcoin для перевода денег и оплаты покупок. Пока комиссии остаются относительно невысокими ($0,05-$2 за транзакцию) и фактически работу т. н. майнеров, через которые происходят транзакции, все еще оплачивают инвесторы, которые покупают криптовалюту с верой в ее светлое будущее.
Собственно, именно на этом вопросе и остановился Уоррен Баффет, который объяснил свое скептическое отношение так: “Bitcoin — это мираж. Это способ перевода денег. Это очень эффективный способ перевода денег, и вы можете делать это анонимно и все такое прочее. Чек — это тоже способ перевести деньги. Но неужели чеки сами по себе стоят много денег, потому что с их помощью можно переводить деньги? А денежные ордера? Вы можете с их помощью переводить деньги. Люди это делают. Я надеюсь, что Bitcoin станет лучшим способом это делать, но вы можете скопировать эту систему множеством способов, и так и произойдет. Идея, что Bitcoin имеет какую-то чрезвычайную “истинную” ценность, на мой взгляд — это просто шутка”.
Так или иначе, а возможность заработка инвесторов в Bitcoin напрямую зависит от эффективности осуществления транзакций в будущем.
Экономика майнинга
Несмотря на кажущуюся сложность процесса, экономическая суть работы майнеров предельно проста, почти как у старателей, добывавших некогда золото на Аляске:
1. Майнеры являются ценополучателями, так как никак не могут влиять на стоимость производимого “товара”. Если одна компания построит не один, а два или три дата-центра в районе с дешевым электричеством, “производство” и соответственно предложение биткоинов не вырастет, так как программа подстроит сложность так, чтобы один блок, как и раньше, создавался один раз в 10 минут. Аналогично обстоит дело и с закрытием не выдерживающих конкуренции дата-центров.
2. При росте курса биткоина возрастает и количество желающих майнить — это занятие становится выгодным даже на устаревших схемах или при достаточно дорогом электричестве. Соответственно, растут и средние издержки, которые приходятся на одну транзакцию. Фактически компьютеры конкурируют друг с другом, выполняя одну и ту же работу. Сколько бы их не было, скорость эмиссии и максимально возможное количество транзакций (около семи за одну секунду, что связано с максимальным размером блока) не меняется.
3. Несмотря на преимущества децентрализации, которая должна защитить деньги пользователей от их правительств, сейчас майнинг в первую очередь выгоден компаниям, которые могут построить дата-центр с водяным охлаждением и, самое главное, покупать электроэнергию по 5 центов за киловатт-час. Неудивительно, что больше 60% всей вычислительной мощности сети Bitcoin к настоящему времени оказалось в Китае, где в ряде регионов для промышленности действуют субсидии на электроэнергию.
4. В настоящее время на одну транзакцию, по различным оценкам, расходуется от 26 до 94 кВт*ч. Это в несколько тысяч раз больше, чем расходуют на одну транзакцию такие конкуренты Bitcoin, как Visa или MasterCard. Ситуация может несколько улучшиться после ожидаемого снятия ограничения с размера одного блока, что позволит увеличить количество транзакций при тех же уровнях потребления, однако потребуется намного более решительные перемены, которые должны будут поддержать большинство майнеров, чтобы ситуация коренным образом поменялась.
5. При курсе BTC/USD в районе 2300 за одну транзакцию майнеры только за счет эмиссии получают около $7. Если к этому добавить комиссию, которая из-за роста популярности Bitcoin при недостаточной пропускной способности в последние пару месяцев выросла почти до $2, то можно увидеть реальную эффективность сети, ее способность конкурировать с другими платежными системами, а также долю, которую платят “инвесторы”, запасающие такие редкие в нашем мире биткоины.
6. Как только майнеры потеряют возможность зарабатывать из-за прекращения эмиссии и нежелания клиентов платить огромную комиссию, вычислительная мощность упадет, сложность подстроится и все будет работать как прежде. С той лишь разницей, что большая часть “инвестиций” безвозвратно ушла на оплату электроэнергии и приобретение выброшенной в утиль техники, никак не увеличив пропускную способность сети или эффективность ее работы.
И напоследок
Конечно, все рассуждения об эффективности или высокой стоимости транзакций не имеют никакого значения, если учесть возможности, которые Bitcoin дает тем, кому контроль правительства и центрального банка кажется покушением на свободу человека и его приватность, ну и, конечно, хакерам, наркоторговцам или тем, кто уклоняется от уплаты налогов. Это намного эффективнее и главное технологичнее, чем теневая экономика в Украине. Однако надо понимать, что это лишь замена одних рисков другими. Прекратит ли Bitcoin свое существование, уступив более эффективным конкурентам, или же его прижмут к ногтю государственные чиновники — одно можно сказать точно: покупку биткоинов ни один экономист инвестицией не назовет. Впрочем, это никоим образом не мешает зарабатывать как на покупке/продаже биткоинов, так и на их производстве.
