Хождение по минскому полю

Говорю об этом, опираясь на неофициальную информацию, полученную от нескольких членов “семерки”. Впрочем, нет, пару раз разговор о стреляющем Востоке и “минском процессе” все же заходил. Но речь шла не о том, как возвращать, а о том, как освещать. Иногда задаешься риторическим вопросом, сколько можно было бы успеть, если бы ведущие политики страны тратили столько же времени, сил, воодушевления и креатива не на PR, а на реформы. Имитация кипучей преобразовательной деятельности и демонстративная готовность трафить настроениям масс превратилась в истинно высокое искусство. Вот почему так легко поверить, что Петр Порошенко в самом деле был готов предложить Надежде Савченко правительственный пост. Разве не пользительно поэксплуатировать репутацию человека более отважного, решительного и цельного, чем ты сам? 

Ну, так, а что там со скорым мирным возвращением Донбасса? Кстати, почему Донбасса? Что Мариуполь, Краматорск, Северодонецк и Лисичанск тоже надо возвращать? Почему бы не сказать “оккупированные земли”, “неконтролируемые территории” или, на худой конец, ОРДЛО? Так, как возвращать будем? Может ответ кроется в следующем отрывке из интервью турецкому каналу — “Киев соблюдает взятые на себя в Минске обязательства…” То есть речь все-таки о выборах в ОРДЛО, которые, согласно схеме, ранее предложенной Кремлем, должны устроить всех? Москву, снимающую с себя бремя финансовой ответственности за несостоявшуюся “новороссию” и обретающую шанс избавиться от санкций. Запад, получающий повод отменить торговые ограничения в отношении России и возможность на время забыть о головной боли под названием “Украина”. Сепаратистов, которым даруют, как минимум, передышку, бюджетную подпитку, а заодно, индульгенцию от уголовных преследований. Ну, и Банковую, которая сможет говорить о возвращении мятежных территорий под свой формальный контроль. Вопрос в том, как преподнести. Освещать важнее, чем возвращать. 

Не факт, что Петр Алексеевич принял однозначное решение. Как утверждают источники ZN.UA, осчастливленные радостью общения с Верховным главнокомандующим, он традиционно колеблется. Тем более, что правительственные разборки сейчас занимают его куда больше, чем война на Востоке. 

Но факт, что к необходимости провести выборы на неконтролируемых территориях украинскую власть подталкивают куда жестче, чем раньше. Наиболее откровенно демонстрирует свое раздражение министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер: “Ясно одно: эти выборы нельзя далее откладывать… Ситуация с безопасностью не должна быть оправданием тому, что мы не работаем над законом о выборах”. Принятие закона о проведении выборов в ОРДЛО руководитель МИД ФРГ назвал “первоочередной задачей”. 

Закон о выборах в “отдельных районах” обсуждался на последнем заседании политической подгруппы Трехсторонней контактной группы в Минске 10 марта. Представитель Украины Роман Безсмертный заявил, что к согласию стороны не пришли. Никаких конкретных проектов либо концепций не обсуждали. Киев в очередной раз поставил вопрос об использовании пропорциональной системы, об обязательном участии всеукраинских политических партий, о предоставлении активного и пассивного избирательного права внутренне перемещенным лицам. Оппоненты в очередной раз эти предложения отвергли. 

Между тем, по данным наших источников, работа над избирательным законодательством для ОРДЛО ведется. И (как следовало ожидать) ведется она за рамками “минского процесса” и особо не афишируется. Ответственным за подготовку документа президент назначил своего представителя в парламенте Руслана Князевича. Романа Безсмертного (чье участие в работе над проектом выглядело бы логичным) Петр Алексеевич, по нашим сведениям, решил к процессу не привлекать. Разработка нового закона, по информации ZN.UA, ведется в контакте с представителями Германии и Франции. Разработчики встречались, как минимум, дважды — в Берлине и Киеве. Насколько можно судить, Киев убежден, что Москва не посвящена в его планы, однако, по нашим данным, Берлин и Париж (не ставя об этом в известность украинскую сторону) не просто делятся с Кремлем всей необходимой информацией, но и консультируются с представителями России по поводу отдельных положений будущего закона. Интересы Украины наших западных партнеров заботят куда меньше, чем сам факт проведения выборов, позволяющих “закрыть” проблему. 

