Система без “мозговой жидкости”
По данным ГФС, 100 крупнейших украинских компаний внесли в бюджет в прошлом году 291,7 млрд грн, что на 14% больше, чем в позапрошлом. Общая сумма отчислений субъектов хозяйствования составила около 400 млрд грн, то есть 73% обеспечили именно крупнейшие. В указанном перечне плательщиков 22 компании представляют добывающий сектор, 17 — транспорт, 10 — энергетику, по девять — торговлю и банки, восемь — производство алкоголя, семь — металлургию, четыре — табачную промышленность, еще четыре — связь, две — производство кокса и продуктов нефтепереработки. Также есть по одному предприятию из других отраслей, в том числе машиностроительный завод. Подобная структура позволяет сделать несколько интересных выводов.
Экономика изначально рассматривается учеными как сложная система, состоящая из множества взаимодействующих подсистем. И она тем сложнее, чем больше приобретается новых свойств на системном уровне, которые отсутствуют на подсистемном и не могут быть к ним приравнены. В современных экономических системах переплетаются сегменты малого, среднего и крупного бизнеса, и все это обволакивается благотворной оболочкой “мозговой жидкости” в виде общих правил рыночной игры. Так возникают успешные страны.
Проблема Украины заключается как раз в том, что наша экономическая система является, к сожалению, простой. “Мозговой жидкости” в виде правил рыночной игры нет, и любые попытки по их созданию тут же пресекаются несколькими доминирующими подсистемами.
В нашей стране сложилась комфортная для любого правительства, но при этом опасная для перспектив роста модель, когда государство фактически финансирует самое себя, налогооблагая госпредприятия, для которых оно же и устанавливает правила рыночной игры, что, в свою очередь, затрудняет развитие всех остальных.
В списке крупнейших плательщиков налогов доминируют именно госкомпании. Среди банков — это государственные Приватбанк, Укрэксимбанк и Укргазбанк. В сфере энергетики — “Энергорынок”, “Энергоатом”, “Центрэнерго”. В добывающей отрасли — “Укргаздобыча” и “Нафтогаз”.
Госпредприятия платят налоги, государство — зарплату бюджетникам, пенсии и субсидии. Все указанные группы, которые можно назвать одним словом “потребители”, оплачивают услуги, и финансовый поток возвращается вновь на счета госпредприятий. Получается квазирыночная модель государственного капитализма, но без китайских инвестиционных бонусов для инвесторов. Разгосударствить эту модель — все равно что пойти против системы. Именно поэтому так тяжело продвигается приватизация в нашей стране и так осторожно присматриваются к нам системные инвесторы. Любое правительство будет инстинктивно избегать демонтажа этой герметично замкнутой экономико-фискальной системы, ведь ее ослабление равнозначно сокращению социальных функций государства.
Еще один вывод — такие сегменты экономики, как торговля, мобильная связь, металлургия, добыча природных ресурсов (кроме газа), находятся в собственности крупнейших ФПГ, которые точно так же блокируют конкурентные механизмы в своих секторах, как и госкомпании. Так, в торговле с помощью бульдозеров вытесняется малый бизнес, в секторе добычи природных ресурсов и энергетике создаются токсичные регулятивные условия для невозможности прихода системных иностранных инвестиций. Вот и получается, что рынок газа вроде как есть, но поделен он между несколькими участниками, которые просто имитируют рыночную игру с помощью десятков ручных трейдеров.
Еще один сюрприз в топ-100 налогоплательщиков — отсутствие там крупнейших аграрных предприятий, несмотря на возросшую роль сельского хозяйства в структуре ВВП и экспорта. Корреляция между потенциалом отрасли и ее участием в общем бюджетном котле пока не работает.
В модели государственного квазикапитализма деятельность госкомпаний-монополистов превращается, по сути, в суррогатный элемент дополнительного налогообложения бизнеса и населения. Что касается ФПГ, то их участие в формировании бюджета дает им и козыри в виде доли в перераспределении бюджетных потоков.
На недрах и сигаретах
А теперь посмотрим на топ-5 налогоплательщиков в 2018 г. На первых ступенях — “Укргаздобыча” и “Нафтогаз”, которые уплатили в бюджет 41,3 млрд и 28,1 млрд грн соответственно, причем если головная контора НАК серьезно нарастила перечисления в бюджет, то структура по добыче природного газа сократила. Третье и пятое места занимают табачные компании “Прилуки” (16,1 млрд грн) и “Филип Моррис” (14,8 млрд грн). Здесь наблюдается небольшой рост отчислений, что объясняется повышением акцизов на табачные изделия. На четвертое место вклинилась “Укрнафта” — 15,5 млрд грн. При этом сумма просроченного налогового долга у данной корпорации по состоянию на 31 декабря 2018 г. составила 10,6 млрд грн, и “Укрнафта” лишь на 1,2 млрд грн сократила свою задолженность перед бюджетом, то есть с такими темпами на полную выплату понадобится лет семь-восемь.
