Потери “АрселорМиттал Кривой Рог” из-за войны одни из самых крупных в металлургической отрасли. Как СЕО компании Мауро Лонгобардо планирует в 2023 году спасать крупнейший металлургический завод страны?
“АрселорМиттал Кривой Рог”, крупнейший металлургический завод страны, завершил 2022 год с рекордным убытком в 49 млрд грн. Компания работает менее чем на половину мощности, половина работников — в простое.
Но о закрытии бизнеса речь не идет. Компания планирует в 2023-м увеличить инвестиции на 8%, до $130 млн и обойтись без массовых увольнений.
“АрселорМиттал Кривой Рог” британского бизнесмена индийского происхождения Лакшми Миттала преодолевает в Украине не первый кризис. Обвинения украинских властей в недостаточном внимании к экологии сменились претензиями в неуплате налогов.
Как гендиректор “АрселорМиттал Кривой Рог” Мауро Лонгобардо планирует выводить компанию из нового кризиса?
Мы должны говорить вживую в Киеве, но в итоге проводим Zoom-call. С тех пор как началась большая война, как часто вы бываете в Украине и других странах?
Обычно я провожу в Украине две-три недели в месяц, это зависит от стоящих передо мной задач.
Из-за войны каждый из нас должен был адаптироваться. В прошлом году я посетил все железнодорожные терминалы на украинско-польской границе, поскольку нарушение логистических цепочек было одной из наших основных проблем.
В конце мая я отправлюсь за границу на коммерческую выставку. В конце июня вернусь в Украину, возможно, даже в Киев.
Как “АрселорМиттал Кривой Рог” изменил свою бизнес-модель из-за полномасштабной войны?
До войны мы производили около 20—25% продукции для Украины, это где-то 100 000 т в месяц, от арматуры до катанки. До 80% экспортировали Черным морем в Турцию, Египет, страны Ближнего и Дальнего Востока, Африку. У нас был собственный порт в Николаеве, пропускавший более 2 млн т в год. Мы могли использовать суда по 36 000 т.
В Европу мы экспортировали 2—5% продукции, ведь действовали ограничительные квоты.
Большая война отрезала обычные рынки сбыта: для металлургической продукции закрылись украинские порты. Это одна из наших самых больших проблем.
Через несколько месяцев после начала войны Европа сняла квоты для металлургической продукции с Украины. Мы надеемся, что снятие лимитов продолжат. Мы переориентировались на Европу и полностью перестроили логистику.
Насколько возросли логистические расходы?
Если раньше доставка тонны продукции в порт обходилась в $20—40, то в первые месяцы войны доставка тонны продукции по железной дороге в польские порты обходилась примерно в $140. Проблемой была не только дистанция, а разница в ширине путей в Украине и Европе плюс не было достаточно вагонов.
С тех пор мы заключили долгосрочные договоры по лучшим ценам. Сейчас на доставку тонны продукции в порт в среднем уходит $100. Это на $70 больше, чем было ранее.
Мы экспортируем в страны Балтии, Чехии, Словакии, Польши, Румынии. Расстояние не слишком большое, поэтому мы можем конкурировать на этих рынках. Наш продукт — длинный прокат, арматура для строительства, катанка — очень зависят от условий на рынке, цен, а в Европе сейчас упадок строительства.
Наша цель — экспорт 50% продукции в Европу в 2024 году. Этот год переходный.
С кем вы конкурируете?
В Украине — частично с “Метинвестом”, на рынке сортового проката. Но для них это не приоритет, они всегда были сфокусированы на производстве листового проката, который мы не производим.
Вне Украины все зависит от региона. Есть государства, где нет местных металлургических заводов. Поэтому у нас есть возможности экспортировать в страны Ближнего и Дальнего Востока, Африку. У наших клиентов в Ираке в спецификации продукции указано, что арматура должна быть с завода “АрселорМиттал Кривой Рог”. Они успешно закупали нашу продукцию и не хотят рисковать.
