Атака на память

После исчезновения с президентского сайта главы о Голодоморе, прекращении электронного наполнения архива СБУ (освобождение его начальника Владимира Вятровича), власть решила изучить дальнейшее функционирование Института национальной памяти.

Все началось с того, что народный депутат от Партии регионов Вадим Колесниченко обратился к премьер-министру Николаю Азарову с требованием сменить руководство института, поскольку, по мнению нардепа, он работает “на раскол Украины”, сообщает “Українська правда”. Вместо нынешнего председателя Игоря Юхновского, пан Колесниченко предлагает доктора исторических наук, профессора Анатолия Чайковского. (Недавно в газете “Коммунист” вышло интервью Анатолия Степановича под заглавием: “Анатолий Чайковский: Героизация бандеровщины — исторический цинизм”).

Как результат, Кабмин сначала поинтересовался у Государственного комитета архивов о возможности перехода института на баланс архива, на что от председателя комитета, коммунистки Ольги Гинзбург получил положительный ответ. А уже впоследствии, вице-премьер Владимир Семиноженко дал поручение министрам юстиции, экономики, образования и науки изучить вопрос дальнейшего функционирования института во главе с Игорем Юхновским: “Прошу проработать вопрос относительно усовершенствования координации деятельности в сфере возобновления и сохранения национальной памяти Украинского народа, в частности, относительно дальнейшего существования Украинского института национальной памяти как центрального органа исполнительной власти, целесообразности внесения соответствующих изменений в законодательство, и в недельный срок внести предложения”.

Комментируя эту ситуацию, Владимир Петрович подчеркнул, что никогда не говорил о закрытии института: “Это яркий пример работы оппозиции. Покажите мне, где я это сказал? У нас подход научный, системный, а не идеологизированный. Сначала — информация, анализ, обсуждение на уровне экспертов, а затем — принятие решения с учетом общественного мнения. И только так мы будем действовать. У меня уже была встреча с человеком, которого я очень уважаю, Игорем Юхновским. Более того, он предложил очень интересные идеи относительно проблем трактовки нашей истории”.

Еще один острый вопрос, который затронул Владимир Семиноженко, — это установление памятника Сталину в Запорожье. Началась эта история еще в декабре прошлого года, когда на сессии горсовета выступил депутат от фракции коммунистов, который сообщил, что 9 мая 2010 года в городе будет установлен памятник Сталину. При этом он заявил, что установление монумента станет данью памяти “перед выдающимися заслугами” Сталина и помешает героизации ОУН-УПА.

Кажется, после заявлений пана Семиноженко, что “когда идут общественные инициативы, а Украина разная, мы не будем давить их”, скорее всего, установлению красного памятника дан зеленый свет. Наверно, для новой власти коалиция с фракцией КПУ важнее. Несмотря на то, что в Европе преступления сталинского режима приравнены к гитлеровским, а Киевский апелляционный суд признал его виновным в осуществлении геноцида украинского народа в 1932—1933 годах.

Комментарии

Игорь Юхновский, председатель Украинского института национальной памяти:

— Перед этой новостью, у меня был очень приятный разговор с Семиноженко — мы обменялись определенными материалами, пообщались. А тут вдруг мне приносят проект постановления о передаче Института в подчинение Государственного комитета архивов, а затем еще одно постановление о передаче института в подчинение Государственного комитета ветеранов. Последнее вообще для меня непонятно. Я искренне удивлен такому поведению вице-премьера. Согласно с Законом Украины “О Голодоморе” Институт национальной памяти является центральным органом исполнительной власти. Его статус может изменить лишь Верховная Рада.

Вся эта возня вокруг нас затеяна из-за того, что мы занимаемся созданием концепции исторической памяти Второй мировой войны. В концепции, которую мы пишем, Вторая мировая война изображается как трагедия народа Украины. Если говорить о победе в ВОВ, то вклад Украины является действительно огромным. После Сталинграда, когда фронт перешел на правый берег Днепра, Советский Союз в составе первого, второго, третьего, четвертого украинских фронтов, а также первого белорусского фронта, получил такую большую военную мощь, которая могла отвоевать не только Польшу и дойти до Берлина, но и завоевать всю Европу. Лишь взрыв атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки перечеркнул все экспансионистские настроения, с чьей бы стороны они не поступали.

