Так в одно приятное утро, в отличном настроении я ехал на работу мимо микрорайона Восточный 2. И тут на глаза попало огромное красное пятно, находившееся прямо посреди дороги. Не успев понять природу происхождения этого явления, в нескольких десятках метров увидел еще одно красное пятно, но меньшего размера. В течение дороги в район “Красной” такие пятна встречались еще несколько раз. Грязные серые или красные лужи, глина, строительный и бытовой мусор — настолько привычны для нашего города, что мы даже не замечаем этого обыденного промышленного пейзажа. Привычка к таким видам наступает быстро. И именно чистый белый снег позволил почувствовать этот контраст буровато-красного цвета на чистой дороге. Конечно, стало интересно, а почему такие красные лужи, красный снег, красные собаки, кошки и воробьи в нашем городе? Безусловно, ответ мы все знаем с детства — потому что экология такова, потому что предприятия загрязняют, трубы дымят, машины ездят ну, и мы мусор только создаем, создаем...

Сегодня нередко можно услышать, когда наши жители жалуются на предприятия из-за загрязнения воздуха, воды, грунтов. Здесь много правды, но то, что мы имеем вокруг нас, это часто результат десятков и сотен лет хозяйствования нас самих, наших родителей, дедов и прадедов.

Ну а все-таки, почему лужи у нас красные? Почему появляется красный снег вдали от карьеров или шахт? Например, такие микрорайоны, как Восточные, Заречные, Горняцкие, 129-й, квартал и другие находятся далеко от промышленной зоны. Но и там, где-нибудь по дворам и у дорог немало красного. Да что там в городе. Даже в поле у безымянного пруда, что в километрах двадцати за Софиевкой в сторону Днепра мне случалось видеть красную лужу. Так от чего зависит появление этого красного? Чтобы узнать истины я обратился к специалистам, работающим в Государственном университете экономики и технологий. Попробую в простых словах передать, что мне рассказали директор технологического института ДУЭТ, кандидат технических наук Дмитрий Пополов и ученый секретарь, кандидат геологических наук, Наталья Багашова, а также то, что есть в открытом доступе на официальном веб-портале Кривого Рога, в трудах ученых О. Тимошенко, Р. Белевцева, В. Калинина, Д. Гурского, Г. Сербина, Н. Шаталова.

Сегодня многие жители Кривого Рога озабочены экологическим состоянием в городе. Мы в ответе перед своими потомками. Экологическое состояние в Кривом Роге, конечно же, вызывает беспокойство. Спрашивается, только ли горнодобывающая промышленность влияет на современное состояние окружающей среды в регионе? А ведь именно природой заложено, что в Криворожье много залежей железных руд и вся геологическая история нашего региона привела к нынешней экологической ситуации.

Общеизвестен тот факт, что Украина занимает первое место в мире по количеству разведанных запасов железных руд. Основную часть железной руды в Украине дает Криворожский бассейн (около 90 %). Горнорудная отрасль в составе горно-металлургического комплекса занимает лидирующее место в экономике Украины и обеспечивает значительные валютные поступления от экспорта железорудного сырья. Общие разведанные запасы железных руд в Криворожском железорудном бассейне составляют более 32 млрд т, что делает его основной сырьевой базой черной металлургии в стране и крупнейшим мировым регионом подобного профиля.

В геологическом отношении Кривбасс находится в центральной части Украинского щита на границе двух разновозрастных мегаблоков — Ингульского и Среднеприднепровского, разделенных Ингулецко-Криворожской шовной зоной. Криворожская структура размещается в восточной части этой зоны и по последним данным представлена двумя крупными синклинальными складками (Основной и Саксаганской), которые существенно деформированы разрывными нарушениями, образующими систему Криворожско-Кременчугского глубинного разлома.

