24 апреля издание Foreign Policy сообщило, что администрация Дональда Трампа планирует в следующем году существенно сократить финансовую помощь, выделяемую развивающимся странам по линии Агентства США по международному развитию (USAID). В частности, помощь Украине может сократиться на более, чем две трети: с $570 млн, ранее заложенных в бюджет на следующий год, до $177 млн.
В распоряжении издания оказался бюджетный документ, согласно которому США намерены перевести средства из программ по поддержке реформ в разных странах в программы обеспечения собственной национальной безопасности. И распорядителем этих фондов сделать Госдеп вместо USAID (журналисты даже предположили ликвидацию этого агентства). Делаться это будет якобы в русле выполнения предвыборных обещаний Трампа “Америка — прежде всего”.
Foreign Policy сомневается в осуществлении этих планов новой американской администрации, так как они не будут поддержаны в Конгрессе даже однопартийцами президента, не говоря уже о демократах. Да и общая тенденция внешней политики США “первых 100 дней” Трампа, мягко говоря, не подтверждает заявленного в предвыборных обещаниях последнего курса на изоляционизм. Но намерения переформатировать модель выделения американской финансовой помощи могут привести как минимум к аудиту ее эффективности. За которым последуют выводы, кто такую поддержку использовал наиболее рационально, а значит, достоин ее получать дальше.
И тут у Украины, к сожалению, снова высокие шансы оказаться в числе стран, кому эта помощь будет урезана (в этой связи у нас уже даже успели связать активизацию НАБУ и САП последнего времени именно со слухами о возможном сокращении их внешнего финансирования). И основные причины этой опасности вовсе не во “взбаломошности” нового американского лидера.
В этой связи “ДС” решила поискать причины того, почему не сбылись прогнозы наших руководителей и экспертов о выделении нам странами Запада чуть ли не 40 млрд разного вида финансовой помощи, как бы обещанной в 2014 г. — после революции, аннексии и агрессии.
Причины эти можно условно разделить на две группы: внешние и внутриукраинские. Как видно на примере американской помощи по линии USAID, новые руководители страны-донора могут просто посчитать выделение Украине определенных траншей не очень плодотворным для национальных интересов своей страны и перераспределить средства на другие программы. Но явление это довольно редкое. Наши основные доноры на Западе, а там от своих слов (или даже от слов своих политических предшественников) так просто не отмахиваются.
Чаще они могут не выделить нам средств из-за того, что мало знают об Украине и о ее реальных потребностях. Они знают о Чернобыле и плохих дорогах. Поэтому эти темы и заполнили собой в основном топ-10 проектов грантовой донорской помощи, которую публикует Министерство экономического развития и торговли Украины. Texty в конце прошлого года объясняли это следующим: “Крупные доноры, такие как ЕС, США, Всемирный банк, имеют собственные стратегии помощи Украине на несколько лет. И самостоятельно, с минимальным участием Украины, определяют сферы, на которые они хотят выделить деньги. Нам было бы лучше, чтобы доноры больше прислушивались к нам. Особенно в случаях, когда взгляды доноров расходятся относительно того, как должны проходить наши реформы. Или хотя бы, чтобы западные страны (США, ЕС, Канада) группировали свои стратегии. Но этого пока нет”.
То есть, во-первых, могут возникнуть ситуации, подобные связке МВФских кредитов с повышением пенсионного возраста, чего правительство делать не очень хочет (особенно перед выборами). А во-вторых, из-за отсутствия координации возможна ситуация, когда на одну и ту же хорошо известную на Западе украинскую проблему будет выделено больше чем нужно средств, так как они поступят от разных “негруппированых” источников. Никого не обвиняя, просто предполагаем, что это может быть мечтой для некоторых ушлых реципиентов грантов в Украине, которые и отчитаются успешно перед грантодателями, и “хатынку” теще построят. А менее “раскрученная” на Западе украинская программа, соответственно, средств недополучит. Запуск МЭРТом координирующего международную финпомощь сайта, должен эту проблему решить, но заработал он недавно.
Вторая “внешняя” причина недополучения Украиной грантов кроется в механизме их предоставления, который часто предполагает посредников, — различные институты и организации, которые должны перераспределять средства их конечным получателям, например, школам на ремонт или фермерам. Это международная практика и к исследованию добросовестности посредников грантодатели в основном относятся очень серьезно. Тем не менее скандалы, связанные с “оседанием” значительных частей грантов именно в подобных структурах (в качестве завышенных зарплат сотрудников, например), возникают не редко.
Следующей причиной является практика грантодателей заказывать различные консультационные услуги не в Украине, а в своей стране. Связано это с недоверием к нам, которое, к сожалению, часто заслужено. И аргумент, что на зарплату одного американского эксперта можно нанять пять украинских, получив более полную и объективную оценку ситуации (даже если кто-то из них окажется недобросовестным), срабатывает далеко не всегда.