Работа над проектом еще не завершена, однако, по нашим данным, должна быть окончена в ближайшее время. Судить об этом можно не только по намекам Штайнмайера, обещавшего серьезные подвижки в процессе в ближайшие недели. Источник, близкий к президенту Украины, сообщил ZN.UA, что украинской власти был выставлен очередной дедлайн. Существовавшую ранее договоренность о том, что закон о выборах в ОРДЛО будет принят в декабре, а выборы состоятся в марте, Киев сорвал. Новые сроки, которые Запад выставил Порошенко — избирательный закон не позднее марта, сами выборы — не позднее июня. В противном случае Киеву угрожают снятием санкций ЕС в отношении России. Либо в июне, либо в декабре. Это должно стать наказанием Киеву за невыполнение минских договоренностей. То, что Москва их также не выполняет, европейских лидеров не слишком заботит. Ибо с формальной точки зрения, первоочередным нарушителем является как раз Украина. “Мы очень внимательно следим за тем, в какой последовательности осуществляются отдельные шаги Минских договоренностей”, — намекнул недавно Штайнмайер. А если обратиться к первоисточнику, процессы отвода вооружений и возвращения контроля над госграницей (читай, восстановление суверенитета) начинаются уже после проведения выборов и наделения ОРДЛО особым статусом. Как бы его, этот самый статус, формально ни называли. Под такой последовательностью реализации пунктов в Минске поставил подпись Леонид Кучма. По поручению Петра Порошенко.

“Если бы нас что-то не устраивало в минских соглашениях, мы никогда не поставили бы под ними свою подпись… Ключевыми являются конституционные изменения с предоставлением автономных прав этим территориям, либо, как предпочитают говорить официальные представители в Киеве, с решением вопросов так называемой децентрализации…” Достаточно давнее и вполне откровенное высказывание Путина лучше всего характеризует позицию Москвы. Называйте это как хотите — нам важна суть. А суть договоренностей — фактическая автономия. Сделайте то, под чем подписались. 

А Украина подписалась под обязательством провести выборы в ОРДЛО. Доморощенный “вождь” “ДНР” Захарченко назвал вещи своими именами: “С точки зрения результата “Минск-2” — это дипломатическое Дебальцево. Фактически Киев загнан в тупик. Они вынуждены, точнее, их вынуждают выполнять договоренности, и единственное, чем они могут ответить, — сводить выполнение к имитации и затягивать время… Они почему-то думают, что время работает на них, но это не так. Сейчас время работает на нас…”

Президент рассчитывал, что главное — выиграть время, а там он что-нибудь придумает. Но не придумал. Лица, имеющие доступ к главе государства, берутся судить о том, что четкого плана “Б” в отношении Донбасса у него нет. Да и план “А” был ему навязан. 

И то, что Киев не слишком стремился выполнять минские соглашения, ни Берлин, ни Вашингтон не интересует. И там, и там выборы на носу, да Сирия, да беженцы. Поскорее оставить Украину наедине с ее проблемами, сохранив при этом лицо — вот что их интересует сегодня. И поэтому глава немецкого МИД не стесняется рассказывать нам, где и когда мы должны проводить выборы, а американский президент с изрядной долей прагматичного политического цинизма в интервью журналу The Atlantic поясняет, почему “не в интересах США вмешиваться, даже если Россия развяжет еще одну войну против страны, которая не является членом НАТО… Страны-клиента, которая пыталась выскользнуть…” Все стали вслух называть вещи своими именами. Кроме нашего президента… 

Шантажируя Украину отменой санкций в отношении России, Берлин и Брюссель исходят из реалий. Кризис в Евросоюзе, определенная деградация европейских элит и активная информационная работа Москвы постепенно ускоряют в самых разных государствах приход к власти политических сил, которые либо являются откровенными друзьями Кремля, либо, как минимум, не являются друзьями Киева. Оставшиеся друзья могли бы попробовать “пободаться” за нас, если бы государство давало для этого повод. Заморское недовольство нашими коалиционно-правительственными склоками — верхушка айсберга. Глыбы ледяного недоверия к государству, в котором повышение тарифов оказывается единственной “реформой”, а борьба с коррупцией подменяется созданием антикоррупционных органов. 

