Государственное бюро ожиданий: два года в бездне

Через месяц мы будем отмечать два года с момента принятия закона, создавшего плацдарм для формирования Государственного бюро расследований. 

А через два месяца — год, как прошло последнее отсеивание кандидатов, оставившее 19 чел., именно из которых должен быть избран директор и два заместителя. После длительного ожидания можно констатировать, что на Банковой определились с судьбой Государственного бюро расследований: оттянуть запуск ГБР, отложив решение этой проблемы минимум на 2018 г. Тем более, когда у Петра Порошенко нет надежно управляемого и в то же время конкурентного кандидата на роль главы Бюро. Тем временем следствие можно оставить за Генпрокуратурой еще на год, для этого нужно только внести изменения в законодательство.

Напомним, ГБР — это сверхмощный правоохранительный орган, который будет насчитывать в штате до 1,5 тыс. сотрудников и призван расследовать преступления должностных лиц наивысшего уровня — экс-президентов, членов правительства, руководителей ведомств, а также правоохранителей и судей, — кроме тех правонарушений, которые подследственны НАБУ. Также к бюро будут относиться военные преступления, которые сейчас расследуются подчиненными Анатолия Матиоса.

После создания, бюро фактически получит следственные функции, которые на протяжении 20 лет выполняла Генеральная прокуратура. Мы уже объясняли, как создание ГБР повлияет и на “прокурорское следствие”, и на оперативные подразделения Службы безопасности Украины. Оба явления должны кануть в небытие, а их функции на себя переберет новосозданное бюро.

Единственное, что хочется особенно подчеркнуть, — это право сотрудников ГБР открывать уголовные производства в отношении руководства НАБУ и САП. Здесь есть определенный риск, ведь при заангажированном руководителе ГБР возможны попытки влиять на Артема Сытника или Назара Холодницкого, когда эти двое будут расследовать очередные “янтарные дела”, как это было в отношении нардепов Розенблата и Полякова или в отношении незаконного обогащения парламентариев из окружения Порошенко и Авакова.

Такое развитие событий кажется более реальным, когда понимаешь, какой “водораздел” существует между членами конкурсной комиссии относительно аффилиации с двумя мощнейшими политическими группами — “Блоком Петра Порошенко” и “Народным фронтом”. Сейчас “более существенное” влияние имеют соратники президента Украины. Соотношение 5 к 4. Нами уже объяснялось, кто и чьи интересы в комиссии представляет. Некоторых из ее состава Петр Алексеевич лично награждал высокими званиями “Заслуженный юрист Украины” и раздавал юбилейные медали. 

Со временем отдельные члены комиссии находились под следствием по подозрению в незаконном обогащении. Правда, тогда представителя команды Арсения Авакова чуть ли не всем парламентом спасали, реализуя откровенный политический размен: вы не голосуете за снятие неприкосновенности с наших, а мы — с ваших. 

Кроме того, следует вспомнить абсурдную ситуацию, когда в состав конкурсной комиссии включили лиц, не имеющих юридического образования. Это прямое нарушение Закона “О Государственном бюро расследований”, что могло привести к отмене как отдельных голосований комиссии, так и конкурса в целом. Однако такие детали мало интересовали БПП и “Народный фронт”, ведь, как утверждал Игнатий де Лойола, цель оправдывает средства. Правда, основатель ордена иезуитов уточнял цель — спасение души. У бенефициаров двух партий, находящихся сегодня на стадии объединения перед следующими выборами, цель несколько иная. Касается она создания и распределения должностей в сверхмощном правоохранительном органе, который заберет из подчинения Юрию Луценко прокурорское следствие.

Затяжной бенефис комиссии

Бенефис конкурсной комиссии по избранию руководства ГБР продолжается полтора года. Другое настолько длительное отсеивание кандидатов за постмайданный период трудно вспомнить. Более того, сейчас можно с уверенностью утверждать, что БПП и “Народный фронт” не смогли между собой согласовать, кто и какую должность забирает себе. Как следствие — 20 ноября 2017 г. истекает 5-летний срок отсрочки для прокуроров, временно выполняющих следственные функции. Кто дальше будет выполнять эти полномочия — неизвестно.