Но есть и другая сторона войны, как трагедия местного населения, которое проживало на оккупированной противником земле. ВОВ как трагедия военнопленных, от которых отказалось кремлевское руководство, и потому их были уничтожены миллионы на нашей земле. Мы описываем трагедию евреев, и тех городов, где они проживали, а затем были расстреляны. Мы описываем трагедию украинских националистов, которые шли за немецкими войсками, пытаясь установить свой порядок, в результате погибая от тех же фашистов. Также мы исследуем героическую борьбу украинских повстанцев УПА, противодействие которых было настолько мощным, что Сталин должен был считаться с ними. Мы описываем героизм и страдания всех украинцев — в этом суть концепции Института национальной памяти. Может она кое-кому не нравиться, но раскрывает истину.

Я должен сказать, что были два самых больших всемирных преступника — Гитлер и Сталин. Каждый из них планировал всемирную войну. Только Гитлер начал ее раньше, захватив врасплох готовые к наступлению силы Советского Союза. Победа немцев в 1941 году была очень существенной. Все это мы описываем. Наша концепция не авантюристская, а сделанная с точки зрения украинского народа как государственного. Но именно такой должна быть работа Института национальной памяти!

Когда немцы пошли на восток, и эти территории уже перестали быть советскими, моментально взорвалось национальное украинское сознание: украинские школы, университеты. Позже стараниями Эриха Коха это все было подавлено. Взрывы национального сознания были и во времена НЭПа, так называемой украинизации, перед большим голодом, в 60-х годах прошлого века. То есть, как только появляется возможность украинцам проявить себя, национальное сознание просыпается. Все движется по принципу маятника. Мы имели такой взрыв национального сознания во времена правления Ющенко, а сейчас будем иметь притеснение. Потом опять наступит время взрыва.

Нет никакого сомнения в том, что на мое место будет назначено другое лицо. Я и сам уже собирался уходить, но меня удерживали... Я считаю, что новое назначение должно было бы быть согласовано со мной. Я согласился, в свое время, на уговоры Ющенко возглавить институт, пытаясь консолидировать нацию, сегодня же меня удивляет почему эта власть со мной не консультируется? Или я мальчишка, которого можно просто выбросить? Это же, по меньшей мере, непорядочно...

Анатолий Чайковский, которого предлагают на мое место, был у нас как-то на заседании круглого стола. Он тогда говорил о том, что такое катастрофическое отступление огромной трехмиллионной Красной армии в 1941 году, вызвано тем, что украинские националисты мешали войне, и выступали против советских солдат. Ну, разве это реально, чтобы 200 бандеровцев могли удерживать многомиллионную армию? У Чайковского, насколько я понимаю, просто нет чувства украинского национализма, принадлежности к украинцам. А председатель Института национальной памяти должен консолидировать украинскую нацию, и никак иначе.

Леонид Зашкильняк, историк, профессор Львовского национального университета им. Ивана Франко:

— Я знаю, что пани Гинзбург согласилась взять Институт национальной памяти. Отношусь к этому однозначно отрицательно, потому что Институт национальной памяти и Государственный архив — это абсолютно разные организации. Исторический архив должен накапливать документы — независимо от того, какого идейного или морального происхождения они являются, а Институт национальной памяти должен способствовать формированию национальной государственной политики, национальной государственной идеологии Украины. Это не значит, что этот институт должен быть министерством справедливости или министерством правильной мысли. Институт национальной памяти должен способствовать формированию модерного, современного взгляда на мир и места Украины в нем.

Установление памятника Сталину — это, по-моему, стремление людей, которые пришли из прошлого и хотят это прошлое перенести в будущее. Я думаю, что это неправильно, потому что Сталин не является менеджером модерного времени — Сталин является преступником модерного времени. И потому ставить памятник преступникам, которые уничтожили массу людей во имя утопической идеи — несправедливо. Прежде всего, перед памятью тех людей, которые были уничтожены.