Итак, Киеву “нарисовали” очередной дедлайн. Избирательный закон для ОРДЛО — в ближайшие недели. Выборы — не позднее начала лета. Означает ли это, что они состоятся? Петр Порошенко, насколько можно судить, пытается избежать почти неотвратимого. Но окрики западных партнеров все жестче. И то, что он внутренне готов к этому, подтверждает и интенсификация работы над проектом избирательного закона, и еще январская оговорка Петра Алексеевича — “Если мы выходим на подготовку к выборам…” Выходим? 

Новым условием проведения выборов в ОРДЛО Киев назвал обеспечение безопасности при помощи международной полицейской миссии. Берлин эту инициативу встретил прохладно. ОБСЕ пообещала такую возможность рассмотреть до конца марта. Россия, насколько известно, категорически против, и в любой момент может подобный план заблокировать. 

Киев ссылается на регулярные нарушения режима прекращения огня. ОБСЕ отмечает, что нарушения фиксируются с обеих сторон. На Западе считают плюсом сам факт продолжительного отсутствия масштабных боевых действий и то, что линия размежевания за год существенно не изменилась. В Берлине и Париже считают, что если Киев и Москва принципиально договорятся о выборах, статусе и амнистии, вопрос о прекращении стрельбы решится с легкостью. 

Путин, по нашим сведениям, подтвердил готовность заменить Захарченко и Плотницкого менее одиозными персонажами. Порошенко, как нам стало известно, проявил интерес к “плану Медведчука”, предполагающему создание в ОРДЛО администраций, которые возглавили бы фигуры, устраивающие и Киев, и Москву. Сам же Виктор Владимирович, судя по всему, подсказал Петру Алексеевичу кандидатов — Рината Ахметова и Юрия Бойко. Говорят, кандидатуры президенту понравились. По нашим сведениям, он провел предварительные переговоры с обоими, и оба якобы согласились. Поверить в это (особенно в случае с Ахметовым) непросто, но источник ZN.UA настаивает на достоверности этой информации. Путина с этим предложением ознакомили, но согласия еще не получили. 

В подборе кандидатур Киев пошел путем, проторенным в начале 2014 года: олигархов — на проблемные “царства”. В Москве же взвешивают несколько иные факторы. Например, к Ринату Ахметову большого доверия Путин не испытывает. Его подточила как ахметовская позиция “ни нашим, ни вашим”, так и позитивные отзывы Виктории Нуланд об украинском олигархе во время летнего визита госсекретаря Керри в Сочи. К Бойко в Кремле доверие есть. Но снимать ли Бойко на лидерском безрыбье с “Оппозиционного блока”? Рисковать ли судьбой руководителя пока единственной пророссийской силы в украинском парламенте? Или создать ему в Луганске трамплин для “прыжка на Киев”? Во что это обойдется Кремлю?

“Украина мирно вернет Донбасс в течение одного года”, — заявление Петра Порошенко, сделанное им 10 марта в интервью турецкому телеканалу TRT World, смело тянуло на сенсацию.

Еще одним обязательным предварительным условием проведения выборов Киев назвал обмен пленными и заложниками по принципу “всех на всех”. Кремль непреклонен — вначале закон об амнистии. Как и предписано минскими соглашениями. Механизм — как в случае с законом от 21 февраля 2014-го года об амнистии для участников событий на Майдане. То есть для всех. Без исключений. По информации источников, близких к российской стороне, освобождению подлежат более 300 человек, содержащихся в украинских тюрьмах и СИЗО. Цифру “более тысячи”, озвученную недавно Захарченко, там называют завышенной. Украина требует выдачи более 120 незаконно удерживаемых граждан. Однако в Москве утверждают, что им известно о местонахождении около 30. Кремль готов задействовать ресурсы ФСБ для поиска всех пленников и гарантировать их освобождение. Но только после принятия закона об амнистии. Кроме того, Москва, по нашим сведениям, выразила готовность помочь в организации допуска представителей Красного Креста к местам содержания пленных и заложников, но “Врачей без границ” там видеть не хотят. 