С одной стороны, “АрселорМиттал Кривой Рог” на рынке 30—40 лет, у нас уже есть репутация. С другой — в Украине война, наши клиенты волновались, что мы не сможем выполнять свои обязательства из-за обстрелов или еще каких-либо форс-мажоров.
Поэтому в начале войны наши клиенты просили отправить им пробный заказ, только после этого заказывали больше продукции.
Что мы не можем делать в Европе? Демпинговать. ЕС отменил квоту для украинских производителей, если мы будем играть с ценами, власти ЕС отреагируют. Поэтому мы должны конкурировать с лучшим качеством и сервисом.
Крупный игрок на рынке Ferrexpo завершил 2022 год с прибылью. За счет чего им это удалось?
В первую очередь за счет производимой ими продукции. Ferrexpo и “Метинвест” производят больше горной продукции, окатышей. Они и до войны экспортировали эту продукцию в Европу по железной дороге, у них не появилось дополнительных затрат. Только в первые месяцы войны были сложности с логистикой из-за загруженности направлений.
А мы производим железорудный концентрат для собственного производства, только переизбыток продаем сестринским компаниям из группы ArcelorMittal. У нас есть проект строительства мощностей для производства окатышей, но мы пока из-за войны его не завершили и сейчас не можем продолжать инвестировать в это направление. Хотя, если бы мы имели такое производство, могли бы быть более гибкими.
Сколько ваших работников сейчас простаивают?
Мы привлекаем работников по мере возможности. За последний месяц более 11 000 человек трудились на заводе полный рабочий день. Но это не одни и те же люди, у нас на производстве постоянные ротации. Простаивающим мы выплачиваем две трети зарплаты.
Наши мощности были с начала года загружены примерно на 25—30%. Но были месяцы, когда горное производство работало на 60%. В эти периоды зарплата горняков увеличивалась. Некоторым работникам мы предлагаем переучиться. Чтобы не было постоянно работающей группы людей и простаивающей группы.
Сейчас общее количество наших работников — 22 000. С февраля 2022 года 1275 человек уволились по собственному желанию. Около 3000 сотрудников на военной службе.
У вас простаивает около половины штатных сотрудников. Как долго это может длиться? Возможно ли такое, что их придется уволить?
При оптимистичном сценарии черноморские порты откроют для металлургической продукции и мы быстро выйдем на 100% своей мощности, содержание работников больше не будет проблемой.
Если этого не произойдет, нам придется приспособиться к нынешним условиям. При хорошей рыночной цене я продам произведенный товар и смогу покрыть затраты. Ситуация усугубится, если возникнут дополнительные затраты, а рыночная цена пойдет вниз.
Но мы не планируем сокращать людей. Мы рассматриваем их как инвестицию. Мы хотим сохранить всех наших сотрудников, это наша сила и залог успеха на будущее. Многие уехали из страны или города. А нам нужны специалисты здесь, в Кривом Роге.
Я переживаю, что после завершения войны к нам не вернутся военнослужащие, потому что Украина и в дальнейшем будет нуждаться в большей защите. Но мы держим для них рабочие места. Все эти люди будут мне нужны.
Вы говорите об открытии портов, будто это решение вот-вот будет принято.
Сегодня порты открыты только для зерна. Если страны не получат это зерно, это будет очень большой проблемой. Но уголь и металлургическую продукцию они могут заменить товарами из других источников, так что это не приоритет.
Но закрытые порты — большая проблема для нас.
Переговоры относительно открытия портов для металлургической и химической продукции продолжаются в течение всего 2022 года. Министерство инфраструктуры обсуждает это с ЕС. Россия готова к этому при снижении санкционного давления на их металлургическую продукцию. Но это невозможно. Так что пока для металлургов нет решения относительно портов.
Летом был скандал с компанией из группы ArcelorMittal из Казахстана, продолжившей поставлять продукцию в Россию. Какова ваша политика по отношению к РФ?
У нас был офис в Москве, он отвечал за продажу продукции в РФ. В этом году его закрыли, не помню когда.