Существуют два варианта выхода из ситуации. Первый заключается в быстром избрании директора и заместителей Бюро и результативной попытке максимально укомплектовать хотя бы центральный аппарат. Как утверждает главный военный прокурор Анатолий Матиос, при максимально благоприятных условиях, запустить ГБР можно до конца зимы 2018 г. Второй вариант — законодательно предусмотреть продолжение выполнения следственных функций для Генпрокуратуры. Этот подход менее рискованный: ведь тогда мы избегаем проблем с нерелевантным отбором кадров при сверхбыстрых процедурах отбора сотрудников Бюро и обезопасим себя от правового коллапса, в котором окажется вся правоохранительная система. О возможности такого коллапса прямо заявила кандидат на должность — сотрудница ГПУ Ольга Варченко, которую называют одной из наиболее вероятных победительниц текущего конкурсного отбора, благодаря ее знакомству с влиятельным нардепом Александром Грановским и положительной репутации в правоохранительных кругах.

Перезапустить нельзя продолжить

Оба упомянутых кандидата — Матиос и Варченко — соглашаются с абсурдностью ситуации, когда конкурс длится полтора года. При этом правовых оснований для его перезапуска не усматривают. Военный прокурор в свою очередь пообещал, при наличии юридических аргументов, “толерантно убедить членов конкурсной комиссии и кого-либо другого”, что перезапускать конкурс не стоит.

Они соглашаются, что конкурсная комиссия рано или поздно обязана сделать свой выбор, а лучшая кандидатура должна иметь для выполнения служебных обязанностей соответствующий профессиональный опыт и деловые качества. При этом не удивительно слышать о низком качестве проведения конкурса, о том, что он стал “грязным” из-за дискредитационных технологий и многих юридических пробелов в процессе его проведения. Как отметила сотрудница ГПУ, это может спровоцировать многочисленные судебные процессы.

Фактически за максимально быстрое завершение конкурса выступает и член конкурсной комиссии Денис Монастырский, представляющий в ее составе “Народный фронт”. По его расчетам, в случае отсутствия препятствий, конкурс можно завершить до начала декабря. При этом для запуска ГБР нужен год и институционные возможности (помещение, бюджет, соответствующее нормативное регулирование). 

В Государственном бюджете на 2018 г. на функционирование Бюро предусмотрено свыше 650 млн грн, которые будут направлены на оплату труда, горючего, коммунальных услуг. Однако распределение, как отмечает Монастырский, должно было выглядеть лучше — в соотношении 80/20 между расходами потребления (зарплата, коммунальные платежи и т.п.) и расходами развития (оплата мебели, техники, оборудования). Мы попытались узнать в Министерстве финансов — кто отправлял бюджетный запрос, ведь его принимает директор Бюро, который еще не избран. Как это ни странно, но бюджетный запрос в Минфин не поступал, а деньги фактически “от руки” вписаны в соответствующую бюджетную программу 6421010 “Обеспечение деятельности Государственного бюро расследований”.

 

В конце концов, мы оказываемся в политико-юридическом цугцванге — политические силы никак не поделят между собой должности в ГБР, при этом нет реальных альтернатив из-за продления следственных функций для Генеральной прокуратуры. Еще раз напомним, что после 20 ноября уголовные производства от ГПУ должны быть переданы Национальному антикоррупционному бюро и еще не созданному ГБР. 

Как заметила Ольга Варченко, речь идет о более чем тысяче уголовных производств (дела Майдана, экономические и коррупционные преступления), которые перейдут к НАБУ. Соответственно, подследственные ГБР и военные преступления вообще не будет кому передавать. Сейчас всем понятно, что до 20 ноября Бюро точно не заработает. Это уже не вспоминая об абсурдных “правках Лозового” к Уголовному процессуальному кодексу, которые окончательно разрушили следствие во всех правоохранительных органах и существенно ограничили права граждан. 

Выбор без выбора

Проанализировав весь процесс проведения конкурса, можно прийти к обоснованному выводу, что в таком составе полностью подконтрольной конкурсной комиссии делать выбор из 19 кандидатов не совсем уместно. К новоизбранному директору ГБР и его заместителям не будет никакого кредита доверия. Тогда возникает вполне логичный вопрос — что делать?

Есть несколько политико-правовых шагов, которые выведут ситуацию из цугцванга, поскольку сугубо в юридической плоскости найти выход сверхсложно. Вместе с перезапуском конкурса должен быть переформатирован весь состав комиссии. Не могут люди, которые за полтора года не смогли довести начатое до конца, и в дальнейшем от лица БПП и “Народного фронта” выполнять политические указания по распределению наивысших должностей в Бюро. Без соответствующего контроля через участие в конкурсной комиссии с блокирующим пакетом голосов нет никакого смысла говорить о честном и непредвзятом выборе руководителя этого правоохранительного органа. Ни один вменяемый общественный активист или представитель международных партнеров не поддержит конкурс, где кулуарно распределяются должности по предварительной договоренности между членами закрытого клуба “Стратегическая девятка”.

Александр ЛЕМЕНОВ, главный эксперт Антикоррупционной группы РПР