И в Москве, и в Берлине готовы подождать с конституционным закреплением “особенностей самоуправления” для ОРДЛО, но напоминают, что внесение подобных изменений в украинский Основной закон — обещание Киева, которое тот должен исполнить. Но если соответствующее голосование сорвется или не состоится, никто особо не расстроится. По крайней мере, пока.

Как мы уже писали в декабре, законы о выборах в ОРДЛО, об амнистии о “статусе” и, собственно, выборы на неконтролируемых Киевом территориях — вот, что интересует Запад и Россию, в первую очередь. 

Ранее принятый Радой (но не введенный в действие) Закон “Об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей” Кремль в принципе устраивает. Но он настаивает на корректировке 1 и 10 статей документа. Кремль против того, чтобы “особый порядок” (как это предусмотрено 1 статьей) вводился временно, на три года. Путин отсылает Порошенко к 11 пункту минских соглашений, где предусмотрено “принятие постоянного (здесь и далее выделено мной. — С.Р. ) законодательства об особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей”. Напоминает, что Порошенко обязался это выполнить. И что украинский президент не устает повторять: альтернативы минским соглашениям нет. А раз нет — выполняйте. 

Догадаться, что Путину не нравится в 10-й статье Закона, несложно. Там выписаны условия проведения возможных выборов: безопасность наблюдателей; выведение незаконных формирований, вооружений и военной техники; допуск украинских СМИ; участие в выборах общенациональных партий; избирательные права временно перемещенных лиц et cetera. То есть все то, без чего грядущее мероприятие нельзя назвать выборами. И то, что обеспечить в ОРДЛО просто нереально. Москва настаивает на изъятии этих норм. Берлин, насколько известно, склонен ее поддерживать. Запад сейчас интересует ритуал выборов, а не волеизъявление. Петр Алексеевич в растерянности. Провести такой закон через Раду, обосновать необходимость его принятия депутатам будет непросто. Даже с его PR-способностями. 

Рассматривает ли Порошенко некую альтернативу выборам в ОРДЛО? Четкого плана, как я уже писал, по всей видимости, нет. Но с недавних пор он, по утверждениям наших источников, периодически возвращается к идее, от которой сам же отказался в 2015-м. Речь идет о возможности проведения референдума, на котором гражданам Украины предстоит высказать свое отношение к идее автономии отторгнутых территорий Донбасса. Мотив понятен — если граждане скажут “да”, президент снимет с себя ответственность за проталкивание через Раду решений, опасных для его рейтинга. Если скажут “нет”, он может оправдать срыв минских договоренностей волей народа-суверена. Вот только примут ли подобное оправдание в Берлине и Вашингтоне, не говоря уже о Москве? Петр Алексеевич, надо думать, побаивается резкой реакции и без того раздраженного его необязательностью Запада. Хотя лица, близко знакомые со взглядами Петра Алексеевича, считают, что видеть ОРДЛО (в любом статусе) частью Украины президент хочет так же, как и воевать. 

Говорят, напрягает главу государства и еще один, чисто технический момент. После выборов в ОРДЛО эти территории по-прежнему не будут подконтрольными Киеву де-факто, но станут таковыми де-юре. И тамошние жители вновь могут обрести право принимать участие в общенациональных выборах. Во всяком случае, Москва этот вопрос поднимала. И голосовать на парламентских выборах (очередных либо досрочных) там будут явно не за БПП. И явно не за Петра Алексеевича — на президентских. А он всерьез думает о втором сроке. Уже. И абсолютно уверен, что вторую каденцию заслужил… В любом случае, подобное “расширение” электорального поля и на парламентских выборах, и на президентских дает дополнительный шанс реваншистам.

