Год после “Фукусимы”: а как в России?

Две недели назад гендиректор “Росатома” Сергей Кириенко объявил об отказе от прежних планов строительства пятого энергоблока Курской АЭС. После долгих отпирательств госкорпорации пришлось признать очевидную вещь: строительство в XXI веке энергоблоков с реакторами устаревшего типа РБМК-1000 (“чернобыльскими”) неприемлемо с точки зрения никаких современных стандартов. Недавно Следственный комитет вскрыл коррупционную схему с изготовлением оборудования для АЭС из более дешевых марок стали по сравнению с проектными — нет нужды говорить, как это угрожает безопасности эксплуатации новых АЭС. Кстати, в прошлом году руководители 12 предприятий “Росатома” были уволены за коррупцию — все кириенковские назначенцы. В этом государственном “Росатоме” вообще на широкую ногу живут: даже Патрисию Каас приглашают на корпоративы.

Коррупция и низкое качество проводимых работ уже сказываются: в прошлом году на строящейся Ленинградской АЭС-2 обрушилась некачественно сделанная бетонная стена (хорошо что до того, как реактор запустили). Беспрецедентный случай для мировой атомной энергетики и позорный для России. Стройку эту так с тех пор и лихорадит: то рабочие объявят забастовку из-за длительной невыплаты зарплаты, то теперь вот вообще заменяют генподрядчика строительства, освобождая от этой функции “Атомэнергопроект”, ответственный за летнюю аварию.

Но, меняй-не меняй подрядчиков, ситуация в атомном хозяйстве от этого лучше не становится. Одной из крупнейших проблем “Росатома” стало маниакальное стремление развивать новое производство оборудования для АЭС на карельском заводе “Петрозаводскмаш”, ранее не имевшем опыта работы на атомную отрасль. Такое стремление возникло после нескольких лет неудачных попыток получить контроль над принадлежащими “Газпромбанку” “Ижорскими заводами” — единственным в стране крупным производителем оборудования для атомных электростанций, способным выпускать корпуса реакторов и другое важное оборудование.

Не сумев получить контроль над “Ижорой”, Росатом объявил ей ценовую войну, начав размещать заказы на совершенно не готовом к этому “Петрозаводскмаше”. Выглядело довольно несуразно: на тендере на изготовление корпуса реактора для Балтийской АЭС, состоявшемся в декабре 2010 г., “Петрозаводскмаш” выиграл благодаря смешной разнице в ценовом предложении по сравнению с “Ижорой” — 960 млн рублей против 980 млн рублей. Совершенно несущественная сумма, с учетом нескольких сотен миллионов долларов, которые потребуется направить на модернизацию “Петрозаводскмаша”, и наличием у “Ижоры” и опыта, и готовых производственных мощностей.

Развитие нового производства оборудования для АЭС с целью уравновесить монополию “Ижоры” — дело правильное. Только вот, почему-то, Кириенко не начал реализовывать такую стратегию с первых дней своего прихода в “Росатом” в 2005 году, долго пытаясь получить контроль над предприятием-монополистом. А потом, в пожарном порядке, без должной подготовки, начал передавать заказы на изготовление оборудования в Петрозаводск. Это там в прошлом году в авиакатастрофе погибло почти все руководство подольского ОКБ “Гидропресс”, роль которого в модернизации неготового для производства атомного оборудования завода была огромной (а гибель сильно осложнила процесс модернизации “Петрозаводскмаша”).

Форсированный перевод производства оборудования для АЭС на неподготовленный для этого “Петрозаводскмаш” — наряду с выявившимися проблемами с качеством строительства и нарушения проектных норм при изготовлении оборудования в результате коррупционного сговора — обстоятельства, ребром ставящие фундаметальный вопрос о безопасности новых АЭС, сооружаемых в России. Когда я прошлой осенью выступал в Калининграде на круглом столе, посвященном строительству Балтийской АЭС, местные жители вовсе не были счастливы от того обстоятельства, что корпус реактора для АЭС в Калининградской области будет изготавливать предприятие, ранее не имевшее такого опыта. Спешка и ажиотаж с запуском “Петрозаводскмаша” уверенности в безопасности не добавляют.

Впору писать “Кириенко. Итоги” — Сергей Владиленович возглавляет атомную отрасль вот уже более 6 лет. Вначале он громко заявлял об амбициозных планах повсеместного атомного строительства. Но вот наступил 2012 год, когда, согласно изначальным громким планам (программа развития атомной промышленности была утверждена постановлением правительства от 6 октября 2006 г. №605), “Росатом” должен был начать вводить по 2 ГВт новой атомной мощности в год.

Итоги невеселые: 2 ГВт в год и не пахнет, зато у вновь сооружаемых АЭС рушатся стены, оборудование для них производят предприятия без должного опыта в этом вопросе, в атомной отрасли процветает вездесущая коррупция. Впрочем, руководители атомной отрасли до Сергея Кириенко были еще хуже: они не отправляли в отставку руководителей дочерних предприятий за коррупцию, а награждали их орденами и выделяли новые ассигнования на разного рода мегапрожекты. Однако, и шесть с лишним лет “кириенковского” эксперимента показывают: российская атомная отрасль лишь продолжила деградировать, оказавшись абсолютно неготовой к развитию.

Меня часто спрашивают, почему я против атомной энергетики негативно настроен. Да потому, что на стыке веков занимался в Федеральной энергетической комиссии регулированием тарифов на электроэнергию (в том числе и для АЭС), и был среди тех немногих людей в стране, кто реально видел, какие за фасадом “самой передовой и высокотехнологичной отрасли” скрываются коррупция, бардак и очковтирательство.

Последние результаты четко показывают: эта система, похоже, не в состоянии породить никаких позитивных результатов. Ее надо прикрывать потихоньку, обеспечивая своевременный отказ от устаревших реакторов с эксплуатации и сняв бремя финансирования строительства новых АЭС с плеч налогоплательщиков (согласно ФЦП “Росатома”, около двух третей расходов на сооружение новых АЭС ляжет на бюджет — никакие другие новые электростанции не получают таких дотаций). В стране полно природного газа, газовые станции кратно дешевле, а уран мы импортируем. Отказались от прежних планов строить 5-й блок Курской АЭС — может, это станет отличным началом переоценки планов развития атомной отрасли в России?

Владимир МИЛОВ