Я не знаю деталей по поставкам продукции сестринской компании “Арселора” из Казахстана в РФ. Были переговоры из-за остановки поставок с правительством Казахстана. Но чем все завершилось — не знаю.
Но сейчас ArcelorMittal не поставляет продукцию в Российскую Федерацию, правильно?
Не знаю, не могу дать точный ответ. При этом ArcelorMittal полностью соблюдает все международные санкции.
Какая цена металлической продукции будет гарантировать вам безубыточность?
Нет фиксированной суммы. Потому что расходы — это зарплаты людей и логистика. Если завод работает на полную мощность, эти затраты составляют меньший процент и нам подходит более низкая цена. Но когда мы работаем на четверть или треть мощности и платим зарплату тому же количеству людей, нам нужна более высокая цена на рынке, чтобы выйти в ноль.
Цена на нашу продукцию может быть от $600 до $800. Всё зависит от темпов строительства. В Европе строительные компании более активны летом, потому что тогда электроэнергия дешевле. Бывает, клиент отменяет заказ, потому что электроэнергия дорожает. Европейский рынок застроек сейчас в депрессии. Но мы надеемся, что строительные компании восстановят проекты и летом цена пойдет вверх.
В Украине сфера строительства тем более в стагнации. Во время войны мы продаем на внутренний рынок примерно 30—40% объемов, которые продавали раньше (то есть 30 000—40 000 т в месяц), в основном на запад Украины и для Киевского региона.
В феврале вы говорили, что работаете на четверть мощностей из-за проблем с электричеством, как только ситуация наладится — выйдете на уровень 50%. С ваших слов создается впечатление, что этого не произошло. Почему?
В феврале у нас работала одна доменная печь. А цены на продукцию были высокими. Мы хотели запустить вторую печь, но переживали из-за нехватки электроэнергии. С двумя доменными печами мы вышли бы на 50% мощности.
На запуск второй печи ушло 45 дней. И что произошло в апреле? Цены снова упали, мы несем убытки. Доменная печь №6 может производить 3500 т чугуна в сутки, печь №8 — 4500 т. Но мы не используем их на полную мощность.
Сейчас мощность нашего горного производства — 40%, металлургического — тоже 40%. Так что мы почти достигли заявленной цели.
Но цены низкие, поэтому нам невыгодно так работать. Что мы сделаем? Одну из доменных печей остановим на капитальный ремонт на несколько месяцев. И только после этого сможем нарастить мощность производства. Это если для нас не будут открыты порты.
Какой уголь вы используете?
Закупаем у ДТЭК и “Метинвеста”. Но это энергетический уголь, обычно используемый на теплоэлектростанциях. Нам нужно миксовать его с коксующимся, чтобы получить нужное качество. Поэтому как только откроются порты, я буду импортировать из США или Австралии именно коксующийся уголь.
Как быстро вы планируете выйти на 100% мощности в случае открытия портов?
После открытия портов на это уйдет три месяца. Надо купить и доставить Черным морем достаточно коксующегося угля из Австралии или США. Тогда можно будет запустить большую доменную печь №9 (она не работает с начала войны), производящую 9500 т чугуна в сутки. Сейчас работают две доменные печи, которые вместе могут производить до 8000 т.
Удалось ли вам восстановить добычу известняка на предприятии “АрселорМиттал Берислав” в деоккупированной Херсонской области?
Недавно Херсонскую область деоккупировали, я съездил туда, у нас там карьер известняка и офисы. Архангельское в Херсонской области не имеет никакого стратегического значения, но российские оккупанты почти полностью разрушили его. Мы выделили деньги на восстановление детсада и здания администрации там. Мы хотели бы, чтобы люди имели минимальные сервисы, чтобы продолжать там жить.
Военная администрация помогла нам разминировать территорию. С 1 мая мы возобновили добычу. Обычно мы там добываем около 500 000 т в год и потребляем примерно столько же. Со второй половины апреля стали использовать складские запасы оттуда.