Как станет вести себя Москва в случае срыва выборов в ОРДЛО? По информации наших источников, осведомленных о настроениях российской стороны, Кремль будет строить “украинский Карабах” и укреплять тамошнюю государственность. Права собственности на все представляющие ценность активы, находящиеся на неконтролируемых территориях, перейдут в руки российского капитала. С учетом интересов местных “вождей”, которые сначала примут решение об их “национализации”. Так что у Рината Леонидовича есть повод нервничать… 

В тамошнюю экономику Москва будет вливать ровно столько, сколько необходимо для ее поддержания. Согласно информации наших источников, сегодня Россия тратит на две мятежные территории более 1 млрд. долларов в год. По заключению экспертов из Российской академии наук (сделанному по указанию Кремля), ныне ОРДЛО обеспечивают себя на 37%. По прогнозам тех же специалистов, за 6—9 месяцев эти территории способны выйти на уровень самообеспечения в 68—74%. За корректность этих цифр отвечать не можем, но можем отвечать за достоверность данных сведений. В случае срыва выборов и краха минского процесса планируется тотальный переход на рубль и выстраивание патронируемой Москвой экономики. Под руководством приезжих спецов. Швыряться “ярдами” нынешняя Россия позволить себе не может. Поэтому “махновщину” планируют выкорчевывать из экономической составляющей и, разумеется, из военной. Будет взят курс на максимальную замену “отпускников” местными бойцами, которых окончательно сгонят в 2 армейских корпуса. 

Линия разграничения, очевидно, останется прежней. Запад, не желающий краха минского процесса, но теоретически к нему готовый, будет настаивать на максимальном выполнении соответствующих соглашений от 19 сентября 2014-го, но, очевидно, поднимет вопрос о расширении буферной зоны… 

Но в Москве по-прежнему рассчитывают, что Киев на выборы согласится. Возможное освобождение Савченко Путин рассматривал как публичную демонстрацию готовности Кремля к компромиссам, способную стимулировать сговорчивость Банковой. По сведениям наших источников, президент РФ лично пообещал Ангеле Меркель вернуть Надежду на Родину (вероятнее всего, путем помилования и последующего обмена на спецназовцев). А перенос срока вынесения приговора пленнице был реакцией кремлевского хозяина на жесткие акции протеста возле российских диппредставительств в Украине. Впрочем, собираясь освобождать Савченко, Путин преследует и другую цель: он, похоже, склонен считать, что в российской тюрьме она является проблемой для него, а на свободе в Украине способна превратиться в проблему для Порошенко. 

Куда менее решительного, чем отважная пленница, из-за решетки заявившая, что “Россию можно скрутить в бараний рог, если не бояться…” 

Можно ли научиться не бояться? Агрессивных врагов, осторожных и одновременно навязчивых союзников? Уроженца Киевщины Леви Эшколя историки называли наименее воинственным премьером в истории Израиля. В 1967, когда вторжение армий четырех арабских государств, многократно превосходивших израильскую, выглядело неизбежным, Эшколь отправил министра иностранных дел Аббу Эвена в Вашингтон за поддержкой. Президент Джонсон выразил глубокую озабоченность. Объяснил, что не готов воевать за Израиль. Сослался на объективные трудности — мол, нам Вьетнама хватает. Пояснил, что не готов обострять отношения с Москвой. Заверил, что Израиль остается дружественным государством. Напомнил, что Израиль нуждается в политической и дипломатической поддержке США, в первую очередь, в ООН. Рекомендовал “стояти й не провокувати”. Пригрозил прекратить поставки оружия (и позже обещание выполнил) в случае своеволия младшего партнера. Напоследок дважды повторил: “Вы не останетесь в одиночестве, если не будете действовать в одиночку”. Премьер выслушал доклад Эвена о визите. И решил действовать в одиночку. В интересах своего государства. За шесть дней Израиль разбил наголову полумиллионную группировку. И не остался в одиночестве. США в итоге не отказали Израилю в политической и дипломатической поддержке, в первую очередь, в ООН. 

Это напоминание о достоинстве ответственных и ответственности достойных. Сильные уважают сильных. Сильные ищут решения. Слабые ищут оправдания.l

Сергей РАХМАНИН