Сергей Плецкий, публицист, г. Запорожье:

— Когда в декабре прошлого года запорожские коммунисты заявили об установлении памятника Сталину, немногие серьезно отнеслись к этой инициативе. Было понятно, что это чуть ли не последняя их лихорадочная попытка мобилизации собственного, преимущественно людей пожилого возраста, электората в канун майских выборов в органы местного самоуправления, которые впоследствии отменили. Да еще свидетельство полного политического банкротства этой политической силы и на региональном, и на общеукраинском уровнях, подтверждение бездарности ее руководства.

Немногие тогда верили, что будущий президент, или Тимошенко, или Янукович, захочет, чтобы начало его каденции было отмечено увековечением такой одиозной политической фигуры. А тогдашний глава облгосадминистрации Александр Старух вообще заявил, что монумент Сталину в Запорожье стоять не будет.

Но все случилось с точностью до наоборот. И пан Старух стал бывшим главой облгосадминистрации, и была разработана схема, которая позволяет установить памятник без отвода земли и без разрешения городских властей. Для этого достаточно назвать памятник “объектом малой архитектурной формы”, а их, как заявил заместитель городского головы Сергей Гладченко, можно устанавливать на участках, которые не принадлежат общине, а находятся в частной собственности. И хотя запорожские коммунисты не разглашают, где будет установлен памятник диктатору в виде его силуминовой полуфигуры на красном граните, вероятнее всего, что скоро он будет стоять на территории обкома КПУ. В центре города.

Отношение же рядовых запорожцев к установлению в городе монумента Сталину несколько иное. Как минимум, оно неоднозначно. Многие из них против возвеличивания диктатора. Одни считают, что это будет надругательством над памятью миллионов украинцев, которые были убиты, замучены и заморены голодом по его приказам. По мнению других, именно Сталин был виноват в катастрофических поражениях первых двух лет войны, в миллионах жертв, которых можно было избежать. Некоторые, наоборот, поддерживают эту инициативу, а иным — безразлично.

Все же, жаль, что в городе не был проведен соответствующий референдум, который все бы расставил по своим местам и исключил бы политические спекуляции вокруг этого вопроса.

Владимир Притула, руководитель Комитета по мониторингу свободы прессы в Крыму:

— Подчинение Института национальной памяти, хотя он и является организацией, которая пользуется архивами, но по своей сути это же не архив. Государственный архив — это сугубо техническая и вспомогательная организация, которая, к тому же, в последнее время отдана коммунистам, которые там что-то постоянно уничтожают, что-то подправляют, а потому она не вызывает доверия. Я скажу, что логичнее было бы даже подчинить не Институт национальной памяти Государственному архиву, а наоборот, и тогда бы это историческое и гуманитарное заведение получило бы материальную основу для проведения миссии, которая на него возложена народом. Но и это было бы не совсем правильно, потому что тогда институт вынужден был бы выполнять массу технической архивной работы, которая ему не присуща. Поэтому правильнее было бы подчинить институт тому лицу, которое несет историческую ответственность за судьбу страны, за ее будущее, то есть, Президенту Украины. Тогда институт будет помощником Президента в выполнении его исторической миссии.

Цивилизованное человечество, которое сегодня владеет полной информацией о сущности коммунистического режима в СССР, уже фактически одинаково воспринимает историческую роль фашизма и коммунизма. Поэтому памятник Сталину — это то же самое, что памятник Гитлеру. Поэтому правительство государства Украина, которая пострадала от обоих режимов, в которой фашистская идеология находится фактически под моральным запретом, не должен мириться с этим и становиться сбоку, не препятствовать этой, явно антиукраинской акции. И ссылки здесь на местные общины не выдерживают критики — у нас сегодня вся полнота власти принадлежит представителям партии, которая победила на выборах, а местные общины реальных прав не имеют. И если какая-то политическая сила устанавливает памятник Сталину, а органы власти, в которых большинство принадлежит Партии регионов, не принимают мер противодействия, то это значит, что власть фактически поддерживает человеконенавистническую идеологию, такую же, как и фашизм Гитлера.

Людмила ЖУКОВИЧ, Иван КАПСАМУН, Татьяна КОЗЫРЕВА, Сергей ПЛЕЦКИЙ, Николай СЕМЕНА