С начала своего промышленного освоения на протяжении более 137 лет Криворожская структура испытывает активное антропогенное влияние — добычу железистых кварцитов и богатых железных руд открытым и подземным способом, сопровождающееся значительными изменениями геологической среды. Поэтому ландшафт в Кривбассе представлен карьерами, зонами отчуждения с провалами и террасами в результате ведения подземных работ, дамбами, отвалами и терриконами, хвостохранилищами и шламоотстойниками. По результатам хозяйственной деятельности горнорудных предприятий годовые объемы складирования вскрышных пород составляют 70 млн м³, в том числе отходов обогащения и пустых пород — почти 52 млн т, нарушено более 33 тыс. га земель, из которых только 100 га в год рекультивируется. В отвалах заложено более 2,2 млрд м³ пустых пород, в хвостохранилищах накоплено 2,6 млрд т отходов обогащения. Ежегодное отчуждение земель для складирования некондиционных стальных руд составляет 400-500 га. Все это приводит к “усложнению экологической ситуации, поскольку отходы не успевают ассимилироваться естественным путем”.

Из-за наличия залежей железных руд на Криворожье, а также строительства в советские времена дорог, где в качестве наполнителей использовались окисленные кварциты, земля часто приобретает красный цвет. Так, например, при ремонте водопровода в начале 2022 г. в районе ул. Курчатова все вокруг окрашено в красное из-за гематитовых окисленных руд, заложенных в этих локациях ранее.

Красное озеро Кривбасса — эта локация определяется как must see во всех туристических подборках о Кривом Роге. Это самое большое из озер города, имеющих воду красного цвета, оттуда и название, из-за накопления высоко минерализованных шахтных вод, откачанных из недр. Площадь этого уникального природно-антропогенного объекта при максимальном заполнении — 3,8 га, длина 300 метров. Красный цвет воды обусловлен растворенным минералом гематитом. На озере есть красный пляж с осадкой железистого ила и распространенная растительность. Конечно, такие локации как Красное озеро привлекают своей уникальностью.

Также в Кривом Роге существуют нерекультивированные отвалы разработок еще во времена правления русской императрицы Екатерины Великой (1762—1796), пыль из которых распространяется вокруг. Участок геологического парка “Сланцевые скалы” расположен в Саксаганском районе города Кривой Рог к северу от автобусной остановки “Шахта “Артем-1”. В состав геологического парка входит участок природно-заповедного фонда, который получил статус геологического памятника природы и был отнесен к природно-заповедному фонду местного значения решением областного исполкома № 391 от 22.06.1972 года. В геологическом плане парк относится к Криворожской структуре и принадлежит к одному из интереснейших геологических объектов Украинского кристаллического щита. Это объясняется не только высокой концентрацией уникальных запасов железных руд в недрах, но и своеобразным строением, определенным историей геологического развития региона, отражающей все основные этапы формирования Украинского щита, и насчитывает примерно 2 300 млн лет. Типичные горнопромышленные участки Кривбасса иллюстрируют структуру и развитие антропогенных ландшафтов края и потому имеют бесценное научное, историко-патриотическое и познавательное значение.

Научно-технический прогресс неизбежен. Это требует использования природных ресурсов. К сожалению, нынешняя экологическая ситуация в Кривом Роге является следствием не только горнодобывающей промышленности, но и формирования геологических условий на территории Криворожского региона на протяжении миллионов лет.

Еще одной причиной проявлений присутствия в нашей жизни окисленных кварцитов есть традиции градостроительства. Активное развитие промышленности города в конце 19 века привело к резкому увеличению населения. Необходимость быстрого жилищного строительства обусловила и выбор материалов, из которых велась застройка частного жилищного сектора и промышленной зоны. Часто использовали то, что было под руками. А под руками достаточно было пустой породы и уже известных нам окисленных кварцитов. Из них и строили фундаменты, стены, дороги и даже заборы. Такие заборы и сейчас местами можно увидеть в районах старых рудников. Конечно, мало кто думал о качестве быта. Часто жилье было временным. А жители не собирались задерживаться в Кривом Роге надолго. Подавляющее большинство из них были гастарбайтерами. Такая мелочь, как красные лужи и пыль вообще не принимали во внимание.