Источник: ГФС
Нетрудно заметить, что в пятерке крупнейших налогоплательщиков нет ни одного производителя продукции с высокой добавленной стоимостью (с сигаретами — отдельная история) или с инновационной составляющей.
Из пяти корпораций три квазигосударственные из сектора добычи природных ресурсов, где участие государства переплетено с целым клубком частного интереса, и две — табачные. По сути, это африканская модель эрзацкапитализма, где государство и его бюджет опираются либо на госкомпании в сфере добычи природных ископаемых, либо на корпорации, производящие товары с особой эластичностью спроса: где-то это вода, где-то бензин, а где-то курево.
Польский опыт
Сравним украинскую топ-5 с пятеркой плательщиков налогов в Польше. В нее входят три банка, одна энергетическая и одна сырьевая компания: PKO Polski Bank, KGHM Polska Miedź (добыча меди), PGNiG (поставки природного газа), Santander Bank Polska, Bank Pekao. Причем суммы фискальных платежей по каждой из них составляют от 500 млн до 1 млрд злотых, то есть эквивалент 3,5—7 млрд грн, что примерно в два раза ниже, чем показатель пятого места в украинском топе. Это говорит о том, что в Польше нет такой концентрации монопольных компаний и сумма отчислений в бюджет более пропорционально распределена по структуре предприятий. То есть выдерживается некий медианный уровень, без резких экстремумов.
Кстати, в 2011 г. структура топ-5 крупнейших налоговых плательщиков в Украине была несколько иная: на первом месте тогда был “Нафтогаз” с 37 млрд грн. Присутствовала в списке на третьей строке и табачная компания “Филип Моррис” (7,59 млрд грн). Зато на втором и четвертом местах находились родственные структуры: “Метинвест” и ДТЭК, которые совокупно платили более 15 млрд грн. На пятом месте пребывала “Укрзалізниця” с показателем 5,39 млрд грн.
Источник: ГФС
Таким образом, за последние семь лет из топ-5 плательщиков налогов выпали структуры частного бизнеса, а также крупнейшая государственная транспортная компания.
В абсолютных цифрах наши олигархи вроде стали платить больше, но если учесть фактор инфляции, то существенно меньше. В результате государство было обречено больше выжимать из ресурсных отраслей и подакцизных товаров.
Наращивать акцизы в период кризиса вроде как и неплохо. Но где в списке топ-5 новые промышленные компании? Их пока нет. Единственный представитель промышленности в топ-100 “Мотор Сич” перечислил в бюджет чуть более 877 млн грн. Но это был скорее дембельский аккорд: по итогам января—сентября 2018-го данное предприятие сократило консолидированный чистый доход на 13,2% — до 7,9 млрд грн. Так бывает, когда вначале первый вице-премьер Степан Кубив радуется открытию производства наших вертолетных двигателей в Китае, потом СБУ возбуждает по факту “вывоза” завода уголовное дело, а затем МВД заказывает во Франции крупную партию вертолетов, которые вполне могли бы производиться на заводе “Мотор Сич”.
А вот Польша может похвастаться заводами. Там и мировые бренды локализировали производство, и свои компании выросли и стали известными далеко за границей. Так, в топ-5 ведущих заводов Польши входят филиал концерна Samsung, производитель бытовой техники Zelmer, светотехники — Brilux, фармацевтической продукции — Polpharma и возобновляющая производство судоверфь в Гданьске, а в пятерку самых богатых предпринимателей входят не металлурги, а владельцы медиа и телекоммуникационный магнат, основатель обувной фирмы ССС с объемом выпуска 40 млн пар обуви в год, а также производитель лекарств и мебели.
Рецепт указанной выше польской структуры миллиардеров достаточно прост и наиболее ярко он иллюстрируется на примере покойного Яна Кульчика, самого богатого поляка в новейшей истории. Он добывал уголь в Мозамбике, железную руду в Конго, нефть в Нигерии, газ в Брунее и Украине. А вкладывал свои миллиарды в польскую экономику, рынок недвижимости и инфраструктуру. А украинские олигархи делают все с точностью до наоборот: руду, уголь и газ добывают в Украине, а прибыль вкладывают в недвижимость Лондона.
Так простые системы отличаются от сложных. В первых консервируется неэффективность, во вторых культивируется закваска постоянного роста. У неравенства, как и у бедности, есть набор четких исходных причин и логические варианты решения.