Зимой перебои со поставкой электроэнергии были большой проблемой. Как вы справились?
“АрселорМиттал Кривой Рог” потребляет около 450 МВт в час, когда работает на полную мощность. Зимой нам нужно было меньше, около 110 МВт. Мы подсчитали, сколько электроэнергии нам будут поставлять, сколько мы можем произвести на собственных мощностях, и импортировали остальные. Но производить электроэнергию собственными мощностями было в разы дороже, чем закупать по рыночной цене, поскольку были высокие цены на газ.
В январе-феврале 2023 года мы импортировали 42,9 млн кВт*ч из Словакии, это обошлось в 357 млн грн с НДС. Это было разовое решение с целью сохранить уровень производства, поскольку импортируемая электроэнергия негативно влияет на себестоимость.
Как вы планируете решать проблему нехватки электроэнергии летом, может быть дефицит?
Сейчас мы используем примерно 210 МВт в час. Часть собственных нужд сможем обеспечить с помощью собственных генерирующих мощностей.
“АрселорМиттал Кривой Рог” завершил 2022 год с убытком в 49 млрд грн, по данным YouControl. Почему так?
49 млрд грн (это примерно $1,35 млрд) — это наш чистый убыток. Эта сумма включает 36 млрд грн убытков — уменьшение полезности своих внеоборотных активов в результате негативных изменений в экономической среде, вызванных российской военной агрессией
Мы понесли большие убытки, потому что в первые месяцы войны сломались все наши логистические цепочки. Мы решили поддерживать работников, это тоже затраты.
Мы очень благодарны группе ArcelorMittal за их финансовую поддержку. Они помогли выплатить зарплаты работникам и рассчитаться с контрагентами.
Даже в этих условиях мы продолжаем капитальные инвестиции. Некоторые проекты мы поставили на паузу, потому что нет достаточного количества людей для строительства.
В 2022 году мы инвестировали $120 млн, в 2023 году планируем вложить $130. Наш крупный проект — строительство хвостохранилища “Третья Карта”, оно продолжается без задержек. Часть денег на это дает группа ArcelorMittal. Также в 2022 году нам удалось привлечь кредит ЕБРР на сумму $100 млн на пополнение оборотных средств.
Каковы ваши планы на 2023 год?
Моя цель в текущей ситуации — достичь по крайней мере положительного показателя EBITDA. Сохранить всех наших работников, несмотря на закрытые порты и упадочный рынок строительства.
Это был бы хороший результат, потому что тогда мы не будем больше просить денег у группы ArcelorMittal. Но и в таком случае у нас, возможно, не будет достаточно собственных ресурсов для всех запланированных капитальных инвестиций.
В начале прошлого года ваши счета были арестованы. У Ferrexpo сейчас похожие проблемы. Как такое внимание правоохранительных органов повлияло на бизнес?
В начале 2022 года у нас были проблемы с банковскими счетами. Против нас было открыто дело по неуплате налогов. Сейчас оно закрыто, вопрос решен.
Не знаю, сколько времени может уйти у Ferrexpo на решение проблем с арестом счетов.
Как вы видите послевоенное будущее металлургии в Украине?
После войны я вижу нашу интеграцию в Европу как очень важный двигатель перемен.
Европа импортировала много листового проката из РФ. Через год эта продукция исчезнет с рынков ЕС. Этот пробел кто-то восполнит. Но почему не Украина? Если мы хотим воспользоваться возможностью и увеличить свое присутствие на рынках ЕС, нужно начинать сейчас. Через два-три года может быть поздно, потому что это очень конкурентная среда.
Украина станет частью ЕС, и мы должны уважать все европейские правила, в том числе по утилизации отходов.
Сейчас мы просматриваем нашу стратегию. Нашим первым шагом должен был быть выход на региональные эко-стандарты до 2023 года. Следующий шаг — выйти на соблюдение европейских стандартов после 2023 года. Сейчас я ищу возможность ускорить нашу зеленую трансформацию.
Игорь ОРЁЛ