Вторая волна большого строительства по принципу “строим из того, что имеем” произошла после Второй Мировой войны. Тогда была необходимость быстро отстроить разрушенное войной производство, да и жилищный сектор также нуждался в значительном обновлении и расширении. Строили быстро, близко к производству и обычно очень часто использовали целые горы окисленных кварцитов! Снова пыль во дворах и на дорогах, снова красные лужи!

Третья волна большого развития нашего города — период строительства жилых микрорайонов 70-е — 80-е годы прошлого столетия. Культура строительства значительно повысилась. Везде применялись новые технологии и материалы. Но большие объемы создают и большие вызовы. Потребность в значительных объемах строительных материалов, особенно таких, как щебень, цемент не всегда покрывалась вовремя. Так что повсюду использовались так называемые “внутренние резервы”. Вместо цемента — шлак, вместо гранита окисленные кварциты… Для справедливости следует отметить, что окисленные кварциты пытались использовать для подсыпки коммуникаций. Но ведь не прошло и десяти лет как коммуникации давали порывы. Их вскрывали, ремонтировали, а в это время вода из разорванных труб вымывала на поверхность красную пульпу из глины и все тех же окисленных кварцитов. А надо признать, что там, где окисленные кварциты попали в открытую почву, красный цвет остается на многие годы. И вымыть этот “цвет криворожья” не удается ни водой, ни моющими средствами.

Если с происхождением “красных луж” стало более — менее понятно, то как с ними бороться? Многие призывы сегодня раздаются от горожан, о закрытии открытых разработок — карьеров. Часто активисты говорят: “Когда закроются карьеры, то сразу с экологией все наладится”. К сожалению, это не так. И это “не так” здесь по двум причинам.

Во-первых, существование в нашем городе пыли красного цвета на сегодняшний день не создается непосредственно от работы по добыче и переработке железорудного сырья в карьерах. При подрыве горной массы на наших карьерах используют самые современные технологии. И взрывчатка не создает “красную пыль”. Продукты взрыва образуются локально на большой глубине и в основном не выходят из чаши самого карьера. Изменился подход и технология транспортировки горной массы к местам их переработки и перегрузки. Сегодня уже не возят руду по бричкам и самосвалам через дворы рабочих кварталов, как это было в досоветские и советские времена. Нет того грохота. Не летят камни с неба. Поэтому не нужно вспоминать деятельность наших горнообогатительных предприятий формата 50-х, 60-х годов прошлого столетия. Тогда, в самом начале разработки месторождений массовые взрывы производились на небольшой глубине. Использовали старые марки взрывчатки, от которых образовывались большие облака ядовитых газов. В воздух поднимались огромные облака, оседая загрязняли все вокруг, а камни били и разрушали усадьбы. Сегодня картина кардинально изменилась. Появились новые вызовы. За полторы сотни лет активной разработки месторождений выросли огромные “Криворожские горы” — отвалы пустой породы и бедной железной руды. Многие отвалы состоят именно из окисленных кварцитов. Большие территории поглотили отстойники продуктов обогащения — шламохранилища. Пришли в движение грунтовые воды. Вошли в нашу жизнь такие понятия как: сброс шахтных вод, прокачка русла реки Саксагань, водозабор и водосброс Карачуновского водохранилища, дефицит питьевой воды. Известна всем нам загазованность воздуха от деятельности одного из крупнейших в Европе металлургических предприятий, облако из труб которого в ясную погоду видно даже из Кропивницкого. А чего стоит проблема техногенных землетрясений и зоны пропасти, которые являются прямыми последствиями подземной добычи полезных ископаемых. И наконец самым свежим вызовом стали пылевые ураганы. Новое и малоизвестное явление, когда сильный горячий ветер поднимает землю и пыль со степи, снимает плодородные почвы и переносит эти облака на десятки и сотни километров. А в нашей местности эта пыль преимущественно образуется из отвалов, и снова придает красный цвет в наших дворах и домах.