Проблемы посредников и западных консультантов могут серьезно усугубляться коррупционной составляющей. Ведь, как показал ход выборов во Франции (в частности, обвинения в адрес кандидата Франсуа Фийона), это негативное явление распространено и в странах, предоставляющих такую помощь. В случае с грантами оно может приобрести форму оплаты “консультации” какого-то местного “эксперта”, близкого к фонду-донору. СМИ упоминают о случаях, когда такой “эксперт” разбирался в вопросе хуже, чем украинский грантополучатель. Но это — случай крайний (хоть, говорят, и не очень редкий), когда значительная часть заявленной финансовой помощи Украине, никакой реальной помощи нашей стране не оказала (разве что моральную: мы услышали, что о нас заботятся).
О наших внутренних проблемах, блокирующих западную помощь, можно писать книги, а уж статей (и в наших, и в западных изданиях) написано огромное количество. Поэтому остановимся на них коротко:
1. Главной внутренней проблемой, которая порождает или делает возможными и многие остальные, является отсутствие государственной стратегии, направленной на получение и освоение международной помощи. По словам главы департамента координации международных программ МЭРТ Елены Трегуб, она только создается. А пока что “приходят большие пакеты помощи, а те, кто сидит в Киеве и отвечает за распределение, думают: “А на что бы вам дать — на реформу таможни или на реформу госслужбы?”. При этом он может задуматься и над тем, что сам будет иметь в качестве благодарности. Данная проблема усугубляется еще и частой сменяемостью у власти политических сил на ярых политических оппонентов, которые начинают вести страну в противоположном направлении (острословы говорят, что даже Кучма-2, в отличие от прозападного Кучмы-1, был пророссийским). И это также осложняет получение нашей страной новых грантов, хотя вряд ли ее шансы в этом плане хуже, чем у Казахстана с принятой в 1997 г. стратегией “Казахстан-2030” и несменяемым с 1989 г. президентом.
2. Неполная координация всей предоставляемой Украине финансовой помощи связанная с тем, что кредитами занимается Минфин, а грантами — МЭРТ. Тут также вероятны злоупотребления, связанные с перераспределением на “нужный” проект средств из разных источников.
3. Отсутствие механизмов отслеживания эффективности предоставленных средств. Также будучи в значительной мере результатом отсутствия стратегии использования помощи, это, в свою очередь, порождает явление, вынесенное в следующий пункт.
4. Нецелевое использование средств (или даже банальное разворовывание). Дорогу на западные деньги могут построить к селу, где живет ответственный чиновник или его родственники. Вместо трассы (или хотя бы ее участка), которая бы повышала транзитный потенциал страны. Или могут навязать выгодного ответственному за перераспределение средств чиновнику “реализатора” проекта.
5. Невыполнение или затягивание с выполнением взятых на себя Украиной обязательств, под которые предоставлялась помощь. Свежий и яркий пример — заявление ЕС с требованием создать Антикоррупционный суд.
6. Выбор чиновниками в пользу эффективных в исключительно краткосрочно-электоральном плане программ западной помощи. Например, берут небольшой (поэтому легче получаемый) грант на ремонт школы и демонстрируют результаты будущим избирателям. И “пропускают” более обширный грант, например, на строительство дороги, которая могла бы сделать населенный пункт с отремонтированной школой более привлекательным в транзитном плане. Его и получать дольше и проблем с его реализацией (например с землеотводом) больше, так что до выборов результаты показать не удастся. А то что вдоль этой трассы могут “вырасти” заправки, гостиницы, торгово-развлекательные центры и т. д., которые и рабочие места создадут, и местный бюджет налогами наполнят (хватит не только на ремонты, но и на новые школы) — “дело шестнадцатое”. К тому времени ответственный за ситуацию уже себя видит в Верховной Раде.
7. Невыполнение или затягивание с выполнением подготовительных работ для получения грантов по не выгодным чиновничеству программам. Ярким примером можно считать описанную “Текстами” ситуацию с 90 млн евро на “рыночную” зарплату “госслужащим, в первую очередь, тем, кто пришел реформировать страну на волне Майдана”. По словам издания, “правительство Яценюка не смогло подготовить детальный план реализации проекта, не отписалось, как будут набирать людей, какие зарплаты будут и т. д. Правительственный офис евроинтеграции, который вел переговоры с Еврокомиссией, не смог вовремя подать документ, который бы устраивал комиссию. Закончилось все тем, что Украина сказала Европе, что деньги нам пока не нужны”. В результате “Новые реформаторы” сейчас или готовы увольняться, или уже ушли. Если “старые чиновники” привыкли к низким зарплатам и возможностям брать взятки, то “новые” не могут мириться ни с первым, ни со вторым”. “Поэтому в правительстве Гройсмана количество реформаторов среднего уровня намного меньше, чем было у Яценюка,” — резюмирует издание.
Эти (и некоторые другие) явления объясняют, почему западные грантодатели предпочитают не иметь дела с нашими чиновниками, вообще не предоставляют Украине помощи или не регистрируют ее (по словам Елены Трегуб, доля неучтенных грантов достигает 40%). А также почему посол Японии (страны-лидера в плане помощи Украине, за последние три года предоставившей нам около $2 млрд) лично объезжает объекты, на которые выделялись финансы Страной восходящего солнца. И то, почему мы можем лишиться значительно части грантовой помощи от американцев, которые даже деньги Павла Лазаренко, по словам заместителя генерального прокурора Евгения Енина, готовы нам отдать только на оговоренные ими программы.