Во-вторых, закрытие промышленных предприятий или даже просто прекращение эксплуатации промплощадок приводит к их забросу, а значит, к прекращению обслуживания промышленных объектов и огромной прилегающей территории. Сразу возникнет проблема откачки и дренажа грунтовых вод, полива грунтовых дорог, проведение мероприятий по укреплению бортов карьеров. Как следствие, в короткое время город и его жители получат стремительный рост дегенеративных процессов огромных территорий, разрушению критически важной промышленной инфраструктуры. Претерпевает существенные изменения городская и пригородная флора и фауна. Буквально за первые два года произойдет всплеск распространения карантинных сорняков, в частности, амброзии. Коммунальные службы и сами криворожане самостоятельно не смогут решить эту проблему. Ведь для сдерживания распространения этого вредного растения необходимо проводить санитарные мероприятия на огромных площадях не менее 3-х раз в сезон. А для полного уничтожения амброзии нужно проводить такие мероприятия до 5 раз за сезон в течение нескольких десятилетий. Мало кто знает, что способность к прорастанию как созревших, так и недозрелых семян амброзии сохраняется до 40 лет! Давайте представим себе, что такая незаметная деятельность наших промышленных предприятий, как борьба с амброзией на промышленных и близлежащих территориях прекратится хотя бы на один сезон! Резкое изменение испытывает и животный мир, ведь автоматически увеличится количество бродячих животных (собак, кошек) и диких лис, которые уже сегодня задают немало хлопот домохозяйствам. Известно, что увеличение популяции этих зверей при соответствующих условиях происходит в геометрической прогрессии, что приводит к эпидемии бешенства на больших территориях, что уже наблюдалось в нашем регионе в середине — второй половине 90-х годов прошлого столетия. При этом критично уменьшится количество диких птиц. Особенно это повлияет на поголовье фазанов, куропаток, перепелов, куликов. А значит, возрастет количество вредителей культурных и плодовых растений. На огромной территории придет в движение вся экосистема, которая образовывалась более ста лет.

Очевидно, что прекращение деятельности по открытой добыче полезных ископаемых на территории города не является хорошим вариантом. Хотя бы из-за того, что у города нет ни мощностей, ни ресурсов и возможности принять на себя весь объем расходов по содержанию и рекультивации промышленных и прилегающих территорий.

Что же нам делать? Как улучшать экологию, качество и уровень жизни?

Некоторые выбирают путь давить на предприятия и требовать от них новых защитных и очистных технологий. И это верно. Правда верно только когда действительно можно отнести конкретный источник загрязнения к конкретному предприятию. Это правильно, если четко понимать технологию производства и последствия от деятельности. Но если экоборьба превращается в меры по “кошмарению” крайнего, то, к сожалению, и результат будет нулевой. Это правда, что сейчас появилось новое поколение активистов. Некоторые из этих “общественных активистов” разбираются во всем: в медицине и образовании, металлургии и обороне, горном деле и водном хозяйстве, предпринимательстве и градостроительстве, культуре и авиации… И все это одни и те же “специалисты — эксперты”, которые часто-густо вводят в заблуждение членов общества, подстрекают их на неконструктивные протесты. Фактически спекулируя на человеческих проблемах и эмоциях, действуя “от себя”, а часто “по заказу”, такие “деятели” выбивают из предприятий или местных и центральных властей персональные преференции для себя. А местные жители при этом остаются при своих интересах и один на один с нерешенными проблемами.

Вот мы и увидели, что за собой содержит “секрет красных луж”. Целый пласт экологических, экономических, техногенных и социальных проблем создавался многие десятки лет. И каков может быть рецепт выхода из подобной ситуации? Конечно, мы не первые, кто столкнулся с подобными вызовами. Такие проблемы в свое время преодолевало население, проживающее в промышленных регионах Великобритании и Франции, Германии и Соединенных Штатов Америки, Австралии и Бразилии, многих других странах мира.

Бороться с этим можно не закрывая предприятия, а наоборот восстанавливая их и направляя мощности в промышленных масштабах на рекультивацию этих терриконов, зон пропасти, прилегающих территорий… Итак, единственным выходом в этой ситуации является объединение населения и промышленных предприятий.

Андрей ШАЙКАН,

и.о. ректора государственного университета экономики и технологий  (Кривой Рог), доктор экономических  наук